Обслужили супер, привезли быстро
..
— Надо же, — повернулся Кай к своему спутнику, — у вас тут довольно популярна Пестрая Вера... Не меньше сотни человек побывали здесь.
— Знаете, все остальные верования чего-то требуют от своих почитателей... — пожал плечами Яснов. — А Пестрая Вера зависит от вашего выбора. Если вы, конечно, не идете в ее монастырь. Тот, у которого есть устав...
— И потом — кто же принимает Пеструю Веру всерьез? — спросил у них за спиной голос с нечеловеческим акцентом.
Оба сыщика резко повернулись к сказавшему традиционное присловье. Кай поймал себя на том, что рука его привычно лежит на рукоятке пистолета. Он быстро убрал ее и поправил скрывающий оружие пиджак. Почти точно такие же движения совершил и Ким.
Что-то смешное и жуткое было в облике того, кто стоял перед ними.
Длинный, стелющийся по земле плащ покрывал невысокую, детскую фигурку. Но из-под капюшона этого одеяния выглядывала карикатурно злобная бульдожья морда. И в глазах — посаженных шире, чем у нормального пса — злобно горела отраженным пламенем вся неполная сотня жертвенных огоньков, тлеющих в каменных нишах за спинами двоих землян. Кай впервые видел живого сукку. Тем более сукку, знающего галактический пиджин и посещающего часовни Пестрой Веры.
— Наше присутствие не мешает вам? — осведомился он.
— Нет, это даже хорошо, что я застал здесь пару состоятельных людей, — заверил его представитель Бродячей Цивилизации.
«Надеюсь, он не имеет в виду, что ему не помешает содержимое наших кошельков», — подумал федеральный следователь. Но вслух спросил:
— А менее состоятельные вас не устроили бы?
— Конечно же нет... — коверкая слова, отозвался сукку. — Бедным я не смогу продать одну вещь...
— А почему ты думаешь, что мы такие уж богатенькие типы? — неприязненно спросил Ким.
У него, видно, были основания не слишком миндальничать с таким вот собеседником.
— Бедные сюда не приходят по ночам, — объяснил тот. — Не носят одежды из Метрополии. Их не ждут телохранители в дорогих карах...
Все это выглядело довольно странно. У Кая мелькнула мысль, что их принимают за каких-то других людей, которых они, возможно, спугнули своим появлением.
— Так вы покупаете, господа? — проявил нетерпение необычный посетитель часовни.
— А ты о каком товаре толкуешь? — все так же неприязненно спросил Яснов. — Сначала с этим разберись.
— А вы разве не чувствуете? — искренне удивился карлик.
— Нет, — отрезал Ким. — Ты, видно, нас с кем-то спутал...
Кай внимательно рассматривал разумную и вполне способную морочить голову людям тварь. Ничего собачьего в обвислой, покрытой складками физиономии, пожалуй, не было. Так же, как и человеческого. Просто восприятие навязывало тому, что он перед собой видел, облик чего-то хорошо знакомого. Сукку достал из складок своего одеяния нечто, завернутое в расшитую странным узором тряпицу, и стал аккуратно разворачивать. Глазам «состоятельных людей» предстал довольно гладкий красноватый булыжничек. Оба представителя рода людского при виде этого феномена сохранили полнейшее спокойствие.
— Настоящий Камень! — заявил карлик. — С плато Аррика! И по смешной цене! Ранарари дадут вам за него...
— Так отнеси его прямо кому-нибудь из них, — посоветовал Ким. — В городе много ранарари...
— Разве человек не знает, что ранарари никогда ничего не покупают у сукку? — возмутился карлик. — Только через людей. Иначе кто-нибудь убьет сукку...
— У тебя, конечно, нет ни малейшего желания нас надуть? — язвительно поинтересовался агент на контракте.
Он и не думал протянуть руку к услужливо протянутому товару.
— Разве можно обмануть такого умного человека, как вы? — притворно возмутился хитрый торговец.
— Можно, — отрезал Ким. — Но я не за этим сюда пришел. А вот тебя кто-то уже обманул. Заверни камушек и попробуй сбыть кому-нибудь другому. Может, он и камень с Аррики, но я могу найти тебе мешок таких где-нибудь поближе... А еще посоветую — не пытайся больше торговать в храме. Хоть самом захудалом. Тебя могут не понять.
— Ах, человек совсем не разбирается в Камнях! — воскликнул сукку и повернулся к Каю, словно ища у него понимания.
Понимания у федерального следователя он не нашел. Что, впрочем, его особо не расстроило.
— Тогда, пожалуй, я оставлю вас, господа, — сообщил сукку, заботливо заворачивая камень в причудливую скатерку. — Вам скоро позвонят.
Он заспешил к двери.
— Кто? — не выдержал Кай. — Кто позвонит?
— Тот, кто хотел узнать, какому богу вы принесли огонек... Но это не я...
Каю показалось, что коварная тварь лукаво улыбнулась. Но скорее всего его снова обманул неверный свет гаснущих огарков. Не могло быть человеческой мимики у нечеловека. В полнейшей тишине — только огарки потрескивали да начинающийся дождичек накрапывал за дверьми — сукку убыл во тьму. Потом из этой тьмы тренькнул звоночек и прошуршали шины велосипеда. Подросткового, надо полагать.
«Сукку прекрасно ориентируются в темноте и хорошо ездят на велосипедах», — вспомнил Кай из того немногого, что успел узнать об этой расе. А вслух спросил у Кима:
— Интересно, мы выдержали проверку? И почему проверка эта такая идиотская?
— Кто его знает, — пожал плечами агент. — Может быть, этот проныра просто должен был нас поставить в известность о звонке. И отменить встречу. А булыжник пытался нам впихнуть в порядке самодеятельности. Просто чтобы навредить еще одному-двум Homo sapiens...
Они вышли из часовни и пошли к шоссе.
— А Камень — точно был ненастоящий? — осведомился федеральный следователь. — Есть особые признаки?
— Камни никогда не предлагают людям. Таких, которые могут заплатить за настоящий, — нет. Или — почти нет. Хитрюг, которые, сбивая цены, пробуют сплавить Камни случайным перекупщикам, быстро вычисляют или сами Продавцы, или «стервятники». И это плохо кончается. Из людей владеют Камнями только сами Продавцы. Точнее, те из них, которые могут слушать Камни. Слышащие. Каждый Слышащий оставляет себе свой первый Камень. И живет по его советам. Такая традиция. А что до особых признаков, то их нет. По крайней мере, те, кто их знает, об этом молчат. Так что узнать, каков Камень, можно, только его послушав. Я умею немного.
— Ого! — воскликнул федеральный следователь. — Да вы могли бы заработать себе капитал. На Аш-Ларданаре или на Аррике...
Издалека им посигналил задними огнями кара Мустафа. Ким шагал, медля с ответом
— Собственно, первоначально я за этим сюда и прилетел, — наконец сообщил он. — Меня вычислил один знаток из Диаспоры. И помог с видом на жительство. Но подвернулся контракт.
* * *
Как и тогда — во сне — Микис перешел на осторожный, крадущийся шаг и, так же, как и во сне, нашептанном ему странным Камнем, через какой-то томительно-долгий промежуток времени вышел из тесной расселины в просвет, открывавшийся на небольшую равнину. Так же, как и в мире этого сна, мир Путаной земли был светел и чист, но середину этой долины застилала какая-то странная, призрачная тьма. И средоточием этой тьмы было похожее на творение человеческих рук нагромождение каменных блоков и плит, образующих арки и некое подобие амфитеатра.
— Ну что остановился? — недовольным шепотом осведомилась его спутница-телохранитель. — Забыл, что во сне нагадал?
Постоянные тычки и команды Дурной Травы сидели у Микиса в печенках. Он ответил ей шипением — тихим, но преисполненным возмущения. Потом ткнул пальцем в направлении островка тьмы перед ними.
Измазанная маскировочной краской скуластая девчонка на всякий случай вжалась в грунт и одновременно впилась взглядом в остров мрака, раскинувшийся перед ними.
— Господи! — выдохнула она. — Да это же Ловушка. Типичная. Впервые вижу такое, чтобы Ловушка явилась днем... И никогда так близко к ней не была... Ну и завел ты нас...
— Ловушка? — сдавленно прохрипел Микис. — Не знаю я, про что ты... Я — про другое... Огонек вон там видишь? Он... За ним надо идти... Это Камень мне говорит...
— Не вижу я никаких огоньков... — Дурная Трава махнула рукой. — Эх! Пропадешь ты ни за грош!.. И не думай туда соваться! — Но реалистичнейшим из реалистов, двойным агентом и владельцем липового «Риалти» уже владели силы иррациональные. Не склонные считаться с каким-то там инстинктом самосохранения...
Он приподнялся, опираясь сначала на «четыре кости», затем на полусогнутые, ставшие словно ватными ноги, и короткими перебежками стал приближаться к мерцающему во мраке острову. Дурная Трава с досады забарабанила кулаками по камням. Метнулась туда-сюда и, шепча проклятия, последовала за своим подопечным.
Теперь и она видела путеводный огонь во тьме.
* * *
— Сейчас вам лучше поменьше задавать вопросов, а сосредоточиться, — посоветовал Листер неугомонному Смольскому. — Постарайтесь не упустить огни...
Сам он всматривался в окружившую их бесконечную ночь. Теперь они близко — почти вплотную — подошли к каменному лабиринту, и его громада физически давила на сознание.
— Какие еще огни? — подал голос молчавший до сих пор Кирилл. — Мне тут всякое мерещится — во мраке этом... И огоньки в том числе... Пару раз видел. Только не знаю — те ли это штуки, которые вам нужны?
Он прислонился к выраставшему из черного песка подобию сталактита и отрешенно уставился во мглу перед собой.
— Огоньки — это хорошо... — Листер кисло улыбнулся чему-то своему. — Это знак того, что выход открыт... А то, какие они — эти огни, — это у каждого по-своему. Они точно так же, как и все фокусы с пространством, не вовне, а внутри нас... Их каждый видит по-своему... Когда будешь уверен, что действительно видишь их — не медли...
— А ранарари? — Кирилл потер ладонями лицо, словно стараясь стряхнуть наваждение. — Ранарари — на них тоже действует эта магия? Они тоже попадают в эти мышеловки? И тоже видят огни?
— Об этом, — Листер пожал плечами, — спросите у самих ранарари. Во всяком случае, сами они в эти места не стремятся. Ларданарские хребты и плато вообще объявлены чем-то вроде заповедной территории... Но на присутствие людей из Диаспоры хозяева смотрят, как говорится, сквозь пальцы. В известных пределах... Тут много странного... Одни люди таскают для них отсюда Камни — и им за это хорошо платят. Другие... Другие — нашли других покупателей. Ранарари их за это бомбят и сажают в тюрьмы.
— Очень интересное разделение труда, — констатировал Смольский.
Кирилл молчал. Он уже слишком много услышал от кэпа Листера в самом начале их похода, чтобы задавать лишние вопросы.
— А я, собственно, затем и прибыл сюда, чтобы встретиться с этими «другими покупателями», — добавил Листер.
— О каких камнях вы говорите, капитан? — спросил Смольский. — И на кой черт вам какие-то «другие покупатели»?
— Камни, разумеется, не простые, — Листер сделал рукой неопределенный жест. — Они умеют разговаривать. С ранарари. И с некоторыми из людей — с теми, кто умеет их слушать. Они могут ответить на любой вопрос — надо только уметь спрашивать. Так, по крайней мере, утверждают те, кто с ними имел дело.
— Ого! — Смольский подобрал из-под ног камень с ладонь размером. — И они все здесь такие или — через один? Я бы, пожалуй, тоже неплохо заплатил бы за возможность иметь в хозяйстве такую штуку...
— Не обольщайтесь... — кэп снова улыбнулся кисло и иронически. — Не обольщайтесь: всего вашего состояния не хватило бы, чтобы выкупить самый завалящий из Камней... Они редки, и обнаружить их могут только те из людей, кто наделен особыми способностями. Да и использовать свой Камень по назначению вы не сможете. Контакт с Камнями могут установить лишь немногие из людей. А вообще, торговля и Камнями, и «пеплом» людям на Инферне запрещена. Но что поделаешь, и на то и на другое — огромный спрос...
— Но вы говорите, что на планете есть и еще кто-то, кто скупает Камни. Кто-то, кроме Диаспоры и ранарари? Кто же это? — озадаченно спросил Смольский.
— Да, — кивнул кэп. — Если не на самой Инферне, то где-то совсем рядом. И у меня, похоже, свой счет к этим «кто-то»...
Он помолчал секунду-другую. Кирилла поразило страшное напряжение, отразившееся вдруг на бесстрастном лице Листера. Казалось, он говорит теперь против собственной воли — слетев с прекрасно работавших до того тормозов...
— Нет, не так... — кэп потряс головой. — Инферна... Инферна — это врата... Щель, через которую они приходят в этот мир. Они являются сюда на Ларданар. За Камнями, может быть. И отсюда возвращаются к себе... Есть еще несколько таких мест в Обитаемом Космосе, где можно встретиться с ними...
— Так вы для того и рвались сюда — на Инферну?! — уяснил наконец для себя Смольский. — И нас всех втянули в эту историю?! Так вы, господин капитан, может, специально в Ловушку эту и поперлись?! И нас с собой прихватили...
Капитан устало покачал головой:
— Это только вначале я думал, что Ловушки эти и есть те самые щели между Мирами... И здорово на том обжегся... Так что нам просто повезло нарваться на эту чертовщину всем вместе. Но я честно собирался, да и сейчас от своего намерения не отказался, передать вас с рук на руки тем людям в Диаспоре, которые э-э... помогут вам решить ваши проблемы... Тебя, Кирилл — пристроить на работу и отоварить визой — как мы и договаривались, вас, Анатолий, вернуть живым и здоровым в Метрополию...
— Меня вполне бы устроило, если бы я с самого начала попал в руки властей, — огрызнулся литератор.
— А у вас нет такого ощущения... — Листер по-птичьи наклонил голову, чтобы заглянуть Анатолию в глаза. — Такого ощущения, что эти самые власти не слишком торопятся заполучить вас в свои руки? Ни вас, ни меня, ни вообще кого-либо из экипажа «Ганимеда». И сам «Ганимед» с его начинкой они тоже не слишком торопятся заполучить в эти самые «свои руки»... Вот господина Николаева, — кэп кивнул на Кирилла, — это давно уже начало волновать. Но я тогда еще не до конца просчитал ситуацию. Теперь она представляется мне достаточно ясной...
— Огоньки! — прервал его Кирилл, стремительно выпрямляясь. — Если для того, чтобы выбраться отсюда, надо идти за огоньками, то — вот они, пожалуйста... Смотрите...
Его спутники тоже вскочили на ноги — Смольский быстро, Листер — не так торопливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Надо же, — повернулся Кай к своему спутнику, — у вас тут довольно популярна Пестрая Вера... Не меньше сотни человек побывали здесь.
— Знаете, все остальные верования чего-то требуют от своих почитателей... — пожал плечами Яснов. — А Пестрая Вера зависит от вашего выбора. Если вы, конечно, не идете в ее монастырь. Тот, у которого есть устав...
— И потом — кто же принимает Пеструю Веру всерьез? — спросил у них за спиной голос с нечеловеческим акцентом.
Оба сыщика резко повернулись к сказавшему традиционное присловье. Кай поймал себя на том, что рука его привычно лежит на рукоятке пистолета. Он быстро убрал ее и поправил скрывающий оружие пиджак. Почти точно такие же движения совершил и Ким.
Что-то смешное и жуткое было в облике того, кто стоял перед ними.
Длинный, стелющийся по земле плащ покрывал невысокую, детскую фигурку. Но из-под капюшона этого одеяния выглядывала карикатурно злобная бульдожья морда. И в глазах — посаженных шире, чем у нормального пса — злобно горела отраженным пламенем вся неполная сотня жертвенных огоньков, тлеющих в каменных нишах за спинами двоих землян. Кай впервые видел живого сукку. Тем более сукку, знающего галактический пиджин и посещающего часовни Пестрой Веры.
— Наше присутствие не мешает вам? — осведомился он.
— Нет, это даже хорошо, что я застал здесь пару состоятельных людей, — заверил его представитель Бродячей Цивилизации.
«Надеюсь, он не имеет в виду, что ему не помешает содержимое наших кошельков», — подумал федеральный следователь. Но вслух спросил:
— А менее состоятельные вас не устроили бы?
— Конечно же нет... — коверкая слова, отозвался сукку. — Бедным я не смогу продать одну вещь...
— А почему ты думаешь, что мы такие уж богатенькие типы? — неприязненно спросил Ким.
У него, видно, были основания не слишком миндальничать с таким вот собеседником.
— Бедные сюда не приходят по ночам, — объяснил тот. — Не носят одежды из Метрополии. Их не ждут телохранители в дорогих карах...
Все это выглядело довольно странно. У Кая мелькнула мысль, что их принимают за каких-то других людей, которых они, возможно, спугнули своим появлением.
— Так вы покупаете, господа? — проявил нетерпение необычный посетитель часовни.
— А ты о каком товаре толкуешь? — все так же неприязненно спросил Яснов. — Сначала с этим разберись.
— А вы разве не чувствуете? — искренне удивился карлик.
— Нет, — отрезал Ким. — Ты, видно, нас с кем-то спутал...
Кай внимательно рассматривал разумную и вполне способную морочить голову людям тварь. Ничего собачьего в обвислой, покрытой складками физиономии, пожалуй, не было. Так же, как и человеческого. Просто восприятие навязывало тому, что он перед собой видел, облик чего-то хорошо знакомого. Сукку достал из складок своего одеяния нечто, завернутое в расшитую странным узором тряпицу, и стал аккуратно разворачивать. Глазам «состоятельных людей» предстал довольно гладкий красноватый булыжничек. Оба представителя рода людского при виде этого феномена сохранили полнейшее спокойствие.
— Настоящий Камень! — заявил карлик. — С плато Аррика! И по смешной цене! Ранарари дадут вам за него...
— Так отнеси его прямо кому-нибудь из них, — посоветовал Ким. — В городе много ранарари...
— Разве человек не знает, что ранарари никогда ничего не покупают у сукку? — возмутился карлик. — Только через людей. Иначе кто-нибудь убьет сукку...
— У тебя, конечно, нет ни малейшего желания нас надуть? — язвительно поинтересовался агент на контракте.
Он и не думал протянуть руку к услужливо протянутому товару.
— Разве можно обмануть такого умного человека, как вы? — притворно возмутился хитрый торговец.
— Можно, — отрезал Ким. — Но я не за этим сюда пришел. А вот тебя кто-то уже обманул. Заверни камушек и попробуй сбыть кому-нибудь другому. Может, он и камень с Аррики, но я могу найти тебе мешок таких где-нибудь поближе... А еще посоветую — не пытайся больше торговать в храме. Хоть самом захудалом. Тебя могут не понять.
— Ах, человек совсем не разбирается в Камнях! — воскликнул сукку и повернулся к Каю, словно ища у него понимания.
Понимания у федерального следователя он не нашел. Что, впрочем, его особо не расстроило.
— Тогда, пожалуй, я оставлю вас, господа, — сообщил сукку, заботливо заворачивая камень в причудливую скатерку. — Вам скоро позвонят.
Он заспешил к двери.
— Кто? — не выдержал Кай. — Кто позвонит?
— Тот, кто хотел узнать, какому богу вы принесли огонек... Но это не я...
Каю показалось, что коварная тварь лукаво улыбнулась. Но скорее всего его снова обманул неверный свет гаснущих огарков. Не могло быть человеческой мимики у нечеловека. В полнейшей тишине — только огарки потрескивали да начинающийся дождичек накрапывал за дверьми — сукку убыл во тьму. Потом из этой тьмы тренькнул звоночек и прошуршали шины велосипеда. Подросткового, надо полагать.
«Сукку прекрасно ориентируются в темноте и хорошо ездят на велосипедах», — вспомнил Кай из того немногого, что успел узнать об этой расе. А вслух спросил у Кима:
— Интересно, мы выдержали проверку? И почему проверка эта такая идиотская?
— Кто его знает, — пожал плечами агент. — Может быть, этот проныра просто должен был нас поставить в известность о звонке. И отменить встречу. А булыжник пытался нам впихнуть в порядке самодеятельности. Просто чтобы навредить еще одному-двум Homo sapiens...
Они вышли из часовни и пошли к шоссе.
— А Камень — точно был ненастоящий? — осведомился федеральный следователь. — Есть особые признаки?
— Камни никогда не предлагают людям. Таких, которые могут заплатить за настоящий, — нет. Или — почти нет. Хитрюг, которые, сбивая цены, пробуют сплавить Камни случайным перекупщикам, быстро вычисляют или сами Продавцы, или «стервятники». И это плохо кончается. Из людей владеют Камнями только сами Продавцы. Точнее, те из них, которые могут слушать Камни. Слышащие. Каждый Слышащий оставляет себе свой первый Камень. И живет по его советам. Такая традиция. А что до особых признаков, то их нет. По крайней мере, те, кто их знает, об этом молчат. Так что узнать, каков Камень, можно, только его послушав. Я умею немного.
— Ого! — воскликнул федеральный следователь. — Да вы могли бы заработать себе капитал. На Аш-Ларданаре или на Аррике...
Издалека им посигналил задними огнями кара Мустафа. Ким шагал, медля с ответом
— Собственно, первоначально я за этим сюда и прилетел, — наконец сообщил он. — Меня вычислил один знаток из Диаспоры. И помог с видом на жительство. Но подвернулся контракт.
* * *
Как и тогда — во сне — Микис перешел на осторожный, крадущийся шаг и, так же, как и во сне, нашептанном ему странным Камнем, через какой-то томительно-долгий промежуток времени вышел из тесной расселины в просвет, открывавшийся на небольшую равнину. Так же, как и в мире этого сна, мир Путаной земли был светел и чист, но середину этой долины застилала какая-то странная, призрачная тьма. И средоточием этой тьмы было похожее на творение человеческих рук нагромождение каменных блоков и плит, образующих арки и некое подобие амфитеатра.
— Ну что остановился? — недовольным шепотом осведомилась его спутница-телохранитель. — Забыл, что во сне нагадал?
Постоянные тычки и команды Дурной Травы сидели у Микиса в печенках. Он ответил ей шипением — тихим, но преисполненным возмущения. Потом ткнул пальцем в направлении островка тьмы перед ними.
Измазанная маскировочной краской скуластая девчонка на всякий случай вжалась в грунт и одновременно впилась взглядом в остров мрака, раскинувшийся перед ними.
— Господи! — выдохнула она. — Да это же Ловушка. Типичная. Впервые вижу такое, чтобы Ловушка явилась днем... И никогда так близко к ней не была... Ну и завел ты нас...
— Ловушка? — сдавленно прохрипел Микис. — Не знаю я, про что ты... Я — про другое... Огонек вон там видишь? Он... За ним надо идти... Это Камень мне говорит...
— Не вижу я никаких огоньков... — Дурная Трава махнула рукой. — Эх! Пропадешь ты ни за грош!.. И не думай туда соваться! — Но реалистичнейшим из реалистов, двойным агентом и владельцем липового «Риалти» уже владели силы иррациональные. Не склонные считаться с каким-то там инстинктом самосохранения...
Он приподнялся, опираясь сначала на «четыре кости», затем на полусогнутые, ставшие словно ватными ноги, и короткими перебежками стал приближаться к мерцающему во мраке острову. Дурная Трава с досады забарабанила кулаками по камням. Метнулась туда-сюда и, шепча проклятия, последовала за своим подопечным.
Теперь и она видела путеводный огонь во тьме.
* * *
— Сейчас вам лучше поменьше задавать вопросов, а сосредоточиться, — посоветовал Листер неугомонному Смольскому. — Постарайтесь не упустить огни...
Сам он всматривался в окружившую их бесконечную ночь. Теперь они близко — почти вплотную — подошли к каменному лабиринту, и его громада физически давила на сознание.
— Какие еще огни? — подал голос молчавший до сих пор Кирилл. — Мне тут всякое мерещится — во мраке этом... И огоньки в том числе... Пару раз видел. Только не знаю — те ли это штуки, которые вам нужны?
Он прислонился к выраставшему из черного песка подобию сталактита и отрешенно уставился во мглу перед собой.
— Огоньки — это хорошо... — Листер кисло улыбнулся чему-то своему. — Это знак того, что выход открыт... А то, какие они — эти огни, — это у каждого по-своему. Они точно так же, как и все фокусы с пространством, не вовне, а внутри нас... Их каждый видит по-своему... Когда будешь уверен, что действительно видишь их — не медли...
— А ранарари? — Кирилл потер ладонями лицо, словно стараясь стряхнуть наваждение. — Ранарари — на них тоже действует эта магия? Они тоже попадают в эти мышеловки? И тоже видят огни?
— Об этом, — Листер пожал плечами, — спросите у самих ранарари. Во всяком случае, сами они в эти места не стремятся. Ларданарские хребты и плато вообще объявлены чем-то вроде заповедной территории... Но на присутствие людей из Диаспоры хозяева смотрят, как говорится, сквозь пальцы. В известных пределах... Тут много странного... Одни люди таскают для них отсюда Камни — и им за это хорошо платят. Другие... Другие — нашли других покупателей. Ранарари их за это бомбят и сажают в тюрьмы.
— Очень интересное разделение труда, — констатировал Смольский.
Кирилл молчал. Он уже слишком много услышал от кэпа Листера в самом начале их похода, чтобы задавать лишние вопросы.
— А я, собственно, затем и прибыл сюда, чтобы встретиться с этими «другими покупателями», — добавил Листер.
— О каких камнях вы говорите, капитан? — спросил Смольский. — И на кой черт вам какие-то «другие покупатели»?
— Камни, разумеется, не простые, — Листер сделал рукой неопределенный жест. — Они умеют разговаривать. С ранарари. И с некоторыми из людей — с теми, кто умеет их слушать. Они могут ответить на любой вопрос — надо только уметь спрашивать. Так, по крайней мере, утверждают те, кто с ними имел дело.
— Ого! — Смольский подобрал из-под ног камень с ладонь размером. — И они все здесь такие или — через один? Я бы, пожалуй, тоже неплохо заплатил бы за возможность иметь в хозяйстве такую штуку...
— Не обольщайтесь... — кэп снова улыбнулся кисло и иронически. — Не обольщайтесь: всего вашего состояния не хватило бы, чтобы выкупить самый завалящий из Камней... Они редки, и обнаружить их могут только те из людей, кто наделен особыми способностями. Да и использовать свой Камень по назначению вы не сможете. Контакт с Камнями могут установить лишь немногие из людей. А вообще, торговля и Камнями, и «пеплом» людям на Инферне запрещена. Но что поделаешь, и на то и на другое — огромный спрос...
— Но вы говорите, что на планете есть и еще кто-то, кто скупает Камни. Кто-то, кроме Диаспоры и ранарари? Кто же это? — озадаченно спросил Смольский.
— Да, — кивнул кэп. — Если не на самой Инферне, то где-то совсем рядом. И у меня, похоже, свой счет к этим «кто-то»...
Он помолчал секунду-другую. Кирилла поразило страшное напряжение, отразившееся вдруг на бесстрастном лице Листера. Казалось, он говорит теперь против собственной воли — слетев с прекрасно работавших до того тормозов...
— Нет, не так... — кэп потряс головой. — Инферна... Инферна — это врата... Щель, через которую они приходят в этот мир. Они являются сюда на Ларданар. За Камнями, может быть. И отсюда возвращаются к себе... Есть еще несколько таких мест в Обитаемом Космосе, где можно встретиться с ними...
— Так вы для того и рвались сюда — на Инферну?! — уяснил наконец для себя Смольский. — И нас всех втянули в эту историю?! Так вы, господин капитан, может, специально в Ловушку эту и поперлись?! И нас с собой прихватили...
Капитан устало покачал головой:
— Это только вначале я думал, что Ловушки эти и есть те самые щели между Мирами... И здорово на том обжегся... Так что нам просто повезло нарваться на эту чертовщину всем вместе. Но я честно собирался, да и сейчас от своего намерения не отказался, передать вас с рук на руки тем людям в Диаспоре, которые э-э... помогут вам решить ваши проблемы... Тебя, Кирилл — пристроить на работу и отоварить визой — как мы и договаривались, вас, Анатолий, вернуть живым и здоровым в Метрополию...
— Меня вполне бы устроило, если бы я с самого начала попал в руки властей, — огрызнулся литератор.
— А у вас нет такого ощущения... — Листер по-птичьи наклонил голову, чтобы заглянуть Анатолию в глаза. — Такого ощущения, что эти самые власти не слишком торопятся заполучить вас в свои руки? Ни вас, ни меня, ни вообще кого-либо из экипажа «Ганимеда». И сам «Ганимед» с его начинкой они тоже не слишком торопятся заполучить в эти самые «свои руки»... Вот господина Николаева, — кэп кивнул на Кирилла, — это давно уже начало волновать. Но я тогда еще не до конца просчитал ситуацию. Теперь она представляется мне достаточно ясной...
— Огоньки! — прервал его Кирилл, стремительно выпрямляясь. — Если для того, чтобы выбраться отсюда, надо идти за огоньками, то — вот они, пожалуйста... Смотрите...
Его спутники тоже вскочили на ноги — Смольский быстро, Листер — не так торопливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74