- Вы изумляете меня, Линнет. Могу поклясться, что вы.., нет, не обращайте внимания.
Было трудно смотреть в его насмешливые голубые глаза, но она заставила себя выдержать его взгляд.
- Вы принимаете как должное то, что, женщины находят вас неотразимым, но я не ищу сексуальных наслаждений! - набросилась она на него. - Вы меня не правильно поняли - неверно истолковали мои слова - совершенно намеренно, и вы отлично знаете это!
- Да? - Он слегка усмехнулся уголками рта. - Вы сами напросились на это, не правда ли? Вы взяли на себя смелость читать мне нотации по вопросам, которые не в вашей компетенции. Ну, ладно, давайте больше не будем об этом. Сюда, Линнет...
Он сопровождал ее по коридору, а она почти бежала впереди него из опасения, что он может взять ее под руку. Она не хотела, чтобы он знал, как сильно действуют на нее его прикосновения.
Внезапно и неожиданно они оказались в патио.
- Смотрите, как просто, если понять принцип планировки, - заметил он. Это центральная точка, а коридоры расходятся радиусами. Я уверен, что отсюда вы найдете дорогу в столовую. А я должен пойти привести себя в порядок, прежде чем появиться в обществе.
Она посмотрела на него с недоверием. Он что же, не слышал или не понял ничего из того, что она говорила ему в кабинете? Или он просто игнорирует все то, что его не устраивает?
- Я не хочу есть, - холодно и ясно ответила она. - Я намереваюсь упаковать свои вещи и уйти отсюда, немедленно.
На его лице обозначились морщины, оно стало напряженным, решительным и совершенно неумолимым.
- Об этом не может быть и речи, - резко ответил он. - Вы подписали контракт или уже забыли об этом? На официальном документе стоит ваша подпись, Линнет. Для вас это, может быть, ничего не значит, но контракт имеет силу, и я заставлю вас выполнять условия договора.
Он просто запугивает... Разве не так? После всего того, что произошло в кабинете, после того, что он сделал, он рассчитывает, что она останется в этом доме? В это было трудно поверить.
- Вы не сделаете этого... - пробормотала она. Ее нервы начинали сдавать.
- Вы можете испытать меня, - предложил он, его гон при этом не изменился. - Вы же знаете, что нарушение контракта - серьезная вещь. Вам придется нанять хороших адвокатов, а это дорого обойдется. Вы богаты, Линнет? Или, может быть, богаты ваши родители? Я - да, и мои адвокаты разорят вас. Это я вам обещаю.
Видно было, что он говорит серьезно. Серьезность намерений читалась в его глазах. Он отлично знал, что у нее нет денег, чтобы с ним судиться, и должен был знать, что она не позволит родителям влезть в долги, чтобы помочь ей. Она была в ловушке. Затравленно оглянувшись и повернувшись к нему, Линнет спросила расстроенным тоном:
- Почему вы так ведете себя со мной? Зачем вы удерживаете меня против моей воли? Вы богаты, как только что подчеркнули, вы сможете нанять кого захотите. Позвольте мне уехать!
- Я не могу и не позволю. И вы понимаете почему, - ответил он решительно, но мягко. Линнет проследила за его взглядом и увидела Кэсси, которая гонялась по патио за пушистым белым котенком. - Вы разочаровываете меня, Линнет. Я думал, что одна только привязанность к Кэсси способна удержать вас, но поскольку это не так, я вынужден обращаться с вами, как со всяким, кого нанимаю, и настаиваю на исполнении условий найма.
Они оба замолчали, к ним подошла Кэсси. Ее лицо сияло улыбками, в ее руках извивался котенок.
- Папа! Линнет! Посмотрите - какой хорошенький!
Линнет одумалась, и на мгновение ее пронзило острое чувство вины. В его последнем обвинении была доля правды. Она не подумала о Кэсси, и своим уходом могла разрушить то доверие и привязанность, которые возникли между ними. Охваченная яростью, она думала только о себе. И это все, что она смогла сделать для дочери Джоанны?
Но я не обязана терпеть такое обращение ради кого бы то ни было, говорила она себе в оправдание. Джоанна не потребовала бы этого от меня. Но тихий внутренний голос ясно шептал ей: "Потребовала бы. Если она хотела от кого-то чего-нибудь добиться, ее не заботило, удобно ли это для них".
Эта мысль была так нова и неожиданна, что на мгновение у нее перехватило дыхание. Она стояла и боролась с этой мыслью, которую не могла до конца осознать, поэтому проще было отогнать ее. Взгляд Макса потеплел, но не для нее.
- Это действительно красивый котенок, малышка, но я думаю, что его надо отпустить побегать и поиграть, - сказал он, освобождая несчастное животное из объятий дочери. - Иди на ланч с Линнет. Я грязный, мне нужно пойти и привести себя в порядок.
Кэсси провела пальчиком по коже отца и хихикнула.
- Ух, папа! Ты колючий!
- Да. Я непременно что-нибудь сделаю с этим, - пообещал он. Его глаза встретились с глазами Линнет, и она непроизвольно вспомнила прикосновение его небритой щеки к нежной коже ее лица - вспомнила и едва не вздрогнула от удовольствия.
- Ланч, Кэсси, - сказала она с кроткой улыбкой. Ведя ребенка за руку в столовую, она не могла не признать, что этим утром проиграла сражение на всех фронтах.
Она не добилась ничего. Ее протесты не были восприняты Максом ди Анджели, он не чувствовал за собой вины, не собирался ничего менять. С другой стороны, он просто сделал из нее дуру. Он был опытен в любви, и по ее реакции догадался, что его поцелуи не вызвали у нее отвращения. Более того, он быстро и умело разрушил ее планы отмщения, которые состояли в том, чтобы немедленно и без всяких рассуждений уйти. Победа была на его стороне. Всегда ли так будет, уныло спрашивала она себя.
Когда они вошли. Дина подняла голову от стола.
- Чао, - приветливо сказала она. - Как сегодня жарко! И к несчастью, именно сегодня я должна пойти к парикмахеру и сидеть - как это вы называете? под феном! Вы уже видели Макса?
- Я.., натолкнулась на него случайно, - уклончиво ответила Линнет. - Он сказал, что примет душ и придет к ланчу.
Дина глубокомысленно кивнула.
- В кабинете его ждет много работы. Письма, бумаги, - она вздохнула. - Я думаю, у него будет немного времени для отдыха. Он вам ничего не рассказывал о том, что случилось на фабрике?
Лицо Линнет выражало полное непонимание.
- Фабрика? Какая фабрика? - спросила она. Дина сделала неопределенный жест.
- Дорогая, я не знаю - как это сказать? - я не вмешиваюсь в эти дела. Я только знаю, что внезапный отъезд Макса в Рим был вызван тем, что на одной из фабрик ди Анджели случилось какое-то несчастье.
- Я даже не знала, что ваша семья владеет фабриками, - в замешательстве проговорила Линнет.
Дина нахмурилась.
- Конечно! Мы занимаемся бизнесом, - объяснила она, уставившись на Линнет так, как будто не могла поверить в то, что слышит. - У нас компании по всей Европе. И банки.., страхование, все виды бизнеса. - Она коротко рассмеялась, обведя широким жестом вокруг себя. - Как вы думаете, на какие средства все это содержится?
Удивление Линнет было столь велико, что в какой-то момент они обе просто не понимали друг друга.
- Я думала... Я думала, что вы просто.., богаты, я полагала, пробормотала она, пытаясь усвоить то, что было для нее совершенно новым, и что, она это чувствовала, угрожало перевернуть все представления, которые укрепились в ее сознании.
- Богаты.., да, - Дина не отрицала это. - Но быть богатым, не значит сидеть и ничего не делать, да? Дело само не делается.
Она пожала плечами. Линнет смотрела в тарелку с мидиями и жареным хлебом и не могла съесть ни крошки.
- Тогда кто же... - Она глубоко вздохнула. - Кто делает дело? - Ей был заранее известен ответ, и вместе с этим пришло жгучее осознание своей наивности. Она вела себя как редкая идиотка.
- Кто? Макс, конечно, - спокойно объяснила Дина, гак как эта истина казалась ей очевидной. - Кто же еще?
Линнет гуляла по бульварам Венеции, пока ее ноги не заболели от жара раскаленных мостовых. Она шли через мосты, спускалась по маленьким аллеям, которые сливались с еще более маленькими, пересекала пыльные площади в далеких забытых районах, куда не заглядывали туристы. Безжалостное солнце пекло ее непокрытую голову, открытые плечи уже обожгло солнце, а она не знала, куда бредет.
В душе царила неразбериха; она больше не знала, что правда, а что ложь, что черное, а что белое, она понимала только одно: ей нужно приспособиться к новому образу Макса ди Анджели, прямо противоположному тому, который она создала.
Все это не имеет значения, упрямо убеждала она себя. Он все равно остается бессердечным волокитой, который сломал жизнь Джоанны, неважно, что он управляет организацией многомиллионного бизнеса с ответвлениями по всей Европе.
Но Джоанна - Джоанна утверждала, что он лишь развлекается, летая по Европе с одного места на другое. Ею была нарисована именно эта картина, и она в нее верила, когда ехала сюда.
- Никто не рассказывал мне о бизнесе, - сказала она Дине.
- Но, дорогая, никто же не знал, что вы не знаете! - Дина недоверчиво рассмеялась. - И как вам пришла такая мысль в голову, я не понимаю! Что же по-вашему Макс весь день делает?
Линнет не осмелилась ответить ей. Она встала из-за стола, сославшись на внезапную слабость, желая исчезнуть из столовой, пока сюда не пришел Макс. Дина была доброй, но не всегда тактичной. "Ах, Макс! Линнет пришла в голову такая нелепая мысль о тебе!" - Линнет почти слышала, как Дина это произносит. Она не могла сейчас встретиться с его всезнающим насмешливым взглядом, ощутить его уверенность в ее тупости.
В конце концов, ей нужно будет вернуться в "Кафавориту", но она так далеко забрела, и кроме того, еще не очень хорошо знала город, так что ей понадобилось время, чтобы сориентироваться, как выбраться из этой части города. Она вернулась позже, чем собиралась, прошла через заднюю дверь, думая, что у нее есть шанс попасть в свою комнату незамеченной. Ей придется спуститься к обеду, но она сумеет взять себя в руки после душа и переодевания.
Она осторожно пересекала патио, когда высокая фигура показалась из-за апельсинового дерева.
- Я уже начал думать, что вы опять заблудились, - сказал Макс ди Анджели с насмешкой в голосе. - Мне доложили, что вы пропустили ланч. Может быть, разумнее было бы отдохнуть, если вы себя плохо чувствуете?
- Мне захотелось подышать свежим воздухом, - с вызовом ответила она. Мне, надеюсь, разрешено выходить без пароля?
Он оглядел ее, отметив уставшее лицо со следами городской пыли, обожженные солнцем плечи и ключицы, мягкие светлые кудри, которые нуждались в мытье.
- О, да, он очень свежий на улицах Венеции в самый жаркий полдень этого времени года. А вы даже не сообразили надеть головной убор, - едко заметил он. - Я возил Косиму в Ли-до, на побережье. Вы могли бы поехать с нами, если бы нам удалось вас найти.
Внезапная прохлада тенистого патио с его шелестящими деревьями и журчащим фонтаном, после палящего солнца снаружи, были хорошей иллюстрацией к его замечанию. У нее подогнулись колени и она тяжело опустилась на каменную скамью, все поплыло у нее перед глазами.
Она почувствовала сильную руку у себя на плече, другую - под подбородком. Она была безгранично благодарна этим рукам, которые не дали ей упасть в обморок.
- Вздохните глубоко, - посоветовал Макс спокойно, осторожно поддерживая ее. - Это от жары. Сейчас пройдет.
Но это не прошло - во всяком случае не сразу. Патио, деревья, небо над головой - все пугающе кружилось. Линнет чувствовала, что падает в бездну, в бездонную пропасть без конца; ниже, ниже., а потом, прежде чем тьма поглотила ее, она была подхвачена парой сильных рук и поняла, что спасена.
Она почти не помнила, как добралась до комнаты, как осторожными, заботливыми руками Дина раздевала ее, как ее уложили в постель. Не помнила доктора и стетоскопа и разговоров шепотом. Затем она уснула.
Она проснулась поздно: уже горела лампа. У ее постели сидела синьора Марчетти. Линнет старалась вспомнить, как она попала сюда. Экономка улыбнулась, поднялась, слегка дотронулась рукой до ее лба, потом подошла к двери.
- Синьор Макс, - тихо позвала она. Линнет застонала; она вспомнила, как еще раз доказала свою глупость, упав в обморок ему на руки. Так и должно было все случиться, там больше никого не было, кто мог бы поддержать ее. И вот теперь он здесь - стоит в дверном проеме и смотрит на нее. Она беспомощно лежала на подушках и ненавидела его за то, что он видит ее в таком состоянии.
- Как вы себя чувствуете? - спросил он, приближаясь к кровати. - Доктор считает, что это был солнечный удар, и советует отдохнуть, ничего не есть сегодня, но пить побольше.
Он наполнил стакан свежим лимонным соком из кувшина, который стоял на прикроватном столике, и присел на край кровати, подавая стакан Линнет. Она ощущала тепло его бедра рядом со своей ногой сквозь тонкое летнее покрывало. Она чувствовала себя неловко, потому что ее хлопковая ночная рубашка оставляла мало места для воображения. В этот момент это не вызывало у нее никаких сексуальных эмоций, она лишь уныло думала - должно быть, я выгляжу столь же соблазнительно, как примятый салат-латук.
- Со мной этого прежде никогда не случалось. Я имею в виду обмороки, извинилась она.
- Всегда что-то случается впервые, - заключил он. - Странно, но я как раз думал, что настало время перебираться на летнее местожительство. Жара в этом году наступила раньше и невыносимее, чем обычно.
Поймав ее удивленный вопросительный взгляд, он объяснил:
- За городом, в Венето, у меня есть дом. Это по ту сторону лагуны. В Венеции летом очень жарко. Здесь слишком много народа и мало зелени. А там, на побережье, у нас громадные сады. Я думаю, что вам понравится. - Он улыбнулся. - Но вы не думайте, что вас совсем лишат Венеции. Через лагуну регулярно ходят лодки.
Она с трудом могла вынести его заботливость, принимая во внимание свою вину и глупость.
- Макс, я хочу вам что-то сказать, - внезапно охрипшим голосом начала она.
- Завтра, - твердо прервал он ее. - А сегодня - спать. Спокойной ночи, Линнет.
С этими словами он покинул ее, а Линнет лежала на подушках и не могла сдержать дрожь обиды. Завтра! Она хотела ему сказать, что в одном вопросе была несправедлива к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21