Эйприл пошевелилась, пытаясь сползти с подруги на тротуар, однако сделать это не удалось, потому что на ней, в свою очередь, барахтался какой-то чернокожий толстяк, ужасно ругавшийся на местном диалекте испанского языка.
– Сеньор! Сеньор! – несколько раз воскликнула Эйприл. – Нельзя ли полегче?
Толстяк прокричал что-то в ответ, и девушка поняла, что его лучше не трогать: ругань только усилится. К тому же Эйприл заметила, что они с Ирмой придавлены к асфальту не одним лишь толстяком. За толстяком виднелся еще человек, за ним – еще и еще… Получилась солидная куча барахтающихся людей. Встать на ноги тем, кто был сверху, мешал ветер.
– Ирма, Ирма, – прошептала Эйприл, – береги камеру…
Это было последнее, что услышала Ирма от Эйприл. В следующую секунду девушки потеряли друг друга в шевелящейся массе людских тел.
Ураган стал перекатывать беспомощных перед его мощью людей по тротуару. Эйприл чувствовала, что оказывается то вверху, то внизу.
Непрерывно сверкали молнии, грохотал гром. Дождь лил, как из ведра. На улицах города было не очень чисто, поэтому вода превратила пыль в жидкую грязь, что спасало людей от травм.
Ирма и Эйприл здорово перепачкались в грязи, получили немало синяков и шишек, но избежали серьезных травм.
Ураган неистовствовал. На проезжей части было еще хуже, чем на тротуаре. Ветер швырял машины друг на друга.
– Никогда бы не подумал, что мне придется так нарушать правила уличного движения! – воскликнул водитель одного автомобиля после того, как его машина взлетела по пирамиде других автомобилей на самый верх. – Боже мой, даже представить страшно, на сколько меня оштрафуют!
В центральных и деловых кварталах города не осталось ни одного целого окна. Ураган разбил все стекла. Окраинам, где не было каменных зданий, досталось еще больше. Деревянные лачуги, крытые пальмовыми ветвями, были разрушены почти полностью. Крыши лачуг, сорванные ураганом, летали по воздуху, как большие, диковинные птицы.
Всего этого Эйприл и Ирма не видели. Впрочем, Эйприл догадывалась и лишь жалела о том, что обо всем этом она не имеет возможности снять репортаж.
Эйприл стонала и вскрикивала, однако никак не могла выбраться из кучи народу, растущей, словно снежный ком. Внезапно прямо перед собой Эйприл увидела видеокамеру, которая непонятно каким образом оставалась до сих пор чистой, без единого пятнышка грязи. Ирма давно где-то пропала.
«Я думаю, моя подружка Ирма простит мне, – подумала Эйприл, – если я возьму видеокамеру себе… Не знаю, где Ирма, может быть, она потерялась… Но видеокамера нашлась!»
Эйприл уверенно схватилась за камеру одной рукой. Это была ненадежная опора, однако она почувствовала себя более уверенно.
Через некоторое время девушка увидела слева от себя просвет. Эйприл моментально протянула туда руку, и каково же было ее счастье, когда девушке удалось за что-то схватиться.
Ветер выл, все вокруг дрожало, ураган гнал кучу человеческих тел по тротуару.
Эйприл скрипела зубами от натуги, одежда на ней трещала по швам. Она не могла дать себе отчет, что же это трещит – одежда или ее кости, но девушка изо всех сил сжимала железную ограду возле одного из жилых домов и видеокамеру. Каково же было ее удивление, когда через некоторое время Эйприл вытянула из кучи Ирму, которая оказывается, все это время держалась за видеокамеру с другой стороны.
– Ирма! – радостно закричала Эйприл.
– Эйприл! – отозвалась Ирма.
Если бы не шел дождь, если бы не завывал ветер, подруги непременно отметили бы свою встречу слезами умиления и счастья.
Однако теперь было не до них.
– Ирма, ради Бога, не отпускай камеру! – прокричала Эйприл.
Ирма согласно кивнула головой.
Эйприл лихорадочно оглянулась в поисках спасения. Прямо в шаге от себя девушка увидела хлопающую на ветру дверь подъезда.
– Ирма, мы попробуем заползти туда! – скомандовала она.
С немалым риском для жизни девушка отпустила железную ограду и на четвереньках вползла в подъезд многоквартирного жилого дома. Ползти пришлось на коленях и одной руке. Другой рукой Эйприл продолжала сжимать видеокамеру.
«Бедные собаки, – подумала девушка, – каково им приходится, если у них перебита одна нога…»
Эйприл с облегчением увидела, что Ирма последовала за ней. На лестничной площадке первого этажа девушки смогли кое-как перевести дух. Эйприл осмотрела подругу.
– Все нормально, – сказала она. – Ты в порядке.
– Это я-то в порядке?! – закричала Ирма. – Ты что издеваешься? У меня все тело в синяках и ссадинах и к тому же горит…
Эйприл вздохнула и снисходительно произнесла:
– Ирма, я имею в виду, что ты жива. Я понимаю, что тебе надо некоторое время провести перед зеркалом, но в конце концов тебе ведь не появляться в кадре…
Ирма нахмурилась:
– А что, ты собралась появляться в кадре?
– Конечно, – подтвердила Эйприл. – А ты как думаешь? Мы с тобой присутствуем на таком празднике смерти и не снимем об этом репортаж? Этого нам не простят! Иначе зачем нас сюда послали?
– Но ты же сама говорила, что это будет просто репортаж о том, как хорошо отдыхать в странах Южной Америки. Наша командировка имела совершенно другие цели…
– Не знаю, Ирма! – воскликнула Эйприл. – Но я не прощу себе, если не сделаю репортаж об этом стихийном бедствии.
«Стихийное бедствие, стихийное бедствие…» – несколько размысленно повторила Эйприл.
Внезапно Эйприл хлопнула себя ладонью по лбу.
– Послушай, Ирма! – воскликнула она. – А ведь здесь что-то не так!
– Ты о чем? – насторожилась Ирма.
– Ирма, я вспомнила, мне ведь казалось, что здесь что-то не так еще до того, как началась вся эта катавасия… – пояснила Эйприл.
– И опять я тебя не понимаю, – пожала плечами Ирма.
– Я об урагане, – торопливо проговорила Эйприл, причесываясь пятерней. Другой рукой Эйприл принялась гладить себе лицо.
Ирма скептически посмотрела на подругу, потом махнула рукой:
– Перестань, – бросила она, – ничего путного не выходит, ты только размазываешь грязь…
– Да? – Эйприл вначале растерянно, а потом уверенно посмотрела в глаза Ирме. – Ладно, в конце концов так будет лучше. Настраивай камеру. Об остальном я поведаю в своем репортаже.
– Но ведь ты будешь выглядеть страшилищем! – воскликнула Ирма.
– Ничего, – отмахнулась Эйприл. – Это придаст реальности моим словам.
Подруги осмотрели камеру.
– Ну что, все в порядке?
– Да, все в порядке.
Ирма протянула Эйприл микрофон.
– Выйдем на улицу? – предложила она:
Эйприл отрицательно покачала головой.
– Нет, Ирма, придется работать в подъезде.
– Но здесь не хватает освещения, – Ирма скривилась.
Эйприл посмотрела вокруг и быстро оценила обстановку.
– Ирма, поднимемся на два лестничных марша. Мы сделаем репортаж на лестничной клетке между двумя этажами. Там достаточно света для того, чтобы зрители увидели меня. Мы будем стоять у разбитого окна, ветер будет трепать мои волосы… А в конце репортажа ты развернешь камеру и дашь панораму города.
– Отлично придумано! – восхищенно воскликнула Ирма. – Только для того, чтобы репортаж получился более красочным, нужно подняться повыше.
– Хорошо, используем лифт, – сказала Эйприл.
К их удивлению, лифт работал. Оказавшись в кабине, Ирма, не долго думая, нажала кнопку последнего, двадцать четвертого этажа.
– Я представляю, как будет раскачиваться этот дом, – прошептала Ирма, округляя в ужасе глаза.
– Ничего страшного, подружка, мы с тобой попадали и не в такие передряги… – успокоила спутницу Эйприл.
Кабина лифта поползла вверх. Во время ее движения Эйприл продолжала приводить себя в порядок.
Вой урагана был слышен даже в лифте. Маленькое табло, укрепленное над дверью, показывало, что кабина миновала восьмой этаж, девятый, десятый, двенадцатый, четырнадцатый… Внезапно в кабине потух свет и движение прекратилось.
– О Боже, Ирма, мы застряли! – простонала Эйприл.
– Это конец, – выдохнула Ирма.
Девушки залились слезами и опустились на пол лифта. Но спустя две минуты Эйприл О'Нил уже знала, что делать.
– Я свяжусь с черепашками! – воскликнула она, набирая код на приборе связи.
– Какая ты находчивая! – прошептала Ирма сквозь слезы. «Я с ней нигде не пропаду», – мысленно добавила она.
– Донателло, Донателло, ты слышишь меня? – говорила Эйприл.
Некоторое время, видимо из-за урагана, связь не налаживалась, и это послужило причиной новых тревог Ирмы.
– Послушай, но ведь черепашки так далеко…
– Это не имеет значения, – резко отозвалась Эйприл. – Главное, чтобы они узнали, что здесь у нас творится! Чтобы ты поняла, почему я боюсь, я могу тебе в двух словах пояснить… Понимаешь, мне кажется, что это не простой ураган, – быстро заговорила Эйприл.
Ирма даже в темноте кабины лифта чувствовала на себе сверлящий взгляд Эйприл О'Нил.
– Не простой ураган? Ты говоришь, не простой ураган? – несколько раз повторила Ирма.
– Все, ни слова больше! – сказала Эйприл. – Пожалуйста, не мешай мне связаться с черепашками.
Эйприл возобновила попытки связи. На этот раз это ей удалось. На приборе связи возникла недовольная рожица Донателло.
– Слушаем. Эйприл, это ты?
– Донателло, Донателло, привет! – возбужденно закричала Эйприл. – Как я рада тебя видеть!
– А я не могу сказать, в свою очередь, что я рад тебя видеть, – к большому изумлению девушек отозвался Донателло.
– Это еще почему? – в один голос воскликнули Эйприл и Ирма.
– Все очень просто: я вас не вижу, – сказал Донателло.
– О господи! – простонали девушки.
– Понимаешь, в чем тут дело… – начала объяснять Эйприл.
Глава 18. Черепахи приходят на помощь
Когда раздался сигнал выхода на связь, черепашки только что прикончили огромную пиццу с грибами. Они лениво развалились на диване перед телевизором и ковыряли в зубах.
Без особого энтузиазма Донателло протянул руку к прибору связи, без особого энтузиазма нажал кнопку.
– Алло, Эйприл?
– Донателло, Донателло, привет! – услыхал он ее голос. – Как я рада тебя видеть!
– А я не могу сказать, в свою очередь, что я рад тебя видеть, – отозвался Донателло.
– Это почему еще? – хором воскликнули Эйприл и Ирма.
– Все очень просто: я вас не вижу, – сказал Донателло.
– Донателло, дело в том, что мы находимся в Мулумбии…
– Где-где? – нахмурился Донателло.
– В Мулумбии! – повторила Эйприл. – И, пожалуйста, постарайся не обращать внимания на то, что ты нас не видишь. Мы находимся с Ирмой в Мулумбии. Нас послало сюда руководство нашей телекомпании. Но не потому мы просим вас о помощи…
– А почему же?
– Дело в том, что здесь началось какое-то ужасное стихийное бедствие.
– Стихийное бедствие? Так! Отлично! – вскричал Донателло.
– Как ты можешь кричать, что это отлично? – возмутилась Эйприл.
Леонардо и Рафаэль, которые только что строили друг другу рожицы, мгновенно сделались серьезными и повернулись в сторону Донателло.
– Мулумбия… Это же далеко? – прошептал Рафаэль.
– Не так далеко, как ты думаешь, – бросил приятелю Леонардо. – Как раз в пятнадцати минутах лета на нашем реактивном спецдирижабле с квазипротонным двигателем.
– Погоди, погоди, – махнул рукой Донателло, который продолжал держать связь с Эйприл. – Речь идет об урагане. Если ураган, это значит – ветер. Если ветер, значит, нам нельзя появляться в Мулумбии на дирижабле.
– Почему? – хором воскликнул Леонардо, Рафаэль и Микеланджело.
– Да потому, что наш дирижабль попросту отнесет ветром, олухи царя небесного! – в сердцах вскричал Донателло.
Пока Донателло вполголоса обсуждал что-то с Эйприл, находящейся на другом конце провода, остальные некоторое время обсуждали неожиданное известие.
Наконец Донателло резко поднялся и воскликнул:
– Итак, друзья, в путь!
– Что значит «B путь»? – повернулся к нему Рафаэль. – На чем ты собираешься проделать этот путь?
– Как на чем? На нашем квазипротонном дирижабле!
– Но ведь ты сам сказал, что в Мулумбии ураган, а ураган – это значит сильный ветер? А значит, нашему дирижаблю крышка…
– Это обычному дирижаблю крышка! – воскликнул Донателло. – Но не квазипротонному. Короче говоря, ребята, не будем рассуждать и терять время. Леонардо, ты можешь взять с собой свой портативный переносной компьютер.
– Это еще зачем?
– Но мы же будем находиться в пути целых пятнадцать минут. Ты можешь раза три сыграть в новую компьютерную игру «MOOD-217».
* * *
Крэнг сидел перед телевизором и довольно улыбался. На телеэкране мелькали ужасные картины стихийного бедствия, разразившегося в маленькой южноамериканской стране Мулумбии.
Ветер срывал тростниковые крыши маленьких домов крестьян, с корнем вырывал деревья. Хлынувшие с неба потоки воды затапливали поля.
– Метеорологи ошеломлены ураганом и проливными штормовыми дождями, обрушившимися сегодня на Мулумбию, – сообщил за кадром голос диктора. – Ураган угрожает уничтожить весь урожай цитрусовых, бананов, кофе и какао-бобов в этой стране. По опросам специалистов, после этого урагана Мулумбия не сможет восстановить свою экономику еще долгие годы. Представитель метеорологической службы заявил, что это… я цитирую: «…самое ужасное стихийное бедствие после всемирного потопа». А мы добавим, что этот ураган, кажется, не подчиняется никаким из известных законов природы.
Глядя на телеэкран, Крэнг засмеялся:
– А я же пытался договориться с ними, – ехидно произнес он. – Я же предупреждал правителей Мулумбии, но они оказались самыми настоящими глупцами, посмев бросить вызов мне, лидеру в той области, от которой зависит благосостояние их страны! Я честно договаривался с ними. Я говорил им о моих чувствах к этой стране. Зря они меня не послушались!
В кабинет Крэнга вошел Шреддер со своими помощниками Бип-Бопом и Рокстеди. Они тоже уставились в телевизор, по которому время от времени передавали новые подробности о катастрофе в Мулумбии.
Шреддер посмотрел на людей, плавающих у своих домов, и усмехнулся:
– Крэнг! Я вижу, твой новый помощник хорошо постарался…
– Да, он оправдывает мои надежды, – проскрипел Крэнг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29