настоящее становится острым, как лезвие. Этого достаточно. Ты живешь здесь и сейчас… А серфинг? А горные лыжи? Чем выше риск для жизни, тем сильнее наслаждение, ибо ощущение опасности дает непередаваемое чувство радости жизни. Вот почему так привлекательны экстремальные виды спорта.Люди карабкаются в горы. Кто-то спросил Хиллари: «Почему вы взбираетесь на Эверест? Зачем?» Он ответил: «Потому, что я люблю бросать вызов смерти». Это дело рискованное, многие нашли там свою смерть. На протяжение шестидесяти, семидесяти лет туда отправлялись группы смельчаков, и редко кто возвращался обратно. Однако это не отпугивало новые экспедиции. Что же их так привлекает?Покоряя вершину, удаляясь от размеренной, рутинной жизни, человек вновь становится диким, становится частью дикого животного мира. Он чувствует себя тигром, львом или рекой; он опять, как птица, парит в небе, взлетая все выше и выше. И с каждым мгновением домашний уют, жена, муж, семья, банковский счет, общество, церковь, респектабельность становятся все дальше и дальше. Ты остаешься один.Вот почему так популярен спорт. Но там нет реальной опасности, ибо в спорте человек может достичь высокого мастерства. Спорту можно обучиться, можно хорошо потренироваться. Там риск расчетливый, простите мне это выражение. Можно выучить технику подъема в горы, сохраняя все предосторожности. Это же касается и автогонок Можно мчаться со скоростью сто миль в час. Это опасно, это возбуждает. Но можно стать профессиональным гонщиком, и опасность будет поджидать, скорее всего, не гонщика, а зрителей. Да и вероятность такого риска минимальна. Более того, речь идет об опасности только для тела, лишь о физическом увечье.Когда я говорю о том, что жить нужно с риском, я подразумеваю риск не только физический, но и психологический, и в конце концов духовный риск. Религия — это духовный риск. Она ведет к таким высотам, что возврата может и не произойти.Когда я говорю о том, что жизнь должна быть рискованной, я предостерегаю от безликого, серого образа жизни, банальной респектабельности: будь то мэр города или почетный член какого-нибудь общества. Это не жизнь. Можно занимать кресло министра; иметь высокооплачиваемую работу и постоянно растущий счет в банке, и жизнь может казаться прекрасной. Когда жизнь кажется прекрасной, присмотрись — ты умираешь, ничего не происходит. Человек может заслужить у людей большое уважение; после его смерти многие придут проводить его в последний путь. Неплохо, но на этом все заканчивается. Газеты разместят его фотографии, посвятят ему передовые статьи, а затем все о нем забудут. Разве только ради этого жил человек?Обрати внимание — в этих серых, заурядных буднях коротает человек всю свою жизнь. Быть духовным — значит понимать, что подобным мелочам нельзя уделять серьезное внимание. Я не утверждаю, что они бессмысленны; они значимы, но не настолько, как ты себе это представляешь.Деньги нужны. Это необходимость. Но деньги не являются и не могут быть целью. Дом, без сомнений, нужен. Это необходимость. Я не аскет, я против того, чтобы вы уничтожали свои дома и уходили в Гималаи. Дом нужен, но он нужен тебе . Пойми это правильно. Я смотрю, что творится в мире: все поставили с ног на голову. Создается впечатление, что люди существуют для домов, а не наоборот. Они работают ради дома, они работают ради своего банковского счета: постоянно копят деньги и затем умирают. Они так и не поняли, что такое жизнь. За всю свою жизнь они не испытали ни одного волнующего, ни одного острого момента. Они просто заковали себя в кандалы безопасности, спокойствия, респектабельностиНе удивительно, что такие люди изнывают от скуки. Они приходят ко мне и говорят, что им ужасно скучно. Им все приелось, все надоело. Что же делать? Они наивно полагают, что, повторяя мантру , они вновь смогут наслаждаться жизнью. Не все так просто, как кажется: им придется изменить весь свой жизненный уклад.Люби, но не надейся, что завтра же женщина будет у твоих ног. Не жди этого. В женщине нужно видеть не только жену. Вот это называется жить с риском. В мужчине нужно видеть не только мужа, ибо быть только мужем невыносимо. Пусть муж остается мужчиной, а жена — женщиной. Пусть завтрашний день удивит тебя. Ничего не жди и будь готов принять все, что придет. Вот что я подразумеваю под жизнью, сопряженной с риском.А что происходит на самом деле? Влюбившись в женщину, мужчина сразу же регистрирует брак у судьи или венчается в церкви. Я не говорю, что не нужно жениться. Это формальность. Хорошо, отдай дань традиции, успокой общественное мнение. Но никогда не относись к женщине как к своей собственности. Никогда, даже на секунду, не говори: «Ты принадлежишь мне; ты — моя». Как может человек принадлежать тебе? Как только ты начинаешь владеть женщиной, она сразу начинает владеть тобой. Тогда между вами больше нет любви. Вы просто уничтожаете, парализуете, убиваете друг друга.Люби, но не унижай любовь в браке. Работай, работать нужно; но не допускай, чтобы вся жизнь сводилась только к работе.Жизнь должна оставаться игрой; игра должна стать центром всей жизни. Работа должна стать предпосылкой к игре. Работай в офисе, на фабрике или в магазине лишь для того, чтобы иметь время и возможность играть. Не допускай, чтобы жизнь подчинялась рабочему распорядку, ибо цель жизни — игра.Играть — значит делать что-нибудь ради самого процесса работы.Ко мне приходят, чтобы помедитировать, но даже медитацию воспринимают как работу. Люди наивно полагают, что для того, чтобы постичь Бога, нужно что-то делать. Это нонсенс. Так медитация не проводится. Нужно играть, нужно воспринимать медитацию как игру. К ней нельзя относиться серьезно, ею нужно наслаждаться. Медитация дает результаты только тогда, когда ею наслаждаются. Если ты воспринимаешь медитацию как работу, как необходимую обязанность — ты должен медитировать, ты должен достичь мокши , нирваны , освобождения, — то ты опять привносишь свои неразумные категории в мир игры.Медитация — это игра, это лила Читатель, прости за невольную рекламу, но обрати внимание на изданную «Софией» в 1999 г. игру-медитацию под названием «Лила». Правда, тираж был маленький, и в продаже ее давным-давно нет. Но, может быть, если многие обратятся в издательство с просьбой о переиздании, будет сделана допечатка. Это удивительная игра. Ты многое узнаешь о себе, играя в «Лилу». — Прим. ред.

. Просто наслаждайся игрой.Если ты будешь просто наслаждаться жизнью, то твое ощущение жизни станет острее. Да, твоя жизнь будет всегда полна риска и опасности. Но таковой она и должна быть. Риск — это часть жизни. Риск — достойная часть жизни. Риск — самая лучшая, самая прекрасная ее часть. Каждое мгновение жизни рискованно; об этом можно и не знать. Риск — в каждом вдохе и выдохе. Всегда есть место риску. Даже выдыхая, никогда не знаешь, удастся ли вдохнуть опять. В этом нет никакой уверенности, никакой гарантии.Для некоторых людей вся их религия — это гарантия безопасности. Даже когда они говорят о Боге, они говорят о нем как о высшей безопасности. Если они думают о Боге, то делают это только из-за страха. Если они идут молиться или медитировать, то делают это лишь для того, чтобы записать на свой счет очередное посещение церкви. «Если Господь есть, то Он будет знать, что я регулярно приходил в церковь, регулярно молился. Я могу на это надеяться». Даже молитву они превращают в средство для достижения цели.Жить в опасности — значит проживать каждый миг своей жизни как последний. Каждое мгновение имеет свою неповторимую, уникальную ценность. Тебе нечего бояться. Ты знаешь, что смерть может прийти в любой момент, ты осознаешь это и не прячешься от нее. Наоборот, ты идешь ей навстречу, предвкушая физическое, психологическое, духовное удовольствие.Получать удовольствие от непосредственного контакта со смертью, когда смерть становится почти реальностью — вот что я называю рискованной жизнью.Любовь ставит тебя перед лицом смерти. Медитация ставит тебя перед лицом смерти. Встреча с мастером готовит встречу со смертью. Войдя в контакт с просветленным, ты можешь очутиться в пропасти, из которой нет пути назад.Отважный человек не сворачивает с пути. Он ищет экстремальные ситуации. По своему внутреннему убеждению он — не агент страховой компании. Он — альпинист, слаломист, серфингист. Он скользит по водной глади не только морей и океанов, но и по волнам своего сознания. Он восходит не только на вершины Альп и Гималаев; он покоряет внутренние вершины.Запомни одно правило: никогда не отказывайся от риска, никогда. Будь всегда готовым принять вызов судьбы. Когда бы ни представилась возможность рискнуть, не упускай ее, и ты никогда не проиграешь.Риск — это единственная гарантия достойной жизни. Творец Хорошо известно, что в прошлом все знаменитые художники вели богемный образ жизни. Не мог бы Ты сказать что-нибудь о творчестве и дисциплине?
Только богемная жизнь достойна называться жизнью! Жизнь остальных подобна тлению; это не жизнь, полная страсти и энергии, а медленное самоубийство. В прошлом художник не мог не вести жизнь бунтаря, ибо творчество — это величайший бунт жизни. Творить можно, лишь избавившись от всех условностей; в противном случае творчество превращается в копирование, слепое копирование. Невозможно заниматься творчеством, оставаясь носителем психологии толпы; настоящее творчество под силу только индивидуалисту. Психология масс лишена творческого начала; она порождает серость и посредственность. Ей чужды танец, песня, радость; она механична.Несомненно, обусловленный человек может добиться признания в обществе. Он может снискать славу, уважение. Университет присвоит ему ученую степень, правительство наградит золотой медалью; в конце концов он может стать лауреатом Нобелевской премии. Но все это отвратительно.Настоящий талант откажется от всей этой чепухи, ибо это подкуп. Награждение человека Нобелевской премией означает, что истеблишмент ценит его заслуги и преданность, его послушное рабство, его отказ от индивидуализма и следование по хорошо проторенной тропе.Творец не может идти по проторенной тропе. Он ищет свой собственный путь. Он в одиночку бредет в джунглях жизни, поставив себя вне общества, вне коллективного разума. Коллективный ум — самый примитивный ум в мире; даже так называемые безумцы превосходят в некоторой степени представителей коллективного идиотизма. Однако у общества есть свои рычаги влияния, методы подкупа: оно подкупает уважением и славой тех, кто упорно доказывает непогрешимость и правоту коллективного разума.В прошлом люди разных творческих направлений — художники, танцоры, музыканты, поэты, скульпторы — считали крайне необходимым отвергать респектабельность. Они были вынуждены вести богемный, скитальческий образ жизни; только так можно было заниматься творчеством. В этом не будет необходимости в будущем. Я убежден, что в будущем каждый станет индивидуалистом, и потребность в богемной жизни отпадет. Богемная жизнь — это продукт затхлой, ортодоксальной, обусловленной, респектабельной жизни.Моя задача — разрушить коллективный ум и раскрыть индивидуальность каждого человека. Тогда проблем не будет, ты сможешь жить так, как хочешь. По существу, человечество по-настоящему родится лишь тогда, когда бунтарский дух каждого будет достоин уважения. Человечество все еще не родилось, оно по-прежнему находится в утробе. То, что ты принимаешь за человечество, — всего лишь обман. Так будет продолжаться до тех пор, пока каждый индивидуум не получит свободу, абсолютную свободу быть самим собой, проявлять свою уникальность… И, конечно же, личная свобода подразумевает невмешательство в дела других. Жизнь человека неприкосновенна.В прошлом каждый совал свой нос в чужие дела, даже в совершенно интимные сферы, не имеющие никакого отношения к общественной жизни. Например, кто-то влюбился в девушку. Имеет ли общество какое-нибудь отношение к этому? Это дело личное, оно не должно быть достоянием общественности. Если двое признаются друг другу в любви, то общество не должно вмешиваться. Однако прямо или косвенно, оно принимает в этом живейшее участие. Полицейский встанет между влюбленными, судья встанет между ними; на тот случай, если и этого окажется недостаточно, общество создало суперполицейского, Бога, который позаботится о вас.Образ Бога сродни соглядатаю, который не оставляет в покое даже в ванной, подсматривая в замочную скважину, наблюдая за каждым шагом. Это мерзко. Все религии мира утверждают, что Бог постоянно за каждым следит, и это отвратительно. Что же это за Бог такой? Неужели у него нет больше никаких дел, чтобы только подсматривать и следить. Он похож на супердетектива!Человечество нуждается в новой идее, идее свободы. Богемность была ответной реакцией, необходимой реакцией, но если мое предвидение окажется верным, то в будущем необходимость в этом отпадет, так как не будет коллективного ума, доминирующего над людьми. Тогда каждый будет чувствовать себя непринужденно. Без сомнений, нельзя вмешиваться в дела других, а что касается личной жизни человека, то он будет жить так, как захочет. Только тогда приходит творчество. Творчество — это аромат индивидуальной свобода.Ты спрашиваешь меня: « Немог бы ты сказать что-нибудь о творчестве и дисциплине? » Дисциплина — это прекрасное слово, но, подобно другим прекрасным словам, его неправильно употребляли. Слово происходит от того же корня, что и ученик Англ. disciple . — Прим. перев.

, что означает процесс обучения . Тот, кто готов к учебе, называется учеником, а процесс обучения — дисциплиной.Знающий человек никогда не будет учиться, ибо думает, что уже все знает; он очень полагается на так называемое знание. Его знание — не что иное, как подпитка эго. Он не может быть учеником; не может погрузиться в процесс обучения.Сократ говорил: «Я знаю только то, что ничего не знаю». Вот начало познания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31