Синяя Птица вырвался из круга и потащил за собой Дикого Козленка.
— Скажи, он давно здесь?
— Он пришел осенью со своими родителями. Они живут в вигваме ленапов у кладбища. Ты его знаешь?
— Да, я знаю его еще из поселка на реке Оленьи Глаза. Он убил моего Шнаппа.
— Как твоего Шнаппа? Ведь твоя собака жива!
— Ах, я говорю не об этом Шнаппе, а о другом, прежнем, у которого также между глазами были два пятнышка. Этого мальчишку я тогда здорово побил. Он вечно меня дразнил и сбрасывал моего «внука» в воду.
— Если он посмеет здесь это делать, я тебе помогу.
Синяя Птица был подавлен. Кто мог подумать, что так закончится новогодний праздник?! Ведь срезанный им кусок соломы у ряженого должен был принести счастье, а тут появился Косой Лис… Снова на мальчика нахлынули воспоминания о первой неделе тяжелой жизни на Луговом берегу. Все выглядело теперь так, точно вовсе и не наступал Новый год, точно все оставалось по-прежнему.
Глава 9
Праздничные деревянные маски, завернутые в красные платки, снова спали на чердаке. Темное помещение над каморкой было полно тайн. С порога Синяя Птица едва доставал пальцами до потолка, и самому ему было трудно забраться на чердак. Если что-нибудь нужно было достать оттуда, то отец приподнимал его и он в один миг оказывался наверху.
В той части коридора, где горели очаги, чердак раскрывался широким лазом, но постепенно крыша над ним опускалась все ниже и ниже и, наконец, смыкалась со стеной. По краю чердачного настила, ближе к очагам, стояли деревянные миски. Оттуда мать доставала ложки и посуду, раздавая их перед едой. Дальше, в глубине, куда Синяя Птица мог забраться только на четвереньках, лежала различная утварь и хлам: старые стрелы, луки, остроги для ловли рыбы, мотыги и пестики для маиса и совсем позади — большие деревянные маски. Они «просыпались» лишь с наступлением Нового года, когда их вытаскивали для ряженых.
Среди масок лежал также длинный кожаный мешок со снежными змеями.
В эту зиму их часто вытаскивали, потому что стояла холодная и сухая погода, особенно подходящая для игры. И синее небо, и сверкающий лед, и тусклое зимнее солнце благоприятствовали ей.
«Змей» был не чем иным, как тонкой деревянной палкой в человеческий рост, с тяжелой головкой, постепенно утончающейся к рукоятке. Во время игры змея нужно было бросать вдоль длинной борозды с ледяными краями. Для этого на реке расчищалась дорожка. Чем глаже были стенки ледяной борозды, тем дальше и быстрее проносился змей толстой головой вперед. Тот, что пролетал дальше других, получал приз.
Обычно играло одно семейство с другим. Снежный змей — одна из любимейших игр ирокезов.
— Ленапы ничего не понимают в этой игре, — говорил отец.
Малый Медведь, вне сомнения, был одним из лучших игроков среди старших родичей. Он знал всевозможные приемы и никогда не терял спокойствия.
Вечерами Синяя Птица залезал на чердак, сдвигал мешок со снежными змеями на край чердачного настила и осторожно передавал стоящему внизу отцу. У очага длинный мешок развязывали, с внутренней стороны в нем было три кармана, и в каждом — по три древка. Малый Медведь очень бережно обращался с этими палками.
— Смотри, — объяснял он мальчику, — прежде всего древки нужно хорошо смазать салом. — При этом он тряпкой, с разогретым медвежьим жиром, натирал древко, начиная с его толстой головы, и постепенно все дальше и дальше, до самого тонкого конца. — Нужно знать, каким жиром натирать в разную погоду. Если снег мелкий и сильный мороз, нужно брать медвежье сало; если снег твердый и на нем корка, — утиный жир, а при мокром снеге — подсолнечное масло.
Синей Птице разрешалось помогать отцу при натирании древков и потом раскладывать их в мешки по сортам древесины.
— Если идет снег хлопьями, — змеи из ясеня проносятся лучше, а при мокром снеге — лучше дубовые, — объяснял отец.
И уже на следующее утро потребовались ясеневые змеи. Мальчики по берегу реки тащили толстый, тяжелый чурбан, приминая рыхлый снег и расчищая длинную наклонную борозду. Там, где свежерасчищенная борозда заканчивалась, выходя на лед Бобровой реки, Синяя Птица и Дикий Козленок утаптывали квадратную площадку, стороны которой были по десять шагов. На этой площадке змеи, «усталые от полета» по длинной борозде, приземлялись, и там, где останавливалась голова змеи, судья состязания проводил черту.
Снова и снова протаскивали мальчики деревянный чурбан по узкой снежной борозде, пока она не стала достаточно глубокой, а ее стенки гладкими и прочными. Постепенно собирались игроки и подавали советы.
— Лучше сглаживайте дно канавы, иначе змеи выскочат из нее посреди пути! Самый маленький осколок льда или бугорок могут выбросить змея.
Появился и Косой Лис и предложил им свою помощь. Синяя Птица бросил на него свирепый взгляд, но мальчик — ленап держал себя так вежливо и скромно, что, казалось, позабыл все зло.
Наконец дорожка стала совсем гладкой. Синяя Птица и Дикий Козленок быстро побежали к началу дорожки, где уже стояли метатели змея в ожидании начала.
Игру начал отец. Он вынул из кожаного мешка хорошо намазанный салом ясеневый змей, взял его большим и указательным пальцами левой руки за середину, а в согнутый указательный палец правой руки упер тонкий конец змея. Небольшой разбег, быстрый отмах руки назад, резкий бросок — и змей полетел вдоль дорожки! Он в полете касался то правой, то левой стенки. Иногда от толчка он нес свою толстую голову над краем борозды, покачивая ее подобно змее, нацелившейся на добычу. Синяя Птица и в самом деле верил, что он видел настоящую несущуюся змею.
Мальчики побежали снова к концу дорожки, где судья соревнования, отмечая дальность броска каждого змея, наносил на снегу черточки. Уже издали Синяя Птица увидел Косого Лиса, стоящего у финиша…
— Гляди, как эта дрянь задирает нос, — пробормотал он.
— Ах, этот! Когда он лежал в люльке, его ни разу не подмывала мать! — презрительно сказал Дикий Козленок.
— Почему ты думаешь? Тебе кто-нибудь об этом рассказал?
— Ну что ты! Посмотри сам на его ноги. Они такие кривые потому, что лежа в люльке он все свое «золото» оставлял между ног, вот они и скривились.
Синяя Птица рассмеялся вместе с Диким Козленком. Ах, если бы он знал об этом раньше!
Послышалось легкое шипение несущегося по дорожке змея. Вдруг что то скрипнуло, змей подскочил, выпрыгнул из борозды, перелетел за ее край и воткнулся в рыхлый снег. Косой Лис быстро подбежал к змею, вытащил его из снега и хотел уже нести к судье.
Поднялся всеобщий крик:
— Он отравит змея! Он отравит змея!
Испуганный Лис выронил древко. Он хотел сделать хорошее дело и не понимал, что так взволновало всех. Но Синяя Птица знал, что случилось. Отец предупреждал, что никто не должен трогать Снежного змея. «Только игрок и судья могут его брать, иначе считается, что он отравлен». Конечно, этою мог и не знать мальчик — ленап; ленапы вообще ничего не понимали в этой игре.
С криками «Он отравил змея! Он отравил змея!» — наши мальчики бросились к смущенному Косому Лису, искавшему спасения в бегстве. Синяя Птица изо всех сил гнался за беглецом, но испуганный Лис несся, как заяц. А Шнапп с лаем носился вокруг Лиса и подгонял его. Наконец и собаке надоела погоня, и она вернулась к своему хозяину.
Остановился и Синяя Птица.
— Тебя никогда не подмывала мать! — крикнул он во все горло. Мальчик ленап погрозил кулаком и издали выкрикивал бранные слова.
Синяя Птица их не понял; не видел он и брошенного на него, полного ненависти взгляда.
После игры в Снежного змея Синяя Птица не встречал больше своего старого противника. Впрочем, так было только до охоты, на которую Малый Медведь взял и Косого Лиса, так как тот уж очень просился пойти с ними.
Глава 10
Уже несколько дней светило обманчивое солнце и снежный покров подтаял. По ночам растаявший снег замерзал. Ледяная корка хрустела и ломалась под ногами. Рыхлый снег слегка покрыл ее, но не скрадывал шагов охотников, отправившихся в лес.
Было уже далеко за полдень.
— Ничего не поделаешь, — с досадой сказал отец. — Дичь слышит нас издалека — и охоты не будет. Придется отправиться домой.
Вождь шел впереди. Синяя Птица замыкал шествие. Перед ним шел Косой Лис. Когда они проходили через рощу белого дуба с густым подлеском из кизила, Синяя Птица увидел несколько сочных ягод бересклета. Ярко-красными каплями, размером с вишню, они блестели на снегу: солнце вытопило их из-под снега.
Мальчик внимательно посмотрел на ягоды. Около них были видны следы зверька. «Это, кажется, енот?! Конечно, так близко прижаты друг к другу когти только у енота. Если бы я смог его добыть!»
Только что исчез за деревьями Косой Лис, но это нисколько не беспокоило Синюю Птицу, потому что след охотников нашел бы и ребенок. Кроме того, ведь и Шнапп был с ним. Мальчик еще раз осмотрел следы енота. Он не видел, как Косой Лис, сломав ветку, потащил ее за собой, разметая снег.
Отставший мальчик поспешно пошел по звериному следу, хотя тот вел совсем в другую сторону.
Через некоторое время он остановился под дубом, на стволе которого ясно были видны царапины. Мальчик торжествовал. Здесь, видимо, жил енот и, забираясь на дерево, как кошка, царапал когтями кору. Маленький охотник начал бить по стволу томагавком, но зверь не появлялся. Тогда Синяя Птица стал царапать кору. Безуспешно — серо-желтый зверек даже не показался. Мальчик попробовал залезть на дерево, но на гладкой коре не легко найти опору.
Мальчик огляделся. Начался снегопад, и под голыми кронами деревьев стало темнеть.
«Теперь бесполезно! Завтра же я еще раз вернусь сюда», — решил Синяя Птица и направился к дому. Он легко различал свои следы и скоро пришел в рощу белого дуба. Однако здесь следы кончались. Похоже, что их замело снегом. Но через несколько шагов снова появились отпечатки ног. Шнапп пробежал несколько шагов в обратном направлении, остановился и залаял, точно звал своего хозяина. Но Синяя Птица, видимо, не понял четвероногого спутника; ведь след, на котором он стоял, был отчетливо виден. Почему же он должен идти в другую сторону? Он подозвал остановившуюся в нерешительности собаку и быстро пошел по следу.
Неожиданно Синяя Птица остановился. Вот эту березу-двойняшку со стволом, разделившимся надвое у самой земли, он уже видел сегодня однажды, когда проходил здесь. Неужели выбрано неверное направление?
Крупные хлопья постепенно покрывали землю, занося следы, и наступающие сумерки погружали все в неумолимо быстро густеющую серую полутьму.
Шнапп завизжал, потом сделал несколько кругов, чуть ли не касаясь носом земли, сел и протяжно завыл. Он оказался таким же беспомощным, как и его хозяин. Синяя Птица изменил, «на счастье», направление, но следы его спутников нигде не появлялись.
«Ах, если бы у меня был кремень, я мог бы развести костер», — подумал он. Его охватил страх. Оставаться на таком морозе на ночь без огня — это значит замерзнуть!
И Синяя Птица пошел.
— Алло! — закричал он изо всех сил, но ветер заглушил его крик. Заблудившись, теперь он бежал наугад.
Больно ударившая по лицу ветка вернула его к действительности. Блуждать было бесполезно. Снегопад усиливался, от сильных порывов ветра на вершинах деревьев потрескивали и ломались ветки.
В сумерках Синяя Птица заметил между огромными корнями дуба широкое отверстие. Инстинктивно, как зверь, ищущий пристанища, мальчик бросился туда; он нашел сухую, свободную от снега нору; в ней, подобрав ноги, можно было уместиться. На дне лежали куски трухлявой древесины и сухие листья. «Здесь я останусь, прикрою вход ветками и спасусь от волков и снега», — подумал он. Шнапп, казалось, был согласен с ним и, забравшись в нору, радостно повизгивал.
Мальчик вылез из укрытия. Он срубил с ближайшего поваленного дерева несколько веток и, найдя толстый, как бревно, сук, залез снова в свою нору. Потом подтянул тяжелый сук и из него и веток соорудил над входом заслон. Томагавком он сбил с внутренних стен дупла рыхлую древесину и сделал себе гнездо. Чтобы хоть немного согреться, мальчик, насколько позволяло место, начал шевелиться. Согревшись, завернулся в накидку, в которой он, как и все охотники, пошел в лес, и прилег. А когда собака улеглась рядом с ним, он, ощутив на своем лице теплое дыхание Шнаппа и наполовину прикрытый его телом, почувствовал себя спасенным. Снаружи слышалось завывание разыгравшейся вьюги.
Проснувшись, он увидел, что его окружала сплошная темнота. Снаружи, как и вчера вечером, свирепствовал ураган. Невольный пленник задумался: «Неужели все еще ночь?» И тут ему пришло в голову, что ведь снег наверное засыпал все щели. Он поудобнее уселся в своем логове и стал гладить голову пса.
— Ты еще здесь, Шнапп? Мы должны немного подождать. Пока такая непогода, — совершенно бессмысленно вылезать отсюда.
Легкое повизгивание и ворчание последовало в ответ, успокаивая и подбадривая, словно человеческий голос.
Мальчик забылся в полусне. Как долго длилась эта дремота, он не знал. Наконец он почувствовал, что буря утихла. Тогда мальчик поднялся, ощупал толстый сук, закрывающий вход, начал его толкать и раскачивать. Но огромный сук не поддавался. «Вчера же я сам его подтащил!» — удивился Синяя Птица и с новой силой принялся толкать сук. Но тут он отчетливо вспомнил вьюгу и снегопад. «Конечно, огромная куча снега насыпалась поверх веток и завалила выход!» Поспешно он начал отбрасывать короткие ветки и попробовал еще раз нажать на сук. Но все было напрасно. Толстый, как бревно, сук лежал каменной глыбой.
Изнуренный пленник бессильно опустился на прежнее место и, стараясь ни о чем не думать, похлопывал по спине повизгивающего Шнаппа. Казалось, что животное понимало опасность; собака уткнулась мордой в колени хозяина, точно побуждая его на новые попытки. Но мальчик даже не обратил на это внимания. Холодный пот выступил у него на лбу; ему стало не по себе.
«Здесь нас никто не найдет, даже если будет разыскивать. А к весне, когда растает снег, я уже умру от голода…»
Мысли его путались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27