Я остановился поглазеть на витрину бакалейной лавки, он прошел мимо и - остановился у витрины следующего магазина! Я обошел его и оглянулся. Ну точно - он меня выслеживал...
Дойдя до угла, я остановился и сделал вид, будто что-то ищу в кармане. Ясное дело, не мог же он тоже встать на этом углу. Парень в шляпе свернул в тихий переулок и когда мы проходили мимо жилой многоэтажки, он вдруг нырнул в служебный вход. Я прыгнул туда же следом за ним, решив, что уж на этот раз разберусь с гадом!
Мы шли по узкому бетонному коридору, тускло освещенному единственной лампочкой., Как только я нагнал его, он резко обернулся и тут же рухнул под ударом моего тяжелого кулака. Он упал на колени, а потом вперед, на лицо, и его шляпа с ярким перышком укатилась в сторону. Я обыскал его. Ствола при нем не было. Я достал бумажник. Там лежали три доллара и какие-то удостоверения. Судя по одному из них, он был членом какой-то благотворительной организации. Другое аттестовало его как истопника. В третьем и последнем он значился как домосмотритель. На мгновение все это меня озадачило, потом я с ужасом прочитал адрес. Выбежав на тротуар, я посмотрел на номер дома - тот же самый, что и на его удостоверении...
Если бы у меня не был порван ботинок, я бы сделал спринтерский рывок. Я быстро пошел по направлению к улице Хэла. В моей голове крутились несколько мыслей. Парень оправится. Я оставил бумажник рядом с ним, так что за грабеж меня не арестуют. Но неужели я сходил с ума? Я послал в нокаут ни в чем не повинного сторожа, только потому, что у него на шляпе торчало красное перо!
Боже, если бы меня кто-то увидел, если бы тут поблизости оказались полицейские, они бы поволокли меня в отделение и я бы угодил за решетку. И поделом. Кто бы мне поверил? Я бы и сам не поверил! Чего же удивляться, что Роуз снедал ужас: подозрительность и страх может подействовать на нервную систему посильнее всякого наркотика.
Вряд ли этот домосмотритель меня разглядел. Вряд ли он сможет меня опознать - так что мне ничто не угрожает. Но если меня повяжут... И зачем я только подбил Роуз приехать в Штаты? Какая несусветная глупость!
8.
Хэл обитал в новеньком симпатичном особнячке - кирпич и брус - с большими венецианскими окнами и был как две капли воды похож на соседские дома. На улице было безлюдно, я постарался незаметно прокрасться к дому и взбежал по ступенькам на крыльцо. Тут только я увидел, что в доме живут две семьи. Я позвонил в звонок под табличкой АНДЕРСОН, но за дверью стояла мертвая тишина.
На тихую улочку с авеню свернул мужчина. Я нажал на пупочку звонка. Ни звука. Надо было побыстрее сматывать удочки. Я ткнул ладонью в дверь. Она оказалась не заперта. Войдя в крошечную прихожую, я оказался перед двумя дверями, благоразумно толкнул дверь, перед которой лежал коврик с большой буквой А. Взобравшись по крутой лестнице на второй этаж, я оказался ещё перед одной дверью. Постучал. Мне ответил детский голосок:
- Господи ты Боже мой, мама, ты же знаешь, что открыто!
Открыв дверь, я увидел маленькую девочку-длинноножку лет пяти. Она была голенькая и стояла посреди большой обшарпанной гостиной. На стенам было развешено множество картин, в углу стоял большой книжный шкаф, рядом с ним - швейная машина и пишущая машинка на столике. В другом углу старое кресло топорщило вверх ножки - его заново обтягивали парусиной. Старая обивка была частично снята и под ней обнаружился скелет из стальных прутьев и пружин. На полу стояла банка с клеем. Комната была просторная, с низким потолком и казалась обшарпанной только по причине обшарпанности вполне современной мебели, видимо, понесшей урон от этой пятилетней малышки. Я решил, что при виде меня девчушка завопит, однако она спокойно спросила:
- Это тебя мама ждет? - При этом она скорчила ехидную-преехидную рожицу.
- Надо думать, меня. А где мама?
- Глаза закрой!
- Зачем это?
- Господи ты Боже мой, неужели тебе не известно, что мальчишкам нельзя смотреть на голых девочек! Я собираюсь принять ванну. А ты закрой глаза.
Зажмурившись, я спросил:
- Так где мама, малышка?
- Вот я тебя и поймал! - резко произнес под моим правым плечом высокий голос. Я так и подпрыгнул, а сердце ушло в пятки. Резко развернувшись, я увидел мальчишку лет семи с игрушечным автоматом в руке. Я слабо улыбнулся. Он был так похож на Хэла, что мне даже стало не по себе.
- Что, напугал, а? - спросил Хэл-младший.
- Да уж. А где...
- Пожалуйста, закрой глаза, я иду в ванную! - попросила девочка.
Я отвернулся от неё и воззрился на мальчишку, а тот выпустил в меня очередь искр.
- Ты не закрыл глаза! - укоризненно заверещала девочка.
Зажмурившись , я сказал:
- Слушай, кончай болтать и давай-ка отправляйся быстро в ванную! - и чуть приоткрыл глаза.
- Ты же не папа. Чего это я буду тебя слушаться? - возмутилась девочка.
- Шла бы ты в ванну, Бесси, а то сейчас мама вернется! - строго прикрикнул на неё мальчик.
- Да пошел ты, Франсуа! Мама же тебя предупреждала чтобы ты не целился из этого автомата в...
- Слушай, называй меня Фрэнком! - Мальчик шагнул к сестре и выпустил в неё очередь. Она завопила и бросилась в ванную. У меня голова гудела от этого бедлама. Мальчик вернулся и одарил меня панибратской ухмылкой - мол, знай наших.
- Девчонки такие зануды. Эх, вот бы мне такую же суровую физию, как у тебя. Ты мне принес гостинцев, Мики?
- Я вам обоим пришлю гостинцы - по почте. А откуда ты знаешь, как меня зовут?
- Да папка о тебе много рассказывал. У него есть твоя фотка, когда ты был боксером. Послушай, а разве можно по почте прислать большую вещь? Ну, там, велик или санки? У нас тут на днях снег шел, и я сказал...
На лестнице за дверью послышались торопливые шаги. Мы обернулись и тут в комнату вбежала маленькая женщина. Молодая, с серьезным, немного полным лицом, огромными лучистыми глазами и коротко стриженными каштановыми волосами. На ней были старенькие джинсы в потеках краски и синий свитер. Присмотревшись к ней, я заметил, что она довольно-таки крепенькая.
Выставив вперед маленькую ручку, она произнесла:
- А вы, должно быть, Мики. Я Колетт.
Я пожал руку, и она что-то пробормотала по-французски, кажется, что она уж и не надеялась меня увидеть, а потом добавила по-английски:
- Почему вы так задержались? Я думала, вы заблудились. Я даже спустилась вниз посмотреть, работает ли звонок. Не работает. Мне пришлось сказать об этом хозяину. А я уж подумала, что вам никто не открыл и вы ушли. - Все это она выпалила на одном дыхании.
- Хозяин дома - мистер Джонни. Он живет под нами на первом этаже, сообщил мальчик. - У него есть настоящий пистолет. Он сержант полиции.
Колетт по-французски сказала мальчику, что в разговор взрослых встревают только невоспитанные дети и что ему пора готовиться к ванной.
- Э, да можешь ты говорить по-американски, мам! - отрезал мальчуган и выбежал из комнаты.
- Очень рад познакомиться с вами, миссис... Колетт, - изрек я на своем гаитянском французском. Понимая, что долго мне тут ошиваться не стоит, я все же бы обрадован столь радушной встрече.
- Я буду звать вас Мики, потому что я про вас много слышала. Где-то у нас есть ваши с Хэлом фотографии. И всякий раз, когда по телевизору показывают этот ужасный бокс, Хэл вспоминает про вас. Вы прямо-таки его кумир!
- Вот это приятно слышать! - ответил я с идиотской улыбкой. Когда она перешла на английский, я оставил свой варварский французский. То, что я для Хэла кумир, было для меня новостью. - Мне бы не хотелось... Я очень спешу, так что...
Тут её глаза взгляд подметил мой рваный башмак и порванное пальто.
- Что с вами стряслось? - спросила она спокойно.
Именно это спокойствие и помогло мне её вычислить: Колетт была из тех хлопотливых сердобольных малышек, которые все умеют и все всегда успевают. И если встречаешься с такой хлопотуньей раз в месяц - или какой там график был у Хэла - это не так уж плохо.
- Легче сказать, что со мной не стряслось. С того момента, как я приехал сегодня утром в Нью-Йорк, я попал в целую серию передряг. Я, знаете ли, тот магнит, который притягивает к себе все несчастья. Но я не стану утруждать себя и вас рассказами об этих несчастьях, а не то вы сочтете меня отъявленным лгуном. Самое главное мое несчастье - то, то я потерял бумажник, где лежали все мои деньги. Вы можете одолжить мне хотя бы десять долларов? Через пару дней я верну их вам почтовым переводом.
- Конечно. Раздевайтесь. Отдохните. Я приготовлю вам поесть.
- Это просто замечательно. Но я ужасно тороплюсь. Мне надо немедленно позвонить. Так что если бы вы могли дать мне денег...
- Позвоните от нас, - и она махнула рукой на телефон.
- Нет, лучше не стоит.
- Ах вот оно что! - и в её глазах вспыхнул неподдельный интерес, точно я был загадкой, которую ей предстояло решить.
- Нет-нет, не подумайте, тут нет ничего предосудительного. Беда в том, что я и сам пока не понимаю, что происходит. Так что если вы одолжите мне денег, я снова буду на коне.
- Но вы же не можете уйти в таком виде. Посмотрите на свои ботинки. Похоже, вы носите обувь того же размера, что и Хэл. Ну хотя бы примерьте его ботинки!
Дверь в ванную отворилась и из-за неё выглянула девочка в розовом халатике.
- Иди смотри телевизор у себя в комнате и не мешай нам! - сказала Колетт. - И скажи то же самое Франсуа. Оставайтесь оба в комнате!
Девочка безмолвно кивнула и важно прошествовала в глубь квартиры.
- Пожалуйста, извините меня за этот беспорядок. Мои картины и дети отнимают столько времени - я даже не успеваю прибираться в доме!
- Так эти картины на стене - ваши?
- Ну да! Нравится?
- Очень!
- У нас такой хаос! Мы чиним кресла.
- Я и не знал, что у Хэла такие золотые руки! - пробормотал я, идя за ней в спальню.
- Э, он только мастер языком трепать! - засмеялась она. - Это я все делаю. Так много работы. А тут ещё сын и дочь. Скоро нам понадобится отдельная комната для девочки. А арендная плата за квартиры знаете какая! Но если мы переедем на новое место, может быть, у меня наконец появится своя студия. Садитесь на кровать и примерьте!
Спальня была обставлена современной мебелью с острыми углами, грозившими проткнуть мне бок. Я сел на низкий пуфик и распахнул плащ.
Наверное, у нас обоих на лицах возникло одинаковое выражение изумления. Она уставилась на мою окровавленную шею, а я на висящую над кроватью фотографию в рамочке: несколько юношей и девушек с автоматами в руках. Крепко сжимающая автомат девчушка с двумя косичками была никто иная, как Колетт.
Она выронила из рук башмаки Хэла, которые только что достала из стенного шкафа, и бросилась ко мне.
- Да вы ранены!
- Упал и ушиб голову, - ответил я, не отрывая взгляда от фотографии. Это что, боевое оружие?
- Вам надо... - Она осеклась и проследила направление моего взгляда. А, да, во время войны я была с "маки" - это подпольное движение сопротивления во Франции. Снимайте пальто и рубашку.
- Да не беспокойтесь. Это просто кровоподтек.
- Глупости! Я обработаю рану. Я кстати преподаю основы первой помощи в вечерней школе. Раздевайтесь!
Повинуясь ей, я стянул с себя одежду и остался в одних штанах.
- А вы такой же крепыш, как мой муж, - сказала она. - Погодите, я уведу мальчишку из ванной. Вы точно не хотите обратиться к врачу?
- Не хочу.
- Тогда подождите.
Она выбежала из спальни, а я встал и подошел к фотографии поближе. Да, ребята не позировали перед объективом ради понта, так что сомнений не было: ребятки держали в руках свое личное оружие.
Колетт позвала меня, я вышел и столкнулся с мальчиком в синем халате. Он спросил:
- Тебе тоже приходится каждый вечер принимать ванну?
Я подмигнул ему, а он продолжал:
- Можешь поиграть с моей атомной подводной лодкой, если хочешь.
Колетт заставила меня нагнуться над ванной, умело промыла рану на голове и даже умудрилась выбрить пораненное место. Потом я воссел на унитаз, а она сняла с меня ботинки и носки и заклеила пластырем вздувшиеся мозоли на пальцах. Мне стало неловко.
Пока я мылся, Колетт принесла в ванную ботинки, носки, старую автомобильную куртку, плотную рубашку и штаны. Все подошло, и, одевшись, я почувствовал себя превосходно - впервые за многие часы. Вдобавок ко всему я даже наскоро побрился лезвием Хэла.
Когда я вышел из ванной, Колетт захлопала в ладоши.
- Ну, теперь вы точно заново родились! Выпейте бренди, а я пока приготовлю ужин.
- Мне надо идти - и позвонить! - завел я свою шарманку, отпивая бренди. Бренди оказался крепким и с отличным букетом.
- Да, забыла совсем. Вот деньги. Этого хватит? - Она вытащила из кармана джинсов четыре пятерки.
- Вполне. Я вышлю деньги и одежду как только...
- Да не надо об этом беспокоиться. Вы точно не попали в беду? Вы можете остаться у нас, пока Хэл не вернется - я посплю на кушетке в гостиной.
Бренди вернул меня к жизни.
- Нет. Спасибо за все. Я не в беде. Просто, я изо всех сил, точно голодный кот, рыскал в поисках банки сметаны, а нашел только чашку кислого молока... - Теперь меня больше всего радовали эти двадцать долларов в кармане. Теперь путь к Роуз был открыт. Я вволю наигрался в детектива и теперь, оказывается, даже мог шутить на эту тему.
- Comment?
- Так, шутка, непонятная непосвященным. Я пытался найти одного дядю. Он немец. Фамилия Кислы - вроде как кислая капуста. Но оказалось, что его давно нет в живых. Вообще та ещё история - просто детектив. В этой истории фигурирует некая азиатка по имени Ми-Люси-а...
- Девушка?
- Ну да, из какой-то бывшей британской колонии. По-видимому, горячая штучка: её называют просто Ми-Люси и потом с придыханием произносят "а"!
- Можете произнести её имя по буквам?
- Да что вы, Колетт! Я с трудом запомнил это имя. А что?
- А этот ваш мертвец, как его звали? - в её голосе послышались нотки тревоги.
- Все мои беды начались с того мгновения, когда я заикнулся про Вилли Кислого. Точнее Кислы. Почему это вас так заинтересовало?
- Он ваш приятель?
- Я его в жизни ни разу не видел. Я только хотел узнать у него что-нибудь про человека по фамилии Фодор... - Черт побери, меня так развезло, что я опять, в который уже раз, не мог вовремя прикусить свой дурацкий язык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22