Ну ладно, слушайте теперь, как
два брата победили жестокого властителя...
- Погоди, Афагор, - перебил вдруг Н'Даннг, - расскажи нам лучше про
храбрых воинов, что сражаются с драконами.
- Не могу, - печально покачал головой сказитель. - Не сложили еще
таких историй... а, может быть, и не сложат.
Больше они ни о чем не говорили в тот вечер.

Зима перевалила за середину, но и коз в деревне осталось мало. По
мере того, как убывало небольшое стадо, таяли надежды людей благополучно
дожить до весны. Хмурым мужикам было не до сказок. Уже поговаривали о том,
как быть, если придется перебираться через холмы, уходить из долины
навсегда - хозяйство на себе не унесешь, да и тяжело начинать все сначала.
Мальчишки выбрались на озера рыбачить - забава забавой, а рыба пригодится.
Звали Афагора, но он не пошел. Они отсутствовали три дня, вернулись
довольные и гордые уловом, но дома их ждала беда.
Афагор снова лежал в горячке, открылась и кровоточила рана на боку.
Когда он очнулся, то рассказал неохотно, что пытался выследить дракона и
осмотреть его логовище. Но что увидел, рассказать не пожелал, только
сказал, что ему пришлось убегать, и тем самым он растревожил старую рану.
Сказитель спал или метался в горячке, а, придя в себя, не желал
разговаривать. Ребята собирались по привычке в его доме, сидели у постели
больного, говорили вполголоса ни о чем.
Н'Даннг держался особняком, в беседах не участвовал, подолгу смотрел,
не отрываясь, на огонь в очаге. Как-то, когда Афагор уснул, Н'Даннг
присоединился к друзьям, сказал тихо:
- Есть у меня к вам разговор, и не простой. Серьезное дело. Как
по-вашему, зачем Афагор дракона выслеживал? Жить становится все хуже и
хуже. Я по-разному думал, но выходит одинаково. Убить надо дракона.

Когда мальчишки в первый раз отправились к логову дракона, у них зуб
на зуб от страха не попадал. Казалось, что треск сухой ветки под ногой
слышен на весь лес, и они застывали на месте, считая, что их уже ничто не
спасет. Но все было тихо и ребята продолжали двигаться дальше. Теперь
вовсе не выглядело заманчивым побывать за оврагом, выбраться на опушку
леса. Ощущение близкой опасности заглушало все остальные чувства. Все же и
в тот раз они добрались до логова и видели с верхушек деревьев, как дракон
расправляется с очередной козьей тушей. Первая вылазка была не последней;
превозмогая страх, они отправлялись в лес и вскоре уже знали привычки
зверюги.
Дракон-людоед обитал прямо возле тропы, которая вела от деревни через
Колючий лес. Он переловил по обе стороны оврага все зверье, кроме самого
мелкого. Когда дракон был сыт и не спал, то шатался по лесу. Хоть он и был
толстокож, но колючек не любил и никогда не шел напрямик через кусты, а
предпочитал бродить по тропинкам, которых в лесу хватало.
Для осуществления своего замысла ребята выбрали самые густые и
колючие заросли во всем лесу. Принесли с собой толстые, прочные жерди и
сделали из них поперек тропы заслон: переплели жерди с деревьями по обе
стороны и укрепили. Загородка получилась высокой; вверху в ней оставили
окошко, достаточное, чтобы дракону просунуть голову. Н'Даннг и Влах
трудились над сооружением заслона, Эмонде досталась неблагодарная задача
притащить из деревни и удерживать в мешке козленка, чтобы тот не заблеял
раньше времени. Кирк сидел на дереве неподалеку и смотрел в сторону
драконовой берлоги.
- Эгей, Кирк! - позвал Влах. - Что он там?
- Жрет, - отозвался дозорный.
Старались вести себя тихо; впрочем, и стараться-то особо не
приходилось - кажется, что ни случись, не заставило бы их нашуметь или
заговорить в полный голос. Дрожь пробирала мальчишек до самых печенок.
Заслон со стороны, откуда должен был прийти дракон, был готов, и они
продолжили приготовления, тревожно прислушиваясь к малейшему шороху.
- Доел, - крикнул Кирк. - Теперь зубы чешет об дерево. Сломал ствол.
Издалека до них донесся треск и шум, затем злобный рев дракона.
- Свалилось ему на башку, - сообщил Кирк. - Крепкая она у него,
проклятье!
- Ничего, - буркнул Н'Даннг, стараясь унять противную дрожь. В горле
у него внезапно пересохло, как будто он жевал сухие листья. - Выпускай,
Эмонда!
Эмонда, продолжая держать козленка за ноги, высвободил его голову из
мешка. Перепуганный, тот завопил так, что, пожалуй, и в деревне могли
услышать, а сверху ему в ответ донесся пронзительный крик мальчишки:
- Пошел, пошел! Сюда идет!
- Ты тише там, - напомнил Н'Даннг, - Еще тебя заметит.
Дракон приближался, громко топая.
- Ори-ка посильней, дружок, - встряхнул Эмонда замолчавшего козленка.
Тот коротко взмекнул и умолк, но дракон уже выбрал единственную тропу,
которая вела к цели - ту самую, где сидели ребята. Он был все ближе; уже
слышно было, как у него урчит в брюхе. Ребята отодвинулись от заслона.
Сердца их стучали, словно наперегонки.
- Да где же он? - не выдержал Влах.
В это мгновение дракон добрался до загородки и унюхал добычу.
Преграда обозлила его неимоверно, он взревел и ударил по ней головой.
Жерди заскрипели, но выдержали удар.
- Если он не заметит окно.., - шепнул Эмонда побелевшими губами.
Но тут дракон увидел дыру. И немедленно просунул в нее голову.
С громким возгласом Н'Даннг выдернул колышек, которым крепился узел
на веревке. Узел развязался; туго натянутая веревка освободилась. Дерево,
притянутое веревкой к земле, разогнулось. Все это произошло мгновенно,
быстрее, чем они успели заметить. Камень, привязанный к верхушке дерева, -
они тащили его сюда вдвоем, так он был тяжел, - словно метательный снаряд,
с силой ударил дракона по голове.
От страшного удара голова дракона дернулась вбок, повисла. Прочный
череп треснул и раскололся. Глаза выпучились, да так и остались таращиться
бессмысленно, слепо. Из пасти закапала темная кровь. Камень качнулся
назад, ствол дерева вверху переломился с треском. Туловище дракона еще
несколько мгновений стояло неподвижно, затем рухнуло наземь, подминая под
себя заслон из жердей. Ребята стояли, ошеломленно глядя на тушу дракона,
распростертую у их ног. Вдруг Эмонда закричал, бросился к дракону и стал
яростно пинать мертвого врага. Остальные присоединились к нему, вопя и
завывая в три глотки. Они размахивали руками, прыгали и орали, как будто
победа над врагом лишила их рассудка. Н'Даннг задыхался, по щекам его
текли слезы. Он чувствовал, как вместе с криком выходит из него позорный,
отвратительный страх, который не покидал его с тех пор, как они решили
убить дракона-людоеда. И Н'Даннг кричал еще громче, зная, что больше
никогда не испытает этого страха.
Потому что они исполнили свой замысел. Потому что они победили
дракона.

Всему в мире свой черед; дождались в деревне и весны, а весной
приходит в Озерную долину с закатной стороны ветер Туг, приносит свежее
дыхание степи, аромат молодых трав и цветочную пыльцу. Старые люди
говорят, что лучше всего начинать новые дела, когда дует пьянящий, сладкий
Туг, когда хочется дышать, и никак не надышишься, а сердце полнится
радостью, как лес - птичьим звоном. Новые дела, впрочем, - это новые
заботы, но время тревог придет потом; на то и весна, чтобы не тревожиться,
на то и приносит в долину на невидимых крыльях пыль дальних дорог весенний
ветер Туг...
- Знаешь, ведь я не вправе тебя задерживать, - тихо сказал отец. - Ты
вырос и уже успел выбрать свою дорогу. Зачем лишние слова, тебе и так
нелегко.
Н'Даннг неловко пожал плечами. Он только теперь заметил, что отец уже
немолод: согнулись плечи от тяжелой работы, бессильно повисли руки, устало
глядят глаза из-под седых бровей.
- Куда вы отправитесь?
- Афагор знает, как найти древний замок, в котором собираются те, кто
решил сражаться с драконами. Он будет нашим проводником, затем уйдет в
странствия. Кирк пойдет с ним вместо Влаха.
- Я только думаю, - пробормотал отец. - почему я в свое время не
поступил так, как вы сейчас. Неужели мы были другими людьми?
- Нет, - вмешался Афагор, который подошел неслышными шагами и слушал
молча, стоя у Н'Даннга за спиной. - Не люди другие - просто время иное.
Век дракона подходит к концу. Начинается время человека.

Старый замок Ахтори-Ро, Птичье Крыло, стоит на вершине столь крутой и
неприступно-суровой, что кажется - и верно, лишь крылатым возможно увидеть
вблизи каменные стены башен, что венчают вершину, словно шесть зубцов
короны. И все же в замке обитают люди, и незаметные тропы ведут от
подножия наверх, где в очагах замка пылает негасимый огонь древних,
разгоняя заоблачный холод и сырость. Здесь обитают хранители древней
мудрости, заключенной в не подверженные тлению свитки, ключ к пониманию
которых утерян.
Сюда же общая цель собрала тех, кто решил посвятить жизнь странствиям
и сражениям с драконами. Их было не более сотни, первых
воинов-драконоборцев. Братство меча объединило их; Клятва холодного
железа, прозвучавшая под сумрачными сводами замка, в узкие прорези окон
которого виднелась лишь синь небес, связала их нерушимым обетом.
Среди них были Н'Даннг и его двое друзей. Вместе с остальными они
постигали искусство боя, обучались владеть различным оружием и собственным
телом. А затем настал час, когда они покинули замок, и пути их разошлись.
Вот уже несколько лет Н'Даннг скитался в одиночку. Обучение в замке, годы
странствий и сражений закалили его и превратили из тощего подростка в
крепкого, сильного, искусного воина. Мир расстилался перед ним множеством
дорог; и везде, где Клятва холодного железа звала его к действию, оружие
воина не знало пощады...

КЛЯТВА ХОЛОДНОГО ЖЕЛЕЗА
Еще издалека Н'Даннг увидел, что дракон изящен, даже красив. Это была
большая удача. Смуглое, с узким подбородком и выступающими скулами лицо
воина осветилось внезапной улыбкой, краткой, как искра от удара клинка о
клинок. Ему приходилось драться со всякими - и со свирепыми короткошеими
монстрами, что держат в страхе жителей Срединного Плато и равнин по обе
стороны Великой Скальной Гряды, и с белесыми, почти бесформенными чудищами
пещер, утерявшими способность изрыгать пламя, но с убийственной точностью
плюющими ядовитой слюной, и с крылатыми демонами далекого Юга, из
блестящей брюшной чешуи которых драконоборцы тех мест выплавляют
непробиваемые щиты. Случалось Н'Даннгу убивать и вовсе отвратительных
тварей, наводивших ужас одним лишь обликом своим, но истинное наслаждение
в бою он чувствовал, когда противник был красив той особой, грозною
красотою, присущей только драконам и легендарным воителям древности.
Н'Даннг снял с плеча котомку, извлек из нее комочек бурой краски и
быстрым уверенным движением провел ритуальные косые полосы на боках и
груди, а на обеих ягодицах нарисовал по три кольца, каждое внутри
предыдущего, с точками посредине. Все время он краем глаза поглядывал на
дракона, но тот, казалось, совершенно не интересовался происходящим.
Н'Даннг пожалел, что не может нанести полный боевой рисунок - несомненно,
дракон того заслуживал, но на это ушло бы полдня, да и без помощи знающего
человека не обойтись. Теперь следовало исполнить еще один ритуал.
Безоружный, воин выпрямился и сделал шаг вперед.
- Обращаюсь к тебе, воплощение зла, пришедшее из былых времен! Я,
человек, пришел сразиться с тобой не на жизнь, а на смерть. Закон поединка
дает тебе право спасаться бегством; если же ты предпочтешь битву, один из
нас умрет сегодня. Ты принимаешь вызов?
Дракон издал долгое презрительное шипение. Не оборачиваясь, Н'Даннг
почувствовал, как попятились крестьяне за его спиной.
- Так я и думал, - проворчал себе одному Н'Даннг, нагибаясь за
оружием.
В правую руку воин взял новую боевую секиру с длинной рукоятью, с
лезвием в форме полумесяца и массивным, заканчивающимся шипом выступом с
противоположной стороны. Мастер-оружейник сделал в секире овальное
отверстие, чтобы облегчить оружие, и все же немного нашлось бы воинов,
способных не только поднять эту секиру, но и действовать ею в бою.
На левую руку Н'Даннг надел любимый щит с кожаной прокладкой внутри.
У него было время почистить щит после последней схватки, и теперь
металлическая выпуклая поверхность, поймав солнечный луч, разбросала
вокруг зеркальные блики. Выпрямляясь, Н'Даннг уловил движение позади себя,
но не обернулся. Он знал - низкорослые люди с серыми лицами и большими,
корявыми ладонями выстроились полукругом и присматриваются к каждому его
движению. Они станут следить за битвой, но никто не вмешается, если
Н'Даннгу придется худо - когда-то такое поведение тех, кто призывал на
помощь, удивляло Н'Даннга, и возмущало, и наполняло его сердце горечью.
Потом он научился не замечать, и сейчас пренебрег молчаливой толпой
зрителей. Он смотрел вперед - на противника.
Дракон обхватил лапами большой камень и горделиво возлежал на нем,
распластав покрытое матовой зеленой чешуей брюхо. Он выгнул шею,
извернулся всем туловищем, длинный, постепенно утончающийся хвост уложил
на земле изящной спиралью и застыл в неподвижности, словно приглашал
рассмотреть себя во всей красе. Темно-рубиновые глаза величиной с гусиное
яйцо были холодны, но на дне их мерцал - то разгорался, то гас - отблеск
невидимого пламени. Что-то было в драконе от ящерицы, зеленой хвостатой
твари с цепкими лапами и сплюснутой мордой, но что-то было в нем и от
холеной, тонконогой и презрительной кошки - любимицы жестокого владыки.
Ростом дракон, если считать от головы до основания хвоста, был раза в
два с половиной больше человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10