Если Агамемнон не захочет с нами разговаривать, возможно, найдутся другие желающие».
Внезапно Елена повлекла его куда-то, с грацией лани лавируя между беснующимися ахейцами. Берналь изумленно вскрикнул. Елена притянула его к себе.
– Пойдем, — прошептали ее губы.
– Елена, я…
– Не волнуйся: я вижу, что танцы тебе не особо приятны. Место я знаю одно — там тебе точно будет уютней.
Одиссей удовлетворенно кивнул, когда парочка выскользнула из зала, почти никем не замеченная: как-никак, бал был в самом разгаре. И тут прямо над ухом Одиссея раздалось хлопанье крыльев — это вернулась сова. Птица самодовольно заухала, также одобряя развитие событий.
– Вот лукавая тварь, а? — обронил Одиссей.
– Менелай видит, — сова нашла глазами капитана «Спарты», который как раз начал осматриваться в поисках жены — и узрел ее уже в дверях. С гостем.
Менелай помрачнел.
– Интересно, он за ними погонится? — вытянул шею Одиссей.
Капитан «Спарты» взмахнул рукой, и на его зов явился Диомед в маске из слоновой кости, изображавшей череп. Пошептавшись с Менелаем, Диомед покинул зал. Спартанец грузно опустился на стул, злобно сверкая глазами, затем широко улыбнулся слуге, предложившему вновь наполнить кубок.
– Дело в шлеме, — рассудила сова.
– Куда она его поведет?
– Я подумала: пусть сама решает. Она заслуживает некоторой самостоятельности.
– Да и я тоже, — Одиссей встал, поправляя панцирь. — Умираю от любопытства.
– Вечный охотник.
– Что ж, я был создан по твоему подобию.
– Именно, именно, — птица нежно потеребила клювом его ухо. — Хорошо, иди за ними и проследи, чтобы все было в порядке.
– Да, богиня.
Открыв дверь, Елена впихнула троянца в темную и тесную каюту первым — и не преминула отметить, что Парис испуганно замешкался. Боги, какой робкий — не чета мужчинам, к которым привыкла Елена. Оглянувшись, Елена переступила порог и захлопнула дверь. Тут же вспыхнул белый свет, буквально излучающий холод.
– Что это за чер… — изумленно огляделся Парис.
– Вот наконец мы одни, — произнесла Елена, хватая его за руки и притягивая к себе. Парис не сопротивлялся, но и особенного энтузиазма не проявлял — эх, а она-то надеялась…
– Но…
– Надеюсь, по вкусу тебе привычные эти покои? — пластиковые переборки и обитую синтетическими тканями мебель поврежденного троянского корабля, который они выловили в космосе, Елена находила отвратительно-блеклыми, но она рассудила, что в родной обстановке Парис почувствует себя более непринужденно. К тому же небольшая каюта создавала ощущение камерности. Здесь имелись две кушетки, на которые у Елены были грандиозные планы.
Она принялась ласкать его руки и предплечья. Кожа у него была загрубевшая, выдубленная солнцем, которого Елена никогда не видела. Несмотря на свой рост и сложение, он, несомненно, принадлежал к мужскому полу. Ей безумно захотелось поцеловать его — этого странного недомерка с чужой планеты.
– Да, — произнес он, — я…
– Не ты, а я. Как я тебе? Ответь, не стесняйся, мой милый, — Елена прижала Париса к себе, и ему волей-неволей пришлось на нее взглянуть. Одной рукой она гладила его колючее, коротко остриженное темя, а другой взяла Париса за подбородок, заставив задрать голову и заглянуть ей в глаза. От белого света Парис нервно щурился. Он задергался в ее объятиях — от страсти, предположила она, сразу видно, что парень на подъем тяжел, зато силен и ненасытен. — Что же, тебе я по вкусу, Парис светлоликий?
«АльтерЭго!» — Берналь неистово вырывался, но у Елены была железная хватка. Уставившись в ее разинутый рот, Берналь на миг испугался, что она проглотит его целиком. Затем его словно ударили по губам бревном — то был поцелуй Елены… «Нет, уж лучше бы съела», — простонал Берналь про себя.
«Я идентифицировал корабль, — сообщил АльтерЭго. — Это «Аполлон», судно, на котором Грендиг отправилась в свое последнее путешествие».
«Черт, опять греческие мотивы!»
«На сей раз аллюзия косвенная. Судно было названо в честь кораблей, которые совершали полеты между древней Землей и ее спутником».
Берналь почувствовал у себя во рту нечто постороннее. Очевидно, это была далеко не капсула с тайным посланием.
«В данный момент я ничем не могу облегчить твою участь, Парис. Послушай моего совета, попробуй получить удовольствие. В конце концов, это будет вполне естественная реакция на данный раздражитель».
Паника придала Берналю сил, и он умудрился вывернуться из объятий женщины. Но всего на миг. С озорной улыбкой она схватила его за плечи обеими руками. Он пустился было бежать, но подол ее легкой туники обвился вокруг щиколоток Берналя. Он спиной на дверь — та раскрылась, и Берналь вывалился в коридор. Елена с победным визгом выскочила вслед.
Они начали кататься по полу коридора, переплетаясь руками и ногами. Елена атаковала Берналя сверху — ловко, как дикая кошка. Уворачиваясь от очередного поцелуя, Берналь перекатился на спину и, подняв глаза, встретился взглядом с вооруженным ахейцем.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Неизвестно, кто из них был более ошарашен.
– Вижу ль Париса я в этом нелепом задоре? — выдохнул ахеец.
Елена привстала, толкнув при этом Берналя так, что он вновь распластался на полу. Кошачья маска съехала набок, обнажая виновато рдеющее лицо.
– Ты, Диомед?
На неказистой физиономии воина выразилось глубокое потрясение.
– Госпожа…
– О, Диомед, не спеши…
Елена принялась распутывать платье, накрепко связавшее ее и Берналя. Диомед попятился, освобождая ей место. Когда же Елена, покачиваясь, встала на ноги, Диомед развернулся и убежал. «Испугался, что Елена за него примется?» — предположил Берналь.
Вполголоса выругавшись, Елена погналась за воином с громкими криками:
– Стой, Диомед! Стой же, дай мне хоть слово промолвить!
Итак, Берналь внезапно остался один. Сорвав с лица маску, он швырнул ее в угол каюты, затем, закрыв лицо руками, попытался не размышлять о том, что натворил. Экспедиция с самого начала была сплошной цепочкой неудач. Пытался-пытался избежать дипломатических инцидентов — а что толку? Но ведь не он виноват! Это над ним гнусно надругались! Какой он преступник — он жертва! Однако Берналь понимал, что Менелай, муж Елены, взглянет на происшедшее под совсем иным углом зрения. Надо бежать, а то будет еще хуже. Несомненно, любое из этих существ способно переломить ему хребет одним пальцем.
– АльтерЭго…
Не успев докончить фразу, Берналь умолк: ибо совсем рядом что-то зашевелилось. Шелест ткани. Шаги… Берналь вскочил:
– Кто там?
На свет вышел еще один исполин-ахеец. Из-под его маски — черной, усеянной созвездиями — раздался саркастический смешок.
– Чем же ты столь огорчен, Парис? Или мне следует называть тебя Берналем, раз уж мы одни? — ахеец снял маску, открыв ухмыляющееся лицо.
– Одиссей? — отпрянул Берналь. Лицо капитана «Итаки» почему-то напугало его еще сильнее, чем огромный бронзовый меч, висевший у Одиссея на поясе. — Что ты имеешь в виду?
– Я знаю, кто ты и откуда. Тебя это удивляет?
– А мне уже казалось, что у вас тут нет ни одного хотя бы относительно нормального человека… Вы все меня разыгрываете?
– Нет, Берналь. Ситуация чертовски серьезная, как все на войне.
– Война? Но послушайте, это просто недоразумение, честно, это не то, что вы подумали…
– Что я подумал, не имеет никакого значения. Важно то, что подумает Менелай и что решит Агамемнон. Почетный гость соблазнил жену одного из славнейших капитанов! Свояченицу самого предводителя ахейского войска! Разве она могла добровольно пойти на такую измену? Проще напасть на вас — прежде, чем вы нападете на нас.
– Зачем нам нападать? У нас и кораблей-то нет — мы поставили крест на космических исследованиях, после того как исчерпали запасы руд на астероидах. На Сиррусе царит мир. У нас осталась лишь горстка катеров и буксиров: они очищают космос от мусора. Любое ваше судно без труда разделается со всем нашим флотом.
– Но вас гораздо больше, и ресурсы у вас не в пример богаче, — возразил Одиссей. — Это будет захватывающая битва между двумя несхожими равными. Славы хватит обеим сторонам.
– Именно это меня и пугает! — от страха за свой народ у Берналя по спине пробежали раскаленные мурашки. — К черту славу! Слишком уж опасно за ней гоняться!
– А жить вообще опасно, Парис. Ищете ли вы славы или нет — уже неважно. Она грядет. Ахейцы и Троя вступят между собой в войну из-за женщины по имени Елена. Так угодно богине Афине, и я, слуга Афины, должен этому способствовать. Война — наше предназначение. У каждого из нас есть роль. Ты, Парис, как и Елена, непременно сыграешь свою.
Теперь же я должен пойти помочь Агамемнону. Несомненно, его суд будет скорым.
С этими словами ахеец величаво удалился по коридору.
Берналь обреченно привалился к переборке:
– Они следуют сюжету, — проговорил он. — Они пытаются воплотить в жизнь «Илиаду»! Здесь и сейчас! Они думают, будто все это было на самом деле!
«Похоже на то», — согласился АльтерЭго.
От ужаса и тревоги Берналь лишился последних сил:
– Ты бы лучше подумал, как меня отсюда вытащить. «Это не так-то просто. Шлюз, ведущий к нашему кораблю, заперт. Его может открыть лишь кто-то из ахейцев».
– Доверяться этим чокнутым лицедеям? Ей-богу, может, мне лучше прогрызть зубами дыру в корпусе «Микен»?
«Попроси помощи у Елены», — посоветовал АльтерЭго.
– Нет! Если она будет следовать сюжету, то захочет отправиться со мной — тогда Сиррус точно погибнет! Неужели нет другого выхода? Как, по-твоему, корабль Грениг может летать?
«Маловероятно. Но я попытаюсь исследовать «Аполлон» повнимательнее, посмотрю, насколько прочно он соединен с «Микенами». Возможно, через навигационный линк «Микен» удастся связаться с бортовым компьютером «Аполлона», если тот еще функционирует».
– Действуй, — распорядился Берналь и покинул каюту. Ему уже представлялось, что по коридорам в его сторону, потрясая листообразными мечами, несутся орды греков с перьями на шлемах.
«Одно только не дает мне покоя, Берналь. К чему весь этот балаган? Невероятные затраты энергии ради достижения чрезвычайно банальной цели. Также имеется ряд странных мелких деталей. Древние греки не танцевали вальс. Они ничуть не отличались от обычных представителей вида хомо сапиенс — более того, по земным меркам были, скорее, малорослы. И я совершенно уверен, что их корабли не бороздили космос, пробираясь от звезды к звезде».
– Возможно, нам следует отыскать богиню, о которой говорил Одиссей, — предположил Берналь. — Если кто и знает разгадку, так это Афина.
«В подобные моменты, — заметил АльтерЭго, — я горько жалею, что придерживаюсь атеистических убеждений».
У дверей зала Елена замешкалась. Звуков праздника больше не было слышно. Высунув свой безупречный носик из-за дверного косяка она с ужасом увидела, как Диомед докладывает о том, что случилось ее мужу Менелаю.
Елена зажмурилась и глубоко призадумалась.
Ахилл злорадно ухмыльнулся, когда благородная ахейская жена, растрепанная, в растерзанных одеждах, неверной походкой вошла в зал и бросилась своему супругу в ноги, умоляя о прощении. На нее напали, утверждала она. Троянец — настоящее чудовище, и сильнее, чем кажется: она еле отбилась. Если бы Диомед не отвлек злодея, ее непременно постигла бы та участь, что страшнее самой смерти.
По залу раскатились крики возмущения. Ахилл недовольно скривился. Ему было доподлинно известно: все ахейцы знают, как щедро дарит свои ласки Елена всякому встречному и поперечному, так к чему же эти игры в лицемерие? Впрочем, какой дурак решится открыть глаза Менелаю?
Тем временем капитан «Спарты», весь дергаясь от своего легендарного гнева, помог жене встать и утер с ее заплаканного лица слезы.
– Так отомстим за бесчестье мы силой оружья! — вскричал Менелай.
– Верно сказано, брат! — согласился Агамемнон. — Иначе всех наших жен украдут, мы ж и глазом моргнуть не успеем!
– С той, что прекрасней любой из ахеянок, начал поганый троянец! — воскликнул Менелай, но, ощутив на себе тяжелый взгляд Клитемнестры, поправился:
– С той, что прекраснее всех, кроме самой прекрасной.
– Если сейчас уж троянцы воруют жен наших милых, что будет дальше? — возопил Агамемнон, вскочив на стул и потрясая кулаками в воздухе. — Так отошлем шелудивого пса к его родичам мерзким — с передовыми отрядами нашего флота!
Призыв к оружию был встречен радостными кликами. Ахилл стоял в стороне с безучастной миной, про себя негодуя, что Агамемнон затеял войну из-за мелочной ревности своего братца. Но в то же время молодой герой знал: все это подстроено. Как бы тихо ни вел себя в тот день троянец, результат был бы тот же. Агамемнон уже давно жаждал битвы, как застоявшийся конь — тут-то и подвернулись троянцы.
Ахилл не присоединился к кровожадной толпе, которая с ревом помчалась к месту, где в последний раз видели троянца, а деловито выскользнул в другую дверь. Молодой герой предпочитал охотиться в одиночку. Следуя за толпой, славы не найдешь, а ведь слава, в конечном итоге, решает все.

* * *
Берналь пробирался по коридору на цыпочках, изо всех сил стараясь не шуметь.
– Ну как? — прошептал он.
«Пока никак, — ответил АльтерЭго. — Большая часть файлов на диске выгорела от космического излучения. Я установил, что «Аполлон» погиб в результате взрыва реактора и дрейфовал в космосе, постепенно удаляясь от Сирруса, пока не был обнаружен ахейцами приблизительно шестьдесят три года назад. На борту нашли останки Грениг. Их дальнейшую судьбу мне даже противно себе воображать. А еще я кое-что узнал о Грениг: она всерьез увлекалась классикой. В инвентаризационной описи «Аполлона» значатся копии нескольких древних книг. В том числе — сам понимаешь какой».
– «Илиады»?
«Верно. Нам эти подробности сейчас ни к чему, и все же занятно… Ты спрашивал, может ли корабль Грениг летать. Меня смущают некоторые технические сложности — к примеру, тот факт, что «Аполлон» частично демонтирован».
Послышались шаги. Берналь распластался по стене.
1 2 3 4 5