Он сполз на пол и остался лежать, глядя снизу вверх на ухмыляющегося капитана.
— Ты прав, Наги, мы с тобой слишком давно знакомы, чтобы закончить все вот так. — Трясущийся от страха рифтер перевел дух и выдавил из себя жалкую улыбку. — Это, — Хрим ткнул пальцем в шлюз, — для тебя слишком хорошо.
— Хри-ииииииим! — взвыл Наглуф.
— Отведите его к Норио, тот знает, что делать.
Панический визг и волна зловония от копошащегося у его ног жалкого ничтожества вызвали у Хрима взрыв смеха.
Матросы бесцеремонно вздернули бессвязно бормотавшего что-то рифтера на ноги и поволокли его прочь, а Хрим вернулся в кабинет бывшего эгиоса и довольно огляделся по сторонам. Узел теперь его — и орбитальные поселения тоже. Почти миллиард жизней, и все в его руках. Команде своей он позволит резвиться как им угодно на планете, но обитатели орбитальных поселений будут его персональной игрушкой.
Хрим плюхнулся в большое кресло и закинул руки за голову, обдумывая следующий шаг.
«Возможно, самое время моим заложникам полюбоваться на одно из моих развлечений».
Первым делом он изолировал руководство Узла и теменархов орбитальных поселений, посадив их под стражу как гарантию образцового поведения остальных высокожителей. Он не хотел никаких неприятностей.
Неуютное ощущение заставило его покоситься на иллюминатор, на мертвого эгиоса.
«Кто бы мог подумать, что у этой старой сучки столько пороху?»
Он до сих пор помнил, как она смеялась, когда прямо у него на глазах уничтожила ДатаНет — прямо под дулом нацеленного на нее бластера.
Хрим ненавидел сюрпризы.
«Что бы такого сделать, чтобы поубавить им спеси? Знаю. Пусть полюбуются на прощальный спектакль Наги».
Мысли его сменили направление, напомнив о неоконченном дельце на одной из лун Колдуна, самого крупного газового гиганта системы. Что ж, тот сюрприз был вполне даже ничего. Один из информаторов сообщил ему, что луна используется в качестве базы рифтерами — рифтерами, о которых знал местный архон, и не только знал, но и поддерживал связь.
«Маркхем, ублюдок говенный!»
Хрим зажмурился, воскрешая в памяти то наслаждение, с которым год назад разрядил бластер прямо в смеющееся лицо этого типа, глядя, как тот горит, падает и умирает.
Но и в этом приятном воспоминании нашлась тревожная мыслишка: хоть он и не говорил об этом никому, кроме Норио, он никогда не забывал об этой черноглазой темпатке с Должара, служившей у Маркхема старпомом. О ней и об ее пси-убийцах. Он знал, что она охотится за ним, и, хотя на людях он делал вид, что это ему безразлично, заплатил большие деньги за сведения о местонахождении их базы, чтобы нанести удар первым.
И ее база оказалась прямо здесь!
Он здорово позабавился с «Солнечным Огнем», но это был лишь второй ее корабль. Он не видел «Телварны» и вместо высадки десанта на базу, сопряженной с опасностью попасть в засаду этих ее пушистых убийц, просто шмальнул в луну гиперснарядом. Выжить после этого она не могла. Никто бы не мог.
Но тут случился новый небольшой сюрприз.
Хрим снова затемнил иллюминатор и беспокойно зашагал по кабинету взад-вперед. Сообщение Барродаха, полученное несколько дней назад, повергло его в шок: налет рифтеров на Артелион, прямо под самым носом у Джеррода Эсабиана! Хрим, помнится, даже рассмеялся — до тех пор, пока Барродах не сообщил подробности: «Налетчики прилетели на небольшом корабле, „колумбиаде“. С ними сейчас находится гностор Омилов, разыскиваемый Аватаром для допроса. Кроме того, с ними Эренарх Брендон лит-Аркад, которого в последний раз видели в системе Шарванна. Награда за их головы...»
Это совершенно потрясло Хрима: Аркад в сочетании с «колумбиадой» означал «Телварну», а значит, Вийя была еще жива.
Он хлопнул по своему босуэллу: (Дясил!)
(Кэп?) — пришел ответ.
Хрим поколебался. Спросить, не пришел ли сигнал с датчика, размещенного в обломках уничтоженной луны, означало выдать свое нетерпение. Датчик должен сработать сразу же, как кто-нибудь выйдет из скачка. И уж конечно, Дясил сообщит ему на босуэлл сразу же, как получит сигнал — а там Хрим прыгнет и сожжет остаток этой траханой команды Маркхема к чертовой матери.
Он надеялся только, что они покажутся скоро — Барродах уже начал выказывать нетерпение по поводу слишком долгих поисков всех, с кем мог встретиться этот ублюдок Омилов. Эсабиан, похоже, был вне себя из-за какого-то артефакта, что находился у этого Омилова.
Собственно, Хрим решил не спешить с поисками еще до того, как узнал про базу Маркхема: его интересовало, что же за штуку такую не терпится заполучить Эсабиану, а при случае он мог бы сцапать ее первым. Очень уж все это было странно. В самом деле, какой артефакт мог быть таким ценным, что Эсабиан направил Хрима за ним на планету, лишенную мало-мальски стратегической ценности? И почему тогда его послали обычной почтой?
Хрим тряхнул головой. Лучше сказать Барродаху, что ДатаНет накрылся при нападении, а поиски в архивах займут некоторое время. Пока суд да дело, как раз объявится эта Маркхемова темпатка и ее корабль.
(Кэп?) — вторгся в его мысли голос Дясила.
Хрим побарабанил пальцами по столу.
(Передай всем свободным от вахты, пусть соберутся здесь. Норио устроит для нас небольшой спектакль.)
(Так точно, кэп.)
Хрим выключил связь и встал из-за стола. К этому времени Норио наверняка уже разделался с Наглуфом, обнажив его самые потаенные страхи. Осталось только решить, как наиболее занятно их использовать.
Бросив последний взгляд на элегантный кабинет, Хрим отворил дверь и вышел.
* * *
ДЕЗРИЕН
Сгустилась ночь, и Элоатри заблудилась. Поняв это, она остановилась на полпути, у прогалины в лесу, освещенной волшебным светом восходящей луны. Она стояла в тени деревьев, стволы которых казались в полумраке белыми привидениями. Лес вокруг молчал, только негромко шелестел листвой ветерок и порой вскрикивала одинокая ночная птица. Со стороны лужайки доносился сладкий аромат нерисы.
Весь день ей на плечи давил какой-то груз, бесформенный, бестелесный. Она не боролась с этим ощущением, зная, что попытки докопаться до его причины только усилят его. Но теперь по коже бежали мурашки. Беспричинный страх темноты, какого она не испытывала с детских лет.
ЦЕЛЬ ХАДЖА — ИДТИ ТУДА, КУДА НАПРАВЛЯЕТ ТЕБЯ РУКА ТЕЛОСА.
«Это так, но мне казалось...»
Рассудок ее застыл. В глазах потемнело от шока при звуках дрожащего внутреннего голоса, который дисциплина и медитации, казалось, заглушили невесть сколько лет назад. Что же такое происходит с ней?
Элоатри словно плыла, сойдя с Пути в духовный хаос. Она пыталась удержаться за Мандалу, которой обучил ее наставник много лет назад, но рассудок не повиновался ей.
В ЗРЕНИИ БУДЕТ ВСЕГО ТОЛЬКО ЗРЕНИЕ, В СЛУХЕ — ВСЕГО ЛИШЬ СЛУХ, В МЫСЛИ — ВСЕГО ЛИШЬ МЫСЛЬ...
Тогда гнет обрушился на нее всем своим весом — Рука Телоса, выдернувшая ее из бытия. Элоатри застонала беззвучно и с чувством безмерной утраты в душе опустилась в позу лотоса.
— Я ищу спасения в Будде, я ищу спасения в Законе, я ищу спасения в Общине, — произнесла она вслух, но окружившие ее деревья вернули ей эти слова насмешливым эхом, обрывками веры, оторванными от смысла: спасение... Закон... Община... ищу... ищу... ищу...
Она поднялась на ноги и поспешила по тропе, и третий же шаг вырвал ее из мира в Сновидение.
* * *
— Здесь, — сказал Томико, дотронувшись до ее локтя и показывая на столик у окна. Верховный Фанист улыбнулся, когда они сели, и махнул официанту. Юноша поспешил к ним, и Элоатри старалась не смотреть на его бледную кожу-атавизм и огненно-рыжие волосы. На руке его она заметила большое изумрудное кольцо.
Элоатри оперла посох об увитую виноградной лозой стойку крыши и поставила чашу для подаяний на стол. Потертая медная чаша звякнула о стеклянную столешницу. Из-за соседнего столика посмотрел на нее плечистый, темнолицый мужчина и тут же отвернулся к своей спутнице, похожей на него лицом. С ними сидели двое беловолосых детишек.
Элоатри не слышала, что заказал для них Томико, но официант исчез и почти сразу же вернулся с двумя кубками, которые поставил перед ними. Элоатри ощутила легкое разочарование. Они что, ничего не будут есть?
Томико взял свой кубок и задумчиво повертел его в руке. На металлической поверхности блестели капли испарины, отбрасывая радужные блики на его широкоскулое лицо,
Он приподнял кубок и выпил. Она взяла свой и тоже отпила из него, ощутив вдруг приступ острой жажды. В следующее мгновение она поперхнулась, с грохотом уронив кубок на стол: вкус был кошмарный, сочетавший металлический жар и что-то столь горькое, что секунду она не могла вымолвить ни слова. Жидкость в кубке пахла теперь кровью.
— Это ужасно! — с трудом выдавила она из себя, едва ворочая языком.
Верховный Фанист удивленно приподнял бровь.
— Нет числа существам в мире; я поклялся спасти их всех.
Цитата из первой ее клятвы бодисатве была подобна удару наотмашь по лицу.
Он мягко улыбнулся, и она заметила, что ему тоже трудно говорить из-за горечи во рту.
— Надеюсь, ты не считаешь, что пила это за себя самое?
Он протянул руку через стол и взял ее чашу для подаяний.
— Это тебе больше не понадобится.
Она потянулась за ним, отчаянно цепляясь за помятую медную чашу...
* * *
— Нет! — крикнула Элоатрн и проснулась. Она стояла на залитой лунным светом поляне, изо всех сил стискивая руками чашу для подаяний. Спустя несколько секунд ей удалось разжать пальцы, и чаша с приглушенным звоном упала на тропу.
10

ОРБИТА ШАРВАННА: УЗЕЛ
Хрим довольно оглядел переполненный спортзал. В огромном, напоминающем пещеру помещении раздавались смешки собравшихся на развлечение рифтеров. Рядом с ними, отличаясь от остальных нарядами и понурым молчанием, сидели заложники, дулу и поллои.
Сегодня зал был оборудован для игры в нуль-бол вдвоем: зрительские места размещались вокруг шара десяти метров в диаметре, окруженного гравиторами и почти невидимой сетью. У входов в шар стояли вентиляторы; несколько рифтеров торопливо регулировали тягу. У самого большого отверстия стоял Норио с деревянной шкатулкой в руках. Рядом с ним двое мужчин держали трясущегося от страха Наглуфа, одетого в одну набедренную повязку.
— Пилигрима Наглуфа обуяла жадность, — начал Норио, — и он попался на этом. Он взял себе больше, чем ему полагалось, и, следовательно, вам досталось меньше.
По толпе пробежал зловещий ропот.
Норио поднял руку, и ропот стих.
— Мы собрались здесь, чтобы наставить нашего брата-пилигрима на путь к просветлению, — продолжал он. — Однако Наглуф не совсем обычный член нашего Братства. О нет, не своей жадностью. — Норио улыбнулся. — Кто из нас не жаден? Но доводилось ли вам слыхать о рифтере, который боялся бы невесомости?
Команда Хрима зашлась оглушительным хохотом. Высокожители сидели в гробовом молчании.
— Который боялся бы невесомости, а также пауков. Вот почему Наглуф будет сегодня искупать свою вину перед Братством особенным способом. Ради вашего удовольствия пилигрим Наглуф померится силами в невесомости с одним из самых смертоносных членистоногих Тысячи Солнц!
Хрим ухмыльнулся, слушая, как зазвенел голос Норио. Темпат наслаждался вовсю.
Норио открыл черную шкатулку и осторожно достал из нее матово-черный шарик размером с ладонь. Стоявшие ближе других к нему рифтеры попятились, да и самого Хрима пробрала невольная дрожь, когда шарик вдруг выпустил восемь длинных мохнатых ног, беспорядочно замолотив ими в воздухе, а по пальцам Норио захлопала пара жестких полупрозрачных крыльев.
Норио высоко поднял тварь, чтобы все могли как следует ее рассмотреть.
— Медузоид с Импаллы W, — с улыбкой объявил он. — Назван так за уникальную способность превращать человеческую плоть в подобие камня.
Норио осторожно положил животное обратно в шкатулку, приложил ее к люку и нажал на кнопку. Рой черных арахнид ворвался в игровую сферу, отчаянно жужжа и кружась в попытках приспособиться к непривычному отсутствию гравитации. Некоторые пытались сесть на сеть, но слишком мелкие ячейки не оставляли опоры для лапок.
По знаку Хрима удерживавшие Наглуфа рифтеры подволокли его к главному люку и пихнули внутрь. Люк за ним уже закрывался, когда Хрим шагнул к нему и просунул Наглуфу пару маленьких клюшек для нуль-бола.
— А вот и твое оружие, Наги. Задай им перцу.
Остальные Рифтеры восторженно заревели, когда Наглуф начал дико размахивать клюшками, напоминая одну из дурацких фантазий на тему полета на мускульной силе, родившихся на Утерянной Земле в дотехнологическую эпоху. К этому шуму добавились глухие хлопки воздушных пушек, удары воздуха из которых завертели Наглуфа.
Хрим покосился на Норио. Зажмурившись, темпат дрожал под шквалом эмоций толпы. И тут капитан ощутил вызов своего босуэлла. В голове мелькнула тревожная мысль:
«Выход “Телварны”... Они не могли выбрать момента неудачнее!»
Он бросил воздушную пушку, за которой сидел, и его место немедленно занял другой рифтер.
(Ну?)
(Депеша с Артелиона), — взволнованно прошептал голос Дясила. — (Эсабиан хочет, чтобы мы немедленно шли на Малахронт захватывать почти законченный постройкой линкор).
Возбужденный рев толпы, панические вопли Наглуфа — все это вдруг сделалось словно совсем далеким. Кровь ударила Хриму в голову. Малахронт!
Какое-то мгновение он еще колебался. Он хотел лично разнести эту треклятую Вийю на атомы, но — увы! — не имел ни малейшего представления о том, когда та вернется. Это могло случиться сегодня — а могло и через несколько месяцев. Он знал, что у них имеется по меньшей мере еще одна база. Зато образ самого себя на мостике линкора искушал его все сильнее. Нет, положительно жизнь прекрасна!
«Я оставлю следить за датчиком Лигниса на “Адской Розе”».
(Дясил, немедленно собери экипаж, и начинайте предстартовую проверку. Мы выходим через час).
Тут он ощутил на плечах дрожащие руки Норио.
— Аххх, — почти беззвучно выдохнул тот. — Аххх, Йала! — Хрим обернулся;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67