– Тиффани была молода и наивна, а вы воспользовались этим. Она вам не ровня, мистер Кириакос; и вам следовало отдавать себе в этом отчет. Вам следовало ухаживать за актрисами и моделями, знакомыми с правилами вашей игры. Но вы не смогли устоять перед восемнадцатилетней девчонкой, – с презрением произнесла Энджи, – воспользовались ее невинностью и разбили ей сердце!
Последовала долгая напряженная тишина, во время которой Никос внимательно изучал ее лицо.
– Мне не хотелось бы порочить имя вашей сестры, – начал он, – но, очевидно, у нас с вами разные воспоминания о том, что она из себя представляла.
– Ну разумеется! Иначе как бы вы могли жить в ладу со своей совестью? Вы убеждены в своей абсолютной невиновности. Но правда заключается в том, что до поездки в Грецию у Тиффани не было серьезных отношений с мужчиной, и все же вы… – Энджи остановилась, чувствуя, как ее щеки заливает краска.
Никос наклонил свою красивую голову.
– Что – я? – мягко подсказал он. – Пожалуйста, не воздерживайтесь от комментариев в мой адрес, доктор Литтлвуд. Просветите меня насчет моего поведения по отношению к вашей невинной сестре. Признаюсь, я очарован вашим восприятием мира. Очевидно, большую часть своей жизни вы провели за стенами музеев и университетов.
Ну почему женщины находят его таким привлекательным? Из-за опасности, которая от него исходит? Общение с ним походит на встречу с тигром, который спрятал свои когти, но готов в любой момент пустить их в ход.
Разумеется, Никос был невероятно красив, но от его холодности и отчужденности Энджи бросало в дрожь.
Она подумала обо всем, что мать говорила ей о Никосе Кириакосе, о папке со статьями о нем, которую та хранила… Тот факт, что ее мать гордилась романом Тиффани с этим человеком, приводил девушку в ужас.
– Он старше ее, по меньшей мере, лет на пятнадцать, – говорила Энджи, на что мать беспечно пожимала плечами:
– Никос богат и влиятелен. Брак с ним откроет ей путь в высшие круги общества. Говорят, он успешен и очень умен. Он крутил с фотомоделями и актрисами, но это длилось не больше двух недель. А с Тиффани он встречается уже больше месяца! Очевидно, у него серьезные намерения в отношении твоей сестры. Ты можешь в это поверить?
Но Энджи не могла.
– Как мог такой мужчина, как Никос Кириакос, заинтересоваться Тиффани? Если он действительно так умен, как говорят, то Тиффани, чьи интересы не простираются дальше моды и косметики, наскучила бы ему через несколько минут! – Энджи любила свою сестру, но любовь не закрывала ей глаза на правду.
– Тиффани очень красива, – рассердилась тогда мать, – а греки больше ценят в женщине красоту, чем ум. Но, думаю, тебе этого не понять. Ты любишь проводить вечера уткнувшись в какую-нибудь толстую книгу с длинными иностранными словами, а мужчине, который пришел домой после напряженного дня в офисе, нужно нечто более возбуждающее, чем разговоры о прекрасном. Но откуда ты можешь об этом знать?
Энджи усмехнулась, удивляясь, почему умные и образованные мужчины превращаются в полных идиотов, когда видят смазливое личико. Так было и с ее отцом. Очевидно, Никосу Кириакосу тоже не хватало самообладания, когда дело касалось женщин.
Мать права. Этого мне понять не дано.
Глядя на него сейчас, Энджи не сомневалась в том, что он виновен в смерти ее сестры.
– Тиффани была простодушной и немного безрассудной.
– Вы так считаете?
На мгновение в его глазах вспыхнул опасный огонь, но сразу же потух. В отличие от нее, Никос казался абсолютно спокойным.
– Вы опытный мужчина, неужели вы не разглядели, что скрывалось за кукольным личиком и белокурыми волосами? Не верю, что вы не имели представления, какой она была на самом деле.
– Я все о ней знал, – отрезал он, – но начинаю сомневаться, знали ли ее вы.
– Моя сестра всегда одевалась и вела себя так, словно была намного старше. Но она оставалась ребенком и не играла по вашим правилам. Вы не должны были давать ей лживых обещаний.
Мужчина резко вдохнул, и его глаза сузились.
– Какие обещания я, по-вашему, ей давай?
Энджи покачала головой.
И он еще имеет наглость все отрицать!
– Вы обещали на ней жениться, но мы оба знаем: этого никогда бы не произошло.
Последовала долгая напряженная пауза.
– С чего вы взяли, что я обещал Тиффани жениться на ней? – наконец спросил Никос.
– Она сказала мне. Неужели вы надеялись, она будет это скрывать? – Дрожащими руками Энджи открыла свою сумку и достала оттуда сотовый телефон. – За две недели до смерти сестра прислала мне текстовое сообщение. За две недели до того, как она упала с вашего балкона, мистер Кириакос.
– Покажите мне, – потребовал Никос. Энджи открыла папку с сообщениями. Когда она добралась до имени «Тиффи», к горлу подступил комок.
– Здесь написано: «Н. собирается на мне жениться. Я так счастлива!» Она была жива, когда посылала это сообщение… – Энджи передала телефон Никосу и сглотнула. Я не собираюсь плакать. – Тиффани любила вас и была счастлива. Следующее сообщение она отправила в ту ночь, когда упала с вашего балкона. Не хотите его прочитать?
– «Только что узнала правду о Н. Ненавижу его», – прочитав вслух эти слова, Никос уставился на телефон. Энджи заметила, как он напряжен. – Значит, это правда… Она действительно думала, что я собирался на ней жениться.
Мужчина тяжело вздохнул, и Энджи невесело рассмеялась.
– А почему это так вас потрясло? Ей не следовало вам верить, когда вы обещали на ней жениться? Тифф была юной девушкой, а все юные девушки мечтают о принце на белом коне. Вам следует хорошенько подумать, прежде чем в следующий раз вы захотите немного поразвлечься с девочкой-подростком. Она не подошла вам, и вы разбили ей сердце! По-видимому, из-за этого она и напилась той ночью. Она поняла, что вы представляли собой на самом деле!
В его глазах появился опасный блеск.
– Вы не знаете, что я за человек, доктор Литтлвуд.
– Я знаю, что моей сестре не следовало к вам приближаться. Всякий раз открывая газету, я вижу вас с новой женщиной. – Красивой, эффектной женщиной. – Очевидно, слабый пол для вас не больше чем развлечение.
Его сильное тело напряглось.
– Вы верите всему, что пишут в газетах?
– Разумеется, нет. Я не глупа. Но ведь все эти истории не могут взяться из ниоткуда.
– Вы правы.
– Мы снова вернулись к тому, с чего начали. Итак, что мужчине вроде вас могло понадобиться от столь юной девушки?
– Уверен, вы сами можете мне это сказать. У вас ведь такие надежные источники информации.
Его язвительный тон привел Энджи в бешенство.
– Не смейте со мной играть и шутить над смертью моей сестры!
– Поверьте мне, я не нахожу ничего смешного ни в вашей сестре, ни тем более в ее смерти.
Его спокойствие заставило Энджи чувствовать себя неловко. Внезапно ее боевой дух иссяк, и ей захотелось, чтобы он просто ушел.
Энджи опустилась на стул и вытерла ладони о свои простые синие брюки.
– Пожалуйста, уйдите, – хрипло произнесла она и, сняв очки, посмотрела на Никоса. – Не знаю, для чего вы здесь, но я хочу, чтобы вы ушли и никогда не приближались к моей семье.
Его холодный взгляд задержался на ее лице.
– Для чего вы носите очки?
– Простите? – Этот неуместный вопрос удивил Энджи, она резко подняла голову и впервые заметила, что у Никоса очень густые черные ресницы. – Они нужны мне для того, чтобы разглядывать мелкие детали, но я не понимаю, почему вы…
– Вам следовало бы носить контактные линзы. Конечно, они бы не сделали вас счастливой, но, по крайней мере, немного изменили бы вашу внешность, придали бы вам женственности…
Энджи возмущенно фыркнула, оскорбленная интимным характером его нелестного замечания. Мне должно быть все равно, напомнила она себе. Мать постоянно отпускала подобные комментарии в ее адрес: «Энджи, надень платье вместо брюк. Энджи, сходи в парикмахерскую. Энджи, накрасься». Казалось, она не понимала, что весь этот маскарад ничего не изменит. Ее старшая дочь была некрасивой. Она родилась, дурнушкой и умрет ею. И это не имело значения. В данный момент Энджи волновало лишь то, что она потеряла свою младшую сестру.
Испытывая противоречивые чувства, Энджи быстро нацепила очки.
– Ваше мнение меня не интересует, мистер Кириакос… – Ее голос и руки дрожали… – Единственное, что я хочу знать, это цель вашего визита. Если вы пришли сюда не для того, чтобы извиниться, тогда для чего? Может, вам просто нравится смотреть на страдания других?
Никос молча изучал ее, что только усиливало ее смущение.
Почему он так на меня смотрит?
Наконец мужчина глубоко вдохнул, и в глубине его темных глаз промелькнуло нечто, отчего у Энджи засосало под ложечкой. Интуиция подсказывала девушке: то, что он сейчас скажет, ей не понравится.
– Зачем вы приехали сюда? – произнесла она хрипло, и его рот сжался в твердую линию.
– Вы когда-нибудь слышали о бриллианте Брандизи?
Вопрос был таким неожиданным, что она нахмурилась.
– А почему я должна была о нем слышать?
Улыбнувшись, мужчина обвел рукой комнату, в которой она работала, и указал на различные артефакты, окружавшие ее.
– Потому что вы интересуетесь историей и легендами, доктор Литтлвуд, а с бриллиантом Брандизи связано и то, и другое.
– Как вы уже отметили, я специализируюсь на гончарных изделиях классической эпохи. Мне очень мало известно о ювелирных украшениях, – Энджи расправила плечи, – и я не понимаю, какое отношение этот камень имеет ко мне.
– Бриллиант Брандизи – один из самых ценных камней в истории человечества. Это розовый бриллиант без изъянов. Его происхождение неизвестно, но полагают, какой-то индийский принц подарил его своей первой жене в знак вечной любви. – Кривая усмешка выражала то, что Никос думал по этому поводу. – Бриллиант Брандизи окружен суевериями.
Как ей ни тяжело было это признавать, его рассказ заинтересовал ее. Энджи перевела взгляд на глиняные черепки.
– Мифы и легенды – постоянные спутники античных артефактов. Изучая искусство той эпохи, можно многое узнать о представлениях древних людей.
– Моя семья завладела этим камнем несколько поколений назад. По традиции его передают старшему сыну, а тот дарит его своей возлюбленной. Бриллиант Брандизи обладает огромной духовной и материальной ценностью.
Сердце Энджи учащенно забилось, и она почувствовала волнение, которое всегда испытывала, когда обсуждала с кем-то предания старины. Но затем девушка напомнила себе: она не может позволить себе разговаривать с этим человеком, сколь интересной ни была бы тема.
– Я не понимаю, какое отношение бриллиант Брандизи имеет к моей сестре.
Пристальна посмотрев на нее, Никос прошел в глубь комнаты и стал рассматривать один из экспонатов, выставленных в стеклянной витрине. Энджи глядела на его блестящие черные волосы и широкие плечи, и ее раздражение усиливалось.
– Повторяю, какое отношение все это имеет к моей сестре?
– Самое прямое. – Мужчина повернулся, его глаза сверкали. – Доктор Литтлвуд, в ту ночь, когда ваша сестра упала с балкона моей виллы, этот бриллиант был на ней. Я полагаю, что он находится среди ее вещей, возвращенных вам, и хочу получить его назад.
Глава вторая
Энджи изумленно уставилась на него.
– На моей сестре был этот редкий бриллиант, когда она умерла? Бриллиант Брандизи, который стоит миллионы долларов?
– Совершенно верно, – спокойно ответил Никос.
– Тот самый камень, который мужчины в вашей семье дарили женщинам в знак вечной любви? – Энджи недоверчиво засмеялась, оценив иронию ситуации. – Моей сестре была известна эта история?
– Вполне возможно.
– Таким образом, этот камень, который она носила, поддерживал ее искреннюю веру в то, что вы любили ее и хотели на ней жениться, не так ли?
– Для такого уважаемого ученого, как вы, неверное истолкование фактов – сомнительный талант, доктор Литтлвуд, – мягко протянул Никос, и Энджи невесело рассмеялась.
– Напротив, мистер Кириакос. Я в первый раз сталкиваюсь с такими очевидными фактами. Скажите, вы любили мою сестру?
Его молчание было красноречивее всяких слов.
– Мы понимали друг друга, – наконец сказал он, и Энджи кивнула.
– О, я в этом уверена. Моя сестра была совсем юной и легко поддавалась соблазну денег и дутой романтики. Она стала легкой добычей для такого искушенного человека, как вы.
– Я отказываюсь дальше обсуждать обстоятельства, при которых погибла ваша сестра, – прорычал Никос, и Энджи с удовольствием отметила, что его холодная отчужденность наконец уступила место гневу. – Вам нужно знать лишь одно – этот бриллиант вам не принадлежит.
Поняв, что в ее руках находится средство, способное сильно осложнить жизнь Никосу, Энджи внезапно ощутила прилив адреналина. То, что этот человек не проявлял никаких эмоций, говоря о ее сестре, только усилило ее антипатию к нему. Его интересовали лишь деньги, власть и материальные ценности. Он больше переживал из-за потери бриллианта, чем из-за смерти несчастной девушки. Если бы в тот злополучный вечер на шее Тиффани не было этого камня, Энджи бы сейчас с ним не разговаривала.
– Но раз Тиффани носила бриллиант, значит, вы ей его подарили… И… как вы там говорили? – Она сделала вид, что задумалась. – Это символ любви, который мужчины вашего рода дарили своим возлюбленным? Возможно, поэтому Тиффани и послала мне то сообщение. Моя сестра была уверена, что раз она носит вашу фамильную драгоценность, вы непременно на ней женитесь.
– Скажите, доктор Литтлвуд, когда вы что-то находите, – Никос подошел к столу и взял в руки глиняный черепок, – вы с самого начала убеждены в подлинности этой вещи?
Энджи нахмурилась.
– Конечно, нет. Мы устанавливаем ее возраст с помощью различных технологий и только после этого определяем ценность находки.
Никос провел пальцем по поверхности черепка.
– Значит, вы согласны, что не всё на самом деле таково, каким кажется на первый взгляд? Что в вашей работе иногда попадаются подделки?
– Да, но…
– И частью работы ученого является обнаружить правду, скрывающуюся за внешней привлекательностью, – мужчина аккуратно положил черепок на стол, – а не судить по первому впечатлению, как поступают менее образованные люди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13