. . А то он обнаглеет до такой степени, что у нас в РУОПе офис для своей конторы арендует. У нас тут и своего говна хватает. Пашков уже у себя?
– Вроде пришел.
– Пойду поговорю с ним.
Мостовой поднялся из-за стола и отправился в кабинет своего непосредственного шефа. Тот был один и принял его сразу.
– Значит, думаешь, пора с ним беседу провести? – спросил полковник, когда Мостовой изложил всю информацию и свои соображения.
– Уверен. Я когда еще говорил – весь сходняк надо было брать! Посидели бы у нас в КПЗ ночку, а потом распустили бы их. А ты не разрешил. Да и потом – Хмель здесь две недели сидел, и снова его не взяли!
– А что его брать? Цели его ясны были – приехал племянника Гивиного сажать. Они все равно бы его посадили! Все происходило тихо, без пиф-пафов. Какой резон нам вмешиваться? У нас же никаких данных на этого Хмеля нет. С чем мы к нему придем?
Полковник Пашков постучал пальцами по столу и выразительно посмотрел на заместителя.
– Ну ладно, – сказал он. – Ты прав. Пора нанести ему визит. Займись этим сегодня вечером. Но. . . постарайся быть поаккуратнее. Никаких сломанных ребер! Хмель – человек серьезный. А там посмотрим.
– Хорошо, – сказал Мостовой и покинул кабинет Пашкова.
Вернувшись к себе, он подумал:
«Черт! А я ведь надел сегодня новый костюм!»
– Юрков, зайди ко мне! – снова нажал он на кнопку селектора.
Вечером этого же дня четыре легковых автомобиля подъехали к стоянке возле гостиницы «Словения». Из одной из машин вышел высокий седеющий мужчина.
Вслед за ним из машин повыскакивали крепкие парни с короткоствольными автоматами в черных шапочках, закрывающих почти все лицо.
Они быстро устремились в вестибюль гостиницы и к черному выходу.
Мужчина же подошел к администратору гостиницы и представился подполковником РУОПа Василием Мостовым. Он порекомендовал всем сотрудникам гостиници оставаться на своих местах и не поднимать лишнего шума.
Парни с автоматами стали постепенно продвигаться на четвертый этаж, где и располагался люксовый номер, который занимал вор в законе Хмель. Они выскочили на четвертом этаже и тут же крикнули стоявшим у дверей люкса охранникам:
– Всем на пол! Милиция!
Двое из охранников повиновались сразу же. С третьим вышли проблемы.
Парень оказался из молодых и горячих. Он ответил автоматчику ударом кулака в живот, но в тоже мгновение охранник взвыл от боли, тряся ушибленным о бронежилет кулаком.
Руоповец удивленно посмотрел на пляшущего перед ним охранника и произнес:
– Ты что, больной, что ли?
После этого он резким ударом ноги сшиб парня на пол и распластав его по ковру коридора, нацепив наручники на запястья его рук.
Как только инцидент с охранником был исчерпан, в коридоре появился подполковник Мостовой. Он окинул взглядом распластанных на полу охранников Хмеля и стоящих с поднятыми вверх дулами автоматов бойцов спецотдела быстрого реагирования.
– Все нормально? – спросил он у одного из парней.
– Так точно, товарищ подполковник, – ответил тот.
– Тогда пошли дальше, – сказал Мостовой.
Двое бойцов ударили тяжелыми сапогами по двери номера, которая тут же открылась. Похоже, замок не был предназначен для штурма.
Бойцы ворвались внутрь и положили на пол еще одного из подручных Хмеля, который, видимо, по звукам из коридора, понял, что ему грозит и не очень сопротивлялся.
– Где Хмель? – спросил у него подошедший подполковник Мостовой.
– В ванной. Купается.
Мостовой подошел к ванной и зашел туда. Он оказался в просторном помещении, в центре которого находилась больших размеров джакузи. В ней-то с сигаретой в зубах и возлежал Хмель.
Рядом с ним, в потоках бурлящей воды, сидела совершенно голая блондинка. Мостовой посмотрел на нее холодным безразличным взглядом и коротко приказал:
– Вали отсюда!
Девица быстро встала, сняла с вешалки полотенце, на ходу обернулась и стремительно вышла.
После этого Мостовой наконец обратил внимание на Хмеля, будто только что его заметив.
– Боже мой! Какая встреча! Как давно тебя у нас не было! – восторженно восклицал подполковник. – Мы по тебе уже соскучиться успели. Прошло целых пять дней, как ты от нас уехал. Мы уж боялись, что ты с концами и мы не успеем оказать гостю подобающий прием, со всеми почестями. . . А ты опять к нам вернулся.
– Город ваш гостеприимным показался, – подал наконец из джакузи голос Хмель. – Менты за каждым плевком не следили. Вот я по наивности и приехал.
– На этот раз мы тебя без почестей не отпустим. Давай вылезай. Нам предстоит еще визит в управление.
– А бумажку ты принес соответствующую? – поинтересовался Хмель.
– Зачем нам, старым знакомым, бумажка? – спросил Мостовой. – Я и два года назад, когда тебя здесь на сходняке вязал, без бумажки приезжал. Но, впрочем, если ты такой упрямый, мы и бумажку сделаем. Даю тебе пять минут, – тон подполковника стал жестким. – Повезем мы тебя в том, что успеешь напялить на себя за это время.
Мостовой вышел из ванной и направился в туалет. Выйдя оттуда, он посмотрел на часы и подал своим помощникам сигнал.
– Давайте, ребята, вытаскивайте его из ванной и в машину.
Двое бойцов в масках закинули автоматы за спину и вошли в ванную. Вышли они оттуда через несколько секунд и вытащили за собой Хмеля. Последний успел надеть лишь трусы, халат и тапочки.
Мостовой скептически посмотрел на одежду Хмеля и произнес:
– Извини, время. Надо было одеваться быстрее.
Упирающегося, с мокрыми волосами Хмеля потащили к выходу и, спустив по лифту на первый этаж, вывели во двор с черного хода. Там уже их поджидала легковушка, в которой Хмеля и повезли в РУОП.
Когда Мостовой шел по коридору РУОПа, Хмель уже сидел перед его кабинетом на стуле, охраняемый двумя автоматчиками. В шлепанцах и халате он выглядел весьма нелепо.
– Ну и видок у тебя, – сказал подполковник, заходя в кабинет. – Как будто ты с какой-то домашней пьянки в трезвяк попал. Ладно, заходи в кабинет.
Хмель поднялся и молча прошел в кабинет.
– Не много ли на себя берешь, начальник? – спросил он, усаживаясь на стул перед столом Мостового.
– Столько, сколько унесу. Да больше и не дают, – филосовски ответил Мостовой. – А ты что, думал, что я тебя полчаса ждать буду, пока ты портки натянешь?
– Ладно, давай замнем. Что тебе надо?
– Поговорить надо.
– Ты что, в номере не мог поговорить?
– Здесь спокойнее.
– Ладно, слушаю тебя, – выжидательно уставился на подполковника Хмель.
– Что-то зачастил ты к нам в последнее время, Хмель. . .
– А это что, запрещено?
– В общем-то нет. . . Но ты знаешь, у нас своего дерьма пруд пруди. А тут ты еще. . . Сидел бы себе в Волгополоцке. А то тамошний РУОП забеспокоился – куда это клиент их постоянный делся?
– Ты за них не волнуйся. А здесь у меня дела, – отрезал Хмель.
– Да ну? – удивился подполковник. – Какие же?
– А то ты не знаешь, что какая-то падла Гиви пришила!
– Знаю.
– Ну, вот меня братва и попросила помочь его ближайшему родственнику дела покойного принять на себя.
– Ты мне в уши не ссы! Так я и поверил в твою филантропию! Я пока не знаю, что ты у нас здесь задумал, но учти, что глаза ты мне уже намозолил. А посему каждый твой шаг с этой минуты я контролировать буду. В общем, не забывай, что ты здесь в гостях и побыстрее проваливай отсюда! А то твое присутствие меня и мое начальство раздражать стало.
– Это все? – спросил Хмель.
– Все! – спокойно ответил подполковник. – Сейчас мои люди проверяют наличие лицензии на ношение оружия у твоих парней, после чего – если все будет, конечно, нормально – пойдешь восвояси. Если же нет – задержишься здесь еще на какое-то время. . . А сейчас давай, чеши отсюда в коридор – у тебя такой банный вид, что про нас Бог знает что подумать могут.
Хмель встал, засунул руки в карман халата и сказал:
– Ты, наверное, думаешь, что ты самый крутой? Я тебя разочарую. Завтра же. Можешь не сомневаться.
И, шлепая тапочками, вор в законе вышел из кабинета. В коридоре его тут же взяли под руки охранники и отвели в общую камеру для задержанных.
Отпустили его через три часа. Его отвезли обратно в гостиницу на милицейском «уазике».
Все три часа Хмель находился в состоянии, близком к бешенству. Так с ним не поступали давно.
Его, известного в стране авторитета, взять в ванной и отвезти на допрос в тапочках не дав ему время нормально одеться!
Он с силой хлопнул дверью милицейского «уазика» и отправился в холл гостиницы, не обращая внимания на удивленные взгляды портье и швейцара. Не дожидаясь лифта, он пешком поднялся на четвертый этаж, вошел в номер, и сразу же достал из бара литровую бутылку виски. Наполнил половину стакана и разом осушил его. После этого, схватив сотовый телефон, он принялся набирать цифры.
На другом конце провода ответили:
– Алло!
– Борис Сергеевич, это я. У меня проблемы. Местные менты решили пошалить. . .
Разговор был коротким и ясным. Хмель, сдерживая свои эмоции, коротко изложил ситуацию.
– Надеюсь, по башке они сегодня же, – завершил разговор Хмель. – Что касается наших дел, то все идет по графику. Никаких изменений не будет. Утихомирьте только этих легавых, и все будет сделано в срок и без проблем. . . Спокойной ночи!
В комнату вошел Француз.
– У вас что, стадо слонов побывало? – спросил он, оглядывая беспорядок в номере.
– Стадо руоповцев, – хмуро ответил Хмель.
Он снова набрал номер на сотовом.
– Ненашев? Зайди ко мне, завтра с утра. . . Только осторожно. Зайди с черного хода и поднимись по лестнице пешком. . .
. . . Утром следующего дня, в восемь часов в кабинете подполковника Мостового зазвонил телефон.
– Зайди ко мне!
Голос полковника Пашкова не предвещал ничего хорошего. Подполковник нехотя поднялся и пошел в кабинет к начальству.
– Я тебе сколько раз говорил, что в нашем деле нужно быть аккуратным! – встретил Мостового громовым рыком начальник РУОПа. – Ты что, нас подставить всех хочешь? Тебе что, мало вызовов в прокуратуру за этот год? Мне вчера ночью позвонил домой замминистра и наехал на меня по полной программе! Так и дождемся проверочной комиссии из центра как самые неблагонадежные! В общем, как хочешь, а извиняться перед ним придется. Тебе. . .
– Мне?! Перед ним?! – глаза подполковника горели от возмущения.
– А кто, я, что ли? Это я его, что ли, припер вчера сюда в плавках?
– Я не буду извиняться, – твердо сказал Мостовой.
– Ну. . . Пошли Юркова. . .
– Юркова? – почесал затылок Мостовой. – Ну, может быть. . .
– И поаккуратней там. . .
Вернувшись к себе, Мостовой тут же вызвал к себе капитана Юркова.

Глава семнадцатая

– Значит, ты говоришь, что действовала бригада? – глубоко затягиваясь сигаретой, спросил Хмель.
– Да. Как минимум три человека, – ответил Француз.
– И один из них – тот однорукий, которого ты пришил?
– Да.
– Как же вы вдвоем не могли однорукого укоротить?
– Ты бы видел, как он нож метнул! Гиря и пикнуть не успел, как нож ему в шею воткнулся. Поэтому я с ним чухаться не стал – пришил, и все!
– Гиря всегда был вяловат. Ему только на ларьки наезжать и из лохов деньги потрошить. . .
Хмель состроил презрительную физиономию.
– Ты уверен, что за этим одноруким никто не стоит?
– Не похоже. Бывший вояка, с ментами не связан, в Хосте недавно. Жил себе тихо-мирно. . .
– Шухер большой там поднялся?
– Не очень. Менты, конечно, порасспрашивали соседей. . . Но жил он уединенно, дом на отшибе стоит. Пришли мы незамеченными, и ушел я также по-тихому.
– А эти, хозяева, у которых Липицкий проживал?
– Эти больше ничего не скажут.
– Все аккуратно сделал? – спросил Хмель сурово посмотрев на Француза. – Мне сейчас напряги не нужны. У меня и без того хлопот до е. . ной страсти!. . И все же странно. . .
Хмель снова задумался и откинулся на диване.
– Что же это за бригада такая? И где искать двух остальных?
– Это мы узнаем, когда найдем их, – сказал Француз и бросил на стол цветную фотографию. – Вот их рожи.
Хмель поднял со стола фотографию.
– Как тебе удалось?
– Пошустрил малость, с хозяйкой дома где они останавливались, – усмехнулся Француз. – Она и рассказала, что видела их рожи у пляжного фотографа на стенде.
– Молодец! – похвалил подручного Хмель и стал вглядываться в фото. – Никогда и не подумаешь, глядя на эту девку, что она вместе со своим дружком положила моих парней, причем далеко не самых худших!
– Да, принимала она в этом не самое последнее участие. Я разговорил там одну блядюшку в баре, так она рассказала, что эта девка надрала ей и двум ее подругам уши за то, что они положили глаз на ее парня. Я понял, что этой девке знакомы приемы рукопашного боя. Если предположить, что в дверь ломились двое мужиков, то можно предположить, что хозяина дома, выпрыгивающего из окна, пришила именно она. Это ее три пули у него в башке остались.
От напряженной работы мысли у Хмеля на лбу образовались морщины, которые он нервно растирал пальцами руки.
– Сколько живу, столько и удивляюсь, – наконец сказал он. – Никогда бы не подумал, что эта костлявая девка такой крутой воин. А этот? – Хмель ткнул пальцем на парня на фотографии. – Тоже, наверное, по-македонски стрелять умеет. . .
– Не знаю. Про него мало что известно.
– Ладно, черт с ними! – Хмель кинул фотографию обратно на стол. – Исчезли они, и исчезли. . . Дай Бог, к нам не сунутся. Хотя потолковать с ними было бы полезно.
Хмель поднялся с дивана и, подойдя к окну, раздвинул шторки. В комнату стали проникать первые лучи утреннего солнца. Разговор с Французом занял весь остаток ночи.
Хмель некоторое время смотрел на кусочек берега Волги, видной ему из она, потом повернулся и сказал:
– Ладно. Иди. Хорошо поработал. Много информации дал для размышления. Вот-вот Ненашев должен нагрянуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22