Утром, заметив, как он выходит из часовни Тадуссака, колокол которой возв
ещал о мессе, она распорядилась, чтобы ее высадили на берегу.
На этот раз, при свете солнца, она его разглядела получше и вновь отметила
, что он изменился. Его каштановые волосы еще не начали седеть, но их блеск
померк. Он показался ей еще более трогательным и усталым; его похудевший
стан по-прежнему был окутан серым плащом с белым крестом на плече Ч эмбл
емой Мальтийского ордена.
Он подошел к ней с очаровательной радушной улыбкой, которая была ей хоро
шо знакома. Он склонился к ее руке и почтительно поцеловал, благодаря за е
е доброту, что доказывало то, что ему стыдно за вчерашнюю сцену, но из такт
ичности он не считает себя в праве вновь возвращаться к ней и вторично из
виняться. Она была рада, что не нужно притворяться, что ничего не было.
Ч Больще всего меня ранило в нашей вчерашней беседе то, что вы забыли о н
екоторых фактах. Когда мы в первый раз встретились в Квебеке, меня подозр
евали в общении с Дьяволом, по обвинению матери-настоятельницы Мадлен и
з церкви Урсулинок. Но я была оправдана. Я вовсе не являюсь страшным созда
нием, посланным на погибель людей Новой Франции и Акадии, как ее части.
Ч Да, это очевидно.
Ч Сама матушка Мадлен признала это, и вы были свидетелем ее заявления.
Ч Действительно. Я одним из первых радовался вашему оправданию, в котор
ом не сомневался.
Похоже, он уже не помнит о своих вчерашних словах. И более того. Она бы покл
ялась, что он забыл обо всех своих обвинениях. Он снова был ее другом, и она
успокоилась.
Ч Расскажите мне о вашей ране, дорогой друг. Вы, мне кажется, приуменьшил
и ее опасность.
Небрежным жестом он выразил недовольство.
Ч Ничего страшного! Случайная стрела. Но я должен был вернуться в шин и в
Виль-Мари. Я сожалею, что не смог сопровождать господина де Фронтек в Ката
ракуи. Ибо, находясь в городке Кентэ, что на южном берегу Онтарио, я мог бы о
тыскать часовню солдата Господа, Себастьяна д'Оржеваля, умершего за веру
. Вместо этого, одинокий, бесполезный, прикованный к постели на острове Мо
нреаль, я предался самым отчаянным мыслям.
Ч Эти мысли вас окончательно сбили с толку. В этом и кроется причина ваши
х поисков, вашего путешествия по своим следам, несмотря на слабое здоров
ье. Но искали вы нас не для того, чтобы обидеть напрасными подозрениями. Пр
осто вы хотели обрести покой возле тех, кто вам по прежнему предан, кто пон
имает вас. Клод, мы гораздо ближе к вам, чем те люди, которых вы знаете уже да
вно. Вспомните нашу первую встречу в Катарунке. Вспомните ту симпатию, ко
торая возникла между нами троими в первый же день и была взаимной. И все эт
о несмотря на то, что вы прибыли в сопровождении ваших союзников-дикарей
с целью убить нас и сжечь наш поселок.
Ч Катарунк! О! Там-то все и началось.
Он сделал несколько порывистых шагов. Затем он рассказал, как в первый ра
з услышал о них и о причинах кампании в Катарунке. Он находился в Квебеке и
получил настоятельное указание Отца д'Оржеваль, который находился в Нор
еджвуке, что рядом с Кеннебеком, на юге. Иезуит просил своего друга, мальти
йского Рыцаря и офицера высокого чина, встать во главе экспедиции, имеющ
ей целью остановить продвижение отряда английских авантюристов, без со
мнения еретиков, которые обосновались в диких краях Акадии и вскоре долж
ны были появиться на границах Канады. Необходимо было воспользоваться о
тсутствием пирата, который ими командовал, чтобы нанести внезапный удар
и отрезать от основных сил наиболее важный пункт Ч Катарунк. Себастьян
д'Оржеваль обратился к своему другу графу де Ломенье-Шамбор, так как баро
н де Сен-Кастин не мог прислать подкрепления, находясь далеко, там где рек
а Пенобскот впадает в Атлантический океан.
Он порекомендовал ему дворян, офицеров канадской армии: Понбриана, барон
а де Модрей, господина де Лобиньер, и в числе прочих Ч индейцев-христиан:
Пискаретта, Великого Нарагансетта и его воинов. Ломенье без промедления
организовал кампанию, не поставив в известность Фронтенака. К тому же, он
был в ссоре с губернатором.
Он прибыл в Катарунк и захватил его.
Ломенье потряс головой, словно для того, чтобы отогнать навязчивые и муч
ительные воспоминания.
Ч Он хотел, чтобы безо всякого разбирательства и сомнения я вас уничтож
ил. Его указания, я даже сказал бы, приказы, были столь настойчивы и непрел
ожны, что это меня поколебало. Я по меньшей мере хотел бы вступить в перего
воры с господином де Пейрак и судить его прежде, чем казнить. Так я и посту
пил.
Ч И вы тот час же поняли, что мы не являемся вашими врагами, что мы созданы
для взаимопонимания, и что наше появление в этом необитаемом краю выгодн
о для всех.
Ч Я посчитал разумным следовать более гибкой дипломатической линии. В
той ситуации, как я ее понял, убийство было бесполезным и напрасным шагом.
Оно не послужило бы на пользу никому, ни Новой Франции, ни Церкви, ни ее мис
сионерам, которым вы покровительствовали.
Ч Но он вам этого так и не простил.
Ч Я думал, что смогу объяснить ему причины таких моих действий и убедить
его… Я думал, он поймет… Мы всегда стояли друг за друга. Но на этот раз, прен
ебрегая его суждениями, я его смертельно ранил.
Ч Может быть, дело в том, что при нашей встрече в Катарунке чистота его на
мерений впервые показалась вам сомнительной, к ней примешивалась злоба
и, быть может, безумие? Ч добавила она вполголоса, следя за его реакцией.

Шевалье горячо возразил.
Ч О нет! Я никогда не считал его безумным, слава Богу. Я лишь считал, что об
ъективная картина и последствия вашего убийства были ему неизвестны, и ч
то он поймет, что он поддержит меня. Я был наивен…
Ч Вы, быть может, не знаете всего о нем. Я понимаю, что вы испытали горькое
разочарование. Он был одержим, он продолжал следовать своим воинственны
м проектам, почти самоубийственным. И именно это вас печалит сегодня? Что
вы называете предательством по отношению к нему?
Ломенье сделал несколько шагов, погруженный в раздумья.
Ч Если бы вы только знали… Если бы вы знали, кем он был для меня! Мы были та
к близки в течение такого долгого времени. Когда я захотел последовать з
а ним в семинарию, он меня отговорил. Он посоветовал мне Мальтийский Орде
н. Таким образом мы смогли дополнять друг друга. Он был моим духовным пров
одником. Я Ч его щитом и мечом… И вдруг, впервые, во время этой операции в К
атарунке, я отступаю и нарушаю его план.
Ч Но это не помешало его исполнению. Усилиями самых фанатичных поданны
х: Модрейля, де Лобиньер… Так что успокойтесь. Катарунк стерт с лица земли
: сожжен… Все так, как он хотел. А мы сами, если мы спаслись от ярости ирокезо
в, вожди которых были убиты под нашей крышей, то разве не благодаря чуду?
Ч Это чудо лишь подтверждает легенду о том, что вы обладаете сверхестес
твенными способностями!..
Но произнося эти слова, он улыбался. Он обретал почву под ногами. Она облег
чила его страдания и помогла разобраться в этой тягостной дилемме.

4

На следующее утро, когда они встретились, он улыбался и, казалось, сгорал о
т нетерпения переговорить с ней. Она была удивлена неожиданным вопросом.
Ч Знакомы ли вы с господином Венсаном де Поль? Ч Господин Венсан? Ч про
изнесла она озадаченно.
Ч Святой Отец, который был наставником и исповедником королевы-матери
во времена, когда наш монарх был еще ребенком, и который прославился свои
м милосердием.
Ч В те времена я сама была очень юной, и поскольку я не покидала тогда сво
ей провинции, то не могла встретиться со столь важной персоной. Но это пра
вда, что случай столкнул нас…
Ч Где это было?
Ч Это случилось во время переезда Двора в Пуатье.
Шевалье, казалось, пришел в восторг.
Ч Факты совпадают. Но, послушайте-ка. И тогда вы поймете, почему я задал ва
м этот вопрос. Когда я был еще новичком на Мальте у меня был соученик, тако
й же юноша как и я, звали его Анри де Ронье…
Ч Это имя мне о чем-то говорит. Кажется, что мне о нем кто-то рассказывал…
или же… нет, это воспоминание, которое явилось мне во сне, кажется, в каком-
то кошмаре. Но продолжайте… вы меня заинтриговали.
Ч Он мне рассказал, что его религиозное призвание было определено непо
средственным образом встречей с господином Венсаном при обстоятельств
ах… гм…
Клод де Ломенье-Шамбор пощипывал кончик уса и тайком наблюдал за Анжели
кой, следя краем глаза. Казалось, что история, которую он вспоминал, отвлек
ала его от мрачных мыслей.
Ч Ему было тогда шестнадцать или семнадцать лет, он находился при дворе
королевы-матери, и входил в ее свиту в Пуатье. Он куда-то бежал по поручени
ю, когда вдруг на одной из улочек ему встретилась молоденькая девушка с з
елеными глазами.
Ч О! Паж! Ч вскричала она. Ч Тот, что заигрывал со мной.
Ч Ну вот! Все-таки это вы Ч та самая молоденькая девушка, о который он сто
лько рассказывал. Мне продолжать рассказ?
Ч Конечно! Вот уж пикантная история! Если мне не изменяет память, этот па
ж вовсе не собирался вступать в Орден.
Ч Действительно!.. Молодой легкомысленный человек, он имел совершенно д
ругие намерения.
Ломенье-Шамбор смеялся.
Ч Так значит это были вы, мадам, вы Ч тот очаровательный ребенок, которо
го он увлек на кафедру собора Нотр-Дам де Пуатье, чтобы вырвать несколько
поцелуев и, быть может… добиться большего, пусть и не имея другой комнаты
для любовных свиданий в городе, занятом Двором и его слугами. Шалости был
и прекращены внезапным появлением господина Венсана де Поля, который в т
от день молился в этой церкви. Святой Отец отчитал юных шалунов.
Анжелика тоже смеялась, хотя легкая краска и выступила на ее щеках при во
споминании об этом анекдоте из ее юности.
Ломенье продолжал:
Ч Анри де Ронье, хоть и не сознавал, что под взглядом этого святого челов
ека прожил мгновение, в которое вместилась вечность, все же утверждал, чт
о в его решении вступить в Орден в большей степени «повинна» та молодая н
езнакомка. Он очень долго боролся с чарами той встречи. Это была неизлечи
мая рана, Ч говорил он. Он заболел. Он решил, что его околдовали. Однажды он
понял, что в лице юной незнакомки, а он знал только ее имя Ч Анжелика, он вс
третил настоящую любовь. Понимая также, что они больше никогда не встрет
ятся в сутолоке улиц и среди Двора, и что никакая другая женщина не сможет
более внушить ему такое чувство, он решил отдать себя Тому, кто есть источ
ник вселенской любви, и сделался мальтийским рыцарем.
Ч Вот как! Ну и история. Я рада узнать, что не всегда являюсь причиной бесп
орядка и горя, как вы утверждали. Ну и что с ним случилось?
Ч Когда он был офицером на мальтийской галере, во время боя он был пленен
варварами и принял смерть, как и другие наши братья: его побили камнями в
Алжире.
Ч Бедный маленький паж!
Она задумчиво произнесла:
Ч Я забыла о нем.
Ч Ах! Ч внезапно вскрикнул Ломенье. Ч Вот и еще одна черта вашего обаян
ия. Ваше безразличие жестоко. Вы с такой легкостью забываете тех, кто не мо
жет вырвать вас из сердца! Вы забывчивы, вы сами признаете это. Вы помните
лишь одного!
Он смотрел на нее, и пристальный интерес читался в его глазах.
Ч А кто вы для других?..
Затем, не дожидаясь ее ответа, он пробормотал восторженно:
Ч Знак противоречия, призыв, крик, который возвращает нас к нам самим, ка
к в случае с юным Ронтье.
Ч Ах, да прекратите же себя терзать! Ч воспротивилась Анжелика. Ч Вы са
ми утопаете в противоречиях, господа, такие, какие вы есть, эгоисты, неблаг
одарные, плачущие о том, чего не добились, и не умеющие наслаждаться тем, ч
то дано.
Вы разговариваете со мной так, будто я потратила свою жизнь на то, чтобы на
носить раны в сердце только удовольствия ради, и не разу не пострадав от л
юбви.
Бог свидетель, что из всех мужчин я могу любить лишь одного, и это чувство
неколебимо. Он не всегда находился возле меня, и я тоже мучалась и испытыв
ала боль, которую по вашим словам знаете только вы.
Ч Да, это мне известно. Воистину счастлив тот, кого вы не можете позабыть.
Любовь, которая вас объединяет, Ч это чувство, способное заставить пове
рить в невероятное. Вчера вечером я смотрел на вас, когда вы стояли вместе
; ваши глаза беспрестанно обращались друг на друга, чтобы удостовериться
в том, что вы рядом, и чтобы насладиться тем, что вы видели. Вечером того дня
, когда мы приехали вместе с господином д'Авренсоном, я заметил ваши силуэ
ты, слитые в одном поцелуе на балконе замка, и внезапная беспричинная бол
ь поразила меня. Я считал, что излечился и защитился при помощи гнева от ва
ших чар. Но вы были там! И моя жизнь наполнилась смыслом и счастьем. Ваша бе
локурая красота всегда торжествует. Вы побеждаете даже тогда, когда не ж
елаете этого. И побеждаете, даже не осознавая, что наносите раны, служите п
ричиной трагедий, изменяете чужие судьбы. Он был прав, считая вас непобед
имой и опасаясь за реализацию своих планов. И он умер на алтаре страданий,
прокляв вас, а вы даже не придали значения ужасной анафеме, которой он пре
дал вас за час до гибели!
Ч Действительно ли это было так?
Ч Вы осмелитесь обвинить отца де Марвиль в обмане?
Ч Нет, но…
Как ему объяснить, что она никак не может отделаться от впечатления, что о
бман в этом деле подобно червю подтачивает доверие и вредит дружбе?
Несмотря на некоторую трагичность, сцена, которая развернулась в прихож
ей Госпожи Кранмер в Салеме, оставила о себе смешное впечатление, будто б
ы присутствовала на мрачной комедии, специально утрированной, в которой
подлинным был только обморок юного канадца Эммануэля Лабура. Немного вр
емени спустя он умер при загадочных обстоятельствах. Если бы не это, полу
чился бы настоящий спектакль.
И в то же время она кусала губы, чтобы не улыбаться, потому что чем больше о
на думала об этом столкновении, тем больше смешных сторон открывалось, б
удь то выдающийся среди персон, символизирующих папизм и кальвинизм ист
инных пуритан, иезуит и доктор библейской теологии Самюэль Векстер, кото
рый разглагольствовал, используя возможности своего красноречия и фан
атизм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10