Тут https://Wodolei.ru
Она говорила, что никогда не изменит мужу, а однажды, когда они обсуждали известный обеим скандал в Лейк-Осуиго, заметила: «Зачем она пожертвовала всем ради минутного удовольствия? Это бессмысленно. Какой в этом толк? Она принесла горе не только себе, но и своему мужу. В конце концов, секс всегда остается сексом, с кем бы ты им ни занимался».Когда Делия рассказывала о своем бизнесе, старинных салфетках и керамике, о том, как она ищет свое место в мире, Клара призналась: «В этом я ничего не понимаю. Я вышла замуж в двадцать лет, мне не пришлось самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Наверное, у меня все равно ничего не вышло бы».
В тот день Делия по привычке проснулась в пять утра, но спустилась вниз только к семи. Небо было еще темным, на нем светила луна. Она услышала, как к дому подкатила машина, резко взвизгнули тормоза. Для гостей еще слишком рано, подумала она, возмущенная тем, что кто-то осмелился позвонить в дверь, но все-таки открыла ее.На пороге стояли двое мужчин с рациями или телефонами и женщина-полицейский. В ночной рубашке и в халате Клары Делия задрожала от холода и страха. Она поняла, что полиция явилась за ней.Но один из мужчин произнес:– Madame Clara Cray, vous кtes en йtat d’arrestation. Мадам Клара Крей, вы арестованы (фр.).
Делия вытаращила глаза.– Если не ошибаюсь, вам нужна Клара?– К сожалению, мы вынуждены взять вас под стражу, – продолжал незнакомец.Делия попятилась, впуская всех троих в дом. Как из-под земли, в холле за спиной Делии возникла заспанная Клара. Делия не понимала, что говорят незваные гости, но по выражению лица Клары догадалась, что они пришли к ней.Клара стояла неподвижно, на ее лице были написаны изумление и нерешительность. Она указала на свой халат и объяснила, что должна одеться. Клара повернулась к Делии и срывающимся голосом попросила:– Вы не могли бы разбудить Сержа и попросить его спуститься вниз? Я не знаю, должна ли я следовать за ними. – Она добавила что-то по-французски, обращаясь к мужчинам, пошла по боковой лестнице, преследуемая по пятам женщиной-полицейским.Растерявшись, Делия поспешно поднялась на второй этаж и постучала в дверь спальни Сержа Крея.Из-за двери донесся стон Крея и шорох одеяла. Наконец дверь открылась, в щель выглянул Крей. Он был в пижамных штанах и тенниске, натянувшейся на его объемистом животе. От него пахло нагретой постелью.– Пришли полицейские, кажется, они хотят арестовать Клару, – прошептала Делия. – То есть мне показалось, что они из полиции – они так выглядят.Крей приоткрыл дверь пошире и уставился на нее, моргая, словно в глаз ему попала соринка.– Вам лучше спуститься вниз. Может, все дело во мне? – добавила Делия. – Неужели она взяла на себя какие-то обязательства в отеле и в консульстве? Они там, в холле. А Клара ушла одеваться.– Чертова охота! – процедил Крей и направился в кухню с проворством пони. Ему вспомнились цепи в лесу, протянутые в нарушение какого-то дурацкого закона об ограждениях. Его адвокаты-американцы не были уверены, имеет ли он право перегораживать тропинки цепями.А другой закон, закон Вердейля! Тот самый, который приводил в возмущение и Клару, и самого Сержа. Согласно этому закону, посторонние имели право охотиться в чужих владениях – при условиях, которые, как понял Серж, могли быть истолкованы сколь угодно широко. А это значило, что охотникам предоставлена полная свобода стрелять под окнами его гостиной так, чтобы в шкафах звенел фарфор, и таскать туши некогда грациозных животных через кусты, ломая ветки и оставляя повсюду кровавые следы. К вторжению на чужую территорию он относился гораздо серьезнее, чем к охоте как таковой; он без колебаний был готов затеять судебное разбирательство, если местные охотники добиваются именно этого. В душе Сержа закипал гнев.Двое мужчин в штатском, ждущих в холле, были ему не знакомы. Клара еще не вернулась.– Месье, что все это значит? – осведомился Серж. – Чего вы хотите от моей жены? Я ясно изложил свои позиции месье мэру, но моя жена тут ни при чем. – Его смуглое лицо от гнева потемнело, он стал похож на жирного разъяренного цыгана.– К ответственности привлечена мадам Крей, – вежливо объяснил один из мужчин. Оба тревожно посматривали в сторону лестницы, точно опасаясь, что Клара сбежит.– Прошу вас, присядьте. – Крей провел их в гостиную. – Я позвоню своему адвокату. – На часах была половина восьмого; наверное, в свои конторы адвокаты являются не раньше десяти. – Делия, предложите гостям кофе.Мужчины продолжали стоять. Крей ушел.– Cafй? – спросила Делия.Мужчины отказались, покачав головами, и попытались придать лицам более дружелюбное выражение, чтобы смягчить возникшую неловкость. Наконец они улыбнулись Делии, демонстрируя хваленую галльскую тактичность.Клара спустилась вниз, одетая в костюм, чулки и туфли на каблуках, будто собралась в церковь. Но откуда ей знать, как положено одеваться арестованным?– Вы разбудили Сержа?– Он уже был здесь, – объяснила Делия. – И ушел наверх звонить юристу или еще кому-то.Клара знала, что скорее всего Серж решил созвониться со своими адвокатами из Лос-Анджелеса, которые потом свяжутся с парижскими юристами. Но поскольку он вряд ли сумеет связаться с американскими адвокатами в такой час, ему придется будить Уоли.– Не понимаю, в чем все-таки дело. А вы знаете, месье? – обратилась Клара к гостям. Наверное, это просто судебные приставы.– Речь идет о краже и осквернении собственности Франции, мадам. И об ущербе, нанесенном памятнику старины. Обвинение состоит из нескольких пунктов.Делия видела, что Клара понятия не имеет, о чем они говорят.– Мы можем подождать моего мужа?– Несколько минут, не более. Боюсь, вам придется надеть вот это. Насколько мне известно, так принято и в вашей стране.Крей вернулся как раз в тот момент, когда Клару уже уводили. Хотя на нее надели наручники, она держалась спокойно. Умоляюще обернувшись к мужу, она тем не менее попыталась ободряюще и иронически улыбнуться. Постояв несколько секунд в замешательстве, он бросился к своей машине, хмурясь и яростно бранясь. Глава 25ТЮРЬМА Закованная в наручники, Клара сидела на заднем сиденье маленького «рено»; служащие прокуратуры, устроившиеся впереди, то и дело оглядывались на нее, будто ожидая попытки выпрыгнуть из машины. Клара гадала, почему она не чувствует страха – наверное, потому, что она была убеждена в своей невиновности и понимала, что она всего лишь пешка в жестокой игре охотников, а также не сомневалась в том, что Серж, знаменитый, влиятельный Серж, знает, как быть, что адвокаты Уоли разрешат все вопросы и в конце концов выяснится, что случившееся было ошибкой. Только что она, одетая в халат, стояла в кухне, а теперь ее везли в Версальскую тюрьму в наручниках.Клара сочла, что расспрашивать спутников бесполезно – они или ничего не знают, или вынуждены хранить молчание. Впрочем, они не проявляли к ней враждебности, а один из них даже ободряюще улыбнулся. Клара задумалась: почему арестовали ее, а не Сержа или не их обоих?Она задумалась о своем сыне Ларсе: на этот раз она радовалась тому, что его нет здесь, – увидев, как уводят мать, впечатлительный мальчик перепугался бы. А может, он счел бы случившееся забавным, как в кино. И вправду, со стороны все выглядело довольно забавно.Они подъехали к тюрьме – зданию, мимо которого Клара проезжала трижды в неделю по пути на рынок, но ни разу не посмотрела в сторону мрачных окон с решетками, за которыми томились узники – вероятно, не более виновные, чем она. Названия этой тюрьмы она не знала. Деревянные ворота, тяжелые, словно каменные, распахнулись и зловеще захлопнулись за ними. Клара и не подозревала, что почерневший старый дуб, повидавший на своем веку немало горя, выглядит страшнее и прочнее металла. Эти ворота пережили века королевской власти и равнодушия, жестокости и кипящего масла. Ее сердце дрогнуло, когда ворота, как челюсти, сомкнулись за машиной. Она в чужой стране, никто не знает, кто она такая, и ей не известно, каковы ее права. Клара высоко вскинула голову. Тем не менее у нее есть и положение в обществе, и права.Спутники, которые прежде были почти любезны с ней и извинялись за наручники, вдруг стали грубыми, почти силой вытащили ее из машины, будто она сопротивлялась, и, схватив за плечи, повели к зданию. Кларе представилось, как за ними следят десятки пар глаз, одобряя отношение представителей власти к злодейке, угрожающей благополучию Франции.– Вы встретитесь с представителем прокурора, она объяснит вам, почему вас арестовали, – сообщил улыбающийся мужчина, легко касаясь ее локтя. Теперь Клара уже знала, что его глаза бесстрастны, а улыбка фальшива.Ее передали дебелой женщине, которая ждала в вестибюле. Женщина сразу протянула к Кларе свои руки и обыскала ее. При этом Клара испытала настоящий шок. Она ничего не пыталась спрятать под одеждой! Сумочку она покорно отдала женщине.Ее провели по коридору в помещение, похожее на больничный приемный покой, где уже ждала другая тучная матрона с полотенцем.– Сюда. – Она втолкнула Клару в пустую комнату. – Prenez une douche, madame. Примите душ, мадам (фр.).
На миг Клара забыла, что с ней говорят по-французски: слово «душ» она приняла за английское «спринцевание» – интимная процедура, в которой есть что-то от насилия. Но речь шла о купании под душем. Принять душ?– Но… – возмущенно начала Клара. Она только что приняла душ дома! Неужели от нее пахнет потом? Или они решили, что у нее вши? Ее раздражение граничило с паникой. А вместе с паникой пришло осознание того, что паниковать бесполезно. Она попыталась проглотить ком в горле, подавить желание завизжать и начать отбиваться, когда ее толкнули в душевую. Женщина еще раз кивнула в сторону душевой кабинки с цементным полом и бросила Кларе тонкое полотенце.В душевой было холодно, ноги скользили по цементному полу – а может, виной тому было отвращение и игра воображения. Краска на стенах потрескалась, они были испещрены царапинами, напоминающими древнюю клинопись. Клара сняла жакет, расстегнула блузку, а когда матрона вышла, пустила теплую воду. Видит ли ее кто-нибудь? Клара открыла воду посильнее, но не встала под душ.Пусть вода льется. Капли забрызгали ей руки. В голове Клары крутилось все самое страшное, связанное с душем, – лагеря смерти и так далее. Когда вернется та женщина? На всякий случай подождав еще немного, Клара закрыла кран, вытерла руки и застыла. Через несколько секунд вошла женщина, ухмыляясь так, будто она точно знала, что Клара побрезговала тюремной водой.Ее отвели в камеру. В камеру! Крохотная комната с койкой, грубым столом, ничем не отгороженным унитазом. Окурки на полу, застарелая табачная вонь. Клара просидела в оцепенении все утро, не в силах понять, что будет дальше. Ей никак не удавалось заставить мозг работать; скука ожидания сменилась странной безучастной апатией, из которой Клара старалась вывести себя, но вскоре погружалась в нее вновь. Прошел час, который показался ей вечностью.В камеру она попала в девять часов утра. В половине второго ее повели по бесконечному коридору; ее шагам вторило гулкое и зловещее эхо, как в фильме по роману Кафки. Она вдруг осознала, что не может просто заявить, что с нее довольно, и уйти. С каждой минутой это понимание проникало все глубже в оцепеневший мозг, хранить самообладание становилось все труднее.Клару ввели в кабинет, где сидела стройная эффектная женщина с папкой, как на собеседовании при найме на работу. Незнакомка жестом предложила Кларе сесть перед ней на складной стул. Клара поймала себя на том, что пытается произвести благоприятное впечатление, будто от выражения ее лица зависит ее жизнь.– Вам известно, почему вы здесь находитесь?– Нет, – с робкой улыбкой ответила Клара.– Вы обвиняетесь в краже, – объяснила женщина. – В похищении собственности Франции и коммуны Валь-Ланваль. Вот список: девять каминов, девять зеркал, стенные панели из гостиной, паркет. Кроме того, вас обвиняют в осквернении памятника старины – вы нанесли ему ущерб тем, что разрушили камины и все остальное.Некоторое время Клара не понимала, о чем говорит женщина, а потом до нее дошло: ее дом!– Но когда мы купили этот особняк, в нем не было каминов, – запротестовала она. – Ни каминов, ни зеркал, ни всего остального!– Это очень серьезные обвинения. Вам грозит тюремное заключение. Но думаю, часть обвинений удастся опровергнуть, хотя вам придется восстановить первоначальный облик шато.– Но дом был пуст! В нем ничего не было! – воскликнула Клара.Женщину ее слова ничуть не тронули. Она пошуршала бумагами и переглянулась с полицейским, стоящим у двери.– Временное заключение до суда. Вы пробудете в тюрьме до слушания дела. Хотите побеседовать с адвокатом? Он объяснит вам, как будет происходить слушание, и огласит ваши права. Пожалуйста, подпишите эти бумаги вот здесь, внизу.Клара сидела, широко раскрыв глаза.– А я могу позвонить мужу? Могу связаться со своим адвокатом?– Со временем – разумеется. Но существуют правила ареста, и вы обязаны подчиняться им, как все. – Голос женщины звучал строго, но не зло, будто она пыталась вразумить взбунтовавшуюся марионетку.Клара уставилась на бумаги. Не видя другого выхода, она подписала их. Женщина ждала, явно досадуя на медлительность Клары. Наконец Клара встала, вышла из кабинета и огляделась, не зная, как быть дальше. Тут же перед ней возникла какая-то толстуха и крепко взяла ее за предплечье. Глава 26«ВЫ СЛЫШАЛИ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С КЛАРОЙ?» Проводив взглядом машину, увозящую Клару, Делия вернулась в дом. Она стояла посреди кухни, скорее озадаченная, чем встревоженная неожиданным поворотом событий, которых и следовало ожидать в этой странной, ненадежной стране, чьей жертвой оказалась и сама Делия. Клару Холли куда-то увезли французские полицейские. Очевидно, в этой стране не существует понятия о правах человека. Теперь Делия тревожилась не только за Габриеля, но и за Клару. Она была убеждена, что арест Клары имеет какое-то отношение к тому, что случилось с Габриелем, а может, и к ее счету за пребывание в отеле, к двум Фрэнкам, агентам ФБР, которых она не видела с тех пор, как они покинули отель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
В тот день Делия по привычке проснулась в пять утра, но спустилась вниз только к семи. Небо было еще темным, на нем светила луна. Она услышала, как к дому подкатила машина, резко взвизгнули тормоза. Для гостей еще слишком рано, подумала она, возмущенная тем, что кто-то осмелился позвонить в дверь, но все-таки открыла ее.На пороге стояли двое мужчин с рациями или телефонами и женщина-полицейский. В ночной рубашке и в халате Клары Делия задрожала от холода и страха. Она поняла, что полиция явилась за ней.Но один из мужчин произнес:– Madame Clara Cray, vous кtes en йtat d’arrestation. Мадам Клара Крей, вы арестованы (фр.).
Делия вытаращила глаза.– Если не ошибаюсь, вам нужна Клара?– К сожалению, мы вынуждены взять вас под стражу, – продолжал незнакомец.Делия попятилась, впуская всех троих в дом. Как из-под земли, в холле за спиной Делии возникла заспанная Клара. Делия не понимала, что говорят незваные гости, но по выражению лица Клары догадалась, что они пришли к ней.Клара стояла неподвижно, на ее лице были написаны изумление и нерешительность. Она указала на свой халат и объяснила, что должна одеться. Клара повернулась к Делии и срывающимся голосом попросила:– Вы не могли бы разбудить Сержа и попросить его спуститься вниз? Я не знаю, должна ли я следовать за ними. – Она добавила что-то по-французски, обращаясь к мужчинам, пошла по боковой лестнице, преследуемая по пятам женщиной-полицейским.Растерявшись, Делия поспешно поднялась на второй этаж и постучала в дверь спальни Сержа Крея.Из-за двери донесся стон Крея и шорох одеяла. Наконец дверь открылась, в щель выглянул Крей. Он был в пижамных штанах и тенниске, натянувшейся на его объемистом животе. От него пахло нагретой постелью.– Пришли полицейские, кажется, они хотят арестовать Клару, – прошептала Делия. – То есть мне показалось, что они из полиции – они так выглядят.Крей приоткрыл дверь пошире и уставился на нее, моргая, словно в глаз ему попала соринка.– Вам лучше спуститься вниз. Может, все дело во мне? – добавила Делия. – Неужели она взяла на себя какие-то обязательства в отеле и в консульстве? Они там, в холле. А Клара ушла одеваться.– Чертова охота! – процедил Крей и направился в кухню с проворством пони. Ему вспомнились цепи в лесу, протянутые в нарушение какого-то дурацкого закона об ограждениях. Его адвокаты-американцы не были уверены, имеет ли он право перегораживать тропинки цепями.А другой закон, закон Вердейля! Тот самый, который приводил в возмущение и Клару, и самого Сержа. Согласно этому закону, посторонние имели право охотиться в чужих владениях – при условиях, которые, как понял Серж, могли быть истолкованы сколь угодно широко. А это значило, что охотникам предоставлена полная свобода стрелять под окнами его гостиной так, чтобы в шкафах звенел фарфор, и таскать туши некогда грациозных животных через кусты, ломая ветки и оставляя повсюду кровавые следы. К вторжению на чужую территорию он относился гораздо серьезнее, чем к охоте как таковой; он без колебаний был готов затеять судебное разбирательство, если местные охотники добиваются именно этого. В душе Сержа закипал гнев.Двое мужчин в штатском, ждущих в холле, были ему не знакомы. Клара еще не вернулась.– Месье, что все это значит? – осведомился Серж. – Чего вы хотите от моей жены? Я ясно изложил свои позиции месье мэру, но моя жена тут ни при чем. – Его смуглое лицо от гнева потемнело, он стал похож на жирного разъяренного цыгана.– К ответственности привлечена мадам Крей, – вежливо объяснил один из мужчин. Оба тревожно посматривали в сторону лестницы, точно опасаясь, что Клара сбежит.– Прошу вас, присядьте. – Крей провел их в гостиную. – Я позвоню своему адвокату. – На часах была половина восьмого; наверное, в свои конторы адвокаты являются не раньше десяти. – Делия, предложите гостям кофе.Мужчины продолжали стоять. Крей ушел.– Cafй? – спросила Делия.Мужчины отказались, покачав головами, и попытались придать лицам более дружелюбное выражение, чтобы смягчить возникшую неловкость. Наконец они улыбнулись Делии, демонстрируя хваленую галльскую тактичность.Клара спустилась вниз, одетая в костюм, чулки и туфли на каблуках, будто собралась в церковь. Но откуда ей знать, как положено одеваться арестованным?– Вы разбудили Сержа?– Он уже был здесь, – объяснила Делия. – И ушел наверх звонить юристу или еще кому-то.Клара знала, что скорее всего Серж решил созвониться со своими адвокатами из Лос-Анджелеса, которые потом свяжутся с парижскими юристами. Но поскольку он вряд ли сумеет связаться с американскими адвокатами в такой час, ему придется будить Уоли.– Не понимаю, в чем все-таки дело. А вы знаете, месье? – обратилась Клара к гостям. Наверное, это просто судебные приставы.– Речь идет о краже и осквернении собственности Франции, мадам. И об ущербе, нанесенном памятнику старины. Обвинение состоит из нескольких пунктов.Делия видела, что Клара понятия не имеет, о чем они говорят.– Мы можем подождать моего мужа?– Несколько минут, не более. Боюсь, вам придется надеть вот это. Насколько мне известно, так принято и в вашей стране.Крей вернулся как раз в тот момент, когда Клару уже уводили. Хотя на нее надели наручники, она держалась спокойно. Умоляюще обернувшись к мужу, она тем не менее попыталась ободряюще и иронически улыбнуться. Постояв несколько секунд в замешательстве, он бросился к своей машине, хмурясь и яростно бранясь. Глава 25ТЮРЬМА Закованная в наручники, Клара сидела на заднем сиденье маленького «рено»; служащие прокуратуры, устроившиеся впереди, то и дело оглядывались на нее, будто ожидая попытки выпрыгнуть из машины. Клара гадала, почему она не чувствует страха – наверное, потому, что она была убеждена в своей невиновности и понимала, что она всего лишь пешка в жестокой игре охотников, а также не сомневалась в том, что Серж, знаменитый, влиятельный Серж, знает, как быть, что адвокаты Уоли разрешат все вопросы и в конце концов выяснится, что случившееся было ошибкой. Только что она, одетая в халат, стояла в кухне, а теперь ее везли в Версальскую тюрьму в наручниках.Клара сочла, что расспрашивать спутников бесполезно – они или ничего не знают, или вынуждены хранить молчание. Впрочем, они не проявляли к ней враждебности, а один из них даже ободряюще улыбнулся. Клара задумалась: почему арестовали ее, а не Сержа или не их обоих?Она задумалась о своем сыне Ларсе: на этот раз она радовалась тому, что его нет здесь, – увидев, как уводят мать, впечатлительный мальчик перепугался бы. А может, он счел бы случившееся забавным, как в кино. И вправду, со стороны все выглядело довольно забавно.Они подъехали к тюрьме – зданию, мимо которого Клара проезжала трижды в неделю по пути на рынок, но ни разу не посмотрела в сторону мрачных окон с решетками, за которыми томились узники – вероятно, не более виновные, чем она. Названия этой тюрьмы она не знала. Деревянные ворота, тяжелые, словно каменные, распахнулись и зловеще захлопнулись за ними. Клара и не подозревала, что почерневший старый дуб, повидавший на своем веку немало горя, выглядит страшнее и прочнее металла. Эти ворота пережили века королевской власти и равнодушия, жестокости и кипящего масла. Ее сердце дрогнуло, когда ворота, как челюсти, сомкнулись за машиной. Она в чужой стране, никто не знает, кто она такая, и ей не известно, каковы ее права. Клара высоко вскинула голову. Тем не менее у нее есть и положение в обществе, и права.Спутники, которые прежде были почти любезны с ней и извинялись за наручники, вдруг стали грубыми, почти силой вытащили ее из машины, будто она сопротивлялась, и, схватив за плечи, повели к зданию. Кларе представилось, как за ними следят десятки пар глаз, одобряя отношение представителей власти к злодейке, угрожающей благополучию Франции.– Вы встретитесь с представителем прокурора, она объяснит вам, почему вас арестовали, – сообщил улыбающийся мужчина, легко касаясь ее локтя. Теперь Клара уже знала, что его глаза бесстрастны, а улыбка фальшива.Ее передали дебелой женщине, которая ждала в вестибюле. Женщина сразу протянула к Кларе свои руки и обыскала ее. При этом Клара испытала настоящий шок. Она ничего не пыталась спрятать под одеждой! Сумочку она покорно отдала женщине.Ее провели по коридору в помещение, похожее на больничный приемный покой, где уже ждала другая тучная матрона с полотенцем.– Сюда. – Она втолкнула Клару в пустую комнату. – Prenez une douche, madame. Примите душ, мадам (фр.).
На миг Клара забыла, что с ней говорят по-французски: слово «душ» она приняла за английское «спринцевание» – интимная процедура, в которой есть что-то от насилия. Но речь шла о купании под душем. Принять душ?– Но… – возмущенно начала Клара. Она только что приняла душ дома! Неужели от нее пахнет потом? Или они решили, что у нее вши? Ее раздражение граничило с паникой. А вместе с паникой пришло осознание того, что паниковать бесполезно. Она попыталась проглотить ком в горле, подавить желание завизжать и начать отбиваться, когда ее толкнули в душевую. Женщина еще раз кивнула в сторону душевой кабинки с цементным полом и бросила Кларе тонкое полотенце.В душевой было холодно, ноги скользили по цементному полу – а может, виной тому было отвращение и игра воображения. Краска на стенах потрескалась, они были испещрены царапинами, напоминающими древнюю клинопись. Клара сняла жакет, расстегнула блузку, а когда матрона вышла, пустила теплую воду. Видит ли ее кто-нибудь? Клара открыла воду посильнее, но не встала под душ.Пусть вода льется. Капли забрызгали ей руки. В голове Клары крутилось все самое страшное, связанное с душем, – лагеря смерти и так далее. Когда вернется та женщина? На всякий случай подождав еще немного, Клара закрыла кран, вытерла руки и застыла. Через несколько секунд вошла женщина, ухмыляясь так, будто она точно знала, что Клара побрезговала тюремной водой.Ее отвели в камеру. В камеру! Крохотная комната с койкой, грубым столом, ничем не отгороженным унитазом. Окурки на полу, застарелая табачная вонь. Клара просидела в оцепенении все утро, не в силах понять, что будет дальше. Ей никак не удавалось заставить мозг работать; скука ожидания сменилась странной безучастной апатией, из которой Клара старалась вывести себя, но вскоре погружалась в нее вновь. Прошел час, который показался ей вечностью.В камеру она попала в девять часов утра. В половине второго ее повели по бесконечному коридору; ее шагам вторило гулкое и зловещее эхо, как в фильме по роману Кафки. Она вдруг осознала, что не может просто заявить, что с нее довольно, и уйти. С каждой минутой это понимание проникало все глубже в оцепеневший мозг, хранить самообладание становилось все труднее.Клару ввели в кабинет, где сидела стройная эффектная женщина с папкой, как на собеседовании при найме на работу. Незнакомка жестом предложила Кларе сесть перед ней на складной стул. Клара поймала себя на том, что пытается произвести благоприятное впечатление, будто от выражения ее лица зависит ее жизнь.– Вам известно, почему вы здесь находитесь?– Нет, – с робкой улыбкой ответила Клара.– Вы обвиняетесь в краже, – объяснила женщина. – В похищении собственности Франции и коммуны Валь-Ланваль. Вот список: девять каминов, девять зеркал, стенные панели из гостиной, паркет. Кроме того, вас обвиняют в осквернении памятника старины – вы нанесли ему ущерб тем, что разрушили камины и все остальное.Некоторое время Клара не понимала, о чем говорит женщина, а потом до нее дошло: ее дом!– Но когда мы купили этот особняк, в нем не было каминов, – запротестовала она. – Ни каминов, ни зеркал, ни всего остального!– Это очень серьезные обвинения. Вам грозит тюремное заключение. Но думаю, часть обвинений удастся опровергнуть, хотя вам придется восстановить первоначальный облик шато.– Но дом был пуст! В нем ничего не было! – воскликнула Клара.Женщину ее слова ничуть не тронули. Она пошуршала бумагами и переглянулась с полицейским, стоящим у двери.– Временное заключение до суда. Вы пробудете в тюрьме до слушания дела. Хотите побеседовать с адвокатом? Он объяснит вам, как будет происходить слушание, и огласит ваши права. Пожалуйста, подпишите эти бумаги вот здесь, внизу.Клара сидела, широко раскрыв глаза.– А я могу позвонить мужу? Могу связаться со своим адвокатом?– Со временем – разумеется. Но существуют правила ареста, и вы обязаны подчиняться им, как все. – Голос женщины звучал строго, но не зло, будто она пыталась вразумить взбунтовавшуюся марионетку.Клара уставилась на бумаги. Не видя другого выхода, она подписала их. Женщина ждала, явно досадуя на медлительность Клары. Наконец Клара встала, вышла из кабинета и огляделась, не зная, как быть дальше. Тут же перед ней возникла какая-то толстуха и крепко взяла ее за предплечье. Глава 26«ВЫ СЛЫШАЛИ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С КЛАРОЙ?» Проводив взглядом машину, увозящую Клару, Делия вернулась в дом. Она стояла посреди кухни, скорее озадаченная, чем встревоженная неожиданным поворотом событий, которых и следовало ожидать в этой странной, ненадежной стране, чьей жертвой оказалась и сама Делия. Клару Холли куда-то увезли французские полицейские. Очевидно, в этой стране не существует понятия о правах человека. Теперь Делия тревожилась не только за Габриеля, но и за Клару. Она была убеждена, что арест Клары имеет какое-то отношение к тому, что случилось с Габриелем, а может, и к ее счету за пребывание в отеле, к двум Фрэнкам, агентам ФБР, которых она не видела с тех пор, как они покинули отель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44