Затем паук, утолив свой голод, пополз в угол клетки, медленно передвигая свое отяжелевшее тело. Его глаза неподвижно уставились куда-то, как у дохлой рыбы.
В нетерпении и ожидании Алан вел себя как сумасшедший. Он бегал по лаборатории, через каждые десять минут подходя к клетке и приходя в отчаяние видя, что насекомое двигается. Питер Уитли предложил ему пойти немного поспать и обещал разбудить его сразу же, если что-нибудь случится.
Но Алан просидел здесь еще два часа, не в силах сомкнуть глаз.
Он без конца пил кофе и вновь и вновь заглядывал в клетку, ожидая, не умрет ли паук. Прошло сорок часов но паук все еще ползал по клетке, обследовал останки мыши и, увидев что она мертва, стал искать новую пищу. Алан в раздражении стукнул по столу.
— Почему ты, тварь, не хочешь умирать!
Питер взглянул на Луизу, которая опять пришла к ним, проспав несколько часов. У нее был насморк, и голос звучал очень глухо.
— У пауков тоже бывает насморк, когда они простужаются? — спросила она, надеясь немного разрядить напряженную атмосферу в лаборатории.
— Нет, они, наверное, считают, что умирать слишком глупо! — воскликнул Алан.
Позднее приехал Брэдшоу. Он сразу же подошел к клетке. Паук все еще ползал и выглядел так же, как и в прошлую ночь.
— Не действует?
— Подождем еще часов десять, — предложил Питер. — Если он останется жив, значит мы ошиблись.
Алан направился в спальню, не желая показывать другим свое разочарование. Немного поспав, он вернулся в лабораторию. Питер все еще наблюдал за пауком. Брэдшоу сидел у телефона и слушал последние сводки о передвижении пауков по Англии.
Алан поспешил к клетке, хотя по лицу Питера можно было понять, что паук еще жив.
— Посмотрите! Посмотрите!
Луиза, сидевшая поблизости, спросила тихо:
— Что, Алан?
Алан не слышал вопроса. Широко раскрыв глаза, он уставился на клетку.
— Взгляните! С ним что-то происходит. Его задние лапки. Они дергаются. Наверное, он не может шевелить ими.
Все подбежали к клетке. Алан был прав. Задние лапы паука отнялись. Он кругами ползал по клетке, двигаясь рывками.
— Мы сделали это! — закричал Питер.
Они сияющими глазами смотрели друг на друга. Алан протанцевал по всему кабинету, слезы струились по его щекам. Это произошло!
— Мы сделали это! Мы победили этих тварей, — смеялся он. — Мы выиграли!
Питер выбежал и вернулся с бутылкой виски и четырьмя бокалами. Пока они пили за свой успех, паук затих. Он был мертв.
Так вчетвером, с бокалами в руках, они стояли и молча смотрели на его тело. Напряжение и волнение последних суток совсем обессилело их. Но вскоре энергия вернулась к ним.
— Есть еще сыворотка? — спросил Алан.
— Да, сэр Стенли достал огромную партию. Она здесь.
— Слава богу, хоть что-то он сделал правильно! — сказал Алан. — Принесите все сюда, я положу препарат в остальные клетки, мы должны убедиться, что все они умрут.
— Они умрут, — улыбнулся Питер и отправился за сывороткой и мышами.
Алан пинцетом взял мертвого паука и положил его в баночку.
— Я собираюсь навестить сэра Стенли вместе с этим. Нейл, скажи, пожалуйста, тому генералу, не помню как его зовут, чтобы он подготовил грузовые самолеты.
Брэдшоу кивнул и отправился отдавать распоряжения.
Алан откинулся на кресле.
— Мы сделали это, Луиза, — сказал он с улыбкой. — Ты понимаешь? Мы выиграли, любимая!
— Ты сделал это, Алан, — сказала она, чувствуя бескрайнюю любовь к нему.
Питер вернулся с сывороткой и маленькой коробочкой с двумя белыми мышами. Алан подпрыгнул.
— Здорово! Сейчас мы покончим с остальными! — сказал он, взяв коробочку и сыворотку.
— Пока вы сделаете это, я немного посплю. Сутки оказались очень длинными, — сказал Питер.
— Да, конечно, — ответил ему Алан, открывая пакетик с сывороткой.
— Да, еще Питер, — добавил он неожиданно. Питер оглянулся.
— Спасибо!
— За что?
— Просто спасибо!
Питер вышел. Он чувствовал себя усталым и окрыленным одновременно. Он гордился, что участвовал в этом величайшем историческом открытии в науке.
Алан разбил две капсулы с сывороткой, ввел их вырывавшейся мыши и положил ее обратно в коробочку.
— А теперь для остальных тварей, — пробормотал он. С большими предосторожностями пересадил он всех пауков в одну клетку.
— И ты тоже, Чарли, — сказал он, осторожно перенося гиганта в клетку.
Луиза рассмеялась.
— Чего смешного? — улыбнулся он.
— Ты напоминаешь мне профессора в фильме-ужасов, — сказала она ему.
— Да, но это конец ужаса, бэби, — закончил он на американский манер.
Перед тем как посадить в клетку последнего паука, он посмотрел на Луизу. Она сидела, сжав кисти рук коленями, и улыбалась ему.
— Ты не могла бы узнать серийные номера сыворотки и их композиционную идентификацию. Нам понадобится это на будущее.
Луиза кивнула. В этот момент вошел Брэдшоу.
— Внизу ждет машина. Если хотите, я отвезу вас к сэру Стенли. У него сейчас премьер-министр. Я объехал большинство членов Комитета, они ждут распоряжений. Вы еще долго?
— Нет. Я поеду с вами, — ответил Алан. Он встряхнул баночкой и последний паук упал в клетку. Взяв в руки коробочку с мышью, он помедлил.
— Я сам не знаю, что я сейчас чувствую, — сказал он задумчиво, и бросил мышь внутрь.
— Прощайте, вы, мелкие твари. Прощай, Чарли.
— Все, я готов, — сказал он наконец. — Это я захвачу с собой, — он взял баночку с мертвым пауком.
— И это, — добавил он, снимая со стены цветную диаграмму паука на стене.
— И еще поцеловать мою любимую и попрощаться с ней, — шутливо сказал он и поцеловал Луизу.
Луиза все еще улыбалась, когда он выскользнул за дверь. Через секунду он снова появился.
— Не забудь выяснить то, что я просил о сыворотке.
— Не беспокойся! Я сделаю это.
— Я люблю тебя, — шепнул он.
— Я тоже люблю тебя! — Услышав, как он пробежал по коридору, Луиза взяла упаковку сыворотки. Она заметила краем глаза что пауки уже напали на мышь, и отвернулась, почувствовав тошноту.
Чувствуя легкость, которой не было последние месяцы, она погрузилась в работу: стала переписывать номера, написанные на бутылочке с сывороткой.
Она не услышала, как сдвинулась с места крышка клетки: Алан в спешке неплотно закрыл ее, когда запускал туда мышь. Чарли с легкостью справился с нею.
Луиза все еще сидела, склонившись над столом, и писала. Она не заметила тихого потока пауков, следовавших за гигантом Чарли. По полу лаборатории они двигались к ее стулу.
Насекомые разделились на две группы. Одна быстро карабкалась по ножкам стула, другая, во главе с Чарли, забралась на торшер позади Луизы.
Лишь когда Чарли прыгнул ей на голову Луиза почувствовала что-то и провела рукой по волосам. Тут же монстр забрался на ее руку, его ядовитые клыки глубоко вонзились в ладонь. Луиза почувствовала еще десятки укусов сквозь нейлоновые колготки и рабочий халат.
Закричав, она попыталась встать, но стул опрокинулся, и она упала на пол. Чарли забрался на ее лицо и впился в щеку.
Она звала Алана до тех пор, пока пауки не взобрались ей на шею и не прокусили сонную артерию. Она замолчала уже навсегда.
Когда двое солдат, дежуривших у входа, ворвались в лабораторию, они увидели, что Луиза уже мертва. Кровь лилась из ее горла.
Чарли стоял поодаль, как будто торжествуя свою победу.
Солдаты бросились назад, захлопнув за собой двери, Питер Уитли с другими учеными бежал по коридору. Он открыл дверь, быстро взглянул и захлопнул ее. Когда он обернулся к поджидавшим его людям, его лицо было белым.
— Не открывайте дверь, — сказал он с трудом, — Она мертва. Пауки уже не убегут. Окна... Окна закрыты. Пауки тоже скоро умрут.
Он глубоко вздохнул.
— Луиза говорила мне, что у нее голландский вирус.
Глава семнадцатая
В то время как Питер Уитли стоял, глядя на растерзанное тело Луизы, Алан находился в помещении на верхнем этаже высокого строения в Уэмбли. Здесь размещалась штаб-квартира правительства. Он был в личном кабинете премьер-министра, большой комнате, которая вместила в себя нескольких оставшихся членов Комитета. Премьер-министр сидел неподалеку от двери, внимательно слушая то, что рассказывал Алан.
Алан стоял возле диаграммы с изображением тела паука, указывая на различные части, которых он касался по ходу рассуждений. Он докладывал, а люди, находившиеся в комнате, ловили каждое его слово.
— Как я уже говорил, теория о том, что пауки не имеют иммунитета против нового голландского вируса, доказана, — сказал он. — Сейчас дело только в введении вируса в их пищу. Как только они съедают пищу, вирус проникает в их тела. Он оказывает влияние на их нервную систему, контролирующую все тело — сердце, мозг. Он разрушает миепин — жидкость, которая входит в состав нервных клеток. Таким образом, разрушается нервная система, и насекомое умирает. Люди имеют иммунитет, и поэтому не так часто умирают от инфлуэнцы. Но пожилые люди, антитела которых не так сильны, могут умереть и от простуды, и от воспаления легких.
Итак, у пауков нет необходимых антител. Они обречены.
— А что насчет яиц? Выводок выживет?
— Думаю, что нет, — сказал Алан. — Вирус, надеюсь, проникнет во все яйца, если самка уже поражена, и они умрут еще до рождения. Так же как и у людей, вирус от матери передается ее еще неродившемуся ребенку. А совсем молодые, только что появившиеся на свет пауки, так же заразятся, так как мы узнали, что в большинстве случаев они съедают самку, выносившую их.
Он сделал паузу и огляделся.
— Я могу вам сказать, джентльмены, что мы решили проблему. Нам остается только подготовить достаточно сыворотки и инфицированного корма для того, чтобы подбросить его паукам.
Он сел. Несколько минут мужчины молчали, затем раздались аплодисменты, поздравления. Ему трясли руку, пока он не подумал, что сейчас она отвалится. Все улыбались. Даже премьер-министр изобразил что-то подобное улыбке чеширского кота.
Никто не заметил, как в помещение вошел какой-то незнакомый мужчина. Он приблизился к премьер-министру и прошептал ему что-то на ухо.
— Джентльмены, извините, — сказал он сурово, улыбка сошла с его лица. — Я должен поговорить с Аланом Мэйсоном наедине.
Он пошел к двери, Алан последовал за ним.
— Сюда, — показал премьер-министр на соседнюю комнату. Они вошли.
Через несколько минут премьер-министр вернулся, чем-то потрясенный.
Он плотно прикрыл за собой дверь, чтобы приглушить звуки рыданий Алана.
Алан отказался от отдыха, говоря, что он еще очень много должен сделать. Он спал только шесть часов из сорока восьми, работая как одержимый. Он был похож на робота, делал все автоматически и казалось, ничего при этом не чувствовал.
Брэдшоу и Питер Уитли пытались поговорить с ним, но он отказывался слушать их, занимаясь только уничтожением пауков. Они видели, что бесполезно предлагать ему хотя бы помощь в приготовлении препаратов для истребления.
— Наверное, лучше было бы, если бы он работал с нами, — сказал Брэдшоу Уитли. — Это отвлекло бы его мысли от Луизы.
— Вы смеетесь? Посмотрите на него, — ответил ему Питер. — Он занят своей личной местью. Мысль о Луизе — это единственное, что поддерживает его силы.
Брэдшоу пожал плечами, понимая, что Питер прав.
Сыворотка собиралась по всему миру и переправлялась в Англию. Новая штаб-квартира была размещена на стадионе Уэмбли. Армия, воздушные силы и полиция напряженно трудились, налаживая самолеты для разбрасывания инфицированного корма для пауков.
Грузовые самолеты и вертолеты поддерживались в состоянии боевой готовности сутками. Все передвижения населения были приостановлены до полного уничтожения пауков.
Алан, Питер и Брэдшоу определяли места, где должен был быть разбросан корм.
— У нас есть план их продвижения, — говорил Алан. — Я думаю, мы должны сбрасывать это на территории от поместья Дрэгона до Кента через каждые две мили, а также в те места, где происходили нападения, — говорил он, ставя на карте жирные точки.
— А что насчет приманки? — спросил Алан.
— Она должна быть живой.
— Мы собрали почти всех бродячих кошек и собак в стране, — ответил Брэдшоу. — Ветеринары и медсестры делают им сейчас инъекции.
Алан взглянул на него, его лицо было как из камня.
— Когда мы начинаем действовать? — спросил он.
— Завтра утром, если у тебя не будет возражений.
— Прекрасно. Я хочу сам участвовать в разбрасывании первой партии.
— Ты считаешь, это разумно? — спросил Питер.
— Я не обсуждаю, разумно это или нет, — оборвал его Алан. — Я просто сказал, что хотел бы участвовать в первом вылете. Нейл, вы можете это организовать?
Брэдшоу взглянул на Питера, его брови вздернулись.
— Хорошо. Вы будете участвовать.
— Спасибо, — сказал Алан и сурово сжал губы. — Я только парень, открывший этот путь чертовски поздно! — сорвался он.
— Алан...
— Не надо! Я думал лишь о себе и поэтому не закрыл крышку как следует. Вы знаете это, и я знаю. Я могу сказать! — закричал он. — Я убил ее! Да я! Меня распирала гордость, мне не терпелось рассказать о своем открытии премьер-министру. Если бы я остался в лаборатории, Луиза была бы жива.
Он рассмеялся, но его смех испугал Брэдшоу и Питера. Это был демонический смех, смех сумасшедшего человека.
— Знаете? — усмехнулся он печально. — Она войдет в историю. Она будет последней жертвой пауков.
После этого он выбежал. Двое мужчин молча смотрели вслед. Брэдшоу, полицейский, который видел в жизни больше несчастий, чем любой другой человек, и Питер, ученый, для которого жизнь и смерть были обычным явлением, оба были беспомощны перед лицом отчаяния Алана. Но они хотели бы разделить его несчастье.
Огромный грузовой вертолет стоял на взлетной полосе, его лопасти крутились. Еще десяток вертолетов выстроился справа от него, а в конце взлетной дорожки стоял грузовой самолет, его дверцы были распахнуты. Было решено, что самолет будет использоваться только как дублер, так как он не имеет такой подвижности как вертолеты.
Алан стоял около первого вертолета, молча наблюдая, как погружают собак и кошек. Животные, которым сутки назад была введена сыворотка, нервничали и пытались освободиться от своих повязок, когда их помещали в специально отведенный для них отсек в нижнем отделении вертолета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17