* * *
В этот вечер на Северном кладбище почти никого не было. Витя Шаховской остался ждать меня в машине у ворот.
Я с трудом — несмотря на подробное объяснение Кира — нашел могилу Кости Пирогова, которая до сих пор была отмечена фамилией «Сметанин».
На памятник — временный и убогий — я старался не смотреть. Я смотрел в землю.
— Прости, Костя, — я говорил медленно. Слова с трудом выходили из меня. Так уже бывало. В Афгане, когда мы хоронили погибших. Или отправляли их домой в цинковых гробах. Последние слова, боль и горечь от того, что не сказал, не сделал что-то раньше. — Прости, что не помог тебе. Ты не волнуйся: мы все исправим. Ты будешь спать под своим именем и со своими. — Из внутреннего кармана куртки я достал флягу. Откинул крышку и сделал большой, крепкий глоток.
Водка обжигала, давила из глаз горячие слезы, но — приносила странное облегчение.
— Прости, Костя. Спи с миром…

1 2 3 4 5 6