Когда же мотоцикл с киллерами проехал, я поднял пистолет с земли и выстрелил в выезжающих, но, к сожалению, промахнулся.
– Должен вам сказать, – усмехнулся Семенов, – вы проявили редкостную прыть. Только что вы лежали под лавкой, обстреливаемый из пистолета-пулемета, и тут же вы выскочили из-под своего укрытия, чтобы добраться до лежащего на асфальте оружия. Да еще успели сделать прицельный выстрел. Кстати, пуля попала в колесо мотоцикла. Может быть из-за этого они так далеко на нем и не уехали.
– Просто я очень хотел их достать, – ровным голосом сказал Игорь. – Но в следующую секунду он не сдержался и с яростью проговорил: – Я и сейчас хочу их достать.
– Тогда почему вы снова не стреляли в седока? – задал вопрос капитан милиции.
– Я боялся убить кого-нибудь шальной пулей. К тому же, оставшись без мотоцикла, они бы далеко не ушли.
– Ну, что ж, возможно, – согласился Семенов. – А почему Крутиков не назначил встречу именно в вашем офисе? Ведь речь шла о простой передаче документов в загранпоездку.
– Не знаю, – сказал Игорь, – он, вообще, всего боялся. Я же говорил, за ним охотились. И эта охота закончилась удачно.
– Какую роль вы в этом играете, и что вам известно об опасности, угрожающей убитому?
– Практически ничего неизвестно, – ответил Игорь. – Он только сказал, что стал свидетелем чего-то такого, из-за чего его могут убить. Чего именно, я не знаю. – Игорь промолчал, потом продолжил: – Могу лишь добавить, что Гога по натуре не преступник, и либо влип куда, либо просто стал случайным свидетелем. Больше к этому мне добавить нечего.
Неожиданно для самого себя капитан что есть силы хлопнул по столу.
– Ну, хватит! Здесь не мальчишки сидят, прекратите мне лапшу на уши вешать.
Игорь непонимающе взглянул на милиционера.
– В чем вы хотите меня убедить? – крикнул Семенов. – В том, что вы, взявшись за дело оформления срочного отъезда Крутикова за рубеж, даже не поинтересовались его причиной?! Не верю!
– Капитан, – холодно ответил Игорь, – по своей натуре я бываю иногда горяч, но не любопытен. Это были дела Гоги. Наверное, я был не прав, что не заинтересовался деталями произошедшего, но тогда я не придал этому значения. Во-вторых, я повторяю, что просто не хотел лезть в чужие дела. Помочь Гоге с отъездом – одно, а разбираться за него с бандитами – совсем другое. Я понятия не имею, по каким причинам Гога не захотел обратиться в ваше учреждение. Видимо, он боялся, что вы его вместе с преступниками под одну гребенку причешете.
– Ложь, – снова заорал Семенов, поднявшись и уперевшись кулаками в стол. – Вы пришли на встречу вооруженным. Вы знали, какая опасность грозит Крутикову.
– Я же сказал, – сказал Игорь, нахмурившись и отвернувшись в сторону, – это не мой пистолет.
– Хватит гнать туфту. В общем, так: или ты сейчас рассказываешь обо всех подробностях этого дела, или я тебя сажаю за участие в убийстве.
– Вы, наверное, смеетесь? – проговорил Игорь. – Какое, к черту, соучастие в убийстве? Я пришел на встречу, имея в конверте документы, которые специально сделал для Гоги. На кой черт мне убивать? И зачем мне, черт возьми, надо было устраивать расстрел в том месте, где был я, да еще самому подставляться под пули? Что вы будете объяснять прокурору, когда арестуете меня?
– Это уж моя проблема. То, что в тебя стреляли, никто не видел. Свидетелей в тот момент в сквере не было. А ты был задержан на месте преступления, при тебе нашли оружие, на котором твои отпечатки пальцев. К тому же ты не скрываешь, что стрелял из него. А это уже основание взять тебя под стражу за незаконное хранение. Короче, мне есть, чем тебя зацепить. А посидишь у нас в камере, все расскажешь.
Игорь, зло сжав челюсти, глядя в упор на Семенова, произнес:
– Я уже все сказал и добавить мне нечего. А обо всем остальном я буду говорить только в присутствии адвоката.
Капитан Семенов хотя и выглядел разгневанным, внутренне все же был удивлен. Он никак не ожидал от этого интеллигентного с виду парня такой твердолобости. Высокий парень в дорогом костюме и модном галстуке, черные волосы которого были уложены в аккуратную короткую стрижку, по виду вполне мог быть каким-нибудь управляющим банка. Лишь серые глаза, смотревшие на Семенова с неким сарказмом и скептицизмом, выдавали в нем человека, много повидавшего на своем веку. Внутренний голос подсказывал Семенову, что это парень не так прост, как кажется при первом взгляде, да и и знает он больше, чем говорит.
В свою очередь, Игорь решил, что капитан решил проявить к нему жесткий вариант допроса, так сказать, с пристрастием. Он уже внутренне готовил себя к тому, что сейчас ему, по-видимому, придется туго, и, скорее всего, всю эту ночь придется провести в каталажке. Он уже начал лихорадочно соображать, как самому себе помочь в этой ситуации, когда дверь в кабинете раскрылась, и вошел высокий широкоплечий мужчина, волосы которого были изрядно подернуты сединой. На вид ему было лет пятьдесят, но это было видно лишь по седине и по жесткому морщинистому лицу с волевым подбородком. На вошедшем был серый костюм и рубашка без галстука. В то же время в действиях мужчины чувствовалась энергия и сила. Он широким уверенным шагом прошел по кабинету Семенова и, взяв свободный стул, уселся рядом со столом.
– Здорово, капитан, – произнес он.
– Здравие желаю, товарищ подполковник, – ответил Семенов. – Какими судьбами?
– Да вот, говорят, у вас стрельба, опять «заказуха». Приехал узнать новости. Со свидетелями пообщаться.
– А что же вы, товарищ Мостовой, не приехали на место происшествия? – напряженно вглядываясь в лицо подполковника, спросил Семенов.
– Не успел, знаешь ли, вы там быстро со всем разобрались, – ответил подполковник, глядя при этом на сидящего Игоря.
– Здорово, Игорек, – сказал он, обращаясь к Дубровину. – Как это тебя угораздило в это дело вляпаться.
– Здравствуйте, Василий Семенович, – ответил Игорь с чуть заметной улыбкой на губах. – Судьба, видимо, у меня такая.
Капитан Семенов несколько секунд смотрел то на подполковника, то на Дубровина, потом с сарказмом в голосе спросил, обращаясь к последнему:
– Это что, твой адвокат? Вы, я смотрю, давно друг друга знаете.
– Ладно, капитан, не задирайся, – ответил Мостовой. – Я еще ничего такого не сказал, чтобы меня в адвокаты записывать.
– Да чует мое сердце, что неспроста ты приперся сюда так поздно. Мог бы и позвонить. Во всяком случае, побеседовать с подозреваемым ты мог бы и утром.
– Насколько я понял, – повернувшись лицом к Семенову, произнес Мостовой, – он не подозреваемый, а свидетель. Из того, что мне доложили в дежурке, на подозреваемого он не тянет.
– Ладно, с этим я сам разберусь, – произнес Семенов враждебным тоном. – Говори, зачем пришел, не тяни.
– Ну, коль ты настаиваешь, то пожалуйста. Дело об убийстве Абрамова мы забираем себе в РУОП. С твоим руководством я уже договорился.
Семенов недобро посмотрел на Мостового. Потом сел на свой стул и повернулся лицом к окну.
– Сам понимаешь, два убийства на пивзаводе, оба заказные. И хотя люди разного калибра, но подозрения очень серьезные, – продолжил Мостовой.
– Да уж, – иронично сказал Семенов, – без мафии не обошлось.
– И свидетеля я забираю с собой.
– Это как водится, – снова поехидничал Семенов, – зачем мне теперь свидетель, к тому же твой знакомый?.. Он тебе как отцу родному все расскажет, даже то, что и не знал.
– Ладно, – Мостовому надоело слушать упреки, и он, бросив взгляд на Игоря, сказал: – Собирайся. Если ты оформил задержание, – обратился он к Семенову, – то отмени.
– Не оформлял я, – буркнул Семенов, глядя в темноту за окном.
Игорь посмотрел на обоих милиционеров, встал, взял со спинки стула свой испачканный плащ и отправился к выходу. Мостовой пошел вслед за ним.
– Василий Семеныч, – окликнул его капитан, – на пару слов можно?
Мостовой остановился и повернулся к Семенову лицом. Игорь молча вышел и закрыл за собой дверь кабинета.
– Ну... слушаю, – спросил Мостовой, засунув руки в карманы брюк.
– Слушай, Семеныч, зачем ты все это делаешь? Уж не для того ли, чтобы свидетеля отмазать.
– Слушай, капитан, ты что, в самом деле считаешь, что я убийцу или даже свидетеля от дела отмазать хочу? Просто этого парня я знаю давно, и в разных ситуациях с ним был. Я знаю, что он не бандит. И если он попал в эту историю, то не по своей воле.
– Я уверен, он скрывает важные улики, которые помогут нам выйти на убийц, – сказал Семенов.
– А вот здесь я полностью согласен с тобой, – сказал Мостовой. – Если он что и знает, но скрывает, то у меня больше шансов выудить из него информацию.
Мостовой вынул руки из кармана и, развернувшись, пошел к выходу. Но снова остановился и, вернувшись к Семенову, сказал:
– Ты не волнуйся, не переживай, работать вместе будем. Одно же дело делаем, – и вышел из кабинета.
Когда Игорь и Мостовой вышли из здания ГУВД, Игорь сразу увидел стоящий недалеко от подъезда темно-синий «БМВ». Ольга несколько раз коротко посигналила. Игорь кивнул ей, после чего вопросительно посмотрел на Мостового.
– Нет, – сказал подполковник. – Ты поедешь на моей «Волге». Есть разговор к тебе. Ольга поедет за нами, встретимся в управлении.
За рулем «Волги» сидел капитан Юрков, неизменный помощник Мостового.
– Здорово, ковбой, – поприветствовал он Игоря, когда тот садился на заднее сидение. – Что, опять вляпался в какую-нибудь переделку?
– Не одним же вам с Семенычем под пулями бегать. Есть и другие любители острых ощущений, – огрызнулся Игорь.
– Только раньше ты со своей огнеметной подругой сам старался свои проблемы решить. А теперь она к нам за помощью обратилась, когда тебя сцапали.
– И правильно сделала, – сказал Игорь. – Мы с ментами не связываемся. А эти придурки вместо того, чтобы киллера по-быстрому поискать, у меня стали душу выворачивать.
Юрков, дождавшись, пока Мостовой, усевшись, захлопнул за собой дверцу, тронул машину с места.
– Если ты думаешь, что мы тебя от Семенова спасли, – сказал Мостовой, – то ты глубоко ошибаешься. – Мы у тебя сами душу вывернем, но правду узнаем. Поэтому можешь начинать прямо сейчас. Мы с Юрковым тебя внимательно слушаем.
– Хорошо, – сказал Игорь, откинувшись на спинку автомобильного сидения. – Тогда слушайте, рассказываю уже в который раз. Георгий Крутиков сам позвонил мне рано утром и перепуганным голосом попросил меня о встрече. Так это все и началось...

Глава одиннадцатая

Вот уже несколько дней, как заведующий лабораторией пивоваренного завода Петр Эдуардович Брагин не находил себе места. Все события предшествующих дней нарушили спокойный ход его жизни и породили клубок неразрешимых проблем. Как не силился кандидат химических наук Брагин придумать хоть какой-то приемлемый выход из создавшейся ситуации, но все попытки оканчивались неудачей.
Все его беды начались с того самого утра, когда в своей машине был взорван директор пивзавода Абрамов. Последний был единственным на свете человеком, который хорошо понимал Брагина. Вряд ли он одобрял наклонности и пристрастия химика, более того, скорее всего, в душе Абрамов не воспринимал Брагина как человека, но при всем при этом Абрамов был один из немногих, кто помог ему в тяжелые для него минуты жизни и предложил Брагину такую схему жизни, которая полностью устраивала ученого. Брагин знал, что Абрамов делал это, конечно, не из соображения человеколюбия. Во всем этом был весьма корыстный интерес со стороны директора.
Более того, он вовлек самого Брагина в противозаконное дело, но Брагин никогда не был особым моралистом, с его-то голубыми наклонностями, и, видимо, внутренне всегда был готов переступить эту черту. К тому же Абрамов имел огромное влияние на Брагина. И всегда мог убедить последнего в правильности того или иного поступка, к которому он хотел принудить Брагина.
Брагин всегда испытывал проблемы не только из-за своей нестандартной сексуальной ориентации, но и из-за неуемной сексуальной энергии. В совокупности два этих фактора и приводили к многим проблемам, возникающим во взаимоотношениях как с его сексуальными партнерами, так и с остальным окружающим миром. Бешеная сексуальная активность зачастую принимала формы жестоких садистских насилий, что приводило к скандалам и разрывам отношений с партнерами по сексу. Брагин получил дурную репутацию в кругу так называемого голубого общества, которое по своей социальной природе достаточно замкнуто.
Поскольку Брагин никогда особо не скрывал своих сексуальных пристрастий, его не любило и даже презирало начальство, которое постоянно чинило ему препятствия на работе. Ему, талантливому ученому, с трудом удалось защитить кандидатскую, и то после того, как он написал такую же кандидатскую для жены заместителя директора института, в котором он работал. Он был одним из лучших ученых в институте, но ему так и не дали не только лаборатории, но даже и просто нормальной должности. Много лет отдав институту, он так и числился там внештатным научным сотрудником.
Ему было уже 38 лет, когда с ним случилась эта история. И все началось с того мальчишки-наркомана, соблазненного им на дискотеке. Мальчишке было все равно, что с ним будут делать. Он, видимо, давно сидел на игле, и в тот момент находился в состоянии наркотического голода. Наркотик, которым Брагин соблазнил своего случайного партнера, был синтезирован им же самим тайком в лаборатории института. Брагин совершил с ним половой акт у себя дома, когда мальчишка уже находился в наркотическом трансе. За исключением разных мелочей, в конце концов, оба оказались довольны друг другом, и их отношения имели продолжение. Но и здесь Брагину не повезло. На его беду у мальчишки были родители, хотя и не очень заботливые, учитывая дурные наклонности их сына, но очень влиятельные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23