Но тот вообще не смотрел в ее сторону. Казалось, его внимание полностью сосредоточено на лобовом стекле, поэтому Милли была застигнута врасплох, когда он схватил ее за плечо и силой втащил в машину.
А репортеры уже бежали в их сторону, держа фотоаппараты наготове.
— Похоже, из-за вас я действительно попаду в газеты, — холодно заметил Бредли, заводя мотор. — Немедленно закройте дверь.
Милли захлопнула дверцу машины и, снова неловко повернув руку, вскрикнула от боли. Рональд Бредли посмотрел на нее непроницаемым взглядом.
— Либо нагнитесь, либо улыбайтесь, — посоветовал он. — Сейчас вас будут снимать. — Под обстрелом слепящих фотовспышек автомобиль быстро выехал из гаража. — Не расстраивайтесь, — спустя некоторое время с усмешкой добавил Рональд. — Даже если фотография будет нечеткой, эти люди обязательно уточнят ваше имя у консьержа. Так что ваши друзья непременно узнают обо всем.
Глава 4
Милли онемела от возмущения.
Нет, его самомнение просто невыносимо. Неужели он полагает, что она действительно хотела, чтобы кто-то узнал о ее отъезде с ним этим ранним воскресным утром?!
— Узнают о чем? О том, что меня похитили? — поинтересовалась она сквозь зубы. Бредли пожал плечами.
— Если вам хочется представить все именно так…
— А как еще это можно представить? — огрызнулась Милли.
Тяжелая машина, визжа тормозами, вписалась в крутой поворот. Рональд посмотрел в боковое зеркало.
— За нами никого нет. По крайней мере, пока. Милли сжала кулачки.
— Послушайте, вы, хулиган! Это что — похищение?
Он метнул взгляд в ее сторону.
— Скорее, хорошо подстроенная ловушка.
— Что?
— Более тщательно подготовленная, чем в первый раз, — пояснил он.
— Вы хотите сказать, что это я подстроила вам ловушку?!
— А разве нет? — Его голос звучал жестко. — Ведь вы вызвали консьержа вчера вечером, к именно вы заорали, как ребенок в фильме ужасов, там, в гараже.
— Но вы пытались украсть машину моего отчима!
Милли едва не задохнулась от несправедливости подобных обвинений.
Бредли нетерпеливо фыркнул.
— Вы всерьез утверждаете, что можете вести эту машину?
— Да, — с достоинством ответила Милли, хотя это не совсем соответствовало действительности.
— Хорошо. Тогда поверните руль и держите его, — решительно скомандовал он и резко свернул к обочине.
— Что? — Она явно смутилась. — Не глупите, я ведь сижу с другой стороны.
— Не так уж это и неудобно. Вы ведь хотите сама вести эту чертову машину! Так покажите, что действительно можете удержать ее на дороге. Давайте!
Бормоча проклятия, Милли попыталась вести машину с пассажирского сиденья. Это было нелегко, и у нее снова разболелась рука. В итоге она отпустила руль.
— Ну, что? — В голосе Бредли не было ни капли сострадания.
Милли поджала губы.
— Чего вы, собственно, добиваетесь?
— Хотел продемонстрировать, что вы не в состоянии удержать руль, — бесстрастно ответил он. — Он вообще слишком тяжел для вас. А тут еще ваша рука. Если бы не я, вы вообще не смогли бы скрыться от репортеров.
Милли решительно тряхнула головой.
— Глупости, — холодно заметила она. — Сегодня я отправляюсь на этой машине в Испанию. Пит, мой отчим, никогда не попросил бы меня об этом, если бы не доверял мне.
— В Испанию? — не веря своим ушам, переспросил Рональд.
— Почему это вас так удивило?
— Это безумие. — У него побелели губы. — Сейчас вы не смогли бы управлять даже тележкой из бакалейной лавки.
— Перестаньте опекать меня! — возмущенно воскликнула Милли.
— Не понимаю, что это за отчим, который поручает вам со сломанной рукой вести такую тяжелую машине! Или вы намеревались ехать туда не одна? — медленно, чеканя слова, поинтересовался Бредли.
Милли хотелось ударить его, но вместо этого она притворно сладким голосом сказала:
— Да, одна. Если, конечно, вы не захотите поехать туда вместе со мной. А мой отчим — самый лучший из всех. После того, как моя мать вышла за него замуж, он…
— Неплохая идея, — пробормотал Рональд.
— Он стал мне ближе, чем родной отец, — закончила фразу Милли и вдруг осознала его слова, — Что вы сказали?
— Я сказал, что мне нравится идея поехать с вами в Испанию.
— Вы сумасшедший, — устало заметила Милли. Ей пришлось еще не раз, хотя и без видимого эффекта, повторять эти слова — на протяжении всего пути до ее дома и потом, когда Рональд расхаживал по ее квартире. Но он уже даже не притворялся, что слушает ее.
Милли жила в модернизированном доме викторианской эпохи. Эту квартиру она купила, когда поступила в колледж. Деньги ей дал Пит, который заявил: «Чтобы делать ошибки, человеку необходимо уединиться».
Вспомнив эти слова, Милли подумала, что сделала только одну ошибку — влюбилась в Шона. Сейчас, наблюдая за своим незваным гостем, она размышляла о том, какой ошибкой в итоге обернется он. Впрочем, влюбляться в Рональда Бредли она не собиралась. Ей казалось, что после истории с Шоном она больше неспособна любить.
Бредли неторопливо подошел к окну и выглянул наружу. Квартира Милли была на первом этаже и выходила в сад, полный буйно цветущих гиацинтов и поздних нарциссов. Сквозь заросли розмарина осторожно пробирался рыжий кот.
— Это Марс, — пояснила Милли, когда кот требовательно замяукал. — Бедняга, он, должно быть, умирает с голоду, — добавила она. — Днем его должны были покормить соседи, а я рассчитывала седлать это вечером, когда вернусь с вечеринки.
— Понятно. — Бредли неодобрительно взглянул на кота. — Он всегда издает такие звуки?
— Только когда голоден.
Милли достала кошачьи консервы, выложила их в миску и налила в блюдце свежей воды. Рональд насмешливо наблюдал за ней.
— Кажется, вы очень преданы друг другу. Вы ведь вдвоем живете здесь, не так ли?
Он явно намекал на то, что в этой маленькой квартире не было никаких признаков присутствия мужчины. Милли вспыхнула, но сдержалась и спокойно ответила:
— Думаю, вы сами это поняли. Он слегка приподнял брови.
— Считаете, что с котами жить легче, чем с людьми?
— Так уж получилось. Марс сам выбрал меня, когда был еще котенком. Пару недель он просто болтался неподалеку и стрелой влетал в квартиру, прежде чем я успевала закрыть дверь. В итоге мне пришлось сдаться. — Она погладила кота по голове, и тот громко замурлыкал. Рональд внимательно наблюдал за ними. — Но, если уж вас это так интересует, я действительно считаю котов более надежными, чем мужчин, — воинственно добавила она.
— А вам нужен надежный мужчина? Но ведь с такими скучно жить… А кота мы берем с собой? — перебил он сам себя.
— Мы вообще ничего больше вместе не делаем, — возразила Милли. — Вы возвращаетесь к себе в гостиницу. Я еду в Испанию. А Марс остается здесь под присмотром соседей.
— А он не возражает?
— Нет. — Она легонько почесала кота за ухом, — Он знает, что я всегда возвращаюсь к нему.
— Должно быть, это приятное ощущение, — заметил Рональд.
Милли уловила в его голосе насмешку, возмущенно посмотрела в его сторону, выпрямилась и одернула юбку.
— Несомненно. Ну что же, мне пора переодеваться и складывать вещи. Не забыть бы зубную щетку…
— А у вас нет лишней?
Милли резко повернулась к нему.
— Послушайте, Рональд, вы не сможете поехать со мной. Для этого нужен паспорт, деньги… Неужели вы не понимаете, что подобные поездки планируются заранее?
— Вы хотите сказать, что тогда вы бы не возражали против моей компании? — вкрадчиво перебил ее он.
— Что, наконец, скажут люди — мои и ваши знакомые? — раздраженно закончила она.
— Я не собирался рассказывать им об этом, — парировал он.
Милли бросила не него взгляд, полный отвращения.
— Правда? А как вы объясните им, куда пропали?
— Дорогая, — ласково произнес Рональд, — у такого человека, как я, друзей нет, а есть только партнеры и агенты-работодатели. Да еще, пожалуй, собутыльники.
— Похоже, вам тоже не помешало бы завести кота, — не без злорадства заметила Милли. Он весело рассмеялся, оценив этот укол по достоинству.
Когда он смеется, то становится таким обаятельным… — невольно подумала она. Можно не доверять ему, не желать подчиняться, но стоит ему вот так расхохотаться, и любая женщина падет к его ногам, навсегда очарованная и готовая на все.
Любая, но только не я, твердо сказала себе Милли.
— Да, меня никто не ждал дома, — сухо, но с легким оттенком грусти подтвердил Бредли.
— А как насчет вашей работы? — спросила Милли.
Он опустился на диван и ухмыльнулся.
— Работа завершена, поэтому я и беснуюсь, — откровенно признался он. — Но пресса заметила это только благодаря вам. А я вовсе не хочу постоянно бегать от репортеров. Так что вы в долгу у меня, Милдред Роббинс.
— Ничего подобного! — горячо возразила Милли. — Вы сами во всем виноваты.
— Не нужно так нервничать, — спокойно заметил он. — я еще не встречал такой эмоциональной особы…
— А я — такого тщеславного, самодовольного, безответственного…
— Портрет почти точен, — кивнул он и опять рассмеялся.
— Вы испортили мне вечер, разрушили мои планы, а теперь еще и навязываетесь мне в спутники? — обвиняющим тоном произнесла она.
Его брови взлетели наверх.
— Какие планы?
— Как это какие? Я должна была вернуться сюда еще вчера вечером… Он ухмыльнулся.
— Чтобы накормить своего кота? — Он взглянул на Марса, который терся о его ноги. — Извини, дружище.
— Из-за вас я сегодня выбилась из графика. Мне уже давно пора было выехать.
— В Испанию? Но если вы опаздываете, вам нужен второй водитель, чтобы нагнать упущенное время.
— Нет, — сквозь зубы процедила Милли.
— Вы поступаете неразумно. — Он печально покачал головой.
— Я?..
— Именно вы. Попытайтесь вникнуть в ситуацию, — предложил он, улыбаясь. — Вы уезжаете в Испанию, оставив меня здесь. Я вызываю такси, еду к себе домой и по дороге рассказываю водителю, как попал сюда, возможно упомянув, кто ваш отчим. — Он лукаво посмотрел на Милли и добавил:
— А у таксистов хорошие связи с прессой.
— Вы не сделаете этого, — сказала она, но не слишком убежденно.
— Вам будет неприятно, если станет известно, что мы вместе провели ночь? Но почему? — удивился он. — Ведь вы не ребенок и, кажется, ни с кем не помолвлены…
Милли вспомнила о том, как в свое время задела Пита неразборчивость ее матери. Мысль о том, что дочь встала на тот же путь, наверняка больно ранит его. А Шон… Она побледнела, страшась даже подумать о том, что может сделать Шон, и инстинктивно прижала к груди больную руку.
— Все так, — резко сказала она. — Но мне это не понравится хотя бы потому, что это не правда. На губах Рональда заиграла смутная улыбка.
— Тем не менее теперь у вас есть шофер, хотите вы этого или нет.
Милли взглянула на его самоуверенное лицо и… сдалась.
Бредли действительно не нуждался в том, чтобы специально готовиться к отъезду. В его бумажнике было полно кредитных карточек, а потрепанный паспорт лежал в заднем кармане брюк.
— Сообщите о своем отъезде хотя бы в гостиницу, — сказала Милли. — Иначе вас объявят в розыск, и нас будет преследовать полиция.
— Как вы предусмотрительны! — засмеялся он. — Хорошо, я так и поступлю. Думаю, мой новый агент сможет разрешить все проблемы.
Милли не хотела слышать, о чем именно Бредли говорил по телефону с Джуди. Она быстро переоделась, приласкала Марса и взялась за небольшой чемоданчик, но Рональд неторопливо подошел к ней и взял его из ее рук.
— Джуди еще не совсем проснулась, поэтому не задавала лишних вопросов, — с удовлетворением отметил он. — А теперь вот что. Вы умеете читать карту?..
Увы, Бредли недолго пребывал в прекрасном расположении духа. Он просто возненавидел паром… особенно после того, как им пришлось воспользоваться этим видом транспорта во второй раз. Ведь сначала они перебрались из Ирландии в Англию, а затем через Ла-Манш во Францию.
Чтобы сохранить инкогнито, Рональду пришлось постоянно прятать глаза за массивными темными очками. Его раздражали и встречные машины на автостраде, и не знающие английского официанты французских ресторанчиков… Однако в целом, если не считать разногласий по поводу маршрута, они с Милли прекрасно поладили друг с другом.
Он отлично водил машину: быстро, но аккуратно — не рисковал зря, не нервничал и не сердился, когда солнце слепило его глаза или движение на автостраде настолько замедлялось, что, казалось, машина едва ползет. В конце пути Милли даже захотелось сделать ему комплимент.
— Вы очень хороший водитель, — сказала она, наблюдая за тем, как его сильные руки держат руль.
Бредли насмешливо покосился в ее сторону.
— Я с девяти лет за рулем.
— С девяти? — опешила Милли. — Но это, должно быть, запрещено законом! Его глаза хитро заблестели.
— А вы никогда не преступаете закон?
— Разумеется, нет, — ответила она и, тут же пожалев об этом, скрывая смущение, торопливо спросила:
— Каким образом, черт возьми, вам это удавалось?
— В детстве это было не самым серьезным моим проступком. Существовали еще наркотики и тлетворное влияние улицы…
Потрясенная до глубины души, Милли искоса посмотрела на его жесткий, сильный профиль. Да, у него вид человека, способного решить любую проблему.
— Как же вам… — начала было, но не договорила она. Не очень-то тактично спрашивать, как ему удалось изменить свою жизнь.
Но Рональд прекрасно понял, что она собиралась сказать.
— Как я сделал карьеру? — Его голос стал резким, а красивое лицо еще более жестким. — Наверное, от злости. Я знал, что талантлив, и не понимал, почему богачи должны оставлять меня за бортом.
Милли понимала его. Ведь вот и Шон тоже делал все, что мог, чтобы ее сочинения никто не слышал. А она всегда была уверена, что талантлива. До тех пор, пока…
— И у вас никогда не было сомнений на свои счет?
— Я просто не мог позволить себе этого. Но хватит обо мне. — Лицо Рональда немного смягчилось. — А как насчет вас? Должно быть, музыкальные агенты просто дерутся за вас…
Милли была поражена.
— Что? Вы ошибаетесь. В классической музыке родственные связи не имеют значения. То, что мои отчим знаменит, вовсе не способствует мое» карьере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19