Кира оторвалась от созерцания супружеской драки, так и не поняв, за кем осталась победа. За маленькой, но дерзкой Маней, или все же за крепким, но не собранным Димой.
К этому времени Лесино занятие подошло к концу. Она спрыгнула на землю очень довольная. И принялась гладить и благодарить жеребенка. Точно так же поступили и остальные новички, скармливая лошадям морковь, соленые сухарики и прочее. Кира только презрительно фыркнула, глядя на эту идиллию. Предательницу Звездочку она угощать не стала. Еще не хватало! Кнута ей хорошего, а не пряников. А вот Леся скормила своему Черногриву целую сахарницу рафинада, прихваченного из дома.
— Ну как адреналин? — очень довольная, поинтересовалась она у Киры. — Бушует?
— У меня уже утих. А вот у кое-кого другого бушует.
— В смысле?
Кира перевела взгляд в ту сторону, где недавно видела Маню с Димой, и с удивлением обнаружила, что их уже и след простыл.
— Не могут они так сильно ссориться! — рассмеялась Леся над рассказом подруги. — Дима души в Мане не чает. Он сам мне об этом говорил. И не один раз!
— Не знаю, что он тебе говорил! Любящий муж таких слов жене не говорит! И по морде ее не лупит!
— Ты ошибаешься! — настаивала Леся. — Ты смотрела издалека и не поняла. Они просто шутили.
— Ничего себе шуточки! Да она его так пнула, что даже мне больно стало! А я не мужчина. И тем более не Дима.
— Говорю тебе, они обожают друг друга.
— Видела бы ты, как они буквально десять минут назад обожали друг друга! Да я думала, у них до смертоубийства дойдет!
Леся ничего не ответила. Лицо у нее внезапно расплылось в приветливой улыбке. И смотрела она теперь не на Киру, а куда-то за ее спину.
— О чем вы говорили? — раздался приветливый голос.
Кира быстро обернулась и едва не ахнула. Сзади нее стояли Дима и Маня. Рядышком! Под ручку! Улыбаясь друг другу, словно в самом деле были влюбленными новобрачными, только что вставшими с любовного ложа. От подобного зрелища у Киры буквально глаза на лоб полезли. Она придирчиво всмотрелась в Маню, надеясь обнаружить у той на лице признаки недавней ссоры. Покрасневшие от слез глаза, припухшую от удара щеку. Но нет! Не было ничего, даже намека на нервозность. Маня улыбалась совершенно счастливо, как и полагается молодой жене, чей любимый находится при ней рядом.
— Что же вы тут? — проворковала Маня, глядя на подруг. — Стол уже накрыт.
— Стол? — окончательно оторопела Кира. — А что мы празднуем?
— Ничего. Просто легкий ужин для долгожданных гостей.
— Вы нас ждали? — удивилась Леся.
— Очень! Дима мне все время про вас рассказывает!
— Надеюсь, хорошее?
— Только хорошее! Он вас так любит!
Леся обрадованно защебетала слова благодарности. А у Киры по коже прошла неприятная холодная дрожь. Да что же такое происходит? С каких это пор жены стали лучшими подругами бывших любовниц, которых мужья к тому же приглашают в гости? Или в мире поменялись все понятия, а Кира не заметила и безнадежно отстала от жизни? Но нет, не может быть! Ревность еще никто не отменял. А Маня, если все то, что она рассказывает, верно, должна была уже если не свихнуться от ревности, то, во всяком случае, возненавидеть Лесю. Однако вместо этого зовет ее в гости. Ой, не к добру это. Точно, не к добру!
Стол был накрыт в административном домике. Он оказался маленьким, но вполне комфортабельным и обустроенным для того, чтобы жить тут круглые сутки и даже круглый год. Тут имелись санузел с душем и горячей водой, спальня, небольшая гостиная, она же столовая и кухня.
— Как говорится, в тесноте, да не в обиде! — радостно провозгласила Маня, указывая на крохотный круглый столик, заставленный тарелками с закусками.
Четверо за ним все же уместились, хотя и с трудом. Собственные тарелки приходилось уже держать на коленях. Хорошо, что они оказались одноразовыми, из цветного картона. Зато Маня оказалась посредственным кулинаром и плохой хозяйкой, так что угощение состояло из уже порезанного копченого мяса, которое она только что извлекла из вакуумной упаковки, поленившись даже разделить слипшийся пласт на отдельные кусочки. То же касалось сыра и даже соленой рыбки. И салаты Маня не потрудилась переложить в салатницы. Скорей всего, оных в ее по-спартански обставленном домике и не имелось. Так что салаты так и стояли в своих фирменных пластиковых коробочках.
Но проголодавшиеся на свежем воздухе подруги набросились на еду с жадностью львиц. Им было все равно — сама ли Маня простояла у плиты несколько часов, чтобы приготовить это угощение, или купила его в ближайшем супермаркете. Какая, в сущности, разница? Даже хорошо, что, не умея готовить, Маня и не пыталась освоить эту науку.
Слава богу, ушли в далекое прошлое времена наших несчастных бабушек, которые не знали, что такое обед из полуфабрикатов. И, обливаясь потом, собственноручно лепили пельмени и стругали лапшу, убивая на это занятие драгоценную молодую и такую прекрасную жизнь, которую могли бы в противном случае посвятить путешествиям, общению, философским размышлениям о смысле жизни и прочим приятным мелочам.
А вот Дима неожиданно закапризничал:
— Почему рис в салате такой странный, недоваренный, на зубах хрустит? — ныл он. — Сколько дней этой рыбе? Колбаса совсем задубела. Маня, ты что, хочешь меня опозорить?
— Милый, я не виновата, — оправдывалась жена. — Я всегда покупаю еду в этих супермаркетах. И всегда все было отлично.
— И сегодня отлично! — подтвердила Леся, смакуя рыбку.
— Вше ошень вкушно, — прошамкала Кира, поддерживая подругу.
Казалось бы, чего Диме еще нужно? Гости довольны. Ешь и молчи. Но нет, Диме уже попала шлея под хвост. И он завелся.
— Еда должна быть приготовлена профессионалом! Если ты этого сама не умеешь, то какая ты после этого женщина? Черт, Машка, возьми уроки кулинарии у Леси!
Леся, которая в этот момент жевала вполне даже вкусный бутерброд с семгой, едва не подавилась. И со страхом покосилась на Маню. Что сейчас будет? Смертоубийство? Цунами? Погром? Ведь Мане ее закапризничавший муж только что нанес жуткое оскорбление, прилюдно выставив ее неумехой, да еще поставив ей в пример свою бывшую любовницу.
— Ой, — едва справившись с семгой, воскликнула Леся, торопясь сгладить казус. — Не слушай его, Машенька! Он же ничего не знает! Я, вообще-то, не готовлю. Все моя мама!
— Верно! — поддержала подругу Кира. — Все ее мама! Приезжает и готовит.
Но Дима не унимался.
— Не врите! Леся сама мне пекла блинчики! Ах, что за блинчики были! Пышные, высокие, воздушные. Тесто на зубах тянется и тут же тает. А варенье!
— Варенье покупное! — выкрикнула Леся. — И вообще, не было такого. Ты меня с кем-то путаешь.
— Еще как было! Сама же меня в гости тогда позвала. На Масленицу.
Леся побагровела. Маня тоже. Кира перевела испуганный взгляд с одной женщины на другую и поняла, что произошло. На прошлую Масленицу Дима еще не успел порвать с Лесей, но уже ухаживал за Маней. Вот в чем дело.
— И начинки были восхитительные! — продолжал настаивать идиот Дима. — Соленые с икрой, а еще с селедкой, с яйцом и сметаной. И сладкие с клубничным джемом, с медом, с творогом. Объедение, а не блины!
— Я их купила за пять минут до твоего приезда, — из последних сил соврала Леся, истощив на этом свое воображение.
Но следующий вопрос Димы поставил ее в тупик:
— Где? Где ты могла купить блины и начинку к ним?
Но, к счастью, у Леси была подруга. И Кира пришла ей на выручку.
— А в нашем парке и купила! — быстро произнесла она. — Народное гулянье на Масленицу бывает, знаешь о таком? Вот там Леся и отоварилась.
— Где? Прямо в парке?
— Ну да, в ларьке. Взяла блины прямо с пылу-с жару и домой принесла.
— И начинки тоже?
— Конечно!
Маня, просидевшая молча все время этого диалога, поднялась и принялась собирать использованные тарелки.
— Сейчас будет горячее, — только и произнесла она.
— Надеюсь, мое любимое запеченное мясо омара с грибами и моллюсками? — ядовито поинтересовался у нее Дима.
— Кура-гриль, дорогой.
— Я помогу тебе ее нарезать! — вызвалась Кира.
Леся тоже вызвалась помогать — мыть тарелки. Ничего умней, чем мыть одноразовую картонную посуду, ей в голову не пришло. Дима же по-хозяйски вольготно расположился на стуле, закинув ногу на ногу. И ковырялся в зубах осиновой зубочисткой.
— Спасибо вам, девочки, — неожиданно прошептала Маша. — Только не стоило за меня так заступаться. Дима на самом деле вовсе так не думает. Про готовые блины.
— Конечно, не думает! — с жаром подхватили подруги. — Он тебя очень любит!
В глазах Мани сверкнуло что-то похожее на надежду.
— Он вам сам так сказал?
— И не один раз!
Но Маня не попалась на удочку.
— Не знаю почему, но я вам не верю, — покачала она головой.
И, вытащив курицу из пакета, принялась кромсать ее на мелкие-мелкие кусочки. Нож так и мелькал в руках у Мани, приводя подруг одновременно в восхищение (ведь может же, когда хочет!), а с другой стороны, даже в какой-то трепет.
Наконец курица была разделана, а точней, раскрошена. И Маня торжественно, залив ее кетчупом, понесла к столу. К счастью, у Димы пропала охота бурчать. Он молча сжевал ножку. Невнятно пробурчал «спасибо» и принялся пить пиво. Молча. Маня тоже молчала. Лишь сдавленно отвечая «да» или «нет» на вопросы своих гостий.
В общем, подруги были рады, когда им все же удалось выбраться из-за стола.
— Уф! Никогда еще так не уставала во время еды, — пожаловалась Леся, когда они с Кирой ковыляли на полусогнутых ногах до дороги.
От конюшни до проезжей части было от силы метров пятьсот. Но непривычные к физическим нагрузкам подруги после катания на лошадях чувствовали себя так, будто им предстоит преодолеть по меньшей мере километров пятьсот.
— Может быть, нас кто-нибудь подвезет? — простонала Кира. — Почему Дима с нами не пошел?
— У Мани еще какие-то дела на конюшне. Она должна остаться. И Дима, конечно, захотел быть с ней.
— А я не поняла, они там в этом домике и живут? Постоянно?
— Это жилье Маши. А у Димы в городе новая квартира. Помнишь, я тебе про нее еще рассказывала?
— А! Конура с совмещенным санузлом, без ванны и с одной огромной кухней. Рассказывала. Верно.
— И вовсе у него не так.
— Что? Ванну установил? — ехидно хмыкнула Кира.
Но Леся была настроена снисходительно к своему бывшему жениху.
— Зачем обязательно ванна? У него есть душевая кабинка с гидромассажем. А кухню он почти не использует. Предпочитает питаться в ресторанах или заказывать готовые блюда оттуда на дом.
— Заметно, — проворчала Кира. — Маня тоже не большая охотница кулинарить.
— У нее бизнес. Ей некогда!
— А что ты так за нее заступаешься? — удивленно спросила Кира и даже остановилась.
С одной стороны, ей хотелось передохнуть. А с другой, — хотелось посплетничать.
— Можно подумать, вы с ней подруги!
— Не знаю, — вздохнула Леся. — Теоретически я должна была бы ненавидеть Машку. Отбила у меня жениха, и все такое. Но не могу. Мне ее жалко.
— Жалко?
— Ну да. Я-то ведь знаю, какое дерьмо этот наш Дима. А теперь я вижу, что с ней он обращается ничуть не лучше, чем когда-то со мной. И зная, что он способен довести женщину до белого каления, мне Машку жалко.
— Теперь понятно.
И Кира снова двинулась вперед.
— А что, когда вы были с ним вместе, он тебя тоже упрекал, что ты не умеешь готовить? — спросила она у подруги.
— Представь себе, да! И много раз! А уж про те блинчики на Масленицу, про которые он рассказывал сегодня с таким упоением, я наслушалась столько гадостей, что чуть ему на башку кастрюлю с тестом не нахлобучила.
— Понятно. Вполне в Димином духе.
К этому моменту подруги дошли до дороги. Остановили первую же попавшуюся машину и, не торгуясь, поехали домой. Смывать с себя конский запах и отдыхать. А главное, приходить в себя после ужина со счастливой семейной парой. Чувствовали они себя при этом так, словно весь вечер ворочали тяжелые камни. О ночном клубе, куда они намеревались поехать, речи даже не шло.
— Тут рукой не пошевелить, какие уж там танцы! — простонала Кира.
И едва оказалась дома, приняла горячий душ и завалилась в постель с томиком любовного романа. Картинка на обложке сулила неземную страсть между чернявой девицей в рванине и красавцем герцогом в латах. В конце, как предвидела Кира, они должны были обрести счастье, поженившись. Обычно такая концовка устраивала Киру полностью. Но на этот раз, отложив зачитанную книжку, она впервые задумалась.
А как сложилась судьба бедной цыганочки? Наверняка супруг герцог потом всю жизнь шпынял ее за то, что она голодранка. Да и досталась ему не девственницей, а после того, как ее попользовал весь табор. И что? Будет бедная девочка счастлива с таким мужем? Определенно нет. И какой выход? Разводы в те времена не признавались. Значит, либо она должна была ждать, когда ее деспот сыграет в ящик естественным путем, но это могло занять много времени, герцог на картинках выглядел крепышом, либо помочь ему туда отправиться.
Под эти странные мысли Кира и заснула. И сон, который ей приснился, был еще более странным. Она находилась у себя дома. Но тут было полным-полно незнакомых Кире людей, которых она даже не помнила, а уж чтобы приглашала к себе в гости… Но тем не менее самозванцы устроились у нее по-домашнему и чувствовали себя вполне вольготно.
Единственным знакомым лицом в Кирином сне был Дима. Он валялся на Кириной тахте и объяснял, как хорошо, что она послала его в Амстердам, он там наконец избавился от надоевшей ему татуировки на плече. И в качестве доказательства он даже демонстрировал фотографии, где были запечатлены различные стадии уничтожения татуировки. Кира смотреть на свисающие обожженные лохмотья кожи не хотела. И смотрела на двух девочек трех и пяти лет, которые весело прыгали тут же на тахте.
— Это мои дочки, — с нежностью произнес Дима. — А вот их мать.
Мать была существом крупным, черноволосым и черноглазым. Больше всего она напоминала невозмутимую тюлениху или самку морского котика. Она обнимала Киру за плечи.
— Уединимся? — неожиданно предложил Дима Кире. — Ты понимаешь, о чем я?
1 2 3 4 5 6