https://wodolei.ru/catalog/sushiteli/elektricheskiye/povorotnye/
Через пятьдесят минут у отметки десять километров он получил поздравления.
– Ты идешь прекрасно. Отпал еще один – Циолковский.
– Что с ним?
– Не беспокойся. Потом тебе расскажу. Но с ним все в порядке.
Сингх мог бы осмелиться высказать предположение. Один раз – это случилось еще в самом начале его тренировок – ему стало почти плохо внутри скафандра. Это было отнюдь не пустяком, поскольку могло привести к очень неприятному финалу. Ему запомнилось противное ощущение чего-то липкого и холодного, предшествующее приступу, который ему удалось отвратить, увеличив подачу кислорода и усилив обогрев скафандра. Он так и не выяснил причину симптомов: это могли быть нервы или что-то во время последнего приема пищи – легкое, высококалорийное, но низкоостаточное, – ведь ему не пришлось воспользоваться санитарными удобствами, которыми был снабжен скафандр.
Стараясь отвлечься от этих, теперь бесполезных мыслей, он окликнул своего тренера:
– Если так пойдет и дальше, я, пожалуй, смогу финишировать и пешком. Отпали уже трое, а мы ведь только стартовали.
– Не будь слишком самонадеян, Боб. Помнишь черепаху и зайца?
– Никогда не слышал. Но суть улавливаю. Он уловил это еще отчетливее на отметке пятнадцать километров. Уже в течение некоторого времени он ощущал, что его левая нога все больше и больше деревенеет. Становилось все труднее сгибать ее при приземлении, а последующий отрыв приобретал склонность к некоторой однобокости. Он определенно уставал, но другого вряд ли следовало ожидать. Костюм сам по себе работал, по-видимому, прекрасно, и с этой стороны проблем не возникало. Неплохо было бы остановиться и немного отдохнуть: правилами это не запрещалось. Он остановился и огляделся. Мало что изменилось вокруг, только вершины Мыса Гераклида на востоке стали чуть ниже. Свита из лунных джипов, машин скорой помощи и наблюдения все еще держалась на почтительном расстоянии позади гонщиков, которых теперь осталось только трое.
Он не удивился, увидев, что представитель другой лунной команды из списка участников, «Клавиус индастриз», все еще на дистанции. Но полной неожиданностью оказалось выступление этого земляного червя из МТИ. Роберт Стил – что за странное совпадение их инициалов и даже имен – на удивление опережал Клавиус. Но ведь у него наверняка не могло быть хоть сколько-нибудь настоящей практики. Или инженеры из МТИ знают что-то такое, до чего не додумались их местные коллеги?
– Боб, ты в порядке? – обеспокоенно спросил тренер.
– По-прежнему 7. Просто отдыхаю. Но каков этот из МТИ! Он идет очень хорошо.
– Да, для землянина неплохо. Но помни, что я тебе говорил: не оглядывайся. Мы следим за ним.
Озабоченный, но не встревоженный, Сингх ненадолго сосредоточился на упражнениях, которые были бы абсолютно невозможны, будь на нем обыкновенный скафандр. Он улегся на мягкий реголит и несколько минут проворно поработал ногами, как при езде на велосипеде. Для Луны такое тоже было в новинку, и он надеялся, что зрители отдадут ему должное.
Поднявшись снова на ноги, он не смог удержаться от быстрого взгляда назад. Клавиус был в добрых трехстах метрах позади, его бросало из стороны в сторону, что почти наверняка говорило о сильной усталости. Ребята, сконструировавшие твой костюм, сработали не так хорошо, как мои, мысленно обратился к нему Сингх, думаю, нам уже недолго быть в одной компании.
Всего этого, конечно, нельзя было сказать о господине Роберте из МТИ. Пожалуй, он приближался.
Сингх решил изменить способ передвижения, чтобы задействовать другую группу мышц и снизить риск возникновения судорог – еще одна опасность, о которой предупреждал тренер. Кенгуриный прыжок позволял передвигаться быстро и эффективно, зато скачкообразный шаг был более удобен и менее утомителен просто в силу своей большей естественности.
Однако к двадцатикилометровой отметке он снова вернулся к кенгуриному способу, чтобы равномерно работали все мышцы. К тому же его начала мучить жажда, и он отсосал немного фруктового сока через патрубок, удобно вмонтированный в шлем.
Пройдено двадцать два километра, и теперь остался лишь один соперник. Клавиус окончательно отказался от борьбы. В этом первом лунном марафоне не будет бронзового призера, он свелся к непосредственному поединку Луны с Землей.
– Поздравляю, Боб, – радовался тренер, когда тот прошел еще несколько километров. – Ты только что проделал ровно две тысячи прыжков на благо человечества. Нил Армстронг гордился бы тобой.
– Не верится, что вы их считали, но все равно приятно. У меня небольшая проблема.
– Какая?
– Звучит смешно, но у меня замерзают ноги. Последовала такая долгая пауза, что он повторил свою жалобу.
– Просто проверяем, Боб. Я уверен, беспокоиться не о чем.
– Надеюсь.
Действительно, это казалось мелочью, но в космосе не бывает мелких проблем. Последние десять-пятнадцать минут Сингх ощущал слабое неудобство: он чувствовал себя так, как будто шел по снегу в ботинках или сапогах, которые не защищали от холода. И это ощущение усиливалось.
Ну уж снега в Заливе Радуг определенно не было, хотя отсвет Земли частенько и создавал такую иллюзию. Но здесь, в полночь по местному времени, реголит был гораздо холоднее, чем даже снег зимой в Антарктиде, по крайней мере на сотню градусов. Правда, это не должно иметь значения. Реголит – очень плохой проводник тепла, и изоляционный материал его обуви должен обеспечить надежную защиту. Очевидно, этого не получилось.
В шлеме прогремел извиняющийся кашель.
– Сожалею, Боб. Думаю, подошвы этих ботинок должны были быть потолще.
– И вы говорите мне об этом сейчас. Ладно, я могу смириться и с этим.
Через двадцать минут он уже не был в этом так уверен. Ощущение дискомфорта начало перерастать в боль; ноги окоченевали. Ему никогда не случалось бывать по-настоящему в холодном климате, и для него это было в новинку. Он не знал, как себя вести или что сказать, если бы симптомы стали действительно угрожающими. Разве полярные исследователи не рисковали потерять пальцы ног или даже ноги целиком? Кроме неудобства, которое это повлекло бы за собой, Сингху пришлось бы еще и попусту тратить время в регенерационной палате: ведь для того, чтобы отрастить новую ногу, требуется целая неделя…
– Что случилось? – спросил встревоженный голос тренера. – Кажется, у тебя неприятности.
Это было не просто неприятностью, а настоящим мучением. Собрав всю свою волю в кулак, чтобы не кричать от боли всякий раз, когда он соприкасался с поверхностью, Сингх проходил нескончаемые километры, и это высасывало последние остатки его сил.
– Я должен отдохнуть несколько минут и обдумать ситуацию.
Сингх осторожно опустился на мягко прогнувшийся под ним грунт. Интересно, проникнет ли холод через верхнюю часть костюма? Пока признаков этого не наблюдалось, и он немного расслабился. Несколько минут у него, пожалуй, было в запасе, а если Луна попытается заморозить туловище, он получит предупреждение.
Сингх задрал обе ноги вверх и пошевелил пальцами. По крайней мере он их чувствует и они его слушаются.
Что же теперь? Там, на смотровой площадке, журналисты, должно быть, думают, что он спятил или выполняет какой-то таинственный религиозный обряд, демонстрируя свои подошвы звездам. Интересно, что они говорят своей обширной аудитории?
Ему уже стало немного лучше; теперь, когда не было контакта с поверхностью, циркуляция крови скомпенсировала потерю тепла. Но показалось ли ему это, или он действительно ощущал слабый холодок где-то на спине?
Неожиданно ему на ум пришла еще одна тревожная мысль. Я грею ноги о ночное небо, вернее, о саму Вселенную. А как известно каждому школьнику, температура там только на три градуса выше абсолютного нуля. Для сравнения, лунный реголит горячее кипящей воды.
Итак, правильно ли я поступаю? Совершенно очевидно, что мои ноги не проигрывают в состязании с этой космической бездной, куда утекает все тепло.
Лежа ничком на берегу Залива Радуг, по-дурацки задрав ноги к едва видным звездам и сверкающей Земле, Роберт Сингх обдумывал эту маленькую задачку по физике. Пожалуй, даже простое решение требовало учета слишком многих факторов, но вот хотя бы один в качестве первого шага…
Это касалось вопроса проводимости излучения. Материал его сапог был хорош только на первый взгляд. При физическом контакте с лунным реголитом через сапоги тепло его тела утекало быстрее, чем он мог его генерировать. Когда же излучение шло в открытое пространство, ситуация менялась на обратную. К счастью для него.
– МТИ догоняет тебя, Боб. Лучше начинай двигаться.
Сингх не мог не восхищаться своим упорным преследователем. Он достоин серебра. Но будь я проклят, если уступлю ему золото. А посему снова вперед. Еще только десять километров – скажем, пара тысяч прыжков. Первые три-четыре километра оказались не так уж и плохи, но затем его снова начал пробирать холод. Сингх знал, что если еще раз остановится, то потом уже не сможет сдвинуться с места. Единственное, что оставалось делать, – это скрежетать, зубами и притворяться, что боль – только иллюзия, которую можно отогнать усилием воли. Где же он встречал именно такой пример? Он прошел еще один мучительный километр, прежде чем смог откопать его в своей памяти.
Когда-то очень давно он смотрел видеофильм столетней давности о ходьбе босиком по огню во время какой-то религиозной церемонии на Земле. Была выкопана длинная яма, заполненная раскаленными до красна угольями, а фанатики медленно и небрежно прохаживались по ним босыми ногами взад и вперед, демонстрируя не больше беспокойства, чем при прогулке по песку. Даже если это ничего и не доказывало относительно силы некоего божества, то было удивительным проявлением мужества и самоуверенности. Конечно, он смог бы проделать то же самое; как раз сейчас очень легко представить, что он идет по огню…
Хождение по огню на Луне! Да сама эта мысль не могла не вызвать смеха, и на мгновение боль почти исчезла. Итак, принцип «разум выше материи» действительно работает, по крайней мере несколько секунд.
– Осталось только пять километров – ты идешь прекрасно. Но МТИ догоняет тебя. Не расслабляйся.
Расслабиться! Если бы он только мог. Острая боль в ногах отодвигала на второй план все остальное, и поэтому он почти не обращал внимания на навалившуюся усталость, которая все больше и больше затрудняла продвижение вперед. Он отказался от прыжков и пошел на компромисс в виде медленного шага в раскачку, что выглядело бы впечатляюще на Земле, но на Луне вызывало сострадание.
За три километра до финиша он был на грани того, чтобы все бросить и вызвать скорую помощь; может быть, спасать его ноги уже слишком поздно. И как раз в тот момент, когда он почувствовал, что на пределе, ему бросилось в глаза нечто такое, что он наверняка заметил бы и раньше, если бы всеми своими мыслями не был сосредоточен на участке дистанции непосредственно перед собой.
Далекий горизонт перестал быть прямой безжизненной линией, отделяющей сияющий ландшафт от тьмы космической ночи. Он приближался к западной оконечности Залива Радуг, и там вдали вырастали мягкие очертания вершин Мыса Лапласа. Это зрелище плюс осознание того, что он своими собственными усилиями поднял эти горы из-за горизонта, вызвало в Сингхе последний прилив энергии.
И теперь во всей Вселенной не существовало ничего, кроме финишной линии. Он был всего в нескольких метрах от нее, когда его упорный преследователь пронесся мимо, явно без всяких усилий увеличив скорость.
***
Когда Роберт Сингх очнулся в машине скорой помощи, он был совершенно разбит, но боли нигде не чувствовал.
– Тебе пока не придется много ходить, – голос говорившего как будто доносился с расстояния в несколько световых лет. – Самый тяжелый случай обморожения, который я когда-либо видел. Я сделал местную анестезию, и новую пару ног тебе покупать не придется.
Это несколько утешало, но едва ли компенсировало горечь поражения.., несмотря на все его усилия, когда победа, казалось, была уже в руках. Кто-то сказал: «Победить – это не самое важное, это единственно важное». Интересно, будет ли он беспокоиться, чтобы получить свою серебряную медаль?
– Пульс нормальный. Как ты себя чувствуешь?
– Ужасно.
– Тогда это может тебя подбодрить. Приготовься к приятному потрясению.
– Попробуй.
– Ты победил. Нет, не пытайся встать!
– Как? Что?
– Межпланетный Олимпийский Комитет в ярости, а весь МТИ хохочет как безумный. Как только гонка закончилась, они признались, что их Роберт на самом деле робот – Гомиформа общего назначения, уровень 9. Неудивительно, что он пришел первым! Так что твое выступление было все же самым впечатляющим. Поздравления просто сыплются. Хочешь ты этого или нет, но ты знаменитость.
***
Слава быстротечна, но золотая медаль осталась для Роберта Сингха на всю жизнь одной из самых больших ценностей. Все же он так до конца и не осознавал, чему положил начало, вплоть до III Лунной Олимпиады восьмью годами позже. К тому времени космические медики позаимствовали у глубоководных водолазов технику «жидкого дыхания» – наполнение легких жидкостью, насыщенной кислородом.
И победитель первого лунного марафона вместе с огромной армией болельщиков, рассеянной по трем планетам и многочисленным спутникам, с благоговейным восхищением следил, как Карл Грегориос мчался к своему двухминутному рекорду в забеге на один километр через Залив Радуг – беззащитный, как и его предки-греки во время самых первых Олимпийских Игр три тысячи лет назад, но неподвластный космическому вакууму.
Глава 10
Машина для жилья
После окончания Аритеха с подозрительно высокими оценками астроспециалист Роберт Сингх без труда получил должность помощника инженера (по двигателям) на одном из регулярных челноков Земля – Луна, называемых почему-то молоковозами. Его это очень устраивало, поскольку к тому времени Фрейда с удивлением для себя обнаружила, что Луна, в конце концов, не так уж безынтересна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Ты идешь прекрасно. Отпал еще один – Циолковский.
– Что с ним?
– Не беспокойся. Потом тебе расскажу. Но с ним все в порядке.
Сингх мог бы осмелиться высказать предположение. Один раз – это случилось еще в самом начале его тренировок – ему стало почти плохо внутри скафандра. Это было отнюдь не пустяком, поскольку могло привести к очень неприятному финалу. Ему запомнилось противное ощущение чего-то липкого и холодного, предшествующее приступу, который ему удалось отвратить, увеличив подачу кислорода и усилив обогрев скафандра. Он так и не выяснил причину симптомов: это могли быть нервы или что-то во время последнего приема пищи – легкое, высококалорийное, но низкоостаточное, – ведь ему не пришлось воспользоваться санитарными удобствами, которыми был снабжен скафандр.
Стараясь отвлечься от этих, теперь бесполезных мыслей, он окликнул своего тренера:
– Если так пойдет и дальше, я, пожалуй, смогу финишировать и пешком. Отпали уже трое, а мы ведь только стартовали.
– Не будь слишком самонадеян, Боб. Помнишь черепаху и зайца?
– Никогда не слышал. Но суть улавливаю. Он уловил это еще отчетливее на отметке пятнадцать километров. Уже в течение некоторого времени он ощущал, что его левая нога все больше и больше деревенеет. Становилось все труднее сгибать ее при приземлении, а последующий отрыв приобретал склонность к некоторой однобокости. Он определенно уставал, но другого вряд ли следовало ожидать. Костюм сам по себе работал, по-видимому, прекрасно, и с этой стороны проблем не возникало. Неплохо было бы остановиться и немного отдохнуть: правилами это не запрещалось. Он остановился и огляделся. Мало что изменилось вокруг, только вершины Мыса Гераклида на востоке стали чуть ниже. Свита из лунных джипов, машин скорой помощи и наблюдения все еще держалась на почтительном расстоянии позади гонщиков, которых теперь осталось только трое.
Он не удивился, увидев, что представитель другой лунной команды из списка участников, «Клавиус индастриз», все еще на дистанции. Но полной неожиданностью оказалось выступление этого земляного червя из МТИ. Роберт Стил – что за странное совпадение их инициалов и даже имен – на удивление опережал Клавиус. Но ведь у него наверняка не могло быть хоть сколько-нибудь настоящей практики. Или инженеры из МТИ знают что-то такое, до чего не додумались их местные коллеги?
– Боб, ты в порядке? – обеспокоенно спросил тренер.
– По-прежнему 7. Просто отдыхаю. Но каков этот из МТИ! Он идет очень хорошо.
– Да, для землянина неплохо. Но помни, что я тебе говорил: не оглядывайся. Мы следим за ним.
Озабоченный, но не встревоженный, Сингх ненадолго сосредоточился на упражнениях, которые были бы абсолютно невозможны, будь на нем обыкновенный скафандр. Он улегся на мягкий реголит и несколько минут проворно поработал ногами, как при езде на велосипеде. Для Луны такое тоже было в новинку, и он надеялся, что зрители отдадут ему должное.
Поднявшись снова на ноги, он не смог удержаться от быстрого взгляда назад. Клавиус был в добрых трехстах метрах позади, его бросало из стороны в сторону, что почти наверняка говорило о сильной усталости. Ребята, сконструировавшие твой костюм, сработали не так хорошо, как мои, мысленно обратился к нему Сингх, думаю, нам уже недолго быть в одной компании.
Всего этого, конечно, нельзя было сказать о господине Роберте из МТИ. Пожалуй, он приближался.
Сингх решил изменить способ передвижения, чтобы задействовать другую группу мышц и снизить риск возникновения судорог – еще одна опасность, о которой предупреждал тренер. Кенгуриный прыжок позволял передвигаться быстро и эффективно, зато скачкообразный шаг был более удобен и менее утомителен просто в силу своей большей естественности.
Однако к двадцатикилометровой отметке он снова вернулся к кенгуриному способу, чтобы равномерно работали все мышцы. К тому же его начала мучить жажда, и он отсосал немного фруктового сока через патрубок, удобно вмонтированный в шлем.
Пройдено двадцать два километра, и теперь остался лишь один соперник. Клавиус окончательно отказался от борьбы. В этом первом лунном марафоне не будет бронзового призера, он свелся к непосредственному поединку Луны с Землей.
– Поздравляю, Боб, – радовался тренер, когда тот прошел еще несколько километров. – Ты только что проделал ровно две тысячи прыжков на благо человечества. Нил Армстронг гордился бы тобой.
– Не верится, что вы их считали, но все равно приятно. У меня небольшая проблема.
– Какая?
– Звучит смешно, но у меня замерзают ноги. Последовала такая долгая пауза, что он повторил свою жалобу.
– Просто проверяем, Боб. Я уверен, беспокоиться не о чем.
– Надеюсь.
Действительно, это казалось мелочью, но в космосе не бывает мелких проблем. Последние десять-пятнадцать минут Сингх ощущал слабое неудобство: он чувствовал себя так, как будто шел по снегу в ботинках или сапогах, которые не защищали от холода. И это ощущение усиливалось.
Ну уж снега в Заливе Радуг определенно не было, хотя отсвет Земли частенько и создавал такую иллюзию. Но здесь, в полночь по местному времени, реголит был гораздо холоднее, чем даже снег зимой в Антарктиде, по крайней мере на сотню градусов. Правда, это не должно иметь значения. Реголит – очень плохой проводник тепла, и изоляционный материал его обуви должен обеспечить надежную защиту. Очевидно, этого не получилось.
В шлеме прогремел извиняющийся кашель.
– Сожалею, Боб. Думаю, подошвы этих ботинок должны были быть потолще.
– И вы говорите мне об этом сейчас. Ладно, я могу смириться и с этим.
Через двадцать минут он уже не был в этом так уверен. Ощущение дискомфорта начало перерастать в боль; ноги окоченевали. Ему никогда не случалось бывать по-настоящему в холодном климате, и для него это было в новинку. Он не знал, как себя вести или что сказать, если бы симптомы стали действительно угрожающими. Разве полярные исследователи не рисковали потерять пальцы ног или даже ноги целиком? Кроме неудобства, которое это повлекло бы за собой, Сингху пришлось бы еще и попусту тратить время в регенерационной палате: ведь для того, чтобы отрастить новую ногу, требуется целая неделя…
– Что случилось? – спросил встревоженный голос тренера. – Кажется, у тебя неприятности.
Это было не просто неприятностью, а настоящим мучением. Собрав всю свою волю в кулак, чтобы не кричать от боли всякий раз, когда он соприкасался с поверхностью, Сингх проходил нескончаемые километры, и это высасывало последние остатки его сил.
– Я должен отдохнуть несколько минут и обдумать ситуацию.
Сингх осторожно опустился на мягко прогнувшийся под ним грунт. Интересно, проникнет ли холод через верхнюю часть костюма? Пока признаков этого не наблюдалось, и он немного расслабился. Несколько минут у него, пожалуй, было в запасе, а если Луна попытается заморозить туловище, он получит предупреждение.
Сингх задрал обе ноги вверх и пошевелил пальцами. По крайней мере он их чувствует и они его слушаются.
Что же теперь? Там, на смотровой площадке, журналисты, должно быть, думают, что он спятил или выполняет какой-то таинственный религиозный обряд, демонстрируя свои подошвы звездам. Интересно, что они говорят своей обширной аудитории?
Ему уже стало немного лучше; теперь, когда не было контакта с поверхностью, циркуляция крови скомпенсировала потерю тепла. Но показалось ли ему это, или он действительно ощущал слабый холодок где-то на спине?
Неожиданно ему на ум пришла еще одна тревожная мысль. Я грею ноги о ночное небо, вернее, о саму Вселенную. А как известно каждому школьнику, температура там только на три градуса выше абсолютного нуля. Для сравнения, лунный реголит горячее кипящей воды.
Итак, правильно ли я поступаю? Совершенно очевидно, что мои ноги не проигрывают в состязании с этой космической бездной, куда утекает все тепло.
Лежа ничком на берегу Залива Радуг, по-дурацки задрав ноги к едва видным звездам и сверкающей Земле, Роберт Сингх обдумывал эту маленькую задачку по физике. Пожалуй, даже простое решение требовало учета слишком многих факторов, но вот хотя бы один в качестве первого шага…
Это касалось вопроса проводимости излучения. Материал его сапог был хорош только на первый взгляд. При физическом контакте с лунным реголитом через сапоги тепло его тела утекало быстрее, чем он мог его генерировать. Когда же излучение шло в открытое пространство, ситуация менялась на обратную. К счастью для него.
– МТИ догоняет тебя, Боб. Лучше начинай двигаться.
Сингх не мог не восхищаться своим упорным преследователем. Он достоин серебра. Но будь я проклят, если уступлю ему золото. А посему снова вперед. Еще только десять километров – скажем, пара тысяч прыжков. Первые три-четыре километра оказались не так уж и плохи, но затем его снова начал пробирать холод. Сингх знал, что если еще раз остановится, то потом уже не сможет сдвинуться с места. Единственное, что оставалось делать, – это скрежетать, зубами и притворяться, что боль – только иллюзия, которую можно отогнать усилием воли. Где же он встречал именно такой пример? Он прошел еще один мучительный километр, прежде чем смог откопать его в своей памяти.
Когда-то очень давно он смотрел видеофильм столетней давности о ходьбе босиком по огню во время какой-то религиозной церемонии на Земле. Была выкопана длинная яма, заполненная раскаленными до красна угольями, а фанатики медленно и небрежно прохаживались по ним босыми ногами взад и вперед, демонстрируя не больше беспокойства, чем при прогулке по песку. Даже если это ничего и не доказывало относительно силы некоего божества, то было удивительным проявлением мужества и самоуверенности. Конечно, он смог бы проделать то же самое; как раз сейчас очень легко представить, что он идет по огню…
Хождение по огню на Луне! Да сама эта мысль не могла не вызвать смеха, и на мгновение боль почти исчезла. Итак, принцип «разум выше материи» действительно работает, по крайней мере несколько секунд.
– Осталось только пять километров – ты идешь прекрасно. Но МТИ догоняет тебя. Не расслабляйся.
Расслабиться! Если бы он только мог. Острая боль в ногах отодвигала на второй план все остальное, и поэтому он почти не обращал внимания на навалившуюся усталость, которая все больше и больше затрудняла продвижение вперед. Он отказался от прыжков и пошел на компромисс в виде медленного шага в раскачку, что выглядело бы впечатляюще на Земле, но на Луне вызывало сострадание.
За три километра до финиша он был на грани того, чтобы все бросить и вызвать скорую помощь; может быть, спасать его ноги уже слишком поздно. И как раз в тот момент, когда он почувствовал, что на пределе, ему бросилось в глаза нечто такое, что он наверняка заметил бы и раньше, если бы всеми своими мыслями не был сосредоточен на участке дистанции непосредственно перед собой.
Далекий горизонт перестал быть прямой безжизненной линией, отделяющей сияющий ландшафт от тьмы космической ночи. Он приближался к западной оконечности Залива Радуг, и там вдали вырастали мягкие очертания вершин Мыса Лапласа. Это зрелище плюс осознание того, что он своими собственными усилиями поднял эти горы из-за горизонта, вызвало в Сингхе последний прилив энергии.
И теперь во всей Вселенной не существовало ничего, кроме финишной линии. Он был всего в нескольких метрах от нее, когда его упорный преследователь пронесся мимо, явно без всяких усилий увеличив скорость.
***
Когда Роберт Сингх очнулся в машине скорой помощи, он был совершенно разбит, но боли нигде не чувствовал.
– Тебе пока не придется много ходить, – голос говорившего как будто доносился с расстояния в несколько световых лет. – Самый тяжелый случай обморожения, который я когда-либо видел. Я сделал местную анестезию, и новую пару ног тебе покупать не придется.
Это несколько утешало, но едва ли компенсировало горечь поражения.., несмотря на все его усилия, когда победа, казалось, была уже в руках. Кто-то сказал: «Победить – это не самое важное, это единственно важное». Интересно, будет ли он беспокоиться, чтобы получить свою серебряную медаль?
– Пульс нормальный. Как ты себя чувствуешь?
– Ужасно.
– Тогда это может тебя подбодрить. Приготовься к приятному потрясению.
– Попробуй.
– Ты победил. Нет, не пытайся встать!
– Как? Что?
– Межпланетный Олимпийский Комитет в ярости, а весь МТИ хохочет как безумный. Как только гонка закончилась, они признались, что их Роберт на самом деле робот – Гомиформа общего назначения, уровень 9. Неудивительно, что он пришел первым! Так что твое выступление было все же самым впечатляющим. Поздравления просто сыплются. Хочешь ты этого или нет, но ты знаменитость.
***
Слава быстротечна, но золотая медаль осталась для Роберта Сингха на всю жизнь одной из самых больших ценностей. Все же он так до конца и не осознавал, чему положил начало, вплоть до III Лунной Олимпиады восьмью годами позже. К тому времени космические медики позаимствовали у глубоководных водолазов технику «жидкого дыхания» – наполнение легких жидкостью, насыщенной кислородом.
И победитель первого лунного марафона вместе с огромной армией болельщиков, рассеянной по трем планетам и многочисленным спутникам, с благоговейным восхищением следил, как Карл Грегориос мчался к своему двухминутному рекорду в забеге на один километр через Залив Радуг – беззащитный, как и его предки-греки во время самых первых Олимпийских Игр три тысячи лет назад, но неподвластный космическому вакууму.
Глава 10
Машина для жилья
После окончания Аритеха с подозрительно высокими оценками астроспециалист Роберт Сингх без труда получил должность помощника инженера (по двигателям) на одном из регулярных челноков Земля – Луна, называемых почему-то молоковозами. Его это очень устраивало, поскольку к тому времени Фрейда с удивлением для себя обнаружила, что Луна, в конце концов, не так уж безынтересна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21