Пора закруглять дела в этом городишке и дергать отсюда.
. . . Пробило одиннадцать утра когда в комнату снова постучали, и вошел Ненашев.
– Здорово, Витя! Проходи, садись.
Хмель только что принял душ и стоял в одних трусах, обтирая свое обколотое татуировками тело большим махровым полотенцем.
– У нас с тобой разговор будет большой. И последний.
– В каком смысле? – удивился Ненашев.
– В том смысле, что нам лично общаться с тобой будет затруднительно. Будем работать через связных.
– Что-то случилось? – настороженно спросил Ненашев.
– Случилось, – ответил Хмель, наливая себе виски с содовой. – Вчера на меня наехали легавые из РУОПа. Да так наехали, что я сам удивлен был. И хотя, как и ожидалось, закончилось все ничем, сегодня даже человечишко от них приходил и, чуть не сплюнув от злобы на ковер, извинился передо мной, все же лезть на рожон мы не будем. . . В связи с этим будут изменения в некоторых наших планах.
– Какие изменения?
Ненашев слушал Хмеля с напряжением.
– Деньги для Бориса Сергеевича ты передашь на той неделе. Точную дату мы согласуем. За это время оформи все, что надо. Чтобы все бумажки были чики-чики. . . Сумму мы уже оговорили. Но вместо полуторамесячного срока надо свернуть все за три недели.
– Но это просто нереально! – Ненашев вскочил со стула.
– Сядь, сявка! – злобно проговорил Хмель. – И не тявкай, пока я не договорил! Все вопросы, которые при этом возникнут, будешь решать со мной, через посредников. Список вопросов мне потом передашь. Сумма поступления – «лимон» новыми.
Внимательным взглядом следивший за движениями Хмеля Ненашев после названной суммы устало опустил глаза в пол.
– И сколько чистоганом? – спросил он.
– Шестьдесят процентов.
Ненашев тяжело вздохнул.
– Как я ухожу от налога на прибыль?
– Я же сказал – все подробности потом! Неделю берешь на раскачку, потом доложишь мне о состоянии дел. Все, свободен!
Ненашев шел по коридору гостиницы вне себя от ярости. Этому способствовала много обстоятельств.
Первое – то, что условия работы постоянно ужесточались. Хмель постоянно порет горячку, заставляя вертеться Ненашева как ужа на сковородке, решать сложные задачи, ошибки в которых могут быть чреваты. Патрон совершенно не собирался входить в положение Ненашева и помогать ему решить те или иные проблемы, преследуя в деле только свои интересы.
И второе, что, может быть, даже больше выводило Ненашева из состояния душевного равновесия, был тон, которым Хмель позволял себе с ним разговаривать. После того, что Ненашев сделал для Хмеля в этом городе, работая с ним не один год, он расчитывать на лучшее к себе отношение.
Особое расположение Хмеля к себе Ненашев ощутил тогда, когда смог организовать фирму по перекачке денег Васильева и Липицкого. Эти два «кабанчика» оказались на редкость послушными и могли считаться вполне удачной находкой Ненашева.
Все шло нормально. Через фирму Васильева прокрутили гораздо больше денег, чем планировали первоначально. Когда ситуация стала критической и он занервничал, его без проблем устранили. Однако проблемы возникли с Липицким, который, пронюхав, что запахло жареным, сбежал.
Вот тут-то у Ненашева и начался разлад с Хмелем. Тот считал его виноватым во всех бедах.
В таком дурном, растрепанном расположении духа Ненашев ворвался в издательство и влетел в свой кабинет. Следом за ним вошла секретарша. Мимо нее он проскочил на всех парах, даже не поздоровавшись.
Секретарша, полноватая дама лет сорока с пышной прической, подплыла к столу Ненашева, который расшвыривал на нем какие-то бумаги.
– Что там еще, черт возьми? – подняв глаза на секретаршу, раздраженно спросил Ненашев.
– Не поняла. . . – менторским тоном ответила секретарша.
У этой респектабельной женщины был ощутимый недостаток для секретарши – она имела два высших образования. Поэтому ее амбициозные запросы постоянно находились в противоречии с ее социальным положением. И поскольку одно ее образование было педагогическим, а другое – техническим, на работу в издательство ее взяли только на должность секретарши.
Женщина с трудом мирилась с этой ситуацией, и поэтому требовала к себе хотя бы вежливого отношения. Ненашев относился к ней с пониманием и обычно вел с ней себя очень вежливо. Ему льстило, что у него секретарша – женщина с двумя высшими образованиями.
Но сегодня был не ее день. . .
– Я спрашиваю, что у вас ко мне? – повторил Ненашев.
– Сегодняшняя почта, – секретарша положила пачку конвертов на стол. – Кроме того, двое посетителей, мужчина и женщина.
– Что хотят?
– Зайти к вам, полагаю, – попыталась улыбнуться секретарша.
– Я спрашиваю, по какому поводу ! – четко выговаривая слова, на повышенном тоне произнес Ненашев.
Он явно терял последние остатки терпения.
– Мужчина – писатель. Желает показать вам свои рукописи.
– Отправьте его к Вадимову! Что хочет баба?
– Девушка хочет устроиться на работу. Что же касается Вадимова, то этот, – она взглянула в бумажку, – Геншиков уже был у него.
– А какого же черта он прется ко мне?
– Он утверждает, что Вадимов его не устраивает, и он хочет лично побеседовать с вами.
– Что значит – не устраивает? Он что, проститутку домой заказывает? Что сказал по его поводу Вадимов?
– Об этом лучше спросить у Вадимова.
– Так позовите его!
Женщина резко развернулась и вышла из комнаты. Ее пышный зад при этом описал в воздухе большую дугу.
– Подождите, пожалуйста, – сказала она сидящим в коридоре мужчине и женщине. После этого она взяла трубку телефона, набрала номер и проговорила:
– Александр Владимирович? Зайдите, пожалуйста, к Виктору Сергеевичу.
Ольга посмотрела на секретаршу.
Похоже, что даме досталось от начальства, так как из вежливой пигалицы она превратилась в матрону из приюта для бездомных детей. Ольга забеспокоилась если у директора плохое настроение он может ее не принять. Как тогда ставить «жучки» в его кабинете.

Глава восемнадцатая

Ольга сидела в коридоре издательства «Лавиния» уже двадцать минут. На улице ее ждал Игорь.
Весь вчерашний день ушел на подготовку предстоящей операции и сегодняшнего ее первого этапа, который был очень важен.
Вчера же Ольга с Игорем купили машину – годовалую «девятку» цвета серый металлик. Они проверили работу подслушивающего устройства, которое оказалось вполне исправным.
Игорь проинструктировал Ольгу перед походом в издательство. Они вдвоем обсудили детали ее одежды и поведение.
Утром Игорь остановил машину в двух кварталах от издательства. Ольга поправила в зеркале заднего вида прическу и, чмокнув Игоря в щеку, направилась в сторону издательства. Игорь внимательным взглядом провожал удаляющийся силуэт девушки в мини-юбке и в туфлях на высоких каблуках.
Одета она была скромно. Черная юбка, белая блузка, светлые ухоженные волосы, уложенные в элегантную прическу. . .
«Хороша!» – подумал про себя Игорь. Все было вроде подобрано нормально. Типичная провинциалка, небогатая, работящая, приветливая. То, что надо для этой конторы.
Ольга объяснила охраннику на входе, что она пришла по объявлению о приеме на работу, и тот без проблем пропустил ее.
Секретарша сказала ей, что директора нет, но он вот-вот должен подъехать. Ольга присела рядом с сидевшим в коридоре в ожидании мужчиной.
Это был высокий тощий субъект, возраст которого находился в широком диапазоне от тридцати до сорока лет. Вид у него был совершенно всклокоченный. Черные вьющиеся волосы торчали во все стороны, словно мелкая проволочка. Даже кончики его усов выступали впереди его отнюдь не маленького носа.
Он был одет в легкие летние брюки и фланелевую рубашку с коротким рукавом. При ближайшем осмотре его одежды Ольга сделала вывод, что мужчина либо спит в них либо только что вернулся откуда-нибудь с дачи – настолько они были помяты и заляпаны.
Мужчина обхватил коленку узловатыми пальцами и, сидя на стуле в такой позе, начал слегка покачиваться. На спинке стула висел потертый красный пакет, сквозь многочисленные дыры которого проступали контуры нескольких лежащих в нем книг.
На какое-то время мужчина перестал раскачиваться и, подавшись в сторону секретарши и одарив ту пленительной улыбкой своих желтых зубов, спросил:
– Извините, а где у вас можно покурить?
– В туалете. По коридору налево. Там есть мужской и женский, – ответила секретарша.
– Да, спасибо. Я. . . разберусь.
И он, слегка выпятив зад, удалился.
На авансцену перед Ольгой тем временем вышла еще одна колоритная личность. Это был высокий полный мужчина, одетый в темные джинсы и черную рубашку. Несмотря на свою комплекцию, он передвигался достаточно быстро и плавно, словно по инерции.
Он остановился около стола секретарши и, нервно вертя в руках коричневые четки, заговорил:
– Лидия Степановна, я не совсем понимаю, а что, собственно, хочет Виктор Сергеевич? По какому вопросу он хочет поиметь меня у себя в кабинете?
Секретарша явно благоволила к Вадимову, а это был именно он, и доверительно сообщила:
– Александр Владимирович, он сегодня явно не в духе, вел себя со мной по-хамски, а вас он приглашал по поводу того молодого человека, которого вы уже приняли.
Вадимов втянул голову в плечи, слегка пригнулся, быстро развернулся, оглядел коридор и почти шепотом спросил у секретарши:
– А где он?
– Здесь. Только сейчас курит.
Вадимов воздел глаза к потолку и тяжело вздохнул. Сделав несколько маятниковых движений из стороны в сторону, переминаясь с ноги на ногу, он резко открыл дверь кабинета директора и, войдя туда, также резко захлопнул ее за собой. Однако в последний момент он, видимо, придержал ее, так как громкого хлопка не получилось.
– Доброе утро, Витя! – быстро заговорил Вадимов. – Я так понимаю, что ты вызвал меня по поводу этой надежды русской литературы в мятых штанах, которая в настоящий момент находится в коридоре. Но я с ним уже говорил – мне больше нечего ему сказать. Если хочешь, поговори с ним сам, но на мой взгляд – это полный дуст.
– Саша, помолчи ты хоть минутку! – оборвал его Ненашев.
Вадимов замолчал, снова воздев глаза к потолку и продолжая нервно перебирать четки.
– У нас срочное дело. Изменение планов.
– Как? – спросил Вадимов, прекратив терзать четки. – Опять?
– Да, опять! Да, опять! – заорал Ненашев. – Сядь и послушай меня.
Главный редактор издательства «Лавиния» сел напротив директора. Ненашев нажал кнопку селектора и сказал:
– Два кофе, Лидия Степановна!
Отключив селектор, директор сказал:
– Сегодня я общался с Хмелем. Он требует ускорить наши планы.
– Опять! – вскричал Вадимов и задергался на кресле. – Каждый раз, когда требуется подобное ускорение, у меня возникает нехорошее ощущение, что оно последнее, и нас вот-вот накроют.
В этот момент с двумя чашками кофе вошла секретарша и пошла к столу.
– Да я с этим ощущением уже живу целый год, мать твою! – закричал Ненашев, не обращая внимания на секретаршу и треснул кулаком по столу.
Удар получился такой силы, что стоявшая рядом, секретарша подпрыгнула на месте. Поднос в ее руках наклонился, и две чашки с кофе плавно заскользили вниз и, пролетев некоторое расстояние, приземлились на стол директора.
Терпкая коричневая жидкость стала расплываться по бумагам, лежащим на столе Ненашева.
Ненашев поднял на секретаршу безумный взгляд.
– Ты что, ох. . ела, старая коза?
Взгляд Лидии Степановны из испуганного моментально превратился в возмущенный.
– Что вы себе позволяете?! Как вам не стыдно!
Последние бастионы терпения Ненашева были сметены. У него вообще было несколько своеобразное представление об идеальной секретарше, которую он никак не мог отыскать в реальной жизни. Поэтому они менялись весьма часто. Однако последняя задержалась достаточно долго на этой должности. Ненашеву льстило, что у Лидии Степановны два высших образования.
Но однако, похоже, и ее час пробил. . .
Ненашев поднялся и, упершись кулаками в стол, принялся орать на секретаршу. Он высказал все, что втайне думал о ней за все время ее работы.
Когда он закончил, секретарша, покрытая пунцовыми пятнами, гордо вскинула голову и с вызовом сказала:
– В таком случае я вынуждена подать заявление об увольнении.
– Пошла в жопу! Чтобы я тебя больше здесь не видел!
Столь немедленное согласие начальства несколько смутило Лидию Степановну.
– Где вы еще найдете такую секретаршу, дурень? У меня, между прочим, два высших образования.
– На улице! – заорал Ненашев. – Найду любую девку, посажу и она будет лучше тебя! Пригласи ту, что сидит в коридоре!
Последняя фраза адресовалась Вадимову, который все время скандала испуганно молчал, переводя свои широко раскрытые глаза с одного на другого.
Главный редактор встал и, выйдя в коридор, заметил там светловолосую девушку. Он перехватил ее взгляд и сказал:
– Зайдите, пожалуйста!
– А вы, – он перевел взгляд на мужчину нопределенного возраста, который уже перекурил и занял прежнюю позу на стуле, – подождите, пожалуйста.
Ольга зашла в кабинет Ненашева и сразу поняла, что обстановка там накалена.
– Как вас зовут? – спросил ее директор издательства.
– Оля, – тихо представилась она.
– Вы пришли к нам устраиваться кем?
– Корректором, – еще тише ответила Ольга.
– Говорите погромче, пожалуйста. Я хочу вам предложить работать моим секретарем.
Ольга с деланным испугом посмотрела на Лидию Степановну. Та гордо отвернулась.
Тогда Ольга перевела взгляд на Ненашева и молча пожала плечами.
– Вот и прекрасно, – резюмировал Ненашев. – Принимайте дела у этой. . . у Лидии Степановны и прямо с сегодняшнего дня приступайте к работе.
После этих слов Лидия Степановна круто развернулась и маршевым шагом пехотинца вынесла свое дородное тело из стен издательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22