! — подал голос Пол.
Я рассмеялась:
— О чем вы говорите, любезнейший? В любовь по фотографии я, уж простите великодушно, не верю. Если вам что-то надо от моей маман, то, умоляю, не втягивайте меня в свои игры.
— Может быть, вы поймете, как сильно я вас люблю, если позволите хоть на мгновение приблизиться к вам?
Эк как загнул! Да я тебя, будь моя воля, и на пушечный выстрел к себе не подпустила бы.
Меж тем Пол решил перейти к активным действиям и сделал первый шаг в мою сторону. Так, понятно, если этот слизняк попытается меня изнасиловать, маменька будет хлопать в ладоши от радости и кричать: «Поля, давай!» На ее помощь можно не рассчитывать. Ну ничего, и в одиночку с этой научной глистой справлюсь. Эх, какая жалость, что я все тяжелые статуэтки из этой комнаты унесла, а то какое душевное побоище получилось бы!
И тут в комнате появился всклокоченный и запыхавшийся Лешка. Пол мигом сообразил, кто это такой, и быстренько слинял обратно под материнское крылышко. Я не смогла сдержать вздох облегчения. Как здорово, что у Лешки есть свой комплект ключей!
— Что здесь происходит? — грозно поинтересовался мой жених.
— А ваше какое дело, молодой человек? — вскинулась было маменька, но Лешку было уже не запугать.
— Если дело касается Лизы, значит, оно касается и меня, — сказал он, как отрезал, после чего подошел к Полу и предложил: — Пойдем покурим?
— Но… я не курю! — стушевался тот при виде нависшего над ним Лешки.
— Что характерно, я тоже. Так что покурить нам сейчас просто жизненно необходимо. Идем! — И Лешка, приподняв Пола за грудки, вынес его в коридор.
— Куда вы его тащите? — заголосила маменька, вцепившись в своего ненаглядного крысенка. — Немедленно оставьте Пола в покое! Да что это такое?! Сейчас полицию позову!
— Кричи громче по 911 плюс не забудь телефонные коды выхода на Америку, и к завтрашнему вечеру ваша доблестная полиция до нас долетит и всех спасет, — подсказала я маменьке.
Ситуация на глазах превращалась в гротескный водевиль. Судя по зеленоватому оттенку лица, Пол уже явно был не рад, что ввязался в эту сомнительную авантюру, а Лешка еле сдерживался, чтобы не размазать Версальски по стене ровным слоем повидла. Матушка же рвалась в бой с намерением отстоять своего ненаглядного «мальчика», вырвав его из лап русского дикаря, по совместительству — жениха ее дочери.
Сообразив, что поговорить с глазу на глаз с потенциальным соперником не получится, Лешка пошел ва-банк.
Он проникновенно взглянул на крысенка и голосом оголодавшего Дракулы спросил:
— Так что у тебя к Лизе?
— Ничего! — пискнул Пол.
— Тогда что ты делаешь в ее спальне?
— Ра… разговариваю.
— А ты спросил мнение Лизы, хочет ли она видеть тебя здесь?
— Это я пригласила его сюда! — вклинилась мать.
— С вами разговор особый, — повернулся к ней Лешка. — Но если я еще хоть раз узнаю, что в спальне моей невесты находился посторонний мужчина, ему не поздоровится. Это мое первое и последнее предупреждение.
— Да что вы себе позволяете в чужом доме?! — взвилась на дыбы маменька.
— То же самое я хотел бы спросить у вас! — лихо парировал Лешка.
Матушка задохнулась от возмущения, но дожидаться, пока она оглушит нас очередной тирадой, мы с Лешкой не стали. Просто вышли и закрыли за собой дверь. Правда, Лешка напоследок еще разок многозначительно посмотрел на Пола, так что у бедолаги лицо пошло пятнами. Полагаю, теперь крысенок трижды призадумается, стоит ли лезть в чужую семью ради собственной карьеры.
— Ну и что за цирк у вас тут творится? — спросил Лешка, когда мы оказались на улице.
Я вкратце пересказала ему события сегодняшнего утра.
Вопреки моим опасениям жених после моего печального повествования ничего вокруг крушить не стал. Просто наподдал ногой по мусорному баку, добавив лишнюю вмятину на его проржавелом боку. Детская площадка и деревья в мини-скверике остались нетронутыми. И то хлеб.
— Так что теперь делать будем?
— Никаких идей, — вздохнул Лешка.
— Может, вернешься, а? Честно говоря, я уже боюсь оставаться с маменькой один на один. Как бы она еще какой каверзы не выкинула. Даже супержениха мне из Америки приволокла, не поленилась.
— Если я еще хоть раз увижу этого сморчка возле тебя, руки-ноги ему поотрываю! Казанова нафталиновый!
— За мной в очереди будешь. У меня сегодня на него кулаки уже чесались так, что еле сдержалась. Блин, тошнотик тошнотиком, но какой нахальный оказался! И вообще, с чего это матушку переклинило, что я на такого польщусь? Мне даже обидно стало, что она обо мне такого невысокого мнения. Ведь вроде бывалый человек, много чего в своей жизни испытала, должна же понимать такие очевидные
— Знаешь, мудрость не всегда приходит с возрастом. Бывает, что возраст приходит один. Боюсь, у твоей мамы как раз тот самый случай.
— Похоже на то, — уныло согласилась я. — Так как, возвращаешься?
— Нет.
— Ну и свинтус ты после этого!
— Ага. Но если я проведу хоть одну ночь в непосредственной близости от твоей матери, боюсь, как бы утром не было готового материала для криминальной хроники. У меня и так нервы уже на пределе. Не сдержусь, приложу один раз от всей души, и заказывайте похоронный марш.
— Может, тогда я все-таки к тебе сбегу? Ну, будем спать на полу, подумаешь, какая невидаль!
Лешка замялся.
— Лиз, ты только не обижайся на меня, пожалуйста, но это не самый лучший выход. Понимаешь, одно дело — когда я сам перед свадьбой в собственной квартире ночую, а если там вдруг появишься ты, то придется объяснять моим родственникам, что произошло.
— А если не объяснять? Их-то какое дело?
— Ты просто их не знаешь. Они такие бесхитростные, что пока все не выведают, не успокоятся. Да и тебя расспросами замучают, что да почему. Я сам их с трудом перевариваю, не хватало еще и тебе такого «счастья».
— Ну давай тогда напросимся к Теме с Машкой?
— Ага, в однокомнатную квартиру, да еще и с беременной хозяйкой! Думаю, они оба будут просто до смерти рады нашему вторжению! Особенно если учесть, сколько всего они для нас уже сделали! Ты разве не замечала — как у нас проблемы, так мы сразу к ним бежим! В конце концов, это становится просто неприличным!
— Да мы же тихонько, на кухне…
— …на одноместной раскладушке! Нет, Лизка, не катит. Твоих друзей мы обременять не станем.
— Слушай, а поехали к деду? Там мы точно никому не помешаем! И он нас всегда рад видеть. А уж если объясним, что за каша у нас тут заварилась, так и вовсе никаких вопросов не останется. Он за нас горой стоять будет, но в обиду не даст!
— Хм, — почесал лоб Леша, — а вот эта идея мне нравится куда больше остальных! Только надо будет поехать домой, вещи собрать хоть по минимуму. Ну и деду, какой-нибудь презент приволочь.
— Тогда айда в книжный магазин! Может, удастся очередной роман Стивена Кинга зацепить.
— А если нет?
— По месту разберемся. Поехали!
Наш книжный променад занял почти пять часов. Мы объехали все центральные книжные магазины, перешерстили несколько дюжин стеллажей, а потом позвонила Машка и не терпящим возражения тоном сообщила, что ждет нас к чаю на пироги. Мы решили, что электричка от нас не уйдет, зато если мы не примем Машкиного приглашения, она нас потом неделю пилить будет. И отправились к ней.
У Машки история с неудачным сватовством ко мне Пола Версальски была рассказана трижды. Сначала персонально для хозяйки, потом для чуть припозднившегося с работы Темы, а затем еще раз были повторены особо понравившиеся места. Ребята восприняли все как забавную, но абсолютно безвредную прихоть маменьки и советовали нам с Лешкой обращать на ее безумные идеи поменьше внимания. Им-то легко говорить! Кроме того, зная упертость своей матушки, я на что угодно готова ставить: она просто так от своих проектов не откажется и обязательно еще что-нибудь предпримет. Эх, побыстрей бы свадьба, честное слово! Если до этой недели мне, наоборот, хотелось как можно сильнее растянуть оставшееся до нее время, чтобы в полной мере насладиться последними холостяцкими денечками, то после появления мамы с ее матримониальными планами в любой момент жди кучу хлопот и проблем. Так что даешь субботу, и немедленно! Сожрав целую миску пирогов с мясом, мы, посмотрев на часы, откланялись и поехали собирать вещи, чтобы отправиться к деду на дачу.
Вопреки нашим ожиданиям маменька встретила нас более чем радушно. Ни я, ни Лешка к такому приему не были готовы, поэтому изрядно растерялись.
— Проходите, проходите, мои дорогие! Вы голодны? Я приготовила красную рыбу в кляре, вам должно понравиться! Папа уже попробовал и одобрил. Что, вас уже покормили? Какая жалость, а я так старалась! Ну, как прошел день? Где были, что делали? Алекс, да не стойте же вы в дверях как неродной, проходите! Лайза, поухаживай за своим женихом, подай ему тапочки…
Вот те раз! Словно утром ничего и не было! Неужто маменька одумалась? Ой, боязно в это верить. Но с другой стороны, так хочется! Лучше плохой мир, чем хорошая война, особенно если это война между тещей и зятем, в которой бедная Лизка выступает в роли миротворца, огребающего зуботычины с обеих сторон.
Из комнаты вышел отец, крепко пожал Лешкину руку, задал пару незначащих вопросов и ушел обратно. Выглядел он усталым, похоже, конференцией загрузился. Интересно, мать ему рассказала о «сватовстве гусара» или предпочла промолчать? Думаю, что второе. Впрочем, уже не важно. Лишь бы больше своего крысенка сюда не приводила и мне в качестве будущего мужа не предлагала. Какой бы он там ни был умный и талантливый, знания половым путем, увы, не передаются. Поэтому вырастить из меня ученую даму методом выдачи замуж за Пола, Джона или еще кого-либо, как ни крути, не удастся.
Кое-как отделавшись от назойливо навязывающей свое общество маменьки, мы отправились в спальню и принялись паковать вещи. Получилось как раз два аккуратных рюкзачка: поменьше у меня и побольше у Лехи. Посидев на дорожку, мы вышли в коридор… и нарвались на грандиозную истерику.
— Куда это вы? — спросила маменька, схватившись за сердце.
— К деду на дачу, — ответила я.
— Доченька, неужели ты бросишь меня здесь одну?! Мы же не виделись с тобой больше года! Это так жестоко с твоей стороны! Алекс, будьте добры, убедите ее, что она причиняет мне ужасную боль своим решением! Отец, иди сюда! Лайза уезжает от нас!..
Матушка рыдала самыми натуральными слезами, а тестера для определения наличия в них крокодиловости у меня, как на грех, под рукой не было. Даже Леха не знал, что сказать в ответ на такое, а я уж и подавно. На весь этот шум и гам вышел отец, страдальчески скривился, и я почувствовала себя распоследней эгоисткой. Ведь действительно: мы с родителями видимся раз, максимум два раза в год. И вот я, вместо того чтобы общаться с ними, ухожу из дома. В конце концов, могу я побыть пай-девочкой какую-то несчастную неделю или нет?
Пришлось отставлять рюкзак в сторону и обещать, что никуда я сегодня не поеду и буду услаждать своим обществом истосковавшихся по мне родителей. Лешка явно был не в восторге от моего решения, но ничего говорить не стал. Впрочем, в отличие от меня свой рюкзак он снимать не собирался.
— Леш, ты чего?
— Я, наверное, поеду к себе. Не буду вам мешать, — через силу произнес он, не глядя мне в глаза.
Плохой знак. Значит, обиделся, и всерьез. Что же вы все со мной делаете, а? Разорваться мне, что ли, на кучу маленьких Лизок, чтобы каждому досталось? Ну не могу я одновременно и дома оставаться, и к деду на дачу ехать!
— Алекс, а может, все-таки останетесь? Лизе намного спокойнее, когда вы рядом! — тут же вклинилась в наш диалог матушка.
— Я считаю, что мне лучше уехать, — уже твердо ответил Лешка. — Вам надо друг с другом поговорить, я так или иначе буду мешать.
— Тогда обязательно пообещайте, что завтра приедете! Ну, скажем, часа в три! Устроим скромный семейный обед, посидим, поболтаем. Так что, будете?
— Всенепременно, — подчеркнуто вежливо отозвался Леха.
— Тогда не забудьте: жду вас в три часа! — крикнула маменька уже вслед развернувшемуся к входной двери Лешке.
— Ты что, завтра снова на конференцию не идешь? — спросил ее отец.
— Да, хочу хоть немного побыть с Лизонькой! Ты не возражаешь?
— Конечно, нет. Просто придется и мне оттуда чуть раньше уйти, чтобы обед не пропустить. Жаль, там в четыре часа очень интересный доклад заявлен…
Мне показалось, что по лицу маменьки пробежала тень. Ничего не понимаю. Она что, не хочет, чтобы отец присутствовал на семейном торжестве? Совсем загадочно. Так любит она его или нет? И если любит, то почему себя так ведет?
Может, я опять ошибаюсь, и пресловутого Пола Версальски она все-таки лично для себя пригрела? Тогда совсем некрасиво получается: если бы ей, чисто теоретически, разумеется, удалось свести меня с Полом, она бы получила возможность просто неограниченного общения с ним?! При этом в глазах окружающих все было бы тип-топ: мать волнуется о семье дочери, и все такое, а она сама тем временем вовсю зятя обихаживает. Очень удобно: и разводиться не надо, и репутация чиста и непорочна. У них, ученых, с этим делом строго. Хотя, казалось бы, личная жизнь никого волновать не должна, на практике все как раз наоборот: каждому есть дело до того, как живут его коллеги. И если какому-то бедолаге угораздило вляпаться во что-нибудь предосудительное, репутацию, а значит, и карьеру он себе, считай, хорошенько подмочил.
Нет, лучше даже и не думать о таком, а то на душе аж до тошноты противно. Вот хоть убейте меня, но логики собственной матери я не постигаю! То есть совершенно не смыслю в мотивах ее действий! С утра этот фарс, вечером крутой разворот на сто восемьдесят градусов и радушный прием, при этом на отца смотрит как-то странно… Голова кругом идет! А она у меня, повторюсь, и так больная и ушибленная. Все, спать, спать! Как говорила незабвенная Скарлетт О’Хара: «Об этом я подумаю завтра…»
Утром меня опять безжалостно разбудили, но на этот раз хотя бы обошлось без холодной воды.
—Darling, я хочу отправиться с тобой за покупками! Помнишь, как в старые добрые времена?
1 2 3 4 5 6