— Мам, давай так, если ты волосы распустишь и наденешь эту свою юбку зеленую, я с тобой гулять пойду, куда захочешь. В противном случае маршрут выбираю сама!
— Это шантаж! — возмутилась Алена, хотя ей было все равно, куда идти.
Почему-то всегда так получалось, что она поддавалась на Ташкины провокации. В эти моменты было совершенно непонятно, кто из них взрослый человек, а кто — дите неразумное.
Дочь важно кивнула, нисколько не смутившись.
— Зеленая юбка очень короткая, очень!
— Вот и хорошо, — улыбнулась Ташка, — ты же не монахиня, чтобы постоянно в длинных ходить!
Алена тоже почесала нос.
— Нет, я не могу. Я ее сто лет не носила и носить не собираюсь! У меня пальто в химчистке, а в куртке и в этой юбке я буду похожа на… Неважно… И волосы мне укладывать часа полтора! Нет, Ташка, и думать забудь.
Спустя некоторое время вдоль тихой улочки прогуливалась рыжая девчонка в пальто, из-под которого торчали заляпанные джинсы. Рядом несмело вышагивала женщина — тоже рыжеволосая — с очень стройными, открытыми выше колен ногами, на которые она косилась смущенно и раздосадованно.
— Ма, давай в центр поедем, что ли!
— Я юбку надела! — напомнила Алена. — Так что выбор за мной!
— Но тут же скучно! А на Плеханова, говорят, новый магазин открылся, с автоматами! Мам!
— Не мамкай!
— Мам! Ну, давай пешочком дойдем, раз ты так погулять хочешь. Тут же недалеко!
Ага, буквально рукой подать! Первые несколько кварталов они прошли бодро, глазея на осенние аллеи, словно присыпанные топазами и рубинами. Потом подкрепились мороженым и продолжали путь неторопливо, вразвалочку, как парочка Винни-Пухов.
— Я больше не могу, — простонала Алена, когда дом оказался далеко-далеко позади, а до центра осталось совсем чуть-чуть.
— Мама! Главное — никогда не сдаваться, — серьезно заявила Ташка и потянула ее за руку.
— Может, на автобусе доедем? — жалобно пискнула жертва собственного ребенка.
Ребенок отказался даже подумать на эту тему.
В центр они прибыли как раз к обеду, устроились в небольшом кафе, и после чашки чая Алена категорически заявила, что остается здесь жить. Ибо сил сдвинуться с места у нее не было.
Ташка молчала, лишь хитровато щурилась. Через несколько минут, как она и ожидала, сидеть сиднем матери надоело. Они выползли на свет Божий и снова зашагали рядом, тихонько радуясь друг другу, прохожим, свободе, ленивому ветру.
И вдруг Алена замерла, как вкопанная.
Прямо перед ней в витрине стоял манекен в чудесном белоснежном пальто. Тонкое, элегантное, с воротником апаш и рукавами, отделанными изысканной вышивкой, оно было прекрасно.
— Ташка, — хрипло окликнула Алена, — посмотри…
— Супер! — мгновенно оценила дочь. — Давай зайдем, поближе поглядим.
Алена быстро взглянула на вывеску, еще раз на витрину, а потом на себя. Какое-то чувствовалось несоответствие. В подобные магазины, должно быть, являлись дамы в норковых шубах до пола, сверкая настоящими бриллиантами и голливудскими искусственными зубами.
— Ма!
Куда от этого денешься?!
— Ну, пошли, пошли!
Внутри было много света и зеркал. На сияющем мраморном полу заляпанные Ташкины ботинки выглядели почти кощунственно. Алена вздохнула обреченно и огляделась, как в музее. Ряды манекенов перемежались кожаными диванчиками, очевидно, для отдыха утомленных трудным выбором посетителей. Кабинки примерочных были задрапированы бархатными шторами, а посреди зала возвышался подиум с эксклюзивными моделями, о чем предупредительно сообщила поспешившая к Алене девица в униформе.
Великолепие магазинного убранства Ташку ничуть не смутило, зато Алена почувствовала себя так, будто по недоразумению очутилась на званом балу в своей старой байковой пижаме.
Девица рядом с ней безостановочно лопотала, хотя и поглядывала с некоторым пренебрежением.
— Мам, померь, а? — прогудела Ташка, остановившись рядом с белым пальто.
Алена замотала головой. Но подошла, вежливо известив девицу, что «мы просто посмотрим, хорошо?» Та разочарованно вздохнула и исчезла в зале.
— Мам, ну чего ты? За примерку денег не берут! Давай!
— Нет! Нет, нет, нет.
— Мам!..
Ташка посмотрела с досадой и, решительно развернувшись, ускакала. Алена стояла, как зачарованная. Конечно, это было не совсем то. Но все же, все же. Она не могла отвести глаз от пальто на манекене.
Неожиданно ее кто-то пихнул в бок. Она, не оборачиваясь, сделала шаг в сторону.
— Извините, — сказал мужской голос, — я вас не заметил.
— Ничего, ничего, — пробормотала она и тут вспомнила о вежливости, и повернулась, изобразив на лице любезную снисходительность.
Ей пришлось задрать голову. Незнакомец, в магазинном отупении налетевший на нее, был очень высок. Оттуда, сверху, глядели с ленивым интересом холодные, голубые глаза.
— Мам, твое пальто стоит, как целый слон! — раздался Ташкин вопль. Через миг она сама оказалась возле Алены и махнула в сторону приближающейся девицы в униформе: — Я все равно консультанта позвала!
— Что ты так орешь? — смущенно поинтересовалась Алена.
Ташка обиженно засопела и перевела взгляд на мужчину, который с любопытством прислушивался к их разговору.
— Здрасте, — вежливая девочка изобразила свой коронный книксен и осведомилась ласково: — Вы тоже пальто присматриваете? Для жены?
— Наташа! — одернула ее мать.
— Здравствуй, — как ни в чем не бывало откликнулся незнакомец. — Я пальто не присматриваю, у меня уже есть. А жены нет.
Алена покосилась на него и убедилась, что на нем, действительно, было пальто. Черное, длинное, очень стильное.
— Кирилл! Кирюша! Посмотри, пожалуйста! Незнакомец с досадой качнул темной головой — наподобие мула.
Хорош враль! Жены у него нет! А эта юная нимфа, выглядывающая из примерочной, стало быть, его внучка?!
Алена негромко фыркнула, придя в замешательство от собственных мыслей.
— А говорите, жены нет! — ухмыльнулась и Наташка, по-свойски подмигнув верзиле, и Алена пожалела, что не обладает сверхъестественной способностью проваливаться сквозь землю. А еще о том, что ее дочь не осталась сегодня дома.
Кирилл внезапно развеселился и доверительно сообщил этому рыжему бесенку:
— Какая жена? Это моя тетушка. Из Бразилии.
— Где в лесах живет много диких обезьян? — уточнила Ташка.
— Наталья! — Алена решительно схватила ее за рукав и потащила в сторону.
* * *
Кирилл, улыбаясь, направился к примерочной, где так и сяк крутилась Лика.
— Ну?
— Отлично. Берем.
— Ты это говоришь, только чтобы побыстрей меня уволочь отсюда!
Он возвел глаза к потолку, потом глянул на часы и снова уставился ввысь. Сколько можно?!
Мимо них прошла девушка в униформе. Анжелика томно взмахнула рукой:
— Извините, вернитесь, пожалуйста! У вас есть такая же модель, но чуть светлее? В этом я выгляжу немного старше, — кокетливо добавила она.
Девушка слушала терпеливо, но Кирилл был уверен, что в душе у нее царила буря, подобная его собственной. Анжелика за два часа кого угодно довела бы до истерики.
— Такой же модели, к сожалению, нет, — вежливо ответила девица, — но вы можете примерить вот это.
Она, как заправский экскурсовод, указала ладонью на манекены, возле которых стояли давешние рыжики. Дочь и мать. Первая — забавная и храбрая, как маленькая мартышка. Кирилл неожиданно поймал себя на том, что с удовольствием поболтал бы с ней еще. Обычно дети оставляли его равнодушным. Эта — немного Пеппи-Длинный-Чулок, чуточку Алиса из Зазеркалья, взрывчатая смесь детской непосредственности и взрослого цинизма, с лукавыми глазами и колким язычком — привела его в дивное расположение духа. Он даже на минуту забыл, что злился из-за двухчасового ожидания.
Сейчас Кирилл с удовольствием наблюдал, как девчушка вертится юлой вокруг манекена в белом пальто и в чем-то яростно убеждает свою матушку. Ту еще квочку, судя по всему.
В матушке этой если и было что-то интересное, так только волосы. Сама тетка, бледная поганка, зажатая какая-то и востроносая, будто старушка из сказки про Ивана-дурака, выглядела скучно. А волосы — очень даже весело и необыкновенно. Рассыпчатые, пламенные и с виду очень мягкие. Хотелось проверить, так ли это на самом деле.
Он нахмурился, мрачно раздумывая, откуда вдруг появилось такое желание.
— Пожалуйста, посмотрите, — обратилась к Лике девушка-консультант, принимая у нее забракованную темную модель, — я сейчас приглашу кого-нибудь, чтобы помочь вам. Извините.
Она помахала лапкой, призывая кого-то из коллег, а сама направилась к рыжикам.
— Ваша дочь сказала, что вы хотите примерить пальто? Какое вас заинтересовало?
— Белое! — решительно ткнула пальцем девчушка. А бледная поганка отшатнулась от манекена, будто застигнутая в момент преступления. Кирилл хмыкнул.
— Ну? Скажи мне что-нибудь, а? — выскочила из примерочной Лика. — Какое тебе нравится?
— Что?
— Кирюша, какое пальто мне примерить?
— Серо-буро-малиновое в крапинку, — пробухтел он и снова отвернулся к рыжим.
— Куда ты смотришь? Тебе что, нравится белое? Но это же непрактично, Кирюша, особенно, если ты станешь возить меня на мотоцикле.
Она хихикнула и потерлась щекой о его плечо, как большой наглый кот, требующий добавки.
Подоспела следующая девица в униформе и принялась лопотать что-то завлекательное, подвигая Лику на новые эксперименты. А рыжики все маялись у манекена.
Кирилл пожалел, что не взял из машины лэптоп. Сидел бы сейчас, делал свои дела. Лика, наверное, с досады его покусала бы!..
— Нет, мне нравится белое! — услышал он ее голосок, внезапно зазвеневшей сталью.
— Извините, пожалуйста, но его уже примеряют, вот посмотрите эту модель…
— Да где примеряют-то? — возмутилась Анжелика и быстро двинулась в сторону матери и дочки, обступивших белое пальто.
Кириллу стало нехорошо. Ему, в принципе, все два часа здесь было плоховато. Но сейчас особенно. Он вдруг понял, что произойдет через секунду. Лика из-под носа бледной поганки утащит пальтишко, а та с горя пойдет да повесится. Во всяком случае, выражение ее востроносого лица говорило именно об этом.
Рыжик останется сиротой.
И Кирилл с удовольствием ее удочерит. Возможно, она не будет называть его папой — да и пусть! зачем ему? — зато они непременно подружатся, вечерами станут резаться в покер, и, выигрывая, она будет визжать от радости и скакать на диване. Или сядут смотреть мультики. Кирилл обязательно полюбит мультики. Раньше ведь любил. Они устроятся перед экраном с громадным ведром поп-корна и будут хором заливаться от смеха, угадывать реплики и кричать на весь дом: «Отдай плюшку!» Или это… «И того, и другого, и можно без хлеба!» Или вот… «Я еще и на машинке могу. И крестиком вышиваю!»
Он станет спешить с работы, чтобы погонять с ней в футбол. Узнает всех ее учителей по имени и отчеству. Будет делать строгое лицо, если она схлопочет двойку, и, возможно, даже наорет. Но быстро опомнится и сядет объяснять ей теорему Пифагора, чтобы через десять минут понять, что ни черта в этом не понимает. Они оба распалятся и до звона в ушах будут спорить, на фига она нужна, эта самая теорема. Потом помирятся и наперегонки помчатся к компьютеру проходить девятый уровень «Цивилизации».
А потом она вырастет. Модно подстрижет рыжие вихры. Станет крутиться перед зеркалом, постоянно глядеть на часы, и глаза ее будут вспыхивать ожиданием счастья каждый раз, когда зазвонит телефон. Кирилл стиснет зубы и будет терпеть, когда чужой парень пригласит ее на свидание. И будет гордиться ею — до спазмов в горле, до старческих беззвучных слез — тоненькой и сильной, в белом платье и в золотистом облаке кудрей.
Этому не бывать. Вот беда-то!
Он никогда не мечтал о детях. Ему было некогда и неинтересно.
Пора в отпуск, вот что! Маразм окреп до такой степени, что контролировать его уже невозможно. Удочерит, черт подери! Удочерит!
Болван старый!
Пока он наматывал сопли на кулак, Лика потеснила бледную поганку и решительно приказала консультанту помочь ей примерить белое пальто. Рыжая пигалица смотрела на его «тетушку из Бразилии» с неприкрытой ненавистью.
— Мы первые его выбрали! — заявила она, вырываясь из материнских рук.
— Наташа, перестань. Пойдем. Спасибо, до свидания. Кажется, она стала еще бледней, эта поганка. Впрочем, никакая она и не поганка, просто усталая женщина, вот и все. Кирилл судорожно похлопал себя по карманам, нащупывая сигареты. Вспомнил, что в магазине курить нельзя, и хлопать перестал.
Ему показалось, что женщина сейчас заплачет.
На девчонку он не смотрел, а в следующий момент вообще отвернулся к примерочным.
Подумаешь, пальто они не поделили! Вселенское горе, блин! Катастрофа! Ну, иди и вешайся, раз так! Он нарочно распалялся, перебивая внутренний голос, который надрывно кричал, что все не так просто, как кажется, и белое пальто тут ни при чем, и надо бы подойти, успокоить чужую дочку, на чью сморщенную мордаху было невыносимо даже взглянуть.
— Мам! Ну почему? Почему?!
— Ташка, хватит! Пошли отсюда, — раздался в ответ яростный шепот.
Кирилл сосредоточенно считал цветочки на шторах примерочной. Двадцать семь, двадцать восемь…
— Кирюша, по-моему, это то что нужно, да? — качнула головой Анжелика, указывая на девицу, которая несла ей пальто.
— Не знаю. Я пойду покурю. Он обернулся на полпути.
— Заканчивай уже, а?
* * *
— Мы все равно не смогли бы его купить. Это очень дорого, понимаешь? Я тебя спрашиваю, понимаешь?
Алена очень старалась говорить спокойно и рассудительно.
На крыльцо, где они с Ташкой остановились, вдруг вышел давешний верзила. Хахаль той, что вполне может себе позволить белое сногсшибательное пальто. Крутой мэн. К тому же красавец писаный. Брови смоляные, глаза синие, чистый и широкий лоб, лощеный подбородок, четкий рисунок губ. И модная стрижка — словно небрежно всклокоченные волосы, а на самом деле в этом особый шик и блеск. Фу-ты, ну-ты! Откуда такие только берутся? Сериал «Майами-Бич» по ним рыдает просто.
Она неожиданно поняла, что смотрит на него, не отрываясь.
Вот дура-то! У нее пальто из-под носа увели, а она — смотрит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35