Ты прикарманишь мои бабки и оставишь Лолиту с носом. Даже и не мечтай - ничего не получишь. Когда дочь закончит колледж, она будет работать в моей фирме. Я не зря вкладывал деньги в заграничное обучение, дочка у меня толковая, деловая, её знания мне и самому пригодятся. А ты не разевай рот на чужой каравай.
На следующий день Жека сдавал дежурство и имел возможность уйти часов в двенадцать, а Алле нужно было принять еженедельную ванну из минерального источника. Она решила заехать в больницу на очередной сеанс смехотерапии и разрабатывания больной руки, потом съездить в физиотерапевтическую лечебницу, а затем отправиться на свидание к любовнику.
Предупредив о своих планах Олега, но, разумеется, умолчав о том, о чем ему знать не следовало, Алла договорилась, чтобы верный оруженосец приехал пораньше, и в восемь утра легкой походкой вошла в отделение, предвкушая встречу с любовником.
Каждое их свидание - это праздник не только тела, но и души. Одно огорчение - время пролетает как одно мгновение. Но зато они видятся почти каждый день.
Вначале Алла решила зайти к Жеке - не терпелось его увидеть. К девяти на работу придет Олег, для конспирации она побудет в обществе хирургов, Женя тоже будет там, похохмят, как обычно, а сейчас в их распоряжении целый час, который они проведут наедине.
Открыв дверь ординаторской, она застыла на пороге.
Женя, облаченный в зеленый хирургический костюм, промокший от пота на груди и под мышками, полулежал в кресле в расслабленной позе, вытянув длинные ноги, закрыв глаза, и было похоже, что спит. В правой руке он держал медицинскую шапочку и марлевую маску, волосы слиплись, взмокший лоб блестел, лицо было серым, осунувшимся и даже постаревшим.
Алла попятилась, поняв, что он оперировал всю ночь и страшно устал. И в этот момент любовник открыл глаза и тихо произнес:
- Привет, Алка.
- Привет, Жека, - так же тихо отозвалась она.
- Заходи, почему ты стоишь в дверях?
- Думала, ты спишь, не хотела тебя беспокоить.
Он сел прямо и ещё раз повторил:
- Иди сюда.
Войдя в комнату, Алла прикрыла за собой дверь, прошла, села напротив него на стул и спросила:
- Устал?
- Да, но не в этом дело.
Она молчала, ожидая, что Женя сам все расскажет, - если захочет.
- Вчера вечером в травматологию оперативники привезли двоих мужиков пострадавшего и нападавшего. Мой друг Славка Филимонов тоже дежурил и позвал меня на подмогу. Менты попросили меня сшить бровь виновнику - поймав на месте преступления, они прилично отдубасили его, а пока я накладывал ему швы, продолжали колоть по горячим следам. Тот сообщил, что его за ящик водки нанял бывший ментовской начальник, который в свое время посадил его на пять лет. Мент дал ему задание зарезать коммерсанта, - именно того мужика, который в тот момент лежал у Славки на операционном столе. Убить за ящик водки, представляешь? - Женя вскинул на неё тусклые серые глаза, в которых не было и проблеска прежнего огонька и веселья. - Мужик оказался крепким, сопротивлялся как мог, а этот уголовник озверел и стал бить его ножом до остервенения. Пятнадцать ножевых ран... Многие проникающие - в грудную полость, в брюшную. Мы со Славкой всю ночь оперировали. К утру закончили, отвезли в реанимацию. Полчаса назад он умер - сердце не выдержало. Почти десять часов в наркозе...
Он замолчал и закрыл глаза. Алла тоже молчала. Да и не нужно было ничего говорить. Чувства, которые сейчас испытывал Жека, ей были понятны. Ему пришлось оказывать медицинскую помощь явному отморозку, которого трудно назвать человеком. Конечно, хирург обязан это делать, но ведь врач имеет право на естественные человеческие эмоции. А потом Жека всю ночь стоял за операционным столом, пытаясь спасти жизнь человеку, которого этот ублюдок изуродовал - за ящик водки. Хирург Евгений Ермаков сделал все, что мог, а пациент скончался.
Посидев какое-то время, Женя открыл глаза и посмотрел на нее:
- Хорошая у меня профессия, правда?
- Хорошая, - с искренним убеждением ответила она. - Жека, я понимаю, слова сочувствия тебе не нужны. Наверное, любому врачу тяжело, когда больной умирает... Но ведь твоей вины в том нет.
- Нет, - кивнул он. - Мы со Славкой работали с такой скоростью, что и самому сейчас не верится. Да что толку... Пациент в морге... - Он немного помолчал, потом вытер важный лоб шапочкой. - Пятнадцать ран и всюду кровоточит, не знаешь, за что хвататься в первую очередь. Славка оперировал в одном месте, я в другом, а без ассистента работать трудно. Мне жаль, что я потратил время на этого... - Женя запнулся, не зная, как назвать преступника. - Зашивал его сраную бровь, не зная, что на операционном столе истекает кровью человек, - медсестра травматологии позвонила и просила срочно прийти, не посвятив в суть дела, я сразу взялся шить и лишь спустя десять минут за мной прибежала операционная сестра. Удивительно, как мужик столько продержался с такими ранениями. Другому бы и одного хватило. Честно говоря, он с самого начала был не жилец, просто я всегда борюсь до последнего, если есть хоть малейшая надежда. Анестезиолог говорит: "Нельзя столько держать пациента в наркозе", - а что делать? - не оставлять же его так... И по-живому не соперируешь. На местную анестезию времени не хватало, да и не делают под местной такие обширные операции. Было бы дело днем, вчетвером бы работали или даже вшестером. А ночью мы со Славкой одни на весь корпус. Операционная сестра помогала как могла, да все равно рук не хватало. - Он опять замолчал, потом посмотрел на Аллу незнакомым ей взглядом: - Кто же таких ублюдков на свет-то рожает, а? Моя мать акушер-гинеколог, принимает роды, спасает новорожденного, если он родился в асфиксии или с родовой травмой, а потом из них вырастают уроды, способные за ящик водки пятнадцать раз ударить ножом, и менты, нанимающие их убить.
- Как фамилия этого ментовского начальника, Жека?
- Не помню, я не очень прислушивался.
- Белоголовцев?
- Кажется, да. - Женя ненадолго задумался, потом кивнул. - Да, Белоголовцев. А ты что - его знаешь?
- Лично - нет, но наслышана о его мерзких делах. Он нанял ещё одного отморозка зарезать мою подругу Лиду. Исполнитель уже получил по заслугам его шлепнул мой верный оруженосец.
- Пожалуй, правильнее было бы шлепнуть Белоголовцева.
- И до него очередь дойдет, - заверила Алла. - Кстати, Федор Белоголовцев живет неподалеку от тебя, в доме, где магазин "Седьмой континент". Я даже как-то раз видела этого организатора грязных дел воочию, когда мы с тобой заходили в супермаркет, узнала его по фотке. Он тоже там затаривался, и даже наши тачки оказались рядом. Федор катается на джипе "гранд-чероки", как бандюган, да и по всем другим параметрам недалеко ушел от своего контингента. Тогда я едва сдержалась, и то лишь потому, что пушку с собой не прихватила. В моем "фольксвагене" она под рукой, в бардачке, да и верный оруженосец всегда при стволе, а тут, в столь ответственный момент я оказалась безоружной.
- Неужели ты говоришь серьезно? - Женя и верил, и не верил.
- Дабы сохранить целкость, нужно постоянно тренироваться, и не только по мишеням в лесу, не так ли? Стрелять по двуногим мишеням мне ещё не приходилось, но как ты недавно сказал после наших с тобой стрельб, в жизни все возможно. Мы ждем, когда вернется из Лондона Пашка Голованов, начальник Белоголовцева и главный заказчик грязных дел, в результате которых некоторые получают по пятнадцать ножевых ранений, как твой пациент, или долго болеют, как Лида. Мои подруги уже выяснили, что на счету этой парочки подонков немало аналогичных преступлений. Как только Павел прилетит в Москву, оба мерзавца поплатятся, стопудово.
- Не надо тебе с ними связываться, Алка. Хоть ты и отважная, но не женское это дело.
- Жека, твое дело людей спасать, - мягко сказала она. - А я с недавних пор стала считать делом своей жизни избавлять мир от всякой мрази.
Любовник внимательно посмотрел на нее, но ничего не ответил.
...Вскоре Эльвира поняла, что беременна. Это её обрадовало - их с Михаилом теперь связывают не только отношения, но и будущий ребенок, дитя их любви. А в том, что он её любит, она не сомневалась. равно как не сомневалась и в том, что впервые в жизни, на тридцать восьмом году жизни, полюбила.
О том, чтобы развестись с Ефимом, и речи быть не могло. Ее любовник разведен, прежняя квартира принадлежала его жене, и теперь живет с родителями в однокомнатной квартире. Его оклад - всего триста долларов, на них вдвоем, а тем более, с ребенком, не проживешь. По крайней мере, по меркам Эльвиры Серовой, супруги состоятельного бизнесмена.
Любовь - любовью, но Эля не собиралась вновь возвращаться к тому уровню жизни, из которого отчаянно старалась вырваться в молодости, ради этого вышла замуж за мерзкого Ефима Серова и столько лет терпела его безобразные выходки.
- Жека, давай сегодня не будем встречаться у тебя. Сдашь дежурство и поезжай домой, отоспись.
- Нет, я хочу, чтобы ты ко мне приехала.
- Да ты еле живой. Зачем так над собой издеваться?
- Я уже привычный. Не раз приходилось оперировать всю ночь. Бывало и по двое суток дежурил, если сменщик приболел, а заменить некем.
- Мне кажется, что сегодня неудачный день для свидания.
- Для секса, может быть, и не подходящий, но ведь мы с тобой не только трахаемся, но и разговариваем.
- Тогда я приеду к тебе не в половине первого, а попозже. Ты поспишь, а я прикачу часа в четыре.
- Идет, - согласился он.
- Не будем сегодня и моей рукой заниматься.
- Почему? Раз ты приехала, давай работать.
- Да на тебе лица нет!
- Я же не лицом работаю, - пошутил он, уже немного начиная походить на прежнего Жеку Ермакова.
...Пришлось использовать типичную женскую уловку. Как-то раз Ефим явился домой навеселе и, против обыкновения, благодушно настроенным, а Эльвира встретила его в распахнутом халатике, под которым ничего не было. На её фигуре годы почти не отразились, да и ухаживала она за собой рьяно, так что на мужа увиденное произвело нужное впечатление. А Эля вздохнула с облегчением - теперь Ефим не усомнится в своем отцовстве.
Миша тоже был рад, что вскоре станет отцом - от первого брака у него детей нет.
Как раз в это время Ефим объявил о своем решении приобрести квартиру в Москве, а Эля обрадовалась, подумав, что со временем переберется туда и будет иметь возможность встречаться со своим любимым.
Выйдя из здания физиотерапевтической клиники, Алла села в "вольво" верного оруженосца и вздохнула:
- Как же мне все это обрыдло!
- А чё? - встревожился Толик.
- Остохренели эти процедуры! Сижу в минеральной ванне, как дама позапрошлого века, приехавшая на воды лечить нервы. Не хватает у меня терпежу полчаса ничего не делать. Кому-то, может, по кайфу плевать в потолок и думать о приятном, а я только злюсь от ничегонеделания, в итоге получаю не успокоительную процедуру, а раздражительную. Просила своего врача-физиотерапевта отменить эти чертовы ванны, так нет, уперся, мол, нужен курс общеукрепляющего лечения. У меня такое ощущение, что с меня просто тянут бабки, вот и все. Ни хрена мне эти процедуры не дают. А самая мерзопакость в том, что после ванны нужно ещё час валяться в комнате отдыха - остывать.
Толик был с ней не согласен. Олег велел ему приглядывать, чтобы Алла не манкировала лечением, да и сам верный оруженосец считал, что сейчас самое важное - её здоровье, а дела никуда не денутся.
- Дак книжку с собой возьми или плейер и лежи себе, - попробовал он найти компромисс.
- Книги я люблю читать дома, а не на медицинской кушетке.
- А чё там, нормальной кровати нет, что ль? - возмутился Санчо Панса. Его габаритной начальнице кушетка - только на полтуловища.
- Да есть там все, - отмахнулась та, - но я терпеть-ненавижу валяться в больничных стенах.
- Дак рука-то получше стала, польза есть. Ты уж лечись, Алка, просительным тоном посоветовал он.
- Стараюсь, - вздохнула она. - Правда, ванны тут ни при чем, мне Жека помогает разрабатывать руку. Гляди, какие у меня уже успехи! - Алла сжала пальцы в кулак. - Сил пока в руке нет, да и этот чертов бинт мешает, но когда Женька его снимает, я вовсю сгибаю руку.
- Путевый он парень, - расплылся верный оруженосец.
- Что-то я сегодня какая-то квелая. С утра как пошло все наперекосяк, до сих пор не могу оклематься.
- Ты чё-то из больницы вся белая вышла. Чё стряслося-то тама?
- Жека всю ночь оперировал одного мужика, которого Пашкин подельщик Федька Белоголовцев велел зарезать. А пациент умер.
Верный оруженосец сосредоточенно молчал, о чем-то размышляя, а Алла сказала:
- Надо бы заехать к Лидии Петровне. Общение с ней мне всегда помогает.
- Дак погнали. - Толик завел двигатель.
- Давай только кофейку где-нибудь попьем, а то у меня что-то голова после процедур кружится.
- Тада лучше домой двинем, полежишь, - забеспокоился он.
- Не стоит. После пары чашек крепкого кофе я приду в норму. Тормозни по дороге возле какой-нибудь летней кафешки.
...Эля соврала мужу, что у неё серьезные проблемы с беременностью. Мол, акушер-гинеколог посоветовала ей проконсультироваться в Центре охраны здоровья матери и ребенка. Муж не возражал. К этому времени он уже стал обладателем шикарной квартиры в столице и без просьб жены дал ей ключи.
Ультразвуковое исследование показало, что Эльвира носит девочку, и Ефим обрадовался. С Русланом у него были проблемы, а дочку хочет любой мужчина, тем более, имеющий старшего сына.
Преисполненная радужных надежд Эльвира отправилась в Москву, и эта поездка осталась в её памяти как один из самых счастливых периодов в её жизни. Точнее, второй - за всю её жизнь.
Увидев вывеску "Патио-пицца", Толик притормозил у обочины. Под зеленым навесом были расставлены столики, интерьер симпатичный, да и капуччино, который любит Алла, в этих ресторанах, разбросанных по всей Москве, готовят хорошо.
Верный оруженосец открыл правую дверцу и помог выйти начальнице. Она вошла под навес, огляделась и увидела за дальним столиком Флору.
- Привет! - помахала Алла и направилась к ней. Раз девушка одна, вряд ли станет возражать против её общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44