Ответ напрашивался сам собой: своей неверностью Кейд причинил Аллегре страдания и теперь его мучает совесть. Может быть, несколько цинично, но, по сути верно. Кроме всего прочего, исполнение воли погибшей жены ничего ему не стоило, даже затрат времени, так как Кейд собирался вскоре уехать.
Энджи легла в постель и выключила свет. Она надеялась, что сон подарит покой ее мятущимся чувствам, но ее надежды не оправдались. Стоило ей закрыть глаза, как она видела перед собой лицо Кейда, его пылающий взгляд, ощущала на губах его поцелуи, снова чувствовала, как его руки ласкают ее грудь, как его возбужденная плоть упирается ей в живот… Энджи застонала и заворочалась в кровати.
Поняв, что уснуть в ближайшее время не удастся, она села в кровати, сняла трубку телефона и позвонила Фэй.
– Привет, это я, Энджи. Как дела? Фэй довольно засмеялась.
– Отлично. А как у тебя? Как тебе понравился дом твоего парня?
– Он не парень и тем более не мой, – автоматически возразила Энджи.
– Но хочет им стать, я видела! У меня глаз наметанный.
В ответ на шутливое замечание подруги Энджи снова серьезно возразила:
– У нас нет ничего общего.
– Хочешь сказать, что он богат, а ты нет?
– И это тоже. Я здесь чувствую себя как рыба, вытащенная из воды.
– Ерунда! – отрезала Фэй. – Ты впишешься в любую обстановку. Красивая девушка, и к тому же умная, – чего еще желать мужчине?
Энджи рассмеялась, поддержка Фэй немного прибавила ей уверенности.
– Только будь осторожна, – уже серьезно сказала Фэй, – такие мужчины, как Кейд Рассел, не привыкли слышать от женщины слово «нет». Твой отказ может его разозлить.
– О, на этот счет можешь не беспокоиться, Кейд не способен на подлость. – Энджи с удивлением поняла, что говорит совершенно искренне. – К тому же здесь его любовница, завтра они оба улетают.
– Жаль. А как тебе остров?
– Дом очень красивый, старый, но в хорошем состоянии, а вокруг – великолепный сад. Здесь и сейчас хорошо, а летом, наверное, вообще рай. Другого жилья поблизости нет, хотя где-то должен быть дом экономки.
Последнее слово произвело на Фэй впечатление.
– У него и экономка есть? Круто! Ты уж там наслаждайся жизнью на всю катушку. А насчет меня и Джинни не беспокойся, я даже рада, что пришлось взять отпуск, – теперь я провожу с дочуркой гораздо больше времени. – Фэй помолчала. – Энджи, если ты захочешь остаться…
– Нет, – быстро сказала Энджи, – через неделю я буду дома.
– А-а. – Фэй, как будто была не очень рада это слышать. – Я подумала, может, ты найдешь работу на острове… Я хочу сказать, в Плимуте тебе не удавалось, вдруг там повезет больше? Вообще-то я сама нашла работу, настоящую, вполне приличную. Сегодня я была на собеседовании и вроде бы меня берут.
От Энджи не укрылся нарочито небрежный тон подруги. Она догадалась, что в действительности Фэй очень рада, что нашла работу.
– Расскажи поподробнее, чем ты будешь заниматься? Где?
– Это в пригороде, в километрах двадцати от Плимута. Я позвонила по объявлению в газете, которую ты оставила. Пожилой супружеской паре требуется помощница по хозяйству. Хозяева вышли на пенсию и собираются много путешествовать, им нужно, чтобы кто-то не только помогал им по хозяйству, но и присматривал за домом в их отсутствие. – Фэй неуверенно засмеялась. – Это так хорошо, что даже не верится. Нам с Джинни предоставят бесплатное жилье.
Энджи понимала, что одной, без Фэй, ей будет не по средствам платить даже за ту скромную квартирку, где она сейчас жила, но она постаралась сейчас об этом не думать.
– Я за тебя рада, надеюсь, что все получится.
– Я тоже надеюсь. Зарплата, правда, маленькая, но мне почти не на что будет ее тратить, к тому же Джинни гораздо полезнее жить в пригороде. Ой, кажется, она проснулась. – Фэй понизила голос. – Все, Энджи, я больше не могу говорить. Всего хорошего.
Энджи повесила трубку, выключила свет и снова легла. Она была, конечно, рада за Фэй, но у нее самой проблем только прибавилось.
Уснула Энджи не скоро. Слушая, как капли дождя барабанят по стеклу, она думала о Кейде. Было ли его «срочное дело» связано с Селин Рокстен? Чем он сейчас занят? Может, занимается с ней любовью? Стараясь не представлять, как Кейд обнимает и целует Селин, Энджи перевернулась на живот и попыталась думать о другом, например, о Фэй. В конце концов, ей все-таки удалось уснуть, но сон был беспокойным. Проснулась она не оттого, что выспалась, ее разбудил стрекот винта вертолета.
Кейд улетает!
Энджи вскочила с кровати и подбежала к стеклянным дверям на террасу.
К тому времени, когда Энджи раздвинула шторы, подняла жалюзи и открыла двери, вертолет превратился в стремительно удаляющуюся точку над морем. Ощущение внезапной пустоты было таким болезненным, что Энджи всхлипнула и прошептала:
– Прощай.
– Доброе утро, – раздался близко – слишком близко! – голос Кейда.
Энджи резко обернулась. На Кейде были только брюки от костюма, солнце золотило его широкие плечи и внушительный торс. Отросшая за ночь щетина придавала Кейду сходство с пиратом, делая его привлекательность еще более опасной, даже пугающей. Внутри у Энджи словно взорвалось что-то горячее. Первым ее побуждением было сбежать в свою спальню, закрыть дверь и задернуть шторы, но она не могла сдвинуться с места. Теперь она сожалела, что выскочила на террасу столь поспешно, даже не проведя расческой по волосам. А на что похожа футболка, в которой она спала, ей и представить было страшно.
– Доброе утро, – пробормотала Энджи деревянным голосом. – А кто улетел на вертолете?
– Пилот повез Селин на Сент-Мэри, ей нужно успеть на восьмичасовой самолет в Лондон.
– А разве… – у Энджи пересохло во рту и стало трудно говорить, – разве ты не должен был улететь вместе с ней?
Энджи запоздало спохватилась, что она не имеет права задавать ему такие вопросы, но Кейд спокойно ответил:
– Нет, я улечу позже, после ланча.
Кейд улыбнулся, не подозревая, что его улыбка действует на нервную систему Энджи самым катастрофическим образом.
– Как тебе спалось?
– Хорошо – солгала Энджи. – А тебе?
– Неплохо… когда я, наконец, смог уснуть. Энджи живо представила, что мешало Кейду уснуть в постели с Селин, но он быстро добавил: – Извини, что пришлось бросить тебя вечером одну, но у меня возникло очень срочное дело.
– Ничего страшного, я прекрасно провела вечер, пообедала, посмотрела телевизор…
Кейд нахмурился.
– Иди в дом, утром свежо, а ты слишком легко одета. Увидимся через полчаса за завтраком.
– Конечно.
8
Ровно через полчаса Энджи вышла из спальни. В коридоре ее ждал Кейд.
– Пунктуальность – редкое для женщины качество, – заметил он. – Проголодалась?
Энджи действительно была голодна, в воздухе витали аппетитные запахи тостов, кофе, свежевыжатого апельсинового сока, но вид Кейда вытеснил из ее головы мысли о еде.
Они вошли в столовую и сели за стол.
– Что-то не так, Энджи? – озабоченно спросил Кейд. – Можешь не отвечать, я вспомнил, по утрам тебе нужно время, чтобы окончательно проснуться. Может, начнешь с кофе, это поможет?
– Да, наверное, спасибо.
Кейд указал на серебряный кофейник.
– Тогда наливай. И мне, если можно. Я пью без молока.
Энджи стала разливать кофе. Она была рада, что для нее нашлось занятие, – все лучше, чем сидеть и молчать. Кейд положил себе каши, Энджи выразительно посмотрела на его тарелку и – как она надеялась, непринужденно и даже чуточку насмешливо – поинтересовалась:
– Ты каждое утро ешь на завтрак овсянку?
– Когда я дома – да. А ты что будешь?
– Тосты с маслом, джем.
Намазывая тост джемом, Энджи сердито думала, что даже само присутствие Кейда каким-то чудом обостряет все ее ощущения. Когда он рядом, кофе кажется ароматнее, апельсиновый джем выглядит ярче, а молоко белее.
За завтраком Кейд поддерживал легкую беседу, но чем непринужденнее чувствовал себя он, тем больше таяло спокойствие Энджи. Она не могла не думать, что, если бы для Кейда их поцелуи значили так же много, как для нее, он бы чувствовал себя так же, как она, но его раскованность означала, что он прекрасно владеет собой.
– Погода вроде бы исправилась, – сказал Кейд, – так что мы можем устроить небольшую экскурсию. Хочу показать тебе вид на остров с моря.
– Это очень любезно с твоей стороны, но ты не обязан меня развлекать.
Брови Кейда поползли вверх.
– Раз уж ты здесь, будет жаль, если ты не увидишь остров с самой выигрышной стороны.
– Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным…
Кейд не дал ей договорить и мягко, хотя под этой мягкостью чувствовалась сталь, произнес:
– Энджи, я больше не буду тебя целовать. Она густо покраснела и, глотая слова, быстро выпалила:
– Тебе больше не представится такая возможность! – Энджи замолчала, вздохнула и чопорно проговорила: – Нельзя ли устроить так, чтобы я получила сверток, который мне оставила Аллегра, уже сегодня утром?
Энджи понимала, что Кейд может заподозрить ее в алчности, но ей было все равно. Она больше не собиралась притворяться, будто проводит на острове беззаботный отпуск, и делать вид, что вчерашних поцелуев не было.
– Конечно, – ответил Кейд с прохладцей, но его голос тут же снова стал безупречно вежливым: – Предлагаю сделку.
Энджи насторожилась. Она вопросительно посмотрела в холодные серые глаза Кейда, и у нее почему-то перехватило дыхание.
– Какую еще сделку?
– Я попрошу Агнес, чтобы она принесла сверток в твою комнату после того, как мы вернемся с морской прогулки. Даю слово не набрасываться на тебя. Я прошу прощения за то, что произошло вчера.
Кейд внимательно всмотрелся в лицо Энджи, словно хотел на нем что-то прочесть. Под его взглядом она почувствовала себя неуютно. Наконец он отвел взгляд и спокойно сказал:
– Я не оправдываюсь, ты очень соблазнительна, но это не давало мне права терять голову. Больше это не повторится.
Не потому ли, что прошлую ночь он провел с Селин Рокстен? – с горечью подумала Энджи. Значит, Кейд все-таки способен на относительную верность, если не жене, то хотя бы давней любовнице. Обещание Кейда должно было принести Энджи облегчение, но почему-то не принесло.
– Рада это слышать, – сказала она с фальшивой улыбкой.
– Теперь, когда мы обо всем договорились, может, съешь хоть что-нибудь посущественнее, чем кусок поджаренного хлеба?
Ему легко иронизировать, с обидой думала Энджи, он, небось считает меня неоперившимся птенцом и корит себя за вчерашнюю несдержанность. Он затеял этот разговор только затем, чтобы свести ущерб к минимуму.
Она демонстративно положила себе несколько ложек овсянки и стала есть, хотя аппетит пропал напрочь.
Яхта, с виду не очень большая, оказалась просторной и очень комфортабельной. Больше всего это элегантное судно походило на игрушку богатого взрослого мальчика. Энджи отчего-то стало грустно, и собственное настроение омрачало ей погожий денек.
– Ты разбираешься в лодках? – спросил Кейд, помогая Энджи подняться по трапу с нижней палубы в рубку, отделанную деревом ценных пород.
– Я умею грести, но не более того.
В рубке было множество каких-то рычагов, кнопок и непонятных приборов. Кейд указал Энджи на обитую кожей скамью, тянувшуюся вдоль одной из стен.
– Садись, мы будем сниматься с якоря.
Энджи села, Кейд уверенно встал у штурвала. Яхта покинула бухту и тихим ходом пошла вдоль берега. Со стороны моря дул свежий ветер. Перекрывая шум мотора, Кейд спросил:
– Ну что, не жалеешь, что я заставил тебя надеть куртку?
Энджи улыбнулась.
– Не жалею.
– На воде всегда холоднее, чем на суше. Хочешь постоять у штурвала?
Энджи замялась. Перехватив насмешливый взгляд Кейда, она пожала плечами и неуверенно ответила:
– Можно… если ты не оставишь меня одну.
– Конечно, не оставлю, как ты могла такое подумать! – шутливо возмутился Кейд.
Воцарилось молчание, полное невысказанных мыслей. Чтобы хоть как-то нарушить его, Энджи спросила:
– Надеюсь, ты знаешь лоцию?
– Как свои пять пальцев, – заверил Кейд. Он посторонился, освобождая для Энджи место у штурвала, и показал, как его держать. Следующие полчаса Энджи вела судно, а стоявший рядом Кейд показывал ей остров. С воды зеленый берег действительно выглядел очень живописно. Энджи старалась не замечать, что Кейд избегает прикасаться к ней даже случайно. Наконец он снова встал к штурвалу и привел яхту в небольшую бухточку с белоснежным песком.
– Белая бухта, – объявил он. – Думаю, происхождение названия можно не объяснять.
– Да, конечно.
Энджи с интересом разглядывала берег, обильно поросший пальмами и тропическими растениями.
– Интересная растительность, совершенно не характерная для Корнуолла, можно подумать, мы не в Англии, а где-нибудь на Гавайях.
– Давно ты интересуешься растениями?
Энджи повертела пуговицу на куртке, которую она сняла и положила рядом с собой на сиденье.
– Сколько себя помню. В детстве маме пришлось со мной нелегко, я выкапывала семена, которые она сажала, чтобы посмотреть, что сними происходит под землей. Повзрослев, я, конечно, перестала это делать, но мне всегда казалось и до сих пор кажется чудом, что из крошечного неказистого семечка вырастает прекрасный цветок или огромное дерево.
– Значит, тебя больше интересуют сами растения, чем ландшафтный дизайн?
– Да. – Энджи помолчала, подбирая слова. – Если садоводов можно сравнить с художниками, которые создают пейзажи не при помощи красок, а при помощи живых растений, то я, пожалуй, ближе к ювелирам, которые каждому драгоценному камню стараются подобрать наилучшую оправу.
Она улыбнулась, пряча за улыбкой смущение, и потупилась.
Молчание затягивалось. В конце концов, Энджи решилась взглянуть на Кейда. Он мрачно смотрел поверх ее головы на берег. Энджи похолодела, не понимая причину столь резкой перемены его настроения.
– Скажи, Энджи, ты бы пошла учиться, будь у тебя такая возможность?
Энджи пожала плечами.
– Конечно, но теперь это уже неважно. В ближайшем будущем университет мне не светит.
Кейд наклонился над приборной доской и нажал какую-то кнопку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18