душевой поддон 80х80
Наконец отделилась огромная глыба, а за ней последовало много наслоившихся друг на друга льдин, всплывших на поверхность. Масса льда колыхалась и переваливалась, а «Магга-Дан» тихо двинулся назад, в то время как мы проворно отскакивали в сторону от скатывающихся глыб.
Освободившись, судно стало пробиваться на манер ледокола через сплоченный, но тонкий паковый лед толщиной два фута. Местами приходилось ломать ледяные поля до 12 футов толщиной, но это бывало исключением. В течение следующих трех дней продвижение шло хорошо. В полдень судно находилось на 70°50' южной широты и 13°19' западной долготы, и 2 января 1957 года оказалось всего в 25 милях от «Тоттана», шедшего тоже в Халли-Бей, имея на борту дополнительные запасы для базы Королевского общества. Капитан «Тоттана» Якобсен сообщил, что его судно испытывает значительные трудности из-за очень тяжелого пакового льда, и спросил, не можем ли мы произвести воздушную разведку, чтобы помочь ему. Это было очень кстати и нам тоже, так как, несмотря на продвижение, мы сами встречали все более тяжелые льды.
Достигнув следующей довольно большой полыньи, около полудня Джон Льюис полетел с Биллом Петерсеном по треугольнику: сначала к «Тоттану», затем на юго-запад, чтобы поискать «прибрежный» проход, наконец, оттуда вернулся прямо к «Магга-Дану». Этот полет подтвердил наличие широкой полосы чистой воды очень близко от берега и помог обоим судам найти путь для высвобождения из клещей льдов. Во время этого полета связь между самолетом и судами поддерживалась на английском, датском и норвежском языках. С самолета увидели, что «Тоттан» зажат двумя огромными ледяными полями и направляется в обратную сторону от чистой воды, которая была видна в 20 милях к юго-западу от судна. Когда ему сообщили, чтобы оно повернуло и направилось в промежуток между указанными ему ледяными полями, «Тоттан» смог добраться до чистой воды за четыре часа.
Для «Магга-Дана» условия оказались не столь хорошими, так как его путь к ближайшему большому разводью, ведущему к «прибрежной» полынье, пролегал сквозь 25 миль сплоченного и толстого пакового льда. Вечером вид с марсовой площадки был великолепен, но неутешителен. Во всех направлениях до самого горизонта ничего не было видно, кроме гротескных торосов пакового льда, угловатость которых подчеркивалась ярким низким солнцем, выделяющим каждый выступ резкими длинными тенями. Во многих местах торосы возвышались на 6—8 футов над общим уровнем поверхности, но, к счастью, лед не был сжат, и судно смогло прокладывать себе дорогу через участки небольших полей со скоростью от одного до четырех узлов. На следующее утро мы достигли широкого разводья, которое привело нас к чистой «прибрежной» воде. С этого момента наши ледовые трудности кончились и судно пошло с постоянной скоростью 12—13 узлов мимо хорошо известной линии ледяных утесов берегового барьера. Кое-где мы видели низкие места, где можно было бы сделать высадку, если бы это понадобилось будущим экспедициям. В 6 часов утра 4 января судно подошло к Халли-Бей (75°31' южной широты, 26°36' западной долготы), ровно через два часа после «Тоттана».
Вся следующая неделя была занята разгрузкой и перевозкой всей материальной части на базу Королевского общества и подготовкой «Оттера» Трансантарктической экспедиции. За выполнение этих задач взялись все члены обеих экспедиций, и работа шла полным ходом. К 10 января около 300 тонн запасов были переброшены на площадку базы, «Оттер» был испытан в полете и закончились местное сейсмическое зондирование и гравиметрические наблюдения. На другой день, пока с судна выгружали остальные запасы, мы воспользовались возможностью совершить полет на восток из Халли-Бей с целью исследовать, существуют ли горы в этом направлении.
В октябре 1956 года Дэвид Далглиш сообщил, что горы там, возможно, существуют: он видел далеко на горизонте маленькое черное пятнышко, которое, как он считал, могло быть только миражем вершины высокой горы. В шесть минут первого «Оттер», пилотируемый Джоном Льюисом, поднялся в воздух, имея на борту в качестве пассажиров Дэвида Далглиша, Робина Смарта (начальника сменной партии Королевского общества), Джорджа Лоу и меня. Заданный курс был 96°, но впоследствии расчеты показали, что наш действительный курс был 110°.
Отлетев на 15 миль , мы начали проходить над трещинами в шельфовом леднике; местами попадались пониженные участки, на которых видны были лужи воды. Некоторые из приподнятых краев льда были покрыты светло-желтыми пятнами, что, видимо, указывало на присутствие морских диатомей и, следовательно, на то, что вода, которую мы видели, вероятно, морская.
Углубившись приблизительно на 90 миль , «Оттер» продолжал лететь над хаотической областью ледяных утесов и громадного ледопада с такими большими трещинами, что он был совершенно непроходим. Спустя четверть часа впереди на мгновение показался сквозь горизонтальные слои облаков далекий зубчатый хребет снежных вершин. Затем по левому борту мы увидели два темных скалистых нунатака, а к северу показалась другая большая горная цепь с отдельными хребтами впереди. Мы думали, что эта цепь, должно быть, южное продолжение известных гор на севере Земли Королевы Мод. В 2 часа 17 минут дня самолет летел на высоте 6800 футов и быстро приближался к самому восточному хребту, который, по нашей оценке, имел в длину около 15 миль ; два больших ледника спускались с этих гор на запад. По-видимому, на поверхности обоих можно было бы найти дорогу к высоко расположенным льдам за ними. В 2 часа 30 минут дня мы набрали высоту 9600 футов и оценили высоту самого высокого скалистого пика в 9200 футов . Горы эти, по-видимому, сложены древними изверженными породами с внедренными в них диоритами, кое-где заметны пластовые интрузии и дайки. Общее направление цепи — с северо-востока на юго-запад, но дальше к югу скалы исчезали под ледяным покровом. К нашему удивлению, как раз когда мы собирались повернуть назад, к берегу, Джордж Лоу увидел двух качурок, летавших вокруг вершины пика в 7000 футов . Можно только предположить, что эти птицы гнездятся в горах в 230 милях от моря, где они нормально кормятся.
После полутора часов обратного полета к берегу мы начали высматривать трещиноватую область, которую раньше пересекли, но поверхность оставалась ровной, ненарушенной.
Радиосвязь с базой была потеряна через полчаса после вылета, и все еще не удавалось связаться с судном и даже поймать радиомаяк, который Льюис непрерывно вызывал. Вскоре стало ясно, что нас снесло больше, чем мы предполагали, и что самолет значительно отклонился от курса.
Льюис, уверенный, что мы отклонились к югу, повернул на северо-северо-запад с намерением выйти к берегу и вдоль него возвратиться к судну. Еще через час под нами была все та же беспредельная белая равнина в пятнах неясных теней, и я начал задумываться над нашим довольно неприятным положением, особенно из-за невероятно изрезанной трещинами области между нами и Халли-Бей.
Через два с половиной часа после того, как мы оставили горы, стала видна полоса низких облаков, которая, мы надеялись, шла над чистой водой у берега. Около этого времени двигатель чихнул и остановился, но заработал снова, когда Льюис переключился на другой, почти уже пустой бак. Через несколько минут та же история повторилась, так как израсходовались остатки бензина. Вряд ли это могло понравиться Лоу, Далглишу и Смарту, сидевшим в задней части самолета и не знавшим как следует, что происходит. Робин Смарт спросил Джорджа Лоу, что случилось.
— О, — ответил Джордж, — я думаю, они не знают, где мы!
— Если так, — сказал Робин, — я не думаю, чтобы я мог чем-нибудь помочь, — и откинулся на спинку.
Вскоре мы увидели по правому борту как будто беспорядочную массу глыб изломанного льда, но он сливался с низким облаком, и трудно было определить, что это — только ли облако или массы льда, смешивающиеся с облаком. Льюис полагал, что это ледник Досона — Ламтона. Если это было верно, то «Оттер» находился в 60—70 милях к югу от Халли-Бей. Через 10 минут он уже летел над облаком, под которым, мы надеялись, окажется берег. Вдруг показался небольшой разрыв и через него стали видны два ледяных поля, плавающие на темной воде. Самолет пошел вниз, в этот разрыв, и оказался над ледяными утесами, изрезанными большими трещинами. По тому, что мы знали о береге с прошлого года, было ясно, что это может быть только кромка ледника Досона — Ламтона. Догадка Льюиса оказалась правильной, и нам нужно было только лететь на север вдоль берега к судну.
Через несколько минут мы услышали позывные Халли-Бей и смогли сообщить им, где находимся. Еще через полчаса с небольшим «Оттер» благополучно сел на базе. Там нам сказали, что они нас слышали большую часть времени и каждые четверть часа включали радиомаяк, хотя мы услышали его только за несколько минут до прилета на базу.
На утро 12 января Джордж Лоу, Дональд Мильнер (корреспондент Би-Би-Си} и я вылетели из Халли-Бей в Шеклтон на «Оттере», пилотируемом Джоном Льюисом. Через небольшой промежуток времени самолет вошел в низкое облако и спустился до высоты 200 футов , чтобы лететь под ним. Ледяной припай был повсюду так покрыт торосами, что почти не было мест, по которым можно было бы ходить. В лед вмерзло бесчисленное множество айсбергов, большинство из которых имели высоту только около 50 футов. В полете нам стало ясно, что судно должно держаться у края припая, где на протяжении большей части нашего пути тянулся проход с чистой водой. Ледяные поля были мощными, но, по-видимому, узких разводий было достаточно, чтобы «Магга-Дан» мог продвигаться.
К тому времени, как самолет достиг залива Фазеля, облака разошлись, и, летя при ярком солнце на высоте 2000 футов , мы могли видеть Шеклтон, до которого еще оставалось 20 миль . Делая круг над базой, мы увидели, что для нас отметили флагами посадочную полосу. Еще минута, и после двух с половиной часов в воздухе «Оттер» сел и подрулил к маленькой группе ожидающих фигур. Все кругом пожимали нам руки. Мы выгрузили почту за весь год, картофель, апельсины, яблоки, уголь и многое другое, привезенное для базы. Затем все отправились в домик, где рекогносцировочная партия провела остаток дня в чтении писем и обмене с нами шеклтонскими новостями и новостями внешнего мира.
После позднего ужина Кен Блейклок повел меня в обход по базе, чтобы я осмотрел временные склады запасов и общее ее расположение. Ящик от сноу-кэта, где перезимовала партия, теперь был заброшен и по крышу засыпан снегом, но легко было представить себе ужасные условия, в которых они жили.
Была поздняя, освещенная солнцем ночь, когда все легли спать; на утро встали тоже поздно. С судна Стреттон сообщил, что «Магга-Дан» хорошо продвигается и прибудет во второй половине дня.
Когда судно стало уже видно, Рой Хомард зажег костер, приготовленный им наверху, на шельфовом леднике. Черный дым относило в сторону на фоне ослепительно блестевшего снега; все спустились к кромке льда, чтобы встретить судно. Повсюду кромка припая покрылась торосами от сжатия, вызванного проходящими мимо ледяными полями и айсбергами; местами торосы поднялись до 15 футов . Выбрав участок, за которым лед выглядел более гладким, капитан Петерсен начал выламывать небольшой «док» для своего судна. Вторая полоса сжатия оказалась неподатливой, но в конце концов на поверхность начали всплывать громадные куски льда; некоторые из них походили на небольшие айсберги мощностью до 30 футов . Этот процесс постепенного дробления льда продолжался несколько часов, пока судно не вошло в припай достаточно далеко, чтобы быть защищенным от всех ветров, кроме приходящего прямо с севера, но и в таком случае в «док» могли бы пройти к судну только небольшие льдины. «Док», конечно, получил название «Гавань Пита».
После первого часа работы над «доком» наша рекогносцировочная партия, ожидавшая на льду, получила возможность взобраться на борт. Приветственные возгласы сменились рукопожатиями, и все разошлись по каютам или пошли в салон, чтобы, сидя за стаканчиком, обменяться новостями.
Наконец-то все члены экспедиции снова были вместе, готовые закончить постройку базы Шеклтон и закладку запасов до отхода судна. Помочь нам в этой работе пришли 10 членов рекогносцировочной партии экспедиции Королевского общества, которые возвращались теперь в Англию на «Магга-Дане». Они заявили, что твердо решили выполнять такую же тяжелую работу, как все остальные, пока судно будет стоять в Шеклтоне, и они поистине так трудились.
«Терон» разгружается у кромки льда в Халли-Бей
Излом шельфового ледника вблизи залива Фазель
Шестеро из передовой партии
Слева направо:
Питер Джеффрис, Рой Хомард, Райнер Голдсмит, Кен Блейклок, Тони Стюарт (стоит), Тэффи Уильямс
Каркас главного домика базы. Справа ящик от сноу-кэта
Горы Тоттан в 230 милях к востоку от Халли-Бей
Установка крыла на «Оттере» в Халли-Бей
Дэвид Пратт и Хэл Листер измеряют плотность снега Шеклтоне
База Скотт на о. Росса. Залив Мак-Мердо покрыт льдом
Зимовщики базы Скотт
Слева направо:
первый ряд: Берн Геррард, Берни Ганн, Рон Болхэм, Боб Миллер, Эдмунд Хиллари, Хревор Хэзертон, Джордж Марш, Джон Клейдон;
средний ряд: Джим Бэйтс, Херби Орр, Нейл Сендфорд, Гарри Айрс, Селвин Бакнелл, Гай Уоррен, Питер Малгрю, Маррей Эллис;
задний ряд: Уолли Тарр, Тед Гон, Питер Макдональд, Рой Карлайон, Маррэй Дуглас, Ричард Брук, Билл Кренфилд
Северная партия близ горы Сьюэсс
Боб Миллер и Ион
Топографы Северной партии за работой между ледниками Фрая и Моусона
«Индевр»
Час кормления собак в их подземном туннеле в Шеклтоне
Полярное сияние над Шеклтоном зимой
Выбирают площадку для Саут-Айса.
Слева направо: Вивиан Фукс, Аллан Роджерс, Кен Блейклок и Хэл Листер
Сноу-кэт «Эйбл» на ходу
Вытаскивание сноу-кэта «Эйбл» из трещины с помощью легких алюминиевых мостовых ферм
Машины среди высоких заструг
Сейсмический взрыв для измерения толщины льда
Типичный пятитонный груз сноу-кэта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Освободившись, судно стало пробиваться на манер ледокола через сплоченный, но тонкий паковый лед толщиной два фута. Местами приходилось ломать ледяные поля до 12 футов толщиной, но это бывало исключением. В течение следующих трех дней продвижение шло хорошо. В полдень судно находилось на 70°50' южной широты и 13°19' западной долготы, и 2 января 1957 года оказалось всего в 25 милях от «Тоттана», шедшего тоже в Халли-Бей, имея на борту дополнительные запасы для базы Королевского общества. Капитан «Тоттана» Якобсен сообщил, что его судно испытывает значительные трудности из-за очень тяжелого пакового льда, и спросил, не можем ли мы произвести воздушную разведку, чтобы помочь ему. Это было очень кстати и нам тоже, так как, несмотря на продвижение, мы сами встречали все более тяжелые льды.
Достигнув следующей довольно большой полыньи, около полудня Джон Льюис полетел с Биллом Петерсеном по треугольнику: сначала к «Тоттану», затем на юго-запад, чтобы поискать «прибрежный» проход, наконец, оттуда вернулся прямо к «Магга-Дану». Этот полет подтвердил наличие широкой полосы чистой воды очень близко от берега и помог обоим судам найти путь для высвобождения из клещей льдов. Во время этого полета связь между самолетом и судами поддерживалась на английском, датском и норвежском языках. С самолета увидели, что «Тоттан» зажат двумя огромными ледяными полями и направляется в обратную сторону от чистой воды, которая была видна в 20 милях к юго-западу от судна. Когда ему сообщили, чтобы оно повернуло и направилось в промежуток между указанными ему ледяными полями, «Тоттан» смог добраться до чистой воды за четыре часа.
Для «Магга-Дана» условия оказались не столь хорошими, так как его путь к ближайшему большому разводью, ведущему к «прибрежной» полынье, пролегал сквозь 25 миль сплоченного и толстого пакового льда. Вечером вид с марсовой площадки был великолепен, но неутешителен. Во всех направлениях до самого горизонта ничего не было видно, кроме гротескных торосов пакового льда, угловатость которых подчеркивалась ярким низким солнцем, выделяющим каждый выступ резкими длинными тенями. Во многих местах торосы возвышались на 6—8 футов над общим уровнем поверхности, но, к счастью, лед не был сжат, и судно смогло прокладывать себе дорогу через участки небольших полей со скоростью от одного до четырех узлов. На следующее утро мы достигли широкого разводья, которое привело нас к чистой «прибрежной» воде. С этого момента наши ледовые трудности кончились и судно пошло с постоянной скоростью 12—13 узлов мимо хорошо известной линии ледяных утесов берегового барьера. Кое-где мы видели низкие места, где можно было бы сделать высадку, если бы это понадобилось будущим экспедициям. В 6 часов утра 4 января судно подошло к Халли-Бей (75°31' южной широты, 26°36' западной долготы), ровно через два часа после «Тоттана».
Вся следующая неделя была занята разгрузкой и перевозкой всей материальной части на базу Королевского общества и подготовкой «Оттера» Трансантарктической экспедиции. За выполнение этих задач взялись все члены обеих экспедиций, и работа шла полным ходом. К 10 января около 300 тонн запасов были переброшены на площадку базы, «Оттер» был испытан в полете и закончились местное сейсмическое зондирование и гравиметрические наблюдения. На другой день, пока с судна выгружали остальные запасы, мы воспользовались возможностью совершить полет на восток из Халли-Бей с целью исследовать, существуют ли горы в этом направлении.
В октябре 1956 года Дэвид Далглиш сообщил, что горы там, возможно, существуют: он видел далеко на горизонте маленькое черное пятнышко, которое, как он считал, могло быть только миражем вершины высокой горы. В шесть минут первого «Оттер», пилотируемый Джоном Льюисом, поднялся в воздух, имея на борту в качестве пассажиров Дэвида Далглиша, Робина Смарта (начальника сменной партии Королевского общества), Джорджа Лоу и меня. Заданный курс был 96°, но впоследствии расчеты показали, что наш действительный курс был 110°.
Отлетев на 15 миль , мы начали проходить над трещинами в шельфовом леднике; местами попадались пониженные участки, на которых видны были лужи воды. Некоторые из приподнятых краев льда были покрыты светло-желтыми пятнами, что, видимо, указывало на присутствие морских диатомей и, следовательно, на то, что вода, которую мы видели, вероятно, морская.
Углубившись приблизительно на 90 миль , «Оттер» продолжал лететь над хаотической областью ледяных утесов и громадного ледопада с такими большими трещинами, что он был совершенно непроходим. Спустя четверть часа впереди на мгновение показался сквозь горизонтальные слои облаков далекий зубчатый хребет снежных вершин. Затем по левому борту мы увидели два темных скалистых нунатака, а к северу показалась другая большая горная цепь с отдельными хребтами впереди. Мы думали, что эта цепь, должно быть, южное продолжение известных гор на севере Земли Королевы Мод. В 2 часа 17 минут дня самолет летел на высоте 6800 футов и быстро приближался к самому восточному хребту, который, по нашей оценке, имел в длину около 15 миль ; два больших ледника спускались с этих гор на запад. По-видимому, на поверхности обоих можно было бы найти дорогу к высоко расположенным льдам за ними. В 2 часа 30 минут дня мы набрали высоту 9600 футов и оценили высоту самого высокого скалистого пика в 9200 футов . Горы эти, по-видимому, сложены древними изверженными породами с внедренными в них диоритами, кое-где заметны пластовые интрузии и дайки. Общее направление цепи — с северо-востока на юго-запад, но дальше к югу скалы исчезали под ледяным покровом. К нашему удивлению, как раз когда мы собирались повернуть назад, к берегу, Джордж Лоу увидел двух качурок, летавших вокруг вершины пика в 7000 футов . Можно только предположить, что эти птицы гнездятся в горах в 230 милях от моря, где они нормально кормятся.
После полутора часов обратного полета к берегу мы начали высматривать трещиноватую область, которую раньше пересекли, но поверхность оставалась ровной, ненарушенной.
Радиосвязь с базой была потеряна через полчаса после вылета, и все еще не удавалось связаться с судном и даже поймать радиомаяк, который Льюис непрерывно вызывал. Вскоре стало ясно, что нас снесло больше, чем мы предполагали, и что самолет значительно отклонился от курса.
Льюис, уверенный, что мы отклонились к югу, повернул на северо-северо-запад с намерением выйти к берегу и вдоль него возвратиться к судну. Еще через час под нами была все та же беспредельная белая равнина в пятнах неясных теней, и я начал задумываться над нашим довольно неприятным положением, особенно из-за невероятно изрезанной трещинами области между нами и Халли-Бей.
Через два с половиной часа после того, как мы оставили горы, стала видна полоса низких облаков, которая, мы надеялись, шла над чистой водой у берега. Около этого времени двигатель чихнул и остановился, но заработал снова, когда Льюис переключился на другой, почти уже пустой бак. Через несколько минут та же история повторилась, так как израсходовались остатки бензина. Вряд ли это могло понравиться Лоу, Далглишу и Смарту, сидевшим в задней части самолета и не знавшим как следует, что происходит. Робин Смарт спросил Джорджа Лоу, что случилось.
— О, — ответил Джордж, — я думаю, они не знают, где мы!
— Если так, — сказал Робин, — я не думаю, чтобы я мог чем-нибудь помочь, — и откинулся на спинку.
Вскоре мы увидели по правому борту как будто беспорядочную массу глыб изломанного льда, но он сливался с низким облаком, и трудно было определить, что это — только ли облако или массы льда, смешивающиеся с облаком. Льюис полагал, что это ледник Досона — Ламтона. Если это было верно, то «Оттер» находился в 60—70 милях к югу от Халли-Бей. Через 10 минут он уже летел над облаком, под которым, мы надеялись, окажется берег. Вдруг показался небольшой разрыв и через него стали видны два ледяных поля, плавающие на темной воде. Самолет пошел вниз, в этот разрыв, и оказался над ледяными утесами, изрезанными большими трещинами. По тому, что мы знали о береге с прошлого года, было ясно, что это может быть только кромка ледника Досона — Ламтона. Догадка Льюиса оказалась правильной, и нам нужно было только лететь на север вдоль берега к судну.
Через несколько минут мы услышали позывные Халли-Бей и смогли сообщить им, где находимся. Еще через полчаса с небольшим «Оттер» благополучно сел на базе. Там нам сказали, что они нас слышали большую часть времени и каждые четверть часа включали радиомаяк, хотя мы услышали его только за несколько минут до прилета на базу.
На утро 12 января Джордж Лоу, Дональд Мильнер (корреспондент Би-Би-Си} и я вылетели из Халли-Бей в Шеклтон на «Оттере», пилотируемом Джоном Льюисом. Через небольшой промежуток времени самолет вошел в низкое облако и спустился до высоты 200 футов , чтобы лететь под ним. Ледяной припай был повсюду так покрыт торосами, что почти не было мест, по которым можно было бы ходить. В лед вмерзло бесчисленное множество айсбергов, большинство из которых имели высоту только около 50 футов. В полете нам стало ясно, что судно должно держаться у края припая, где на протяжении большей части нашего пути тянулся проход с чистой водой. Ледяные поля были мощными, но, по-видимому, узких разводий было достаточно, чтобы «Магга-Дан» мог продвигаться.
К тому времени, как самолет достиг залива Фазеля, облака разошлись, и, летя при ярком солнце на высоте 2000 футов , мы могли видеть Шеклтон, до которого еще оставалось 20 миль . Делая круг над базой, мы увидели, что для нас отметили флагами посадочную полосу. Еще минута, и после двух с половиной часов в воздухе «Оттер» сел и подрулил к маленькой группе ожидающих фигур. Все кругом пожимали нам руки. Мы выгрузили почту за весь год, картофель, апельсины, яблоки, уголь и многое другое, привезенное для базы. Затем все отправились в домик, где рекогносцировочная партия провела остаток дня в чтении писем и обмене с нами шеклтонскими новостями и новостями внешнего мира.
После позднего ужина Кен Блейклок повел меня в обход по базе, чтобы я осмотрел временные склады запасов и общее ее расположение. Ящик от сноу-кэта, где перезимовала партия, теперь был заброшен и по крышу засыпан снегом, но легко было представить себе ужасные условия, в которых они жили.
Была поздняя, освещенная солнцем ночь, когда все легли спать; на утро встали тоже поздно. С судна Стреттон сообщил, что «Магга-Дан» хорошо продвигается и прибудет во второй половине дня.
Когда судно стало уже видно, Рой Хомард зажег костер, приготовленный им наверху, на шельфовом леднике. Черный дым относило в сторону на фоне ослепительно блестевшего снега; все спустились к кромке льда, чтобы встретить судно. Повсюду кромка припая покрылась торосами от сжатия, вызванного проходящими мимо ледяными полями и айсбергами; местами торосы поднялись до 15 футов . Выбрав участок, за которым лед выглядел более гладким, капитан Петерсен начал выламывать небольшой «док» для своего судна. Вторая полоса сжатия оказалась неподатливой, но в конце концов на поверхность начали всплывать громадные куски льда; некоторые из них походили на небольшие айсберги мощностью до 30 футов . Этот процесс постепенного дробления льда продолжался несколько часов, пока судно не вошло в припай достаточно далеко, чтобы быть защищенным от всех ветров, кроме приходящего прямо с севера, но и в таком случае в «док» могли бы пройти к судну только небольшие льдины. «Док», конечно, получил название «Гавань Пита».
После первого часа работы над «доком» наша рекогносцировочная партия, ожидавшая на льду, получила возможность взобраться на борт. Приветственные возгласы сменились рукопожатиями, и все разошлись по каютам или пошли в салон, чтобы, сидя за стаканчиком, обменяться новостями.
Наконец-то все члены экспедиции снова были вместе, готовые закончить постройку базы Шеклтон и закладку запасов до отхода судна. Помочь нам в этой работе пришли 10 членов рекогносцировочной партии экспедиции Королевского общества, которые возвращались теперь в Англию на «Магга-Дане». Они заявили, что твердо решили выполнять такую же тяжелую работу, как все остальные, пока судно будет стоять в Шеклтоне, и они поистине так трудились.
«Терон» разгружается у кромки льда в Халли-Бей
Излом шельфового ледника вблизи залива Фазель
Шестеро из передовой партии
Слева направо:
Питер Джеффрис, Рой Хомард, Райнер Голдсмит, Кен Блейклок, Тони Стюарт (стоит), Тэффи Уильямс
Каркас главного домика базы. Справа ящик от сноу-кэта
Горы Тоттан в 230 милях к востоку от Халли-Бей
Установка крыла на «Оттере» в Халли-Бей
Дэвид Пратт и Хэл Листер измеряют плотность снега Шеклтоне
База Скотт на о. Росса. Залив Мак-Мердо покрыт льдом
Зимовщики базы Скотт
Слева направо:
первый ряд: Берн Геррард, Берни Ганн, Рон Болхэм, Боб Миллер, Эдмунд Хиллари, Хревор Хэзертон, Джордж Марш, Джон Клейдон;
средний ряд: Джим Бэйтс, Херби Орр, Нейл Сендфорд, Гарри Айрс, Селвин Бакнелл, Гай Уоррен, Питер Малгрю, Маррей Эллис;
задний ряд: Уолли Тарр, Тед Гон, Питер Макдональд, Рой Карлайон, Маррэй Дуглас, Ричард Брук, Билл Кренфилд
Северная партия близ горы Сьюэсс
Боб Миллер и Ион
Топографы Северной партии за работой между ледниками Фрая и Моусона
«Индевр»
Час кормления собак в их подземном туннеле в Шеклтоне
Полярное сияние над Шеклтоном зимой
Выбирают площадку для Саут-Айса.
Слева направо: Вивиан Фукс, Аллан Роджерс, Кен Блейклок и Хэл Листер
Сноу-кэт «Эйбл» на ходу
Вытаскивание сноу-кэта «Эйбл» из трещины с помощью легких алюминиевых мостовых ферм
Машины среди высоких заструг
Сейсмический взрыв для измерения толщины льда
Типичный пятитонный груз сноу-кэта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48