Дамиан Вулфблэйд появился в Кракандаре, пробыл там чуть больше недели, узнал, что его дядя умер, и через несколько дней отбыл в Гринхарбор, разумеется, вместе с Адриной и с этим твоим дитя демона. О ней в городе разговоров даже больше, чем о невесте Дамиана. На фоне появления дитя демона и смерти Высочайшего Принца ее появление не кажется чем-то выдающимся. О ней говорят, но не больше, чем обо всем прочем. Да, еще об одном я забыла упомянуть. Дамиан Вулфблэйд связался с Гильдией в Хитрии.— И кого он заказал им?— Никого. Он послал письмо, в котором утверждает, что, сколько бы нам ни предложили за смерть его самого или Адрины, он предлагает нам вдвое больше за отказ.— Он всегда казался мне крепким орешком. Так можешь ты устроить мне встречу с Габлетом? Теперь откладывать ее и вовсе не стоит.— Если он уже закончил оплакивание.— Габлет оплакивает Лернена Вулфблэйда? — недоверчиво спросил Брэк.Ворон рассмеялась.— Так объявлено. Скорее всего, просто закрылся у себя в комнатах и устроил там пирушку. Но он же король, и ему положено делать то, что от него ожидают.Брэк замолчал, обдумывая, как смерть Высочайшего Принца Хитрии может повлиять на планы Р'шейл. По сути, это была пустая трата времени — ведь он не знал, как выглядят теперь ее планы.— Можно я тебе кое-что посоветую, прежде чем ты отправишься на аудиенцию к нашему уважаемому монарху, Брэк?— Конечно.— Габлет по-своему очень набожный человек, но харшини он терпеть не может. Его вовсе не обрадует известие о том, что они все еще живы, и тем более он не имеет ни малейшего желания принимать харшини у себя во дворце. Он полагает, что прекрасно обходится и без них.— Гленанаран и прочие подолгу бывали в Гринхарборе. Теперь уже не секрет, что харшини по-прежнему живы.— Верно, но это пока не больше чем слухи. Да, люди слышали об этом, и кое-кто даже верит, но просто потому, что им хочется верить, — фактических доказательств пока ни у кого нет. Тебе не стоит рассчитывать на теплый прием, если Габлет поймет, кто ты такой. Твое появление он воспримет как знак начала перемен. Когда ты сообщишь ему последние новости о его дочери, он решит, что харшини уже вмешиваются в дела Фардоннии. Будь очень осторожен.— Я могу позаботиться о себе.— Не сомневаюсь, — ответила она. — Но лучше все же знать, что тебя ждет.— Я высоко ценю твою заботу, госпожа.Териана взглянула на него и улыбнулась.— Ты не шутишь, Брэк?Было что-то в голосе и в изгибе ее тела, из-за чего в голове Брэка зазвенел тревожный набат. Она мягко уронила руку на его бедро, а потом, отбросив двусмысленную игру, посмотрела ему в глаза, и зов, исходящий из глубины ее глаз, не казался ему тише оттого, что она молчала.— Ты действительно ценишь меня, Брэк? — тихо спросила она. Брэк сочувственно улыбнулся ей и, деликатно сняв ее руку со своего бедра, переложил на подлокотник стула.— Да, я действительно ценю твою помощь, Териана, — ответил он.— Вижу, — ответила Ворон, задумчиво кивнув. — У тебя кто-то есть, правда?— Что ты имеешь в виду?Она тихонько рассмеялась.— Ты знаешь, как я попала в Гильдию убийц, Брэк? Я была курт'есой, и чертовски неплохой к тому же. Меня взяли в Гильдию для работ особого рода. Остальное, как говорится, дело прошлое. Но пусть я и сменила профессию, это не значит, что я растеряла искусство, с которого начинала свою карьеру. Кто-то есть. Я ясно вижу это по твоему лицу. Кто же это? Какая-нибудь немыслимо совершенная харшини из Убежища? Или удачливая крестьянская девчонка из Медалона?Ее предположение застигло Брэка врасплох. У него не было любовницы после Л'рин из Гримфилда, с которой он общался, пока Р'шейл держали там в заключении. А затем он был настолько поглощен заботами о безопасности Р'шейл, что у него просто не было времени подумать о себе и своих удовольствиях.— Нет у меня никого, Териана.— Может быть, ты сам этого не осознаешь, — пожала она плечами.Брэк рассмеялся от одной этой мысли.— Ты полагаешь, что, прожив несколько сотен лет, я могу не заметить, что влюбился?— Мне кажется, прожив несколько столетий, ты так привык жить без любви, что даже уже не знаешь, на что это похоже, когда она вдруг обрушивается на тебя.— Ты так думаешь?— Да, именно так, — хихикнула она. — Но не тревожься об этом. Я уверена, что тут все устроится само собой. А что касается меня. Ну, я люблю попробовать что-нибудь новенькое. Иногда получается, иногда нет — раз на раз не приходится.— Новенькое?— Извини. Я ведь тебя не обидела?— Нет. Просто я не привык, чтобы меня пробовали.Улыбка Терианы погасла.— Тебе стоило бы попробовать как-нибудь поработать курт'есом, Брэк. Тогда бы ты лучше понимал это слово. — Она отвела взгляд, внезапно почувствовав себя неуютно. Поспешно встала и отодвинула свой стул — деревянные ножки жалобно скрипнули по полированному паркету. — Мне пора идти. Я и так слишком долго пренебрегаю другими своими делами. Одежду, в которой ты предстанешь перед королем, я принесу тебе утром.Брэк не стал подниматься, решив, что так ей будет удобнее. Териана направилась к двери и, уже взявшись рукой за засов, обернулась к нему.— Я хотела сказать тебе еще одну вещь, — произнесла она, снова глядя ему прямо в глаза. К ней вернулись привычные профессиональные манеры. — Я получила послание от Старроса, главы Гильдии воров в Кракандаре. Он говорит, что у них объявился старик, настраивавший жителей против дитя демона. Не знаю, важно ли это, но я подумала, что тебе стоит это знать.— Но с чего Старросу писать тебе о каком-то старике из Кракандара?— Он думал, что это мог быть кто-нибудь из наших людей. Он же не мог исключить вероятности того, что кто-то так хочет убрать дитя демона, что готов раскошелиться на оплату наших услуг. Да это было и не письмо, а, скорее, деловой протест. Старроса сильно задела мысль, что я могу послать кого-нибудь в его город, не посоветовавшись сначала с ним.— Он сообщил еще что-нибудь?— Нет. Только то, что старик проповедовал на перекрестках, смущая умы и раздражая окружающих. Старрос решил, что он собирается организовать какой-нибудь мятеж и убить дитя демона в образовавшемся хаосе.— По-моему, это несколько не в вашем стиле.— Несомненно. Толпой слишком сложно управлять. Особенно если ее завести. Кем бы этот старик ни был, он точно не из наших.— Тогда, кажется, волноваться не о чем.— Согласна, но я подумала, будет лучше, если это скажешь ты. Увидимся позже, хорошо? — Она отвернулась и открыла дверь.— Териана? Просто из любопытства, скажи — если кто-нибудь будет подряжать тебя на убийство дитя демона, ты согласишься?Она снова закрыла дверь и лукаво улыбнулась ему.— Это зависит от того, сколько мне за это предложат.— А во сколько ты оценишь жизнь дитя демона, моя леди Ворон?— А сколько готов заплатить ты? — уточнила она.Он мрачно рассмеялся.— Сколько понадобится.— Готов ли ты отдать за нее свою жизнь?— Я уже это сделал.Она задумчиво склонила голову.— Вот и ответ на мой вопрос, Брэк. Вот этот кто-то. Это дитя демона. Глава 18
Тарджа очень хорошо представлял, как нанесет первый удар по новым хозяевам Медалона, — у него был ясный план, хотя и опасный. К тому же он понимал, что его замысел вызовет возражения у многих, поэтому он хранил молчание до того дня, когда они были готовы уйти из Чалой долины, оберегая свой план от посторонних, как на ледяном ветру берегут тепло, плотнее запахивая полы плаща.Они остановились в маленькой деревеньке, поджидая, пока к ним присоединятся все отряды защитников и повстанцев. В Тестре все прошло неплохо, и хотя Антвон и не решился дезертировать, он отпустил с Тарджой всех защитников, кто хотел сражаться с наступающими кариенцами. В результате переходить границу Хитрии вместе с Тарджой собиралось уже около двух тысяч человек. Этого было слишком мало, чтобы противостоять кариенцам, но это было уже кое-что.— Мы должны быть готовы выступить с рассветом, — сказал вечером Денджон, подойдя к уткнувшемуся в карту Тардже. По сути, это была пустая трата времени. Он так часто глядел на карту в эти дни, что она вся успела отпечататься в его мозгу.— Теперь, как только этот проклятый дождь стихнет, мы готовы выступить в сторону Хитрии.— Угу. Мои скауты докладывают, что все дороги в округе пригодны для плавания на судах мелкой осадки. Все затоплено и разбито — похоже, нам придется просто идти пешком.— А кариенцы с каждым днем все ближе к Цитадели.— Попробуй посмотреть на жизнь под другим углом, — пожал плечами Денджон. — Стеклянная река так поднялась, что они не сразу сумеют переправиться через нее.— Я предпочел бы, чтобы они и вовсе этого не смогли сделать, — заявил Тарджа.Глаза Денджона сузились.— Это подозрительно похоже на дельную мысль.— А это она и есть. Где все остальные?— Линст грузит фургоны с провиантом. Дорак пытается привести в порядок твоих друзей-повстанцев. А то они не слишком привычны к субординации.— Это потому, что они не любят все, что исходит от защитников, — объяснила Мэнда, закрывая за собой дверь в погреб. — Особенно приказы.Тарджа удовлетворенно кивнул, поняв, что какое-то время их не будут беспокоить. Он ткнул в карту пальцем и посмотрел на Денджона и Мэнду.— Мы должны остановить кариенцев на переправе через Стеклянную реку.— Это ты уже говорил, — отметил Денджон, скрестив руки на груди.— У них есть три варианта переправы, — продолжал Тарджа. — они могут построить плоты и переплыть реку на них, но это слишком опасно и к тому же займет много времени. Они могут реквизировать все торговые суда и речные лодки, которые найдут, и еще они могут использовать паромы под Тестрой и Котсайдом.— Речных лодок осталось совсем немного, — сказала Мэнда. — Их большей частью сплавили на юг, к заливу. Люди боятся за свои лодки.— Тогда остаются только паромы, — согласился Денджон. — И как ты собираешься помешать кариенцам воспользоваться ими? У нас не хватит людей сразиться с ними в открытую.— Нам придется затопить их.Мэнда вздрогнула.— Затопить паромы? Но это же значит разъединить Медалон на части.— Я понимаю, — спокойно ответил Тарджа.— Пожалуй, это остановит кариенцев, — протянул Денджон.Тарджа кивнул.— Если паромов не будет, самое худшее, на что они будут способны, — это повернуть на юго-запад и атаковать Тестру. Но сердце Медалона — Цитадель, и, пока они не захватили ее, они не победили.— Это будет не так-то просто, Тарджа, — предостерег его Денджон. — Даже если тебя не попытаются остановить кариенцы, это сделают местные жители. Ведь, уничтожая паромы, ты лишишь их средств к существованию.— Именно поэтому я возьму с собой всего несколько человек. Мы вернемся в Ванахайм, перейдем реку возле Тестры и направимся к Котсайду. Если повезет, мы выйдем к переправе до того, как там объявятся кариенцы.— А с паромом под Тестрой разберетесь на обратном пути? — уточнила Мэнда.Тарджа кивнул и вопросительно поглядел на Денджона.— Дорога займет у вас несколько недель, — покачал головой капитан. — Кариенцы окажутся в Котсайде задолго до вас.— Армия такого размера, как кариенская, тащит за собой целый ворох обозов, — напомнил ему Тарджа. — Они могут делать только по несколько лиг в день — чтобы двигаться быстрее, им пришлось бы разбиться на маленькие автономные отряды. Но вряд ли они на это решатся. Наверное, они двигаются все вместе, считая, что внушительные размеры их войска сами по себе устрашат медалонцев.— Непростительный оптимизм с их стороны, — заметила Мэнда со слабой улыбкой. — Ведь подавляющее большинство медалонцев живут к югу от Стеклянной реки.— Времени у тебя в обрез, — хмурился Денджон.— Я отберу людей в свой отряд. Самых надежных, выросших далеко от реки, чтобы они и их семьи не были связаны с речным промыслом. Мы же разорим купцов и всех, чья жизнь зависит от реки, и я не хочу, чтобы в решающий момент у кого-нибудь из моих людей возникли сомнения.— А как быть с хитрианцами? Что я им скажу?— Разберешься как-нибудь, — пожал плечами Тарджа. — Когда доберетесь до Хитрии, вы с Дамианом можете начать планировать захват Медалона. Пока мы не выясним, сколько людей он нам выделит, строить планы — пустая трата времени. Я присоединюсь к вам, как только смогу. А вы тем временем можете посылать людей, которые обманом, угрозами или прямым насилием будут убеждать жителей не оставлять лодок на западном берегу. Я хочу, чтобы все лодки на реке — даже те, что сейчас пришвартованы на этой стороне, были совершенно недоступны кариенцам.— Через какое-то время кариенцы все равно найдут способ перебраться через реку. У них есть инженеры и судостроители, а на той стороне хватает корабельного леса, чтобы построить плоты, на которых они смогут переправить свою армию.— Я рассчитываю на весну. К тому времени, как кариенцы построят плоты, Стеклянная река совсем выйдет из берегов за счет паводка со Скалистых гор, и, пока река не вернется в берега, переправа будет слишком опасной.— Я пойду с тобой, — внезапно заявила Мэнда.— Не будь идиоткой, — отрезал Тарджа не раздумывая.— Но я же была когда-то послушницей, — объяснила она. — Я знаю, как ведут себя сестры Клинка. Если меня переодеть сестрой, я могу реквизировать паром, а когда мы окажемся на борту, ты сможешь вывести его на середину реки, поджечь и, дождавшись, пока паром хорошенько разгорится, вплавь добраться до берега.— Это, пожалуй, может сработать, — задумчиво вымолвил Денджон.— Слишком опасно.Мэнда тихонько рассмеялась.— Опасно? Тарджа, я сражалась в рядах повстанцев задолго до того, как ты вступил в эту игру, и я все та же. С чего бы то, что приемлемо для тебя, стало слишком опасно для меня?Тарджа не нашелся что ей ответить. Он должен был признаться, что его смелость порождалась скорее стремлением убежать от собственных мыслей, чем природной гордостью. Возвратиться назад и встретиться с кариенцами значило просто не продвигаться на юг, то есть еще немного оттянуть неизбежную встречу с Р'шейл. Он боялся признаться себе, как много это значило для него.— Она говорит дело, Тарджа. Ты вызовешь меньше подозрений, если будешь двигаться в компании сестры.— Значит, решено. Я иду с тобой, — объявила Мэнда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61