– Не слушайте его, Марсия, – вскричала Кайла, упираясь кулаками в свои узкие бедра. – Он говорит так просто потому, что знает, как я люблю леденцы.
– Я тоже, – сказала Марсия. Интересно, любовь к леденцам передается генетически?
Всем своим видом изображая озабоченность, Сэм подошел к киоску и купил яблок.
– Правда ведь папа мировой человек? – сказала Кайла. – Он вам нравится?
Вопрос поставил Марсию в тупик. А в самом деле, нравится ли ей Сэм? Она испытывает к нему влечение, его прикосновения, взгляды, единственный поцелуй, которым они обменялись, зажигают в ее крови огонь, это так. Но нравится ли он ей?
К тому же она не должна допустить ни малейшей слабинки в своих отношениях с Сэмом. Это чрезвычайно важно. Ей необходимо сохранять бесстрастие.
– Ага, ага, вы покраснели! – засмеявшись, возликовала Кайла. – Это хорошо, что вам нравится папа. Вы ему тоже нравитесь. Уж я-то знаю толк в этих вещах.
Тут – слава Богу – подоспел Сэм с яблоками и положил конец щекотливой теме.
Но Марсия уже ни о чем другом думать не могла. Ей с самого начала пришлась не по душе выдумка Сэма, притворяться влюбленными перед Кайлой, а шутливые замечания последней лишь усилили ее замешательство. Можно себе представить, в какое смятение придет Кайла, узнав, что Марсия ее родная мать! Да и обнаружить, что влюбленность Сэма и Марсии – чистой воды ложь, будет ей ох как неприятно!
Выход один – как можно скорее рассказать девочке всю правду.
– Смотрите! Кегли! – воскликнула Кайла. – Ну-ка, пап, великий бейсболист, выиграй мне вон того красного динозавра.
– Да у тебя комната ломится от мягких игрушек, – возразил Сэм, но тем не менее с довольным видом взял шар и три раза подряд сбил все кегли, выиграв таким образом первый приз.
Кайла в восторге запрыгала и зааплодировала, и Марсия присоединилась к ней.
– А сейчас, – заметил Сэм, не отдавая дочери игрушку, – твой черед. Я подержу динозавра, а ты выиграй его братика.
– Ах, пап, ты же знаешь, у меня не такой наметанный глаз, как у тебя. Да и руке недостает точности.
– Поживешь с мое – всего достигнешь. А пока – попытайся.
Кайла не смогла блеснуть так, как Сэм, но все же выиграла игрушку, хотя и поменьше. Марсия и Сэм подбадривали ее возгласами и аплодисментами, и, как уже неоднократно случалось в эти дни, настроение у Марсии резко изменилось – она, глядя на Кайлу, подобно Сэму, ощутила гордость за свою дочь.
– Ну вот, Марсия, выбирайте, какого цвета хотите динозавра. Он – ваш.
– Того маленького, красного, похожего на твоего.
Кайла забрала игрушку и, держа ее на вытянутой руке и лукаво улыбаясь, заявила:
– Я его подержу пока, а вы выбейте приз для папы. Постарайтесь отхватить первый. Вы когда-нибудь играли в бейсбольной команде?
– Не то что в команде, даже во дворе не играла. А у тебя явно спортивные способно Митча.
Стоявший за спиной Марсии Сэм охнул. С образив, что она ляпнула, Марсия побагровела.
– А кто такой этот Митч? – полюбопытствовала Кайла.
– Да был когда-то у меня такой знакомый. Я оговорилась, хотела сказать, что ты унаследовала спортивные способности отца, – промямлила Марсия. Стараясь замять оплошность, она быстро схватила кегельный шар. – Сейчас станете свидетелями моего позора.
– Нет, нет! – запротестовала Кайла. – Все не так. Не надо зажимать мяч в руке, держите его всего лишь тремя пальцами. Вот так. Пальцы на поверхности шара. Хорошо. И не цельтесь. Смотрите внимательно на кегли, а рука сама довершит остальное.
К удивлению Марсии, не только лишенной какого-либо опыта, но еще и расстроенной своей оговоркой, она все же одну кеглю выбила.
– Не так уж и плохо! – решила Кайла. – Теперь сделайте шаг назад, вот сюда. Правую ногу выставьте вперед, а начав бросок, вынесите вперед левую и, едва она коснется земли, бросайте шар.
Сэм с ухмылкой наблюдал за тем, как его дочь поучает Марсию, в точности повторяя все его указания. Он был вынужден признать, что его растрогала эта сцена – мать и дочь, причем дочь выступает в роли наставницы. И Марсия принимает это как должное. Лицо ее от радости пылало, как лампочка мощностью в двести ватт.
В этот день она вообще почти все время сияла. Видно было, что ей приятно. Ему тоже было хорошо. На какое-то время он забыл об их уговоре и просто наслаждался близостью ее стройного тела, легким опьяняющим запахом, воспоминаниями об их поцелуе, таком, к сожалению, мимолетном, и о задушевном разговоре на «чертовом колесе». Он волновался так, как волнуется человек, стоящий на пороге любви.
Но вот беда – любовь подошла не к его порогу. Все, что Марсия сегодня говорила и делала, имело одну цель – добиться расположения своей дочери. Потому-то она и оговорилась, расхваливая спортивные данные Кайлы. Можно не сомневаться – в этом не было злого умысла, просто все ее усилия – осознанные и подсознательные – были направлены к этой цели.
Он тоже был ей небезразличен. Как она смущалась, какими мечтательно-задумчивыми становились ее глаза, стоило ему прикоснуться к ней! А с какой готовностью она ответила на его поцелуй накануне вечером! Но ее влечение к нему подчинено главному – она хочет обрести свою дочь. Его Кайлу.
Понятно! Она прежде всего мать, такая, какой ее сотворила природа. Лизу он потерял дважды – сначала их разлучил ее материнский инстинкт, а потом – смерть. Потерять Кайлу – уступив ее Марсии – он не собирается, а для этого следует сохранять трезвую голову и не поддаваться очарованию ее красивых ног и нежных щек, розовеющих под глазами того же голубого цвета, какими были незабудки, росшие в его детстве рядом с домом. Хохот Кайлы прервал его размышления.
– Придется посмотреть правде в лицо, – с сожалением произнесла Марсия. – Бейсболистки из меня уже не получится.
– Папа любит говорить, что никогда не следует сдаваться. Но… – Кайла снова засмеялась – Наверное, правильно, что вы выбрали цифры, и не спорт. Пошли, поищем мороженого. После такой работенки необходимо подкрепиться сладким.
Кайла отдала Марсии выигранного динозавра, и они обе повернулись в его сторону.
На него уставились две пары голубых глаз, таких похожих и вместе с тем таких разных. Одна покорила его давным-давно, а второй ему следует всячески остерегаться, иначе его ожидают в будущем одни неприятности.
– Пора домой! – заявил он решительно, почти грубо. Кайла удивилась его тону, а на лице Марси появилось выражение обиды и отчужденности.
Что ж поделаешь, приходится держать оборону, подумал Сэм. Ему казалось, что он угодил в эпицентр урагана, который грозит разрушить его дом, его жизнь, а главное – его сердце.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– В следующий уик-энд приедете? – спросила Кайла Марсию, когда фургон подкатил к серебристому автомобильчику, ожидавшему свою хозяйку на почти опустевшей парковке гостиницы «Отдых». – Ты, пап, пригласил Марсию с нами еще куда-нибудь?
С нами. Его дочь влюблена в Марсию. Он взглянул на сияющее личико Кайлы, а затем на Марсию, на лице которой была написана такая же радость.
– Эй, принцесса, ты когда-нибудь отделаешься от застенчивости? – спросил он.
– Мне не к спеху. Так как же? Можно бы поехать в заповедник Роббер-Кейв или…
– А не в этот ли уик-энд ты собиралась в гости к старикам Креймерам?
Кайла скорчила кислую гримаску, а у него по спине пробежал холодок. Вот уже несколько лет, как Кайла добродушно ворчит, когда приходится навещать его или Лизиных родителей, оторвавшись для этого от друзей и развлечений. Значит, она взрослеет, становится подростком, рвется из пределов узкого семейного круга.
Но сейчас он впервые усмотрел в ее нежелании ходить в гости к родным угрозу самому себе, с первой минуты знакомства, поддавшись обаянию Марсии, Кайла предпочитает ее дедушке с бабушкой. То ли он сходит с ума и ему это мерещится, то ли Кайла на подсознательном уровне услышала голос крови?
Ах, прижать бы Кайлу к себе и держать так, не выпуская!
Он наклонился к заднему сиденью и покачал конский хвостик Кайлы из стороны в сторону.
– У Лизиных родителей дом на озере Эвфала, в пятнадцати минутах езды отсюда, – сообщил он… – Они купили его после смерти Лизы, чтобы быть поближе к своей неблагодарной внучке.
– У них скучно, – заявила Кайла.
– Скучно – это вести себя прилично, а не носиться, подобно дикарке. Любят ее старики без памяти. Лиза была у них единственным ребенком. – Ну, рассказывать Марсии, какое горе – потерять ребенка, вроде бы ни к чему. – Что бы там ни случилось, они всегда будут считать Кайлу своей внучкой. По тому, как расширились глаза Марсии, Сэм понял, что в его голосе зазвучали угрожающие нотки.
– Естественно, – Кайла взглянула на отца с любопытством. – Ведь с дедушкой и бабушкой не разведешься. Как и со своим чадом.
– Ты уверена?
– Да, вполне.
– В таком случае ловлю тебя на слове. В ближайший уик-энд поедешь в гости к старикам Креймерам.
Кайла огрызнулась, но затем ее личико расплылось в хитроватой улыбке.
– Скажи по правде, пап. Ты меня отсылаешь, чтобы провести уик-энд наедине с Марсией?
– О, нет! – воскликнули Сэм и Марсия в один голос.
– С чего ты взяла? – поинтересовался Сэм. – Впрочем, можешь не говорить. Мне это не интересно.
– Пап, да мне же почти тринадцать лет, – заявила Кайла, выразительно вытаращившись на отца. – О, Марсия, приезжайте ко мне на день рождения через две недели. Он приходится в этом году на вторник, но мы всегда празднуем его в субботу или воскресенье – в последний уик-энд перед началом учебного года, – объяснила она Марсии. – Таким образом мой день рождения становится как бы прощанием с летними каникулами.
Сэм глядел прямо перед собой, сквозь ветровое стекло. Какая-то часть его души противилась предложению Кайлы. На дне рождения будут Лизины родители. Его родители, слава тебе Господи, прилететь из Флориды не смогут – у них иные планы. Но соберутся его друзья, придут приятели Кайлы.
И все начнут строить предположения относительно того, какое место в его жизни занимает Марсия. И все же это неизбежно.
Даже если бы он смог помешать ее приходу, у него не хватило бы на это жестокосердия. Тем более что речь шла о том дне, в который Марсия родила и потеряла своего ребенка.
– Конечно, Марсия, приезжайте, если у вас есть охота.
– Спасибо, – проговорила та очень тихим голосом – Приду с удовольствием. А что тебе подарить, Кайла?
– О, ничего. По правилам, установленным папой, приносить подарки разрешается только родственникам. Остальные, по его словам, приносят в дар самое ценное – свою дружбу.
Даже не осмеливаясь взглянуть в сторону Марсии, Сэм почувствовал, как больно ее ранили слова Кайлы.
– Дружба – это, конечно, замечательно, – прервала Марсия напряженное молчание. – Да и правила твоего отца вполне заслуживают одобрения. Но если кому-то страшно хочется принести подарок, как быть тогда?
Марсия задала свой вопрос Кайле, но Сэм отлично понимал – он обращен к нему. Он вытер пот с верхней губы.
– Не бывает правил без исключений, – заявил он бодрым тоном. – Вам, Марсия, разрешается принести подарок, но не слишком дорогой.
– Иными словами, не телевизор с экраном во всю стену.
– Вот именно.
– Прекрасно. Значит, чтобы прийти на мой день рождения, вам, Марсия, не придется брать в банке кредит. Итак, в шесть часов вечера, через субботу, у нас дома. Угощение будет состоять из хот-догов и гамбургеров – этим исчерпываются кулинарные способности папочки. А бабушка Креймер всегда привозит огромный торт с кремом, украшенный цветами. Торты вполне ей удаются, хотя ваш был куда вкуснее.
Марсия улыбнулась:
– Спасибо за комплимент и особенно за приглашение. – Обращалась она к Кайле, но смотрела на Сэма, смотрела глазами, полными благодарности, и на миг он даже позабыл, что она благодарит его за возможность повидать Кайлу, и только.
Отругав себя мысленно за забывчивость, он вежливо ответил:
– Будем рады видеть вас у себя.
– С удовольствием приеду. – Она улыбнулась, взглянула на свои руки, сжимающие сумочку, и начала прощаться:
– Благодарю вас за все. Я замечательно провела время, и у вас, и на празднике.
И Марсия потянулась к двери фургона..
– Не беспокойтесь, я сейчас открою! – воскликнул Сэм, отворяя дверь со своей стороны.
– Да я и сама справлюсь, – запротестовала Марсия.
Словно не расслышав, Сэм обошел вокруг фургона и открыл дверь перед Марсией. Пусть знает – мужчины в маленьких городках не чужды галантности. Но когда она, опершись на его руку, спустилась вниз и он почувствовал исходившие от нее токи, то не мог не признаться себе, что не галантность была его главным побудительным мотивом.
Он продолжал держать руку Марсии в своей, а она не делала попыток отнять ее. Глядела на него, и открытое ее лицо выражало робость и желание. Предвечернее солнце золотило ее волосы, а в глазах отражалось небо Оклахомы.
– Я читаю книгу, пап! – крикнула из фурго на Кайла. – Взора не отрываю от страницы!
Марсия удивленно подняла глаза:
– Разве у нее там есть книга?
– Да нет, конечно, – хмыкнул Сэм. – А если б и была, ей сейчас не до чтения. Она ждет… гм…
Сэм почувствовал, как кровь прилила к его щекам. Проклятие! Краснеет и заикается, словно мальчишка на первом свидании. Он строго напомнил себе, что с Марсией у него роман понарошку.
Однако его дочка ждет, чтобы он поцеловал гостью, и не понарошку, а по-настоящему.
Тем временем губы Марсии приоткрылись чуть-чуть – он бы этого и не заметил, если бы не смотрел на них без отрыва.
Он положил руки ей на плечи, всеми силами своей души желая дотронуться до нее, прижать к себе… Нет, сейчас для этого не время, не место, да и возраст у него не подходящий для безумств, хотя Марсия уже обвила его руками, и Сэм мог бы поклясться, что от их прикосновения на его коже останутся десять ожогов, оставленных ее длинными тонкими пальцами. Чуть ли не теряя рассудок от вожделения, он заставил себя склониться к ее рту неспеша, напоминая себе непрестанно, что поцелуй должен быть коротким, небрежным и, уж конечно, лишенным даже намека на страсть.
Но едва его губы коснулись ее рта, едва он ошутил ответное движение навстречу и услышат запах яблок с карамелью, как он и думать обо всем забыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19