Впрочем, телефон Мани был то ли выключен, то ли вообще уничтожен. И менты приступили к осмотру места преступления.
— Даже удивительно, какие молодцы! — прошептала Кира. — Экспертов вызвали! С целым чемоданчиком прибамбасов!
— Ага. И фотографа!
Следственная группа работала дружно. И очень скоро стало ясно, что кроме Мани, Димы и двух подруг в домике этой ночью побывал еще один человек. Его следами было буквально усеяно все вокруг.
— И вокруг дома он бродил. И внутрь зашел.
— Как зашел?
— Обыкновенно. Через дверь.
— А кто это был? — продолжала интересоваться Кира.
— Мужчина или женщина? — конкретизировала вопрос Леся.
— Следы тридцать девятого размера, — пожал плечами эксперт. — Так что могут принадлежать как некрупному мужчине, так и рослой женщине. Но лично я склоняюсь к мысли, что это был мужчина.
— Почему?
— По отпечатку подошвы. На нем суровые ромбы. На женских подошвах обычно изображают что-то более легкомысленное. Звездочки, какие-нибудь цветочки или листочки.
Подруги покосились на собственные подошвы. Верно, у Киры оказались звездочки. А у Леси ушастые зайчики.
— Где ты только покупаешь такую обувь? — проворчала Кира, так как в данный момент была в спортивных тапочках Леси (свою собственную распаренную обувку она оставила дома у подруги до лучших времен).
— В «Заневском каскаде».
— И что, там она вся с такими узорчиками?
— Не знаю, — откликнулась Леся.
— А что еще там было?
— О! — оживилась Леся. — Там же распродажа летних коллекций.
— Всех? — замерла Кира.
— В каждом магазине скидки.
— Ай!
— До семидесяти процентов.
— Ой!
— Вот эти черевички, которые на тебе, я купила всего за триста рубликов вместо положенных пятисот.
— Ах! И ты молчала!
— Я забыла.
— Такие вещи нельзя забывать! Не сказать лучшей подруге о начавшейся распродаже! — убивалась Кира. — Я тебе этого не прощу!
— Кира, я собиралась, честное слово!
— Не верю!
— Кира! Не злись! Тебе нравятся эти тапочки, которые на тебе?
— Шутишь? Да они просто чудо! Мягкие, ходишь, словно босиком. Ноге приятно. И вид прикольный.
— Бери их себе! Дарю.
Некоторое время Кира молчала, осмысливая размер щедрости подруги. Но потом на ее лицо вновь набежала туча.
— Ага, мне даришь одну пару. А сама сколько купила?
Леся попыталась спрятать глаза, но получилось только хуже.
— Сколько? — допытывалась у нее Кира. — Пять пар? Нет? Больше? Шесть? Тоже нет? Семь? Нет?! Леся, ты меня убиваешь! Неужели десять?
— Двенадцать, — прошептала Леся, чувствуя себя последней негодяйкой.
Кира замолчала, не в силах осмыслить силу нанесенного подругой предательского удара. Этим молчанием воспользовался эксперт. Он уже некоторое время тщетно вслушивался в разговор двух подруг. Но затем, отчаявшись уловить в нем хоть какой-то смысл для расследования, перебил:
— Дорогие девушки, вам интересно выслушать меня насчет преступника или вы продолжите обсуждать проблему с обувью?
— Конечно, нам интересно вас слушать!
— Так вот, злоумышленник долго отирался возле дома. Должно быть, ждал, когда пострадавший уснет.
— Или просто подслушивал.
— Возможно, — согласился эксперт. — Но, так или иначе, он провел около дома около часа. Думаю, есть шанс, что его могли увидеть и запомнить.
Этот вывод заставил ментов двинуться в сторону конюшни, разбудить тамошнего сторожа, который дремал в обнимку с пустой винной бутылкой, и растрясти того.
— Какая баба? — щуря осоловевшие со сна глаза, бормотал пожилой дядька. — Не было тут никакой бабы. Аньку звал, Верку звал, Ленке, хотя она и шалава, тоже позвонил. Так все словно сговорились. Дружно так выступили. Не можем, критические дни. Вот стервы! Никакой любви от них не дождешься. Пришлось вот бутылку взять. Не одному же дежурство коротать.
— Видим, как вы дежурили! — фыркнул один из оперов. — Вы хоть знаете, что мужа вашей хозяйки этой ночью тяжело ранили!
— А она сама пропала! — добавил второй.
— Как пропала? — распахнул глаза сторож. — Куда пропала? Завтра же зарплата! Да какое завтра! Сегодня уже должны были заплатить. И куда она пропала?
— Пока не знаем.
— Это что же — я цельный месяц тут задарма горбатился? — продолжал убиваться сторож. — Ну нет! Не выйдет! Надо ее найти!
— Очень дельное замечание. И вы знаете, где именно? Где она проживает?
— Да тут и проживает. Домик у нее за конюшней. Там они с мужем и живут.
— Там никого нет. Где еще она может быть?
— Так у мужа!
— Он в больнице. При смерти.
— Ой, горе какое! — схватился за голову сторож. — И с этого зарплату не поимеешь. Помирает он, видите ли! Ясное дело, не до моей зарплаты ему. Ой, беда! Вот что с простыми людьми эти олигархи делают!
— Нам бы насчет вашей хозяйки, — напомнил ему тот же оперативник.
— Так у мужа она должна быть. В городе. Там у него квартирка.
Подруги радостно переглянулись. Пьяница сторож попал в десятку. Точно! У Димы в городе есть квартира-студия. В красивом новом доме на улице Королева. Конечно, жуткие пустыри, но у подруг машина. А на машине они туда в два счета доберутся. К тому же у девушек было явное преимущество перед милицией. Подруги знали точный Димин адрес, а вот менты — нет. И пока они его узнают, могло пройти много времени.
И, отойдя в сторону, подружки принялись шушукаться.
— Поедем к Диме домой. Спорю, что Манька там прячется. Больше негде.
— Да, она там. Но зачем нам-то с тобой туда ехать?
— Поговорим с ней. Если это она Димку убила, то пусть идет к ментам и кается. А в бега пускаться нечего. Все равно найдут.
— Глупо. Не пойдет.
— Пойдет, как миленькая! — рыкнула Кира. — А то, ишь, хитренькая! Приезжай, Кира! Спасай меня! А про то, что менты на тебя или меня подумать могут, у нее в голове не зашевелилось!
— Ну да, они могут заподозрить нас, — признала неприятную правду Леся.
— Могут! Да они нас уже заподозрили!
— Ой! — испугалась Леся. — Неужели?
— А то ты не видела, какими глазами на нас их старший смотрит? Это остальные там про какую-то дылду с тридцать девятым размером судачить могут. А этот — тертый калач. Мигом на нас с тобой нацелился.
— Почему?
— Да потому, что мы с тобой уже тут, готовенькие и тепленькие. А эту дылду или дылдона еще поискать надо. Да и неизвестно, существует ли такая дама на самом деле или это вообще мужик. Ты же слышала, что сказал эксперт. Никакой ясности в этом вопросе.
— Надо спросить у Мани. Она должна знать, кто тут еще был ночью.
— Вот именно! Найдем ее и спросим!
И с этим решением подруги попытались улизнуть из лап милиции. Им это удалось с превеликим трудом. Старший оперуполномоченный никак не хотел расставаться с подругами. И вовсе не потому, что так прикипел к ним душой и сердцем. Вовсе нет. Кира угадала верно. Он видел в подругах двух верных подозреваемых. И отпускать их не торопился.
— Вот наши адреса, — втолковывала мужику Кира. — Вот телефоны. Вот паспорта! Вы не можете задержать нас только за то, что мы оказали раненому первую помощь.
— Вы мне мои права не объясняйте. Я их лучше вашего знаю!
— Вы можете задержать нас только на три часа. Но это время давно прошло! Мы тут с вами куда больше прокантовались. Теперь либо предъявляйте нам обвинение, либо отпускайте.
Судя по лицу, оперуполномоченный ужасно хотел оставить подруг в своем распоряжении. Но в их пользу говорило то, что они дождались врачей. И в конце концов менты приняли решение: если бы подруги хотели смыться, то могли это сделать. Времени у них было достаточно. А раз дождались врачей, а потом и милицию, следовательно, руки у них чистые, а помыслы и того чище.
— Ладно, езжайте, — снизошел оперативник. — Но из города ни ногой! В любой момент могу вас вызвать для дачи свидетельских показаний.
— Да мы уже рассказали вам все, что знали.
— Мало ли. Вдруг еще чего-нибудь вспомните.
— Вспомним, вам позвоним первому.
И с этим лживым заявлением подруги оставили старшего лейтенанта в тяжелых раздумьях, правильно ли он поступил, отпустив подружек. А они, не теряя даром драгоценного времени, помчались на улицу Королева. Нужный им дом они отыскали сразу же. А вот дальше началась какая-то ерунда. Вместо Мани из двери квартиры появилась заспанная круглая физиономия какой-то девахи.
— Не-а, — помотала она головой. — Димки тут уже неделю не было.
— А ты кто такая?
— Сеструха я его! Троюродная. Из Таганрога приехала. Поступать.
Куда поступать, когда на днях в городе ожидалась осень и все вступительные экзамены давно закончены, подруги даже не спросили. У девицы на лбу аршинными буквами была написана вся ее дальнейшая судьба. Троюродный Димка очухается, встанет с больничной койки и выставит сестрицу с занимаемой ею площади. И куда деться дурехе? Назад в Таганрог не поедет. Стыдно. Пойдет работать. А так как платят всюду мало, а работать без специальности приходится много, то и пойдет эта девушка в массажистки. Тем более что фактура у нее для этой работы самая подходящая. Белая и сдобная. Глаза голубые, а попа большая.
— А Маши тут не было?
— Не-а, — снова зевнула девица. — Ни разу даже не появилась. Родственница тоже мне! Валька — и та лучше нее ко мне относится!
— А Валька — это кто?
— Ой, будто бы вы не знаете, что они с Димкой уже почти два года хороводятся!
Подруги не знали. И тем больший был шок для Леси, потому что два года назад Дима был еще ее Димой. То есть она сама так считала. Но теперь-то выясняется, что у него была какая-то Валька.
— Кто она хоть такая?
— Нормальная девчонка. Веселая. Прикинута не слабо, — простодушно выложила всю информацию сестрица. — Родители у нее шибко богатые. Не то что наша с Димкой родня. Вот он молодец, квартиру себе отдельную построил. Да и то ведь не просто так. Кредит в банке огромный взял. Еще его внукам выплачивать за эту квартирку предстоит!
— И часто эта Валька тут появлялась?
— Один раз была. С Димкой они заехали. На ее тачке. И меня покататься взяли. Классная тачка. Вся красная! Несется, словно пламя по сушняку. И на боку огонь нарисован.
— А марка?
— Чего?
— Что за машина? «Опель» или «Мерседес»?
— Не знаю. Димка говорил — японка.
— «Мазда» или «Хонда»?
— Вот это самое! — обрадовалась девица.
— Что?
— «Хонда» у нее.
— Значит, красная «Хонда» с аэрографией в виде языков пламени на боку? Так?
— В виде чего? — вытаращила глаза девица.
С этой особой все было ясно. Она уже выложила подругам все, что знала. И они отправились дальше. Куда? У Киры были наполеоновские планы. Но, как у всякого стратега, у нее имелась ахиллесова пята. И этой пятой у Киры была ее слабосильная подруга.
— Поехали домой! — взмолилась Леся, едва они вышли на улицу. — Уже рассвело, а я еще не спала!
— Не ври! Когда я к тебе приехала, ты была в пижаме.
— Только надела. Даже еще не прилегла. Честно! А теперь с ног валюсь от усталости.
И что было делать Кире? Тащить за собой полусонную Лесю, которая все равно ничего не соображала? И нужно Кире такое ярмо себе на шею вешать? Нет, не нужно. К тому же едва Леся заговорила о том, как было бы хорошо устроиться в постели и чуточку подремать, как и саму Киру качнуло ко сну.
— Ладно, — вздохнула она. — Едем по домам. Искать девицу на красной «Хонде» будем, когда выспимся чуток.
Дома Кира поставила машину под окно. И пошла проводить подругу до квартиры. Леся едва переставляла ноги. К тому же они у нее заплетались и путались. Так что Кирина поддержка оказалась весьма кстати.
Уже поднимаясь по лестнице, подруги услышали странный шорох. И не успели насторожиться, как им навстречу выскочил огромный пятнистый рыжий кот. Из разинутой пасти несся оглушительный вой, так что подруги даже шарахнулись к стенам. Следом за котом мчалась огромная тетка, крича не менее оглушительно:
— Стой, паршивец! Стой, кому сказала!
Увлекшись погоней за рыжим «паршивцем», тетка едва не сшибла с ног подруг. И, не обращая на них внимания, помчалась дальше, прыгая через две ступеньки. При ее росте, весе и габаритах зрелище было неслабое. А лестничные ступени дрожали так, что казалось, еще немного — и они обвалятся.
— Ну и чудовище! — произнесла Кира, когда кот и его хозяйка промчались мимо.
— Ага.
Леся и сама не знала, кого имеет в виду ее подруга. Кота? Тетку? Или их обоих? Но в любом случае Леся была целиком и полностью согласна. Девушки поднялись на Лесин этаж. И с некоторым удивлением обозрели скопление вещей под Лесиной дверью. Тут находились два огромных чемодана на колесиках, вместительная дорожная сумка и еще одна сумка чуточку поменьше, но в которую опять же вполне мог поместиться пятилетний ребенок или ротвейлер.
Кроме того, с краю стояла большая переноска. Крепкие прутья были изящно переплетены. Внутри лежала розовая шелковая подушечка и стояла автоматическая поилка. В переноске подруги увидели несколько погрызенных игрушечных съедобных белых мышек и одну серую, уже наполовину съеденную.
— Не знаю, как у тебя, а у меня в связи с этими вещичками возникают какие-то дурные предчувствия, — произнесла Леся, обозрев всю эту картину целиком.
— Угу. Спорим, в этой переноске сидел тот рыжий котяра, который только что удрал.
— Да.
— Но почему его клетка стоит возле твоей двери?
— И еще все эти вещи.
— Знаешь, мне это тоже совсем не нравится.
Леся ответить не успела. Потому что снизу послышались тяжелые шаги. И вскоре перед взглядом изумленных подруг возникла та самая здоровенная бабища, прижимающая к груди рыжего кота. Он вырывался, царапался и кусался. Так, что даже сильные руки хозяйки не могли с ним толком справиться. Женщина с облегчением сунула кота в переноску и захлопнула за ним дверку.
— Вот паразит! — с чувством произнесла она, выпрямляясь. — А умный до чего! Представляете, научился открывать дверцу и удирать. Пока из Екатеринбурга ехали, раз десять удрал. По всем полустанкам его ловила. Один раз чуть на поезд из-за него не опоздали. Пришлось полкилометра за составом мчаться. Хорошо еще, что на том перегоне пути чинили. Состав еле-еле полз, а потом и вовсе остановился.
Подруги выслушали это молча, подавленно глядя на женщину. А из той, напротив, жизнерадостность так и била.
1 2 3 4 5 6