Ты просто имей это в виду.Мимо эскалаторов прошествовала молодая пара с детской коляской и свернула к продовольственному отделу. Дети в выбеленных джинсах с подвернутыми штанинами играли в салки. Охранник с переговорным устройством подмигнул молодой мамаше с младенцем на руках. С подземного этажа торгового комплекса струился аромат свежеиспеченных булочек с шоколадом. В субботний день здесь царило умиротворение, и Ева ощущала себя частью этой благостной атмосферы. Ее окружали звуки, запахи и картины жизни, которые она не замечала раньше из-за вечной нехватки времени. Она почувствовала, что у нее немного отогрелись руки.— Ох, Эдди... — начала Ева. — Эдди, извини. — «Я сама не знаю, что со мной творится», — подумала она. — Ладно, ступай. Томми ждет тебя. Увидимся в шесть. Подвезти вас?Но сын уже скрылся в глубине кинотеатра.Спускаясь по эскалатору вниз, к автостоянке, Ева думала о том, что же нашел Эдди в таком фильме. Немногое в мире возбуждало его интерес, немногое занимало его пытливый ум. Если он нашел что-то в поп-культуре, то ничего страшного в этом нет. Пусть так и будет. Впрочем, о чем она думает? У мальчика впереди еще учеба в старших классах, потом колледж. Конечно, он выберет то, что ему нравится. Времени впереди еще много. А сейчас пусть живет так, как живут все его ровесники. Пусть радуется жизни. Ничего другого для него она и не желает.Кошмар. Все, что с ней случилось, было всего лишь скверным сном. * * * Пока Ева ехала домой, небо расчистилось, став похожим на классную доску, на которой можно было при желании написать все, что угодно. Например, «обед и кино». Если Дэн действительно задумал это. Или просто обед. Завтра воскресенье, и можно будет поваляться в постели подольше. В постели. С Дэном.Она заметила знак, предупреждающий об опасности приближающегося поезда, и собралась было переехать через железнодорожное полотно, но в последний момент остановилась.Еще одно предупреждение — и со страховкой на машины можно будет попрощаться. Ева притормозила и, как добропорядочный автомобилист, повернула голову сначала налево, затем направо.Ничего. Ни слева, ни справа. Интересно, ходит еще по этим рельсам какой-нибудь поезд? Вдали, возле городской свалки железнодорожное полотно явно заросло травой. И все же находиться на переезде дольше положенного ей не хотелось. Она чувствовала себя мишенью, наверное, срабатывал условный рефлекс, возникший под влиянием сообщений о жутких авариях, в которых фигурировали неизвестно откуда взявшийся локомотив и раздавленные им автомобили. Впрочем, здесь ничего подобного произойти не могло.Она медленно переехала через рельсы, отъехала от опасного участка и уже собиралась свернуть на Стюарт-стрит, когда ее взгляд упал на зеркало заднего обзора.В сотне метров за ее спиной, в направлении свалки, по шпалам шел кто-то. В фигуре идущего было нечто, заставившее Еву протянуть руку и поправить зеркало.Затем она резко ударила по педали тормоза, вдавив ее прямо в днище, быстро опустила стекло и, высунувшись, оглянулась.Между рельсами брела девушка в длинном бесформенном платье. Та самая, которая звонила в дверь в ее недавнем кошмаре. Глава 6 Эдди молчал, Томми тоже. Там, в кинотеатре, произошло нечто такое, говорить о чем они еще не умели. И теперь все изменилось.Эдди ощущал на себе пристальный взгляд. Глаза наблюдали за ним с автомобильных стоянок и из ресторанов на другой стороне бульвара, из «Фэтбургера» и «Вини Вигвама», а также из припаркованных там машин, из проезжавших мимо такси и микроавтобусов. Они следили за ним с тротуара, по которому он шел, и с деревьев, выстроившихся вдоль дороги, с грязных, пыльных листьев и их корявых, уродливых стволов.Его не оставляло чувство, что где-то рядом находится кто-то, затаившийся в засаде, готовый в любую секунду выскочить, схватить и утащить куда-то далеко, а потом запереть в комнате, чтобы он мог поразмышлять о совершенных им — и начисто вылетевших у него из головы — преступлениях. Эдди знал только одно: он лишился доверия кого-то, кто доверял ему прежде, и от этого испытывал обиду и злость. По причинам, остававшимся непонятными, Эдди оказался вдруг один, предоставлен самому себе и, не имея возможности обратиться куда-нибудь еще, вынужден обратиться к самому себе.До дома Томми оставалось всего несколько кварталов, но Эдди не знал, хочется ему идти туда или нет.— Извини.— За что?— Могли бы остаться.— Нет. «Ниндзя-полицейский» — сплошное дерьмо.— Откуда ты знаешь?— Его снимал Джим Винорски.— А Робин Харрис? Помнишь его в «Трудно умирать»?— Помню. Ничего, Джо Боб покажет «Ниндзю» в своем открытом кинотеатре. Надо только подождать.Мимо мальчиков промчался цвета яблочной карамели «додж капри» с опущенным верхом, не будь которого, машина точно взорвалась бы от грохота «белого» рэпа. Сидевший за рулем подросток ни с того ни с его показал мальчикам средний палец и прокричал что-то явно соответствующее жесту. Машина умчалась вдаль, грохот музыки постепенно затих. Эдди так и подмывало обернуться, но он сдержался, подавил желание и лишь опустил голову, разглядывая трещины в цементе, торчащие из них травинки, обертки от жевательной резинки, серебристые комочки фольги из сигаретных пачек, сметенные на обочину.— Ты закончил свои заметки?Эдди совсем забыл о еженедельной колонке кинообзоров, которую он вел в «Вэлли Сан».— Еще нет. — Напишу об «Американском зомби-2», подумал он. Короткий пересказ сюжета, сравнение двух частей фильма. Совсем несложно.— А сочинение к пятнице не забыл?— Не забыл. — Ну вот. Теперь за него взялся еще и Томми.— Какую выбрал тему?В нос ударил запах плавящегося сыра и горячего теста, и Эдди поднял голову. На противоположной стороне улицы высилась, четко вырисовываясь на фоне вечернего неба, статуя Крысенка Рэгги с круглыми, в форме пиццы, ушами, черными кудряшками и блестящими бусинками глаз, нацелившимися прямо на двух мальчиков. Лучи заходящего солнца, казалось, обтекали огромную пластмассовую икону, которая как будто медленно вращалась вокруг своей оси, следя за ними.— Дарио Ардженто, — сказал Эдди.— И мисс Риппел согласилась? — Нет. Я предложил Карпентера. Потом Ромеро. Потом Кроненберга. Но она никого не знает! Тогда я просто назвал тему «Фильмы ужасов». А писать буду об Ардженто. Она и не заметит разницы.— Надо было выбрать Хичкока. Уж его-то все знают.— Скука!— Нет, у него были отличные эпизоды, — возразил Томми. — Например, лестница в «Головокружении». — А что в ней такого? — Не далее как на прошлой неделе они смотрели вместе первоначальную версию с восстановленной концовкой. Эдди скрестил четыре пальца, видоискатель, и навел воображаемую камеру на закусочную. — Наведение и крупный план. Как у Спилберга в «Челюстях». Да и у сотни других.— А придумал это Хичкок.— Ну...— Интересно, как бы это выглядело в реверсе?— Ты имеешь в виду обратное воспроизведение? — Пожалуй, это нарушит перспективу, подумал Эдди. Или все-таки нет? Он попытался представить себе подобную сцену.— Кто-нибудь должен это сделать.— Может быть, Джим Винорски сделает.— Или Чарльз Бэнд.— Или Фред Олен Рей.— Или Энтони Хикокс.— Или Альберт Пьюн.— Или Харли Коклисс! — расхохотался Эдди.— Я попробую что-нибудь сделать, — сказал Томми. — С помощью «Хай-8».— Откуда у тебя такая камера?— От отца осталась.Эдди снова изобразил видоискатель и забежал вперед.— Отлично! Начинаем с первого эпизода...Вот он, миг успеха! Эдди почувствовал себя режиссером. Тротуар закончился, дальше лежала сухая, пыльная пустошь. Улица предстала перед ним как задний план: машины, въезжающие и выезжающие из «Эль Польо Муэрто», подчинялись его сигналу, посетители за столиками превратились в статистов, собравшихся перекусить во время перерыва. Он повернул «камеру» в противоположную сторону, туда, куда уходила грязная каменистая дорога и куда тянулись удлинившиеся тени. Горячий ветер хлестнул ему в лицо, и мираж растаял, оставив лишь плоские двумерные оттенки долины Сан-Фернандо, блеклые краски далеких холмов и вечернего неба.— Что дальше? — спросил Томми.— Монтаж. Готовим начальную сцену.— Какую сцену?— Начальную сцену из «Американского зомби-3».Воображение унесло Эдди куда-то вдаль. Оттолкнувшись от недавно увиденного фильма, оно искало нить, достаточно прочную, чтобы провести их через лабиринт возможностей еще одного продолжения. А почему бы и нет? История ведь не закончена...— Но третью часть еще не сняли.— Снимут.— На нее никто не пойдет.— Но мы же сходили на вторую? Вот так же кто-нибудь пойдет и на третью.— Ее сразу переведут на видео. — Тогда нам не придется тащиться в кинотеатр, — сказал Эдди, — в любом случае наша будет лучше.— Может быть. А какой ты предлагаешь сюжет?— Ну... — Эдди задумался. — Сначала мы видим, как тела мутируют, и...— Тела?— Да. Тела Стейси и Шэннон. Они мутируют, меняют форму и превращаются в другого человека...— Как в «Сканерах»?— Нет. Из двух тел возникает одно, новое.— Они обе мертвы, да?— Верно. — Эдди мысленно прокрутил последнюю сцену из «Зомби-2», эпическую схватку двух женщин, такую надуманную и неубедительную. — Когда они дрались, то кусали и царапали друг дружку. Их ДНК смешались. А теперь, когда части тел начинают срастаться, уже невозможно определить, кто есть кто.— Новое тело вдвое сильнее прежнего...— И вдвое мертвее!— Мне нравится. А место действия?Уходящая вдаль улица словно сливалась с железнодорожным полотном, которое тянулось за магазином автозапчастей. Параллельные линии сходились в некой невидимой точке. Конечно, это была оптическая иллюзия, обман зрения, но Эдди вдруг показалось, что рельсы проходят через свалку. — Там, — сказал он.— На автомобильном кладбище?— А что? Туда стаскивают покореженные, побитые машины. Но никто не знает, что в этих обломках сохранились частички тела Стейси. И Шэннон.— Рауль нас не впустит.— Можно поснимать и в темноте. — Глаза у Томми блеснули, как будто в них порывом ветра занесло пригоршню светящихся песчинок.— Не получится.— Не получится?— Ты хоть раз был там ночью?— Нет, — честно признался Эдди. — А ты?— Один раз папа поймал меня, когда я лез через ограду. У него тогда чуть припадок не случился.Ну вот, опять, подумал Эдди. Папа. Упоминание об умершем отце Томми вызывало у него желание сменить тему. Но его друг, похоже, воспринимал все иначе. Он говорил об отце так, словно тот был жив. Но это же не так.— Почему?— Рауль держит там сторожевых псов.— Ну тогда, значит, свалка отпадает.— Конечно. Твоя мама тоже с ума бы сошла, если бы узнала, куда ты собираешься забраться.— Мне наплевать, — произнес Эдди. Совершенно искренне. Мальчики подошли к ограждению, представлявшему собой частую проволочную сеть, натянутую между металлическими столбами. Кроме того, сеть была укреплена полосками алюминия, согнутыми или полностью оторванными в некоторых местах то ли хулиганами, то ли неизвестными животными, пытавшимися проникнуть на территорию свалки. Или выбраться с нее. Вытащив из кармана шариковую ручку, Томми провел ею по сетке — та моментально завибрировала и зазвенела.— Можно перебраться через забор, если захватить с собой куртки, — пояснил Томми.— Как?— Как делают при побеге заключенные в фильмах про тюрьму. — Томми показал на острые зубья проволоки. — Набрасываешь куртку на колючую проволоку и — вперед.Пройдя вдоль забора, мальчики обнаружили прямоугольные ворота. Вечер еще не наступил, и ворота были открыты. Рядом с ними висела табличка:У НАС ЕСТЬ, ЧТО ВАМ НУЖНО!Не обнаружив никого у входа, друзья прошли по грязной дорожке, в конце которой стоял отведенный под сторожевую будку трейлер. Внутри него все было завалено старыми колесными дисками, снятыми с отбегавших свое автомобилей. В углу стоял стол.— Где же Рауль? — спросил Эдди.— Да пошел, наверное, отлить.— А собаки?— Еще не так темно.Эдди пошел дальше, с интересом оглядываясь по сторонам, и остановился возле трейлера.— Когда тебе нужно быть дома? — спросил Томми.Эдди посмотрел на висевшие на стене часы. На циферблате была наклеена фотография девушки, ужасно похожей на киноактрису Монику Габриэль. Нанесенные краской по окружности лица буквы складывались в слова:ЗАКУСОЧНАЯ НА КОЛЕСАХНа стрелках часов было полшестого.— Об этом не беспокойся.За трейлером начиналась огромная, размером в несколько акров, площадка. Она была завалена отслужившими свой век или сошедшими с дороги до срока машинами, покореженным металлом бесславных сражений. Землю, там, где она не успела почернеть от пролитого на нее машинного масла, покрывал слой кроваво-красной ржавчины. В пружинистых челюстях капотов тускло поблескивали треснувшие корпуса двигателей. Под сбившимися набок шляпками воздушных фильтров виднелись приоткрытые в немом крике рты карбюраторов. В траве потихоньку крошились автомобильные шины, из сломанных ящиков торчали растрепанные бока буксировочных тросов, у тормозных цилиндров темнели лужицы просочившейся жидкости, среди одуванчиков валялись крылья и бензобаки, похожие на сброшенные неведомым рыцарем доспехи. В воздухе стоял сильный запах гари, словно сгустившейся под лучами солнца, балансировавшего сейчас на неровной линии горизонта как изъеденный коррозией серебряный шар, привязанный к краю разорванного шейного платка исполина-волшебника.— Наверное, сюда приходят умирать состарившиеся Терминаторы? — заметил Томми.Эдди кивнул и, снова скрестив пальцы, направил воображаемую камеру на ржавый каркас какого-то древнего автомонстра.Медленно поворачиваясь по часовой стрелке, он старался охватить всю панораму; в «объектив» попадали то расплющенный «фольксваген», пытавшийся взобраться на «кадиллак», то детройтский гигант, прижавшийся к «тойоте», то прильнувший к мягкому радиатору «питербилта» «хенде». Экзотические спортивные автомобили стояли вперемежку с «бьюиками» и «пон-тиаками», «форды» и «шевроле» таращились разбитыми фарами на улегшиеся рядом с ними «мерседесы». В прикорнувшем у забора на краю площадки «датсуне»-пикапе внезапно шевельнулась какая-то тень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23