Поттс удивился, но виду не подал.
– Будет сделано, мисс. Могу ли я спросить, куда вы направляетесь?
– Нет, Поттс. Тебе лучше этого не знать. – Рейчел открыла дверь и, вдохнув прохладный ночной воздух, направилась к конюшням.
Несколько минут спустя, стиснув зубы от боли, которую причиняло каждое движение, она, сидя на резвом мерине, неслась галопом в сторону Уикс-Энда.
К Брейву.
Брейв только что возвратился с вечерней верховой прогулки, чувствуя себя лучше, чем когда-либо за последние месяцы. Давненько он не доставлял себе удовольствия во весь опор мчаться верхом. Он успел забыть, как чувствуешь себя, когда встречный ветер сечет лицо, а все окружающее сливается в одну сплошную массу.
Но чтобы снять тяжесть с души, недостаточно промчаться верхом по вересковым пустошам. Не так-то просто освободиться от чувства вины, давившей на его плечи после смерти Миранды, и последовавшего за этим периода саморазрушения, но он по крайней мере перестал ходить кругами, и перед ним образовалась дорога, которая, возможно, вела к искуплению.
И эта дорога начиналась с Рейчел Эштон.
Дело не в том, что помощь ей могла бы изменить то, что произошло с Мирандой. Он надеялся, что, если удастся изменить к лучшему жизнь одного человека, это позволит ему как-то искупить свой грех. Независимо от личной заинтересованности Брейв просто не мог равнодушно относиться к тому, что Рейчел собираются продать этому развратнику Чарлтону. Возможно, у него ничего не получится, но он должен попытаться.
Это давало ему цель в жизни. Одним она могла показаться слишком незначительной, другим – несколько мелодраматичной, но если бы он смог предотвратить брак Рейчел с Чарлтоном, ему было бы совершенно безразлично, что об этом думают остальные. Вытащить Рейчел из реки было недостаточно.
Габриэль и Джулиан встретились с ним за ужином.
– Когда вы уезжаете в Хитерингтон-Парк? – поинтересовался Брейв.
– Завтра, – ответил Джулиан, отрезая ломтик мяса в винном соусе. – Пробудем там несколько недель, вернемся сюда, а потом – в Лондон. Скоро день рождения Петиции, и она настаивает на моем присутствии. – Отправив в рот кусочек мяса, Джулиан зажмурился от удовольствия. – Великолепно. Повар у тебя изумительный.
– Француз, – заметил Габриэль, блеснув глазами. – А все французское изумительно.
– Судишь по своей любовнице? – спросил Джулиан, глотнув вина.
Габриэль усмехнулся.
Странно слышать, когда Нанетт называют его любовницей. Они вместе уже несколько лет. Брейва удивляло, что их связь длится так долго. Нанетт – милая женщина, но слишком послушная и тихая для такого, как Габриэль.
Габриэлю нужна женщина энергичная, волевая, вроде Лилит. Возможно, именно поэтому он теперь избегал слишком темпераментных женщин.
Брейв испытал нечто подобное, когда влюбился в Миранду. Пусть даже его сердце снова было способно на нежные чувства, он не спешил их демонстрировать. Не хотел больше страдать либо причинять кому-либо другому боль.
Как это часто случалось за последние дни, Брейв подумал о Рейчел. Интересно, что бы она подумала, если бы знала о нем правду? Может, усомнилась бы в его психическом здоровье? Или отнеслась к нему с сочувствием и попыталась понять? Скорее всего, испытала бы разочарование.
Брейв не знал, что предпочтительнее. Однако понимал, что, если Рейчел влечет к нему так же сильно, как его к ней, нельзя сделать вид, будто того поцелуя не было.
Брейва он потряс до глубины души.
Габриэль был циником, Джулиан – романтиком. Габриэль выбрал Нанетт за ее красоту, невинность, а также за то, что у них были общие интересы. Любимой женщиной Джулиана на данный момент была одна вдова, которая обожала поэзию и искусство. Чувства в расчет не принимались. Конечно, он и его друзья любили друг друга, но был ли кто-нибудь из них способен забыть об осторожности ради одного поцелуя?
Прикосновение губ Рейчел вызвало у него чувство благоговения. Брейв фыркнул. Уж не находится ли он на пути к спасению?
– Что тебя развеселило? – поинтересовался Джулиан. Брейв покачал головой:
– Ничего. Я думал о религии. – Джулиан приподнял брови.
– Ничто так не веселит, как мысли о Страшном суде, тебе не кажется?
– Пожалуй, – ответил Брейв.
Мысль о том, что он может разочаровать Рейчел, встревожила его. Не потому ли, что он возлагал слишком большие надежды на то, что они могут друг друга спасти?
После ужина они отправились в бильярдную выпить бренди и сыграть несколько партий. Все они хохотали над какой-то историей, рассказанной Джулианом, когда в дверь постучал Рейнолдс:
– Прошу прощения, лорд Брейвен, но вас хочет видеть молодая леди.
Брейв насторожился, заметив выражение лица пожилого дворецкого.
– Молодая леди? – удивился Габриэль. – Ты кого-нибудь ждешь, Брейв?
Брейв покачал головой и направился к двери.
– Нет, не жду. Где она, Рейнолдс? Я не задержусь, – пообещал он друзьям.
– Можешь не торопиться, – ответил Джулиан. – Мы пока насладимся твоим прекрасным бренди.
Брейв был уверен, что, возвратившись, застанет их полупьяными.
В Зеленой гостиной ярко пылал камин, и были зажжены все свечи. Рейнолдс, видимо, счел, что в ярко освещенной комнате посетительнице едва ли придет в голову совершить что-либо противозаконное. Если она не собиралась соблазнять графа-отшельника, то зачем пожаловала сюда?
Она сидела у огня, повернувшись к нему спиной. Заметив отблеск пламени на белокурых волосах, Брейв сразу же догадался, кто это.
– Рейчел, что ты здесь делаешь?
Она с трудом поднялась, и, увидев ее лицо, он все понял.
Ее волосы были в беспорядке, потемневшие глаза казались огромными на бледном лице. Кровь, струившаяся из уголка рта на подбородок, засохла, правая сторона лица распухла и покраснела.
– О Господи! – прошептал Брейв, подойдя к ней. – Что произошло? – Первое, что ему пришло в голову, – это мысль о том, что Чарлтон ее изнасиловал, чтобы вынудить выйти за него замуж. Если предположение его верно, Чарлтон не доживет до утра.
– Он ударил меня, – сказала Рейчел.
Брейв повел ее к софе и усадил. Она поморщилась.
– Что с тобой? Где болит? – спросил он.
– Спина. Он толкнул меня на каминную полку. – Дрожа от гнева, Брейв направился к небольшому шкафчику в углу, налил ей рюмку хереса и подал.
После чего сел на софу рядом с ней. Рейчел сделала глоток, и он заговорил:
– Расскажи, что случилось. – Брейв старался говорить спокойно, хотя готов был задушить собственными руками того, кто причинил ей боль.
Рейчел избегала его взгляда, устремив глаза на хрустальную рюмку и покачивая ее в руке.
– Сегодня ко мне приходил Чарлтон… – Чарлтон. Так он и знал!
– Он сказал, что они с сэром Генри договорились о нашем браке. Я отказала. Он слышать не хотел об отказе, и мне пришлось солгать. Я сказала, что у меня сифилис.
Брейв был потрясен ее выдержкой. До чего она умна и находчива! И до чего безрассудна! Как рисковала собой!
– И он тебе поверил?
– Сначала поверил, но потом сэр Генри рассказал ему правду.
Брейв был ошеломлен рассказом Рейчел. Сэр Генри издевался над ее матерью, избил Рейчел, украл ее наследство и теперь собирался насильно выдать ее замуж.
Брейв знал, что баронет – человек весьма неприятный, но он не подозревал, насколько это презренный тип.
Придется поговорить с этим сэром Генри Уэстхейвером.
– Рейчел, ты должна уйти из его дома. – Она покачала головой:
– Я не могу оставить мать.
– Но, Рейчел, если ты будешь продолжать воевать с ним… – Ему не хотелось даже думать о том, что может сделать с ней сэр Генри. Брейв этого не допустит.
– Нет! – воскликнула Рейчел, вскочив на ноги и охнув от боли. – Я буду воевать с ним до конца. Пусть не ждет от меня послушания и покорности с помощью побоев, как он это сделал с матерью. Я увезу ее из его дома! Наверняка мы сможем его остановить.
«Мы?» Она имеет в виду себя и мать или включает и его в это уравнение? Он уже решил, что сделает все возможное, чтобы помочь ей.
Брейв был знаком с английским законодательством меньше, чем хотелось бы, но знал, что закон будет на стороне сэра Генри. Давным-давно какой-то варвар решил, что жена является собственностью мужа, и он имеет право поступать с ней, как заблагорассудится. Так, например, мужчине не разрешалось бить жену палкой, которая была бы толще его большого пальца, и хотя жестокое обращение считалось основанием для развода, доказать в суде, что оно действительно имело место, было почти невозможно. А поскольку развод считался делом скандальным, большинство женщин предпочитали терпеть издевательства.
Брейв был свидетелем того, на какие жестокости способен Уэстхейвер. Он также был свидетелем супружеской неверности баронета на вчерашней вечеринке у Чарлтона.
– Видел ли кто-нибудь, кроме тебя, следы побоев на теле твоей матери?
Рейчел мрачно покачала головой.
– Слуги знают, что он чудовище, но не уверена, что им известно все. Мама скрывала синяки и ссадины. Стыдилась их. Я помогала ей одеваться, чтобы служанка не заметила следов побоев.
– Возможно, мне удастся использовать свое положение, чтобы помочь тебе.
В глазах Рейчел вспыхнула надежда.
– Я мог бы помочь тебе пройти нужные каналы, если твоя мать хочет развода, но процесс будет долгим и мучительным, причем ей придется давать показания против сэра Генри. Рассказывать о жестоком обращении, которое терпели ты и твоя мать, а сэр Генри вполне может запугать мать и заставить ее прекратить процесс.
Судя по выражению лица Рейчел, Брейв понял, что именно так оно и будет. В этот момент не было на земле человека, которого он ненавидел бы больше сэра Генри.
– Значит, никакой надежды, – прошептала Рейчел. У Брейва защемило сердце.
– Если у вас в семье есть какой-нибудь высокопоставленный, желательно титулованный, родственник, он, возможно, смог бы оказать помощь. Вы с матерью могли бы укрыться в безопасном месте до начала слушания дела.
– У нас никого нет. Мне остается лишь убить его, не так ли?
Брейв не сомневался, что, оказавшись в безвыходном положении, Рейчел Эштон не задумываясь, покончит с сэром Генри.
Суд не будет снисходителен к Рейчел, если она убьет баронета, хотя от его убийства выиграло бы все человечество.
Нет, он этого не допустит.
Брейв обнял ее и крепко прижал к груди.
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Что заставляет тебя поступать подобным образом? – спросила Рейчел с надеждой в голосе.
Брейв и сам не знал. Просто он не мог допустить, чтобы Рейчел вернулась к Уэстхейверу, зная, на что тот способен.
Они обменялись взглядами, и Брейв легонько поцеловал девушку в висок и щеку. Ему страстно хотелось поцеловать ее в губы, но на них запеклась кровь.
В дверь заглянули Габриэль и Джулиан. Сгорая от любопытства, они не могли больше оставаться в неведении.
Брейв не знал, что заставило его поднять голову. Понимал лишь, что Джулиан, брат Миранды, пристально наблюдал с порога, как он обнимает женщину, прильнувшую к нему как плющ к каменной стене.
И тут он понял, что назад пути нет, если он намерен спасти Рейчел, а заодно и самого себя.
Габриэль и Джулиан тихо попятились, но Рейчел успела их заметить и высвободилась из объятий Брейва.
– Я знаю, как решить твою проблему.
– Как? – спросила она.
Брейв, судорожно сглотнув, встретился с ней взглядом. То, что он собирался предложить, могло стать и спасением, и погибелью для обоих.
– Выходи за меня замуж.
Глава 6
«Может, он сошел с ума?» Рейчел невольно попятилась.
– Ты серьезно?
Судя по выражению его лица, Брейв не шутил. Он шагнул к ней и остановился, когда она отступила еще на шаг.
– У тебя есть другие варианты?
Какие у нее могут быть варианты? Ситуация была, прямо скажем, практически безвыходной, но она все же не теряла надежду.
– Я не уверена, – ответила она, обняв себя руками, потому что ей стало вдруг страшно холодно. – Но я уверена в другом: замужество ослабило бы, а не усилило контроль, который я имею над собственной жизнью.
От удивления у него округлились глаза.
– Ты мне не доверяешь?
– А почему я должна тебе доверять? Ты доверил бы мне свое будущее?
Взглянув ему в глаза, Рейчел поняла, что именно это он и намеревается сделать. Она вздрогнула.
– Не обижайтесь, милорд, но знаю по опыту, что доверять можно только самой себе. И уж никак не мужчинам.
Ее отец погиб в результате собственной безответственности: ехал на слишком большой скорости. Сэр Генри, конечно, не был ее отцом. Но любой, кто пытался за ней ухаживать, быстро отказывался от своих намерений, столкнувшись с ее отчимом.
Те же, кого сэр Генри не отпугнул, как, например, Дэвид, не спешили жениться. Чарлтон согласился жениться, но в своих низменных целях, чтобы распоряжаться ее телом по своему усмотрению.
– Думаю, у тебя нет выбора, Рейчел. У нас обоих нет выбора.
Рейчел прищурилась:
– Что ты хочешь этим сказать?
– О нас уже болтают, – вздохнув, признался он. – Всем известно о том, что произошло на реке, и о платье моей матери.
Для человека, который редко выходит из дома, он был на редкость хорошо осведомлен обо всех сплетнях.
Он шагнул к ней, но на этот раз Рейчел некуда было отступать. Она оказалась прижатой к письменному столу.
– К утру весь город будет знать, что ты приходила сюда нынче вечером. Одна. Какими бы преданными ни были мои слуги, они всего лишь люди, и весь город в конце концов узнает о том, в каком виде ты была. Мои друзья видели, как я держал тебя в объятиях.
Рейчел закрыла глаза, осмысливая услышанное. Пропади все пропадом, Брейв прав.
На сей раз, она преступила грань, и это ей с рук не сойдет. Ее решение пойти к нему было чисто импульсивным. Она не подумала о последствиях. А последствия были самые серьезные!
– Рейчел, – сказал он, взяв ее за плечи. – Я тоже не хотел, чтобы все получилось так, как получилось.
Его слова не принесли облегчения. Наоборот. Это напомнило ей извинение за то, что он ее поцеловал.
– Ты мне нравишься, – продолжал он. – Я нахожу тебя привлекательной. Тебя тоже ко мне влечет. – Он улыбнулся. – Возможно, не о таком муже ты мечтала…
«Нет, он действительно спятил, если думает, что какая-нибудь женщина не захотела бы его иметь своим мужем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31