Индиго сняла шлем, проходя в дверь. На этот раз она остановилась и потрогала стенную панель из орехового дерева в наплывах.— Какой красивый дом.Укия кивнул, выключая из охранной сигнализации весь периметр, кроме внешней двери.— Я сам вначале этого не знал. В детстве я был всего в нескольких домах, а ферму ты сама видела. Я думал, все живут в больших викторианских домах! А примерно через год после того, как я начал бывать у разных людей, до меня наконец дошло. Ух ты! Тут много места, все красиво, элегантно, о таком многие и не мечтают.Она рассмеялась.— Не устроишь мне экскурсию?Юноша хотел начать рассказывать, как только закроется дверь, но соблазн отсрочки оказался слишком велик.— Конечно! Вот это прихожая, Макс с женой купили эти часы в Англии во время второго медового месяца, когда его компанию выкупили. По том они вернулись в Штаты и приобрели дом, что бы было куда их поставить.Он повел Индиго в приемную, которая вполне могла сойти за гостиную, и в саму рабочую контору. Потом наступила очередь личных апартаментов Макса (размерами с порядочную квартиру), спальни для гостей, маленькой прачечной на втором этаже и спортивной комнаты, где девушка покачала головой и не удержалась от комментария:— Столько комнат ему нипочем не заполнить. Укия кивнул и открыл дверь в свою спальню.— Вот здесь я живу, когда остаюсь в городе. Индиго заглядывала в каждый уголок и вдруг рассмеялась, наткнувшись на шкаф с черными футболками.— Я все время их ношу, — пустился в объяснения юноша. — Видишь, у них на спине крупно написано «Частный детектив», надпись со ста футов видно. Ты не представляешь, сколько раз это меня от пуль спасало! Людям даже со спины видно, что я хороший парень.— Просто они похожи на жилеты ФБР, которые я ношу во время операций.— Они и подсказали Максу идею.— Я рада, что он так о тебе заботится. — Индиго положила голову ему на грудь. — Мне нравится слушать, как бьется твое сердце. Так громко и надежно…Он обнял ее, вдыхая ее запах. Теплые руки касались его кожи под рубашкой, девушка целовала его шею, подбородок, потом ее язык метнулся к его рту. Укия тихо застонал. Какая пытка — любить ее и так бояться потерять! Он страстно отвечал на поцелуи, она потянула его к постели, но тут он замер на месте и затряс головой.— Индиго, нам действительно надо поговорить. Я должен тебе кое-что сказать, и когда ты это услышишь, ты можешь не захотеть больше видеть меня.— Я знаю это, и мне все равно.— Ты не можешь этого знать. Это полное сумасшествие, я сам едва в это верю.— Я знаю результаты вскрытия Уила Трэйса. Он умер от вирусной инфекции, все тело покрыто ранами — животные прогрызали себе путь наружу, но как они в него попали, неизвестно. У Онтонгарда пытались взять образцы крови, но они исчезли, вместо них в морге появились жуки и мыши. Что-то похожее было с Дженет Хейз: признаки вирусной инфекции и исчезновение проб крови. Стая узнаёт своих, а Онтонгард и Стая убивают друг друга, как только видят.Укия кивнул, ошеломленный.— Я собирался с этого начать.— Стая узнала тебя в парке ночью, а Онтонгард — в комнате с полицейскими. Твои анализы крови в больнице исчезли, вместо них остались жуки.Он даже дернулся.— Правда?— Я проверила это вчера, когда ты уехал. Чем бы ни были Стая и Онтонгард, ты такой же. И вы не совсем люди, да? Именно это ты понял вчера. Я видела, как тебя вели на смерть, и тогда ты выглядел лучше. Я поняла все, когда начала думать о том, что с тобой произошло. Если подойти с делу правильной точки зрения, подсказки сами найдутся.Он кивнул.— Я думал, что не такой, как все, потому что вырос среди волков. Вчера я понял, насколько был слеп. Стая мне все чуть не прямым текстом сказала, но я ничего не понял.— У меня была вся ночь и все утро, чтобы подумать, Укия. Мне не важно, что ты не человек. Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Это было ужасно — думать, что я больше никогда тебя не увижу.— Ты уверена? Наши дети будут Стаей, и их дети — тоже.— Если они у нас будут. — Лицо ее омрачилось. — У нас может и не быть детей, раз ты не человек.Она обдумала даже больше, чем он полагал. Укия погладил ее по шеке.— Я был создан, чтобы у людей рождались от меня дети. Сложнее будет сделать так, чтобы детей не было.— Это старая, как мир, проблема, и мы с ней справимся. — пробормотала Индиго, притягивая его к себе.
Все еще лежа на его большой кровати, они заказали китайскую еду. Получился маленький пир: цыпленок генерала Но, сыр тофу, говядина с апельсином, жареный рис с креветками, суп с яичной лапшой и крабы. Еду принесли, пока Индиго была в душе; Укия отнес пакеты в чердачную игровую комнату и накрыл кофейный столик. Поднявшись за ним на чердак, Индиго удивленно рассмеялась.— Это голубиный рай! Я так и знала, что он тут будет. — Она подошла к баскетбольной корзине. — А высота регулируется?— Да. — Укия брал понемногу от каждого блюда. — Макс повесил ее весной после того, как мы шутили по поводу потолка и кубка по американскому футболу.Девушка подошла к стене, занятой электроникой.— Любит Макс высокие технологии. — Она коснулась телевизора с плоским экраном и диагональю в семьдесят два дюйма. — Наверно, его здорово смотреть.— С тех пор как здесь этот телевизор, Максу приходится собирать футбольные вечеринки.Детектив вернулся на кожаный диван, держа тарелку на весу и наблюдая, как Индиго исследует комнату. На девушке были только трусики и его футболка, и выглядела она так сексуально, что он даже забыл о еде.Остановившись у книжного шкафа, девушка увидела фотоальбомы Макса.— А ты там есть?— В последних двух, они в самом низу.Она вытянула их и села к нему на колени. С первой открытой страницы на них взглянула жена Макса, и Укия быстро пролистал альбом.— Мои фотографии где-то в конце. Я редко его смотрю.Индиго задержалась на фотографиях разбитой машины.— Это после катастрофы?— Да. — Он оторвал пальцы от холодного винила. — Макс снимал это, когда машину вытащили из озера.Смятый «порше» покрывал черный ил и водоросли. Будущий детектив сделал тогда двадцать три мучительных фотографии, обойдя машину кругом. Пять страниц смерти на колесах… Двадцать третья фотография была одна на странице. Судя по едва различимой дате, ее сделали до съемок машины. Свежая могила, массивный могильный камень.
Айлин Беннетт, возлюбленная жена1965-1998Макс Беннетт, возлюбленный муж1965-
Индиго вздрогнула и перевернула страницу, но дальше было пусто.— И все?— Он пропустил несколько страниц. — Пустых оказалось пять. — По-моему, у него есть пленка, под которую он оставил место, но так и не проявил. А тут начинаются мои фотографии.На первой Укии было лет двенадцать, он неуверенно смотрел в камеру.— Мама Джо дала Максу эту фотографию, когда он первый раз приехал на ферму, с ее помощью он искал моих родителей.— А что это за ребенок?На второй фотографии был запечатлен какой-то праздник.— А, это Джонни Либцер. Его поиски — наше первое с Максом дело. Через неделю его семья пригласила нас на праздник, нам было даже не удобно.Он только сейчас заметил, что первые несколько страниц заполнены фотографиями людей, которых он нашел. Иногда сам Укия был в кадре, чаще — нет. Фотографии казались застывшими, слегка принужденными, как любой снимок «мыльницей». Макс любил снимать «в неожиданный момент» и делал это не хуже любого профессионала; постепенно его снимки заполнили все страницы. Большая их часть была посвящена Укии. Вот он на наблюдательном посту, сосредоточен, глаза закрыты, нос по ветру, волосы развеваются. Укия среди громадных хвойных деревьев леса Кука, смотрит прямо в камеру из-за папоротников, взгляд по-волчьи пристальный. Он же поддерживает одного из скаутов, которых спас от лесного пожара в Йеллоустоунском Национальном парке, оба вымазаны сажей. Укия на одном из громадных камней у мельницы Макконнелла, грязный после двух дней прочесывания речного дна, спит рядом с только что найденной светловолосой малюткой Сарой Хили.— Как красиво, — прошептала Индиго, закрыв последнюю страницу. — Можно мне сделать копии?— Думаю, да. — Детектив протянул ей второй альбом. — Боюсь, здесь много моих фотографий, они гораздо хуже Максовых.Второй альбом заполняли снимки семьи Укии, а также их общих друзей.Мама Лара спит на веранде, с Келли на руках, ее волосы золотятся на солнце. Мама Джо сидит в древесном доме. Чино молчит и потому неотличим от стены. Джени — с истинно королевской грацией. Крэйнак, дышащий дымом, как заправский дракон. Игра в покер вечером пятницы, компания сидит под лампой и смеется.Фотографии Укии выглядели довольно неуклюже. Он пытался повторить стиль Макса, но не преуспел в этом. Глядя на снимки сейчас, он осознал, что часто совершал ошибки, стараясь заснять предмет или человека в движении. Чтобы не получалось размазанных пятен, надо дождаться, пока движение остановится.Последние снимки в альбоме делал профессионал, фотограф из журнала, где печатался материал об агентстве. Детективы взяли его с собой на поиски пропавшей девочки, в болото. На черно-белой пленке фотограф ухитрился передать зловещую тишину болота и едва заметный след среди жижи, по которому Укии приходилось почти ползти. Если бы не Макс, плывущий рядом на плоскодонке, они могли и не найти девочку. И это были единственные фотографии их совместной работы.Индиго покачала головой.— Как странно пролистывать альбомы и видеть возвращение Макса из мертвых.Она открыла первый альбом и положила его рядом со вторым. Могильный камень на чистой странице — и Макс, прислонившийся к «чероки», смеется, глядя на грязного Укию. распростертого на багажнике.— Ты любишь его, да?Он кивнул.— Когда я был помладше, ходил в церковь, бегал со скаутами и играл в бейсбол, я видел других мальчиков с отцами и так хотел… — он поискал нужное слово, — нет, я нуждался в отце и сочинял истории о том, каким бы он мог быть. Наверное, это как импринтинг. Макс оказался первым взрослым мужчиной в моем окружении и стал тем отцом, который был мне так нужен. — Юноша улыбнулся и прошептал: — Только ты ему не говори. Я вел себя совсем не по-мужски.— Иногда, — прошептала она, целуя его в шею, — становится заметно, что тебя воспитывали женщины.
С дивана они встали только в два часа.— Ничего, что ты так задержалась? Она помотала головой.— Всю неделю я работала по четырнадцать часов в день, так что меня попросили только не обедать одной. В Конторе усилили безопасность, вне задания все ходят как минимум по двое. Сейчас у нас трудное время.Укия окунулся в новую память.— Онтонгард стал действовать странно. Обычно они стараются не привлекать к себе внимания. У них хватает времени и терпения делать все как надо, поэтому их до сих пор не засекали.— Когда-нибудь это должно было случиться. — Индиго пожала плечами. — Уил Трэйс мог просто исчезнуть, в его смерти обвинили бы Стаю. Они не знали, что на дороге будет полицейский пост, а в участке — ты. Только это и привлекло к ним внимание.— Да, и доктор Хейз.Глаза агента тут же сузились.— С ней вообще странная история. Если предположить, что Онтонгард хотел ее использовать, встает вопрос: как? Она работала над несколькими секретными проектами с широкими возможностями применения в военной сфере, но чем больше мы их изучали, тем яснее становилось, что дело тут не в них. Семья у нее состоятельная, но не Рокфеллеры, конечно. Ее дядя работает в суде штата, но никаких важных дел на нем сейчас не висит.— Онтонгард работает на будущее, они могли рассчитывать на что-то, что случится только лет через пять. Что за проекты, над которыми она работала?Индиго сморщилась.— Я не могу обсуждать их с тобой. Скажу только, что на их осуществление понадобятся годы, и доктор Хейз занялась ими совсем недавно. Ее повысили всего несколько недель назад, когда был убит ее непосредственный начальник.В голове Укии вдруг завертелись воспоминания Стаи, и он вскочил, чуть не уронив Индиго.— Все в порядке? Что случилось?Он взял ее за руки.— То, что я сейчас скажу, не для людей. Ренни ничего мне не рассказывал, ну, то есть почти ни чего. Он отдал мне свои воспоминания. Начальником Дженет Хейз был доктор Сэм Робб. Он из Онтонгардов, и Ренни убил его — испортил газовую трубу в доме Робба, и дом взорвался.Она кивнула, подтверждая это.— Так и было. Мы подозревали поджог, но взрыв уничтожил все доказательства.— Ренни был в Шенли-парке, когда я убил Хейз, потому что не сомневался: Онтонгард придет за ней. В ее доме было полно полицейских, поэтому он отправился в парк и нашел нас раньше, чем полиция.— Значит, надо искать в компании, где она работала.Укия кивнул. Жаль, Индиго не может рассказать ему об этой работе! Вдруг снова удалось бы расшевелить память Стаи.— Они могли быть заинтересованы в одном из ее проектов.Агент несколько минут глядела в потолок, размышляя.— Очень трудно заглядывать в будущее. Банда террористов-инопланетян может интересоваться любым проектом, если у них хватит терпения дождаться его завершения. Но я не вижу, при чем здесь похищения наших агентов.— Компания Хейз довела хоть один проект до конца?— Думаешь, их интересовало что-то уже готовое?Он пожал плечами.— Они очень спешили. Между убийством ее начальника и тем, как Онтонгарды вышли на нее, прошла всего пара недель. — Он вспомнил книги о бессмертии и фотографию. — Причем ее уговаривали, а не похищали. То, что они делали с агентами, — их обычный образ действий.— Похитив ее, они точно так же привлекли бы к себе внимание.Он поднял вверх палец:— Если они нацелились на пять лет вперед, то похищение и возвращение ничего не испортят, за столько лет все забудется. Но если цель их в настоящем, Хейз нельзя было хватать. ФБР никак не связано с компанией Хейз, поэтому их агентов можно и похитить, для планов это относительно безопасно.— А сейчас в их действиях чувствуется отчаяние. Как будто в самый важный момент что-то пошло не так и они засуетились.— У компании сейчас есть законченные проекты? То, что они уже готовы показать?— Только один, но банду террористов-подпольщиков он заинтересовать не может. Он даже не секретный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31