Хорошо, когда знаешь хоть имена, подумал я.
Мигель пробурчал что-то в ответ, и старикан повернулся ко мне. Каблуки его щелкнули.
- Сеньор, - сказал он на прекрасном английском, - имею честь представиться: дон Луис Альварес, ваш покорный слуга.
Я попытался тоже щелкнуть каблуками и чуть не упал лицом вниз.
- Пит Шофилд, - сказал я. - Рад познакомиться с вами.
Это прозвучало довольно бледно.
- Сожалею об этом происшествии, - сказал дон Луис. - Разрешите мне помочь вам.
- О, не думаю, что это серьезно, - сказал я. - Просто ...
Но он привык быть главным.
- Я настаиваю, - сказал он. - Это был мой водитель, и, следовательно, я отвечаю.
Это было очень любезно с его стороны, решил я. Такое нынче не часто встречается.
Мигель стоял рядом с кислым видом, но когда старикан заорал на него, отдавая распоряжения, он подпрыгнул. Я не понимал приказов, я просто стоял рядом с Сеньором Доном Луисом Альваресом и старался удержаться на ногах.
Я видел, что для дона Луиса процесс помощи мне оказался непростым. Сначала Мигель сел в мою машину и отогнал её поближе к скалистой стене, развернув по направлению к Тихуане. Затем он сел в грузовик, выровнял его на дороге, медленно проехал вверх, мимо моей машины и поставил его впереди. Это было не так просто, как на словах, потому, что к грузовику буксирными тросами был прицеплен длинный черный лимузин. Лимузину было лет двадцать пять, но он был очень блестящим и хорошо ухоженным, со всеми атрибутами, включая стеклянную перегородку между передним и задним сиденьем.
Мигель вышел из машины и пошел отцеплять лимузин.
- Вы должны быть моим гостем, - заявил дон Луис.
- Ну, что же, - сказал я, - большое спасибо, но мне действительно нужно вернуться в Тихуану...
- Я настаиваю. Очевидно, вы ранен. Вы не сможете получить медицинскую помощь в Тихуане. Вы должны поехать на мою гасиенду.
- О, ранения, - отмахнулся я, - я их получил не...
- Эль Ранчо де лос Компадрес, - сказал Дон Луис. - Вам будет там уютно.
Я заткнулся насчет моих ранений.
Мигель отцепил лимузин и вывел его на свободную часть дороги. Потом сел в мою машину, завел её и поставил позади грузовика, там, где до того стоял лимузин.
- Есть одно неудобство, - сказал Дон Луис. - Я не вожу автомобиль. Если бы вы были так любезны...
- О, конечно, - сказал я. - Но вам не стоит так беспокоиться...
Он пролаял что-то Мигелю, который подпрыгнул.
Дон Луис щелкнул каблуками и поклонился.
- Если вы будете так добры присоединиться - ... - сказал он, указывая на лимузин.
Мы пошли вместе. Мигель держал дверь открытой с другой стороны от водителя, и Дон Луис немного неуклюже забрался на переднее сиденье. Мигель закрыл дверь, обошел машину и открыл для меня другую. Я сел за руль и несколько секунд вспоминал, как управляли этими старыми автомобилями. Мигель держал дверь, наблюдая за мной. Я ему широко улыбнулся.
- Мучас грасиас, - сказал я.
Он что-то пробурчал и закрыл дверь. Когда мы отъезжали, он доставал проволоку подвязать бампер моей машины, чтобы тот не тащился по мостовой.
Когда я приспособился, старичок-лимузин побежал хорошо.
Дон Луис сидел очень прямо на своем сиденьи и, помимо указаний как проехать к ранчо, хранил молчание. Видимо, в порядке особой любезности он не задавал вопросов. Потому и мне было не очень удобно его расспрашивать, хотя масса вопросов вертелась у меня на языке.
Ворота Эль Ранчо де лос Компадрес появились в пятнадцати милях по дороге к Тихуане и приблизительно в трех милях от самого города. Это были два высоких столба с перекладиной и чем-то вроде гербового щита, показывавшего, кто был владельцем этого места. Мы свернули на грязную дорогу и, проехав по ней, оказались в широкой пустынной долине. Строения ранчо стояли в двух милях от дороги, и, насколько я мог различить в свете фар, представляли собой хаотично разбросанные покосившиеся хижины, сараи и корали по обе стороны "касы" - поместья в испанском стиле. По всем мыслимым стандартам, это ранчо из всех, которые я когда-либо видел, меньше всех походило на процветающее хозяйство.
Дон Луис указал на сарай по одну сторону касы, я заехал и выключил мотор. Выходя из машины, он с достоинством объяснил мне, что гасиенда находится не в лучшей форме. И, может быть, я смогу его извинить за это.
- Это приобретение было сделано для удобства, - сказал он. - Мне нужно было быть рядом с вашей границей.
Мы пошли по направлению к касе. Та была в очень неплохом состоянии, хотя нуждалась в покраске, да на крыше стоило заменить несколько черепиц. К касе была пристроена веранда, увитая растениями, а входная дверь глубоко утоплена в алебастровую арку. Над ней висел старый чугунный колокольчик со свисающим шнуром, привязанным к язычку. Дон Луис дотянулся и дернул шнурок, и колокольчик громко зазвенел. Мы ждали у дверей.
- Сеньора Альварес, - сказал он, - будет рада приветствовать вас, соотечественника.
Жена - американка. Старичок был весьма жизнедеятельный.
Открылась дверь, и толстяк Панчо выглянул, всматриваясь. При виде дона Луиса он сдернул свое сомбреро и кинулся придерживать дверь. Меня он проводил взглядом, но не сказал ничего.
Дон Луис вошел, и Панчо закрыл дверь. Он держал сомбреро двумя руками, прижимая его к груди.
- Сообщи сеньоре, - сказал дон Луис, - что у нас американский гость. Сеньор Шофилд.
Панчо поклонился, отступая назад.
- Си, сеньор, - сказал он.
- Проходите в мой кабинет, - пригласил дон Луис, и зашагал по голому, дощатому полу, почти свободному от мебели. У одной стены стоял старый сундук, покрытый ярким мексиканским одеялом, и два жестких стула. Больше ничего.
Он провел меня через узкую дверь в нише в свой кабинет. В отличие от гостиной это была теплая, хорошо меблированная комната. Там был камин с широкой полкой, над которой висел писаный маслом портрет испанского дона начала восемнадцатого века. Остальная часть стены была покрыта картами, схемами, и висело несколько фотографий, очень старых, с пожелтевшими краями. Карты были, в основном, планами участков, крупномасштабными, и почти все они, похоже, изображали одни и те же владения. Но некоторые были старыми, выцветшими и схематическими, а другие новыми, современными и очень подробные. На отдельных картах были полоски бумаги, приколотые булавками, так что их можно было передвигать, обозначая границы участков. Старые карты были на испанском, новые - на английском языках. Я увидел имя Альвареса на старых. На более поздних я узнал некоторые географические точки, например, города и населенные пункты округа Оранж в Калифорнии, Санта Анна фривей и некоторые другие.
Я нашел кресло, чтобы сесть, и он внимательно посмотрел вблизи на мое лицо.
- У вас сильные ссадины. - Я чрезвычайно сожалею.
- Пустяки, - бросил я.
- Сеньора окажет вам помощь так скоро, как это возможно, - сказал он, усаживаясь за массивный, орехового дерева стол, заваленный тоже картами, схемами и пачками писем.
Затем на пару минут он, казалось, впал в некий транс. Мы просто продолжали сидеть. Глаза его смотрели вдаль, и он медленно переводил взгляд, словно, сидя в поезде, расматривал отдаленный ландтшафт. Я бы выпил чего-нибудь, но не хотел просить его об этом. Интересно, где же сеньора?
Неожиданно дон Луис включился в реальность. Он взял длинную указку и, повернувшись в кресле, начал объяснять мне про карты. Это был предмет, к которому он питал живой, если не сказать безумный, интерес.
- Эти земли в Калифорнии, - сказал он, - когда-то принадлежали семейству Альварес, и нас их несправедливо лишили.
Он очертил владения, занимавшие около трети Южной Калифорнии, которые в наши дни, если бы иметь на них право, представляли собой рыночную стоимость приблизительно в сто миллионов долларов. Дон Луис начал рассказывать об истории семьи Альварес, но мне было трудно сосредоточится, поскольку шли сплошные имена и генеалогия.
Затем он сказал:
- В течение ста лет мы вели бесконечную тяжбу в попытке вернуть эти земли их законным владельцам. Я - последний в роду Альваресов, и я поклялся довести эти усилия до успешного конца. Полагаю, я могу с уверенностью сказать, что такое время наступает. Собственность семьи Альварес снова должна перейти мне в руки.
Я застыл на своем стуле, смотрел на него и твердо знал: сеньор дон Луис Альварес рехнулся.
Он слегка улыбнулся, похлопывая большой указкой по ладони.
- Вы думаете, я сумасшедший, сеньор.
Я едва не подскочил. Он ещё и мысли умел читать.
- Позвольте мне объяснить, - сказал он мягко. - Я не один в этой борьбе. Вы можете удивляться, как тщедушный старик мог надеяться выиграть сражение с огромными силами в Соединенных Штатах и в штате Калифорния, особенно иностранец, как я. Уверяю вас, я не одинок. У меня есть партнер.
Он улыбнулся, как кот, съевший сметану.
- Я знаю, что в вашей романтической стране на это смотрят искоса, сказал он, - но браки по расчету в традициях моей страны, и в Испании. Мне повезло заключить такой брак.
- Не поймите меня неправильно, - торопливо продолжил он, - я больше, чем просто расчетливый человек. Я почитаю и уважаю сеньору Альварес и, по своему, я люблю её. Но я одинокий человек, и долго в этом мире не задержусь. Степень моего чувства покажут владения, которое я завещаю ей, владения, которое у меня почти в руках, благодаря её неустанной и преданной помощи. Может быть, вы этого не понимаете, сеньор, но я считаю, что это правда, - в партнерстве с гражданкой Америки я - непобедим!
Его глаза сияли. Его жесткие седые волосы распушились на висках. Он хоть и был не в своем уме, но в нем жила огромная жажда борьбы. Я не мог не восхищаться.
- У вас огромная воля, сеньор, - сказал я. - Но это очень дорогостоящее предприятие, не так ли?
- Невероятно дорогое, - кивнул он. - Но я не беден. Владения семьи Альварес в центральной Мексике, хоть их и душат налогами, дают достаточно для моих нужд.
- Значит, вы ничего не производите на этом ранчо?
- Нет, это бросовые земли. Но, как я объяснил, мне нужно было организовать штаб-квартиру вблизи границы Соединенных Штатов. Это место для жизни, сеньор. У меня есть небольшое производство. К сожалению, штат не отвечает потребностям. Но у меня есть грузовик, и мы достаточно прибыльно торгуем в Энсенада. Поскольку Мигелю пришлось по делам сегодня утром ехать через границу, мне было необходимо лично отправиться в Эсенаду, чтобы присмотреть за отгрузкой. Именно потому вы встретили меня сегодня вечером на шоссе.
Мигель, конечно, был "при исполнении" по ту сторону границы, припомнил я. И интересно, насколько внимательно Дон Луис "присматривал" в этом направлении.
- Понимаю, - сказал я. - А что вы производите на других плантациях в Мексике?
Какой-то миг было неясно, собирается ли он мне отвечать. Его снова увлекло в мир мечты, и он пристально глядел оттуда на одну из своих карт. Затем, не сразу, он вернулся назад и посмотрел на меня.
- О чем вы? А, в основном цветы.
- Цветы?
- Да, синьор. Маки.
Меня как будто ухватили за шею и слегка встряхнули. Максырье для производства опиума, который можно превратить в продукт, известный как героин, который, в зависимости от места сбыта, может стоить колоссальные деньги.
- О-о, - протянул я и огляделся вокруг.
Раздался стук. Дон Луис посмотрел в сторону двери с мягкой улыбкой.
- Это сеньора, - сказал он.
Он встал и в изысканной манере направился к двери. Я не особенно представлял, что там надо было по этикету, поэтому остался, где был. Дверь позади меня отворилась, и дон Луис сказал что-то по-испански. Нежный голос ему ответил.
- Сеньор Шофилд, - сказал дон Луис, и я встал. - Имею честь представить, - сеньора Альварес.
Я так поставил каблуки, чтобы щелкнуть ими с поворота. Но я не щелкнул. По правде говоря, я стоял как замороженный. Потому, что сеньорой Альварес оказалась Гретхен Уайли.
Глава 8
.
- Сеньор Шофилд, - она грациозно склонила голову, и я выдавил что-то в ответ.
Пульс у неё не закашливал, насколько я мог заметить - ну конечно, ведь был Панчо, который мог её предупредить. Это была совершенно не та пляжная девочка, которую я встретил первый раз. Одета она была с иголочки, - в красивое, безупречного покроя платье слегка в испанском стиле. Волосы стянуты в узел сзади на шее. В ней не было ничего от того томного и ленивого существа. Лицо её было подгримировано так, чтобы подчеркнуть римскую правильность черт. Но ошибки быть не могло. Это была Гретхен Уайли.
Дон Луис начал объяснять ей, что произошло, она слушала молча. Когда он закончил, она снова кивнула мне.
- Очень сожалею, сеньор. Вы пройдете со мной?
Дон Луис щелкнул каблуками.
- Если вы меня извините, - сказал он, - сеньора присмотрит, чтобы вам было удобно.
Я тоже щелкнул каблуками. Это у меня получилось впервые и было забавно. Такой резкий щелчок, как у него, у меня не получился. Я последовал за Гретхен из комнаты, но в дверях задержался.
- Кстати, сеньор, - сказал я. - Вы случайно не знакомы с тореро по имени Эль Лобо?
Глаза его загорелись.
- Внук одного из моих самых старых друзей! - сказал он. - Он, между прочим, сейчас гостит здесь. Вы его знаете?
- Нет, - ответил я. - Не имел удовольствия. Счел бы за честь с ним познакомиться.
- К сожалению, сегодня его здесь нет, - сказал Дон Луис. Он вчера уехал в Лос Анжелес. Но вскоре должен вернуться. Может быть, у вас будет возможность познакомиться с ним до вашего отъезда.
- Мне доставило бы большое удовольствие. Благодарю вас, сеньор, за ваше гостеприимство. Буэнас ночес.
- Буэнас ночес, сеньор Шофилд.
Выходя из комнаты, я взглянул на "сеньору" Уайли. Лицо её изменилось, но руки крепко были сжаты в кулачки. Я закрыл дверь и широко ей улыбнулся. Она повернулась и пошла прочь.
Я последовал за ней через пустую гостинную и по неширокому холлу в комнату в самом конце. Это была маленькая спальня, достаточно уютная для гостя. Гретхен стояла в дверях, пока я вошел и сел на высокую, старомодную кровать.
- Вам нужна медицинская помощь? - спросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19