За этим индейцем, который, очевидно, был воин первого ранга, стояли полукругом ряд темных, угрожающих фигур, опиравшихся на копья или ружья.Суровый индеец поднял руку и с торжеством указал на убитого зверя.— Серый Медведь апачей великий вождь, — сказал он, — ожерелье молодого вождя квахади — ложь. Большой Орел команчей у ног своего врага.Торжествующий крик апачей, когда они услышали имя страшного врага, попавшегося в их руки, отозвался в скалах. Этот крик достиг до ушей янки и заставил его солгать, будто команч идет за ними.Возвратимся к Железной Руке и его спутникам. Несмотря на все просьбы и ругательства янки, желавшего во что бы то ни стало продолжать путь, траппер вернулся в трещину, чтобы отыскать своего друга.Через два часа он вернулся и с гневом набросился на янки, укоряя его во лжи, так как команч, очевидно, вовсе не входил в трещину, как показывал ремень, оставшийся на дереве и указывавший на способ их бегства, — ремень, которого осторожный команч ни за что бы не оставил на дереве.Затем почтенный охотник попытался утешить плачущую сестру Орла, уверяя, что ее брат должен быть жив. Он нашел около дуба несомненные доказательства того, что Орел вступил в борьбу с медведем, был им ранен и захвачен апачами, которые взяли его в плен и увели в свой лагерь.В настоящую минуту его жизнь была в безопасности, так как Суванэ очень хорошо знала, что краснокожие никогда не убивают своего пленника, пока он не вылечится вполне, чтобы предать его пытке вполне здоровым.Железная Рука предложил отправиться к лагерю апачей, который нужно было обойти, чтобы подойти к нему с противоположной стороны; Суванэ должна была прийти в лагерь и просить гостеприимства, выдавая себя за девушку союзного племени, также объявившего войну бледнолицым, заблудившуюся в равнине. Таким образом можно будет иметь сообщение с Орлом, без чего его спасение невозможно.Суванэ тотчас одобрила этот план и стала торопить с его исполнением, и трусливый янки горячо восстал против него, требуя исполнения договора и говоря, что команч должен сам выпутываться из беды, в которую попал по своей вине.Но когда траппер, с трудом скрывавший свое презрение, объявил, что без Большого Орла им невозможно добраться до залежи, так как для предприятия требуются вся хитрость индейца и ловкость юности, янки дал свое согласие, хотя и сопровождая его самыми страшными ругательствами, и вслед затем все трое спустились в долину, под предводительством траппера, несшего оба ружья, свое и индейца. Глава седьмаяДОННА МЕРСЕДЕС В ПЛЕНУ То, что мы будем теперь рассказывать, происходило на пятый день после вышеописанных событий и отъезда дона Альфонсо с всадниками экспедиции из Сан-Хосе, в двадцати с лишком милях от того места, где был взят в плен молодой индеец.Соединение индейских племен совершилось, но после продолжительного совещания они снова разделились, чтобы опустошать всю границу Соноры. Но при этом была не упущена из виду главная цель — нападение на богатые города запада, для чего должны были проложить путь соединенные племена апачей, которым было поручено захватить и разрушить гасиенду дель Серро, известную у индейцев под названием «Каменного угля».Так как граф Сент-Альбан ни на первый, ни на второй день не присоединился к дону Альфонсо, то последний, заботясь о своем имении, поспешно отправился в гасиенду дель Серро вместе с поляком Бельским, Крестоносцем и отрядом всадников, между тем как донна Мерседес с несколькими вооруженными слугами должна была дожидаться прибытия графа.Это решение было принято на третий день после их отъезда из Сан-Хосе, и сенатор Альфонсо уже в течение суток находился в хорошо укрепленной гасиенде и с большим нетерпением ожидал прибытия дочери и подкрепления, так как некоторые вакеро уже заметили следы индейцев в горах.Крестоносец, которого трогали опасения отца и беспокоило продолжительное отсутствие генерала, предложил наконец отправиться ночью на поиски и действительно выехал в одиннадцатом часу ночи в сопровождении молодого вакеро Диаса, любимца сенатора, так как последний ни за что не хотел отпустить охотника одного.После непродолжительного размышления Крестоносец согласился взять проводника, так как ему могло оказаться необходимым послать какое-нибудь известие в гасиенду; теперь оба они находились на дороге из гасиенды в Сан-Хосе.Часом раньше отряд апачей также вышел из своего лагеря в одной из котловин Сиерра Верде, под предводительством Серого Медведя липанов, Скачущего Волка чоконен и Летящей Стрелы мимбреньо, тогда как Черный Змей мескалеро остался стеречь пленника Большого Орла команчей.Суванэ уже находилась в лагере апачей. Ее рассказ, будто она отстала от своих и заблудилась, был принят доверчиво; ее не только приняли, но и позволили разговаривать с пленником, относительно которого она держала себя как чужая, чтобы она, по возвращении к команчам, могла сообщить им, что последний вождь квахади, несмотря на заключение общего союза, решился поднять секиру войны и убил нескольких апачей, и за это по решению Серого Медведя ему назначена мучительная казнь после того, как гасиенда дель Серро будет взята.Молодой вождь, который в страшной борьбе с медведем пострадал не столько от когтей или зубов зверя, сколько от его ужасного объятия, довольно быстро поправлялся. Хотя он был подвергнут строгому надзору, но ему позволили ходить не связанным.Суванэ уведомила его, что Железная Рука находится поблизости.Причиною ночного похода Серого Медведя было известие, которое хитрому Черному Змею удалось выманить у Суванэ, а именно, что знаменитый бледнолицый воин с большим отрядом идет на помощь Каменному Дому.Хотя это известие показалось невероятным вождям апачей, но оно было подтверждено Большим Орлом, который в своей ненависти к французскому графу не имел причин скрывать его поход, хотя умолчал о цели, которая привела в пустыню предполагаемых убийц гамбусино.Так как на следующий день было назначено нападение на гасиенду, то известие было очень важно для апачей, и целью их ночного похода было узнать, вступил ли уже французский воин в гасиенду или находится так близко от нее, что может помешать нападению индейцев.Крестоносец и его молодой спутник, оставив гасиенду, спустились по ущелью, находившемуся около кораля для рогатого скота и лошадей, а потом повернули на юго-восток к броду через речку Ваквиль.Луна взошла, и Крестоносец, который уже несколько раз нагибался к земле, внезапно остановился недалеко от одиноко стоявшего дуба.— Здесь есть подозрительные следы, которые все ведут к броду, а ни одна из лошадей или коров, стоящих в корале, не выходила из него уже двое суток, как мне сообщил старший вакеро.Молодой вакеро стал на колени и начал рассматривать следы.— Эти следы совершенно свежие, — сказал он, — тут проезжали не более получаса тому назад. Вероятно, — прибавил он, вскакивая с испугом, — здесь прошли индейцы.— И я могу назвать тебе племя, даже вождей, — отвечал старый искатель следов. — Посмотри сюда, сын мой, — он указал на землю, — их тридцать человек, и они отправились на разведку, так же как и мы. Так как они пришли с той стороны, а мы знаем, что там расположились липаны и мескалеро, то это и должны быть они. Несомненным подтверждением моих слов может служить это место, тут стоял Серый Медведь липанов на своей белой лошади.— Почему вы это знаете, сеньор? — спросил удивленный юноша.— Три года слежу я за этим дьяволом, по милости которого я теперь одинок и который так гордится своим именем, что вырезает свой тотем на всех своих вещах. Вот и здесь я вижу на земле отпечаток его копья, украшенного когтями серого медведя. Посмотри сюда, след виден ясно; теперь нам следует постараться разрушить какой-нибудь из его дьявольских планов, если только еще не поздно.Они поспешно пустились в путь и через четверть часа услышали в отдалении выстрел. За ним последовал второй выстрел и непродолжительная беспорядочная пальба.— Вперед, Диас, — крикнул Крестоносец, — и будь хладнокровен.Они бросились вперед и уже подбегали к броду, когда ветер донес до них пронзительный вой.Крестоносец остановился в ужасе.— Боже, помилуй их души, — сказал он, — мы опоздали! Эти черти одержали победу. Посмотри туда — это зарево пожара!— Хижина перевозчика Хосе на их пути, — прошептал взволнованный юноша, но тотчас замолчал, так как Крестоносец схватил его за руку и вместе с ним спрятался за большой камень.— Ни звука, мальчик, или ты лишишься скальпа. Они кончили свою кровавую работу и идут мимо нас.Говоря это, Крестоносец едва успел приложить к щеке ружье, так как дикая толпа уже неслась мимо них; впереди всех виднелась сильная фигура вождя липанов, который держал левою рукой какую-то женщину, платье которой развевалось по ветру. Две другие человеческие фигуры лежали поперек седел у следующих всадников; другие вели за узду нескольких прекрасных коней.Крестоносец прицелился в вождя липанов и уже хотел спустить курок, но когда он увидел женщину, ружье его опустилось — и мрачная толпа пронеслась мимо, как буря.Крестоносец поднялся и погрозил кулаком вслед своему смертельному врагу.— Я еще встречусь с тобой, — сказал он и прибавил, обращаясь к своему спутнику: — Пойдем, мальчик, я думаю, нам придется увидеть ужасное дело.
Наши молодые друзья помнят, что на третий день после своего отъезда из Сан-Хосе дон Альфонсо оставил свою дочь, Мерседес, с горничной и несколькими слугами дожидаться прибытия графа Альбана. Однако нетерпеливая сеньора, гордость которой была задета медлительностью французов, отдыхала только одни сутки, а затем отправилась в дальнейший путь, так что на пятый день вечером достигла брода через речку Ваквиль.Перевозчик явился на зов со своим челноком и, целуя платье сеньоры, объявил, что было бы неблагоразумно переправляться через реку до восхода солнца, так как апачи бродят в окрестностях гасиенды.— Тем скорее следует быть мне дома, — отвечала молодая дама. — Когда мой отец переправился через реку?— Вчера, за час до заката солнца.— С тех пор никто не переходил?— Никто.— Возьми же свое весло и перевези нас. Я подожду в твоей хижине, пока взойдет луна, и тогда отправлюсь в гасиенду. Так как оставаться здесь опасно, то ты можешь сопровождать меня со своей семьей.Никто не осмелился возражать сеньоре, и через десять минут все были на другом берегу. Здесь, перед хижиной, развели огонь, подле которого сеньора села на принесенный из хижины стул.Прошло около часа, пока горничная варила на костре шоколад, а пеоны поили коней, как вдруг послышался топот лошадей со стороны Сан-Хосе. Оттуда могли явиться только друзья, и в самом деле, скоро на противоположном берегу реки показались семь или восемь всадников, и послышался голос, спрашивавший, не свита ли благородной госпожи донны Гузман находится на противоположном берегу.Получив утвердительный ответ, всадники переехали на другой берег.Донна Мерседес думала, что между ними находится граф Альбан, но вместо него предводителем маленького отряда оказался ее знакомый, молодой немецкий барон фон Готгардт, который сообщил ей следующее:— Граф хотел около полудня отправиться с главными силами в путь и уже протягивал руку, чтобы сесть на коня, но вдруг, к ужасу всего отряда и присутствовавшей толпы, на него напал столбняк. Рука его неподвижно повисла в воздухе, здоровый цвет лица сменился смертельною бледностью, глаза остановились неподвижно и рот остался открытым. Человек двадцать бросились к нему, подбежал доктор, который покачал головою с озабоченным видом и приказал отнести больного в дом и уложить в постель. Все испробованные им средства оказались бесполезными, так что пришлось предоставить болезнь ее естественному течению. Но по мнению доктора, припадок графа был следствием раны от малайского кинжала, нанесенной ему морским разбойником, но можно было надеяться, что болезнь будет иметь счастливый исход, хотя неизвестно, через сколько часов или дней.Евстафий остался при графе, а офицеры экспедиции собрались на совет и решили подождать сутки, а потом, как и было решено с самого начала, отправиться в гасиенду дель Серро.Поручику Готгардту было назначено отправиться вперед и уведомить сенатора. На следующее утро он выехал с семью всадниками, в числе которых был один пеон в качестве проводника; по дороге у них захромала лошадь, которую пришлось заменить другой, найденной в покинутой хозяевами гасиенде; это и другие обстоятельства задержали их, так что они только теперь могли присоединиться к сеньоре.Последняя не без смущения выслушала сообщение о положении графа, так как замедление экспедиции ставило ее отца в затруднительное положение, и хотела было сообщить офицеру о появлении апачей, как вдруг раздался выстрел — один из мексиканских слуг взмахнул руками и упал в предсмертных судорогах.Раздались крики: «индейцы! апачи!», поднялась страшная суматоха, толпа страшных темных всадников появилась откуда-то и бросилась на испуганных людей.Один, уроженец Кентукки, случайно державший ружье в руках, свалил пулею апача, но потом бросил ружье в кусты и сам спрятался в них.Поручик Готгардт, так неожиданно прерванный в разговоре, едва успел заслонить сеньору и отразить охотничьим ножом удар копья, направленного на него вождем липанов.Острый клинок перерубил древко, и Серый Медведь, не успев остановить коня, промчался мимо, а молодой офицер воспользовался этим временем, чтобы схватить на руки сеньору и броситься с нею к челноку.Но это ему не удалось, так как Скачущий Волк и двое пеших индейцев, лошади которых были застрелены, догнали его.Офицер должен был положить почти лишившуюся чувств сеньору на землю и выхватил из-за пояса револьвер:— Проклятые убийцы! Ступайте в ад!Первая пуля пробила грудь одному из воинов, другая раздробила руку Скачущему Волку, но третий индеец, сильный и ловкий воин, бросился на офицера и обхватил его руками; началась борьба, во время которой оба все более и более приближались к высокому, скалистому берегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14