— Крис… Не знаю, что и сказать…— Тогда скажи: «Спасибо, Крис, я принимаю твои извинения».— Спасибо тебе, милый, и я действительно принимаю твои извинения — если ты принимаешь мои.— С превеликим удовольствием, — сказал Крис, одаривая ее веселой ухмылкой. — Сердечко мое, я собирался подарить тебе его на Середину Зимы, но поскольку ты сказала, что никогда не получала подарков на День Рождения, я не мог упустить такого случая. И, черт побери, лучше, чтобы оно пришлось тебе впору — ты не поверишь, как трудно выяснить размер кольца для человека так, чтобы он о том не узнал! Носить его положено на правой руке, птичка; левая предназначена для других целей.Тэлия надела кольцо, поклявшись про себя выяснить, когда День Рождения Криса, чтобы вернуть ему подарок с лихвой.— Как раз, — сказала она, когда Крис уселся рядом с очень довольным видом.Тэлия обняла его, впервые за много месяцев чувствуя себя совершенно счастливой, и нарочно приоткрыла узенький канал эмоционального контакта между ними, чтобы Крис узнал то, чего она не могла выразить словами.— Ух ты… такое опьяняет еще почище того, что мы пили вчера, маленькая птичка!Тэлия поняла намек и снова перекрыла канал, но ей ясно было, что Крис получил большое удовольствие от нежданной короткой встряски.— Что это за цветы? В жизни не встречала такого замечательного запаха! Мне кажется, я могла бы жить, питаясь только их ароматом.— Маленький северный цветок, растущий далеко в лесу, он цветет только в это время года. Называется «девичья надежда». Я подумал, что тебе он может понравиться.— Страшно нравится. — Тэлия продолжала с полузакрытыми глазами вдыхать аромат букета. Крис, развеселившись, подумал, что она сильно смахивает на молодую кошечку, впервые повстречавшуюся с кошачьей мятой, о чем ей и сказал.— Не могу объяснить… они пахнут, как восход солнца, как чудесный весенний день, как заветное желание…— Как насчет «как завтрак»? — шутливо отозвался Крис.— Завтрак? Ax вот оно что, значит, таково твое заветное желание… — Тэлия рассмеялась и поднялась на ноги. — Сегодня моя очередь, так что, полагаю, мне лучше вознаградить тебя за то, что ты так потрясающе мил со мной после того, как я пыталась убить тебя вчера вечером.— А поскольку ты, похоже, влюбилась в эти цветы, я прослежу, чтобы они были в твоем свадебном венке, даже если мне придется лично вырастить их в теплице.— Я думала, ты на такое не способен. — Тэлия выдернула из букета один из кремово-белых цветов и заткнула его за ухо.— Ради тебя, птичка, я готов на все. Я никогда не нарушаю обещаний, если могу, а нынешнее обещание определенно намерен сдержать.— Тогда мне лучше сдержать свое обещание приготовить завтрак. Где я возьму цветы, если позволю тебе загнуться от голода?Они собрали разбросанные вещи и рука об руку вернулись к Приюту. Глава 12 Над головой кричали улетающие на юг гуси. Стоял редкостный, великолепный день золотой осени — слишком чудесный, чтобы сидеть в четырех стенах, и поэтому Тэлия и Крис выслушивали ходатайства и жалобы, расположившись за выставленным перед дверью трактира деревянным столом. Последним просителем оказался маленький мальчик, державший под уздцы здоровенного тяжеловоза; он передал Герольдам послание.Тэлия пробежала письмо глазами и, не говоря ни слова, передала его Крису. Пока тот молча читал, запыленный мальчишка-посланец беспокойно ворошил ногами кучу золотой палой листвы.Крис вернул послание Тэлии; та облокотилась о шероховатую деревянную столешницу и положила подбородок на руку.— Как давно это случилось? — спросил Крис мальчика.— Дня два как, — ответил тот, пятерней отбрасывая с глаз непослушные темные волосы. — Но распря, та уж сколько лет тянется. Все бы ничего, кабы не отравленный колодец. Потому батяня меня и послал. Думает, лучше замириться сейчас, покуда никого насмерть не уходили.Тэлия взглянула, на какой высоте стоит солнце; и сделала мысленную прикидку.— Я за то, чтобы выехать сейчас же, — сказала она наконец. — Твой совет?Крис смахнул со стола налетевшие листья и глянул через плечо на трактир.— Больше никаких жалоб и прошений выслушивать не надо, но если мы поедем туда, в глухомань, на дорогу уйдет весь остаток дня. Чтобы наверстать время, нам придется ехать полночи, и у нас не будет возможности пополнить запасы продовольствия до самой Умниковой Переправы.Щиты Тэлии выбрали именно этот момент, чтобы рухнуть; она с такой силой ощутила тревогу мальчика, что ей пришлось бороться с тошнотой, силясь водрузить блоки на место. Однако заставить защиту работать больше, чем вполсилы, ей не удалось: даже когда щиты обступили ее вновь, Тэлия все еще чувствовала волнение малыша.— Насколько я понимаю, твои слова значат, что ты считаешь, что нам нужно сейчас пополнить запасы продовольствия и подождать до утра.— Более или менее.— Ну а я не согласна; давай закругляться здесь и трогаться в путь.Они ехали следом за мальчишкой, который казался игрушечным на огромном толстоногом битюге, больше привыкшем тянуть плуг, чем ходить под седлом, и Тэлия отчетливо чувствовала неодобрение напарника.— Ты позволила мальчику повлиять на тебя, — сказал Крис наконец, глядя, как вокруг ног Спутников и чирр закручиваются маленькие смерчи палой листвы.— Нет. В здешних местах отравленный колодец — дело серьезное. Факт указывает на то, что ситуация вышла из-под контроля. Ты что, хочешь, чтобы на твоей совести оказались чьи-то смерти из-за того, что мы промедлили день, закупая провизию? — Тэлия говорила шепотом, но сердито.Крис пожал плечами.— Мое мнение не имеет значения. Приказы отдаешь ты.Тэлия вскипела. Последнее время они часто спорили… а нередко спор перерастал в нечто более серьезное. Порой ей казалось, что Крис занимает противоположную позицию из чистого упрямства.— Ах ты ублюдок, — сказала Тэлия, когда до нее вдруг дошла причина его поведения. Мальчик в изумлении оглянулся на нее. Тэлия понизила голос. — Ты возражаешь мне лишь затем, чтобы узнать, можно ли мной манипулировать, верно?Крис виновато ухмыльнулся.— Прости, милая. Это входило в полученные мной указания. Включая и фабрикацию эмоций, поскольку ты можешь их улавливать. Посуди сама, если кто и может повлиять на твои решения, то твой руководитель. Но раз ты теперь знаешь…— Ты можешь прекратить устраивать мне головную боль, — резко ответила Тэлия. — А теперь займемся делом.
— Ты вполне могла бы применить там свой Дар, — сказал Крис, когда они наконец улеглись в постель. Оба устали и замерзли: им пришлось долго ехать холодной безлунной ночью, чтобы добраться до Приюта после того, как распря наконец была прекращена. И много сил и переговоров ушло на то, чтобы прекратить ее.— Я… я все еще не уяснила себе этики его использования, — медленно ответила Тэлия — Мало того, что я им обладаю и что эмоциональное состояние людей так и тычется мне под нос. Я по-прежнему не знаю по-настоящему, когда его использование оправдано.— Черт. А что, если бы это был единственный способ решения проблемы? Как бы ты поступила тогда? — Криса тревожила такая перспектива: он боялся, что, если возникнет чрезвычайная ситуация и единственным выходом будет применить ее Дар, Тэлия вполне может окаменеть. А если дойдет до использования его в качестве оружия, то шансов на то, что она окаменеет, окажется еще больше.— Не знаю. — Тэлия долго молчала, положив голову ему на плечо. — Единственные известные мне люди, которые тоже обладают эмпатией, — Целители, а они никогда не столкнутся с ситуациями, с которыми приходится иметь дело мне. Где же границы?Крис вздохнул и обнял ее — единственное утешение, которое он мог предложить.— Я тоже не знаю, птичка. Просто не знаю.
Крис прижался раскалывающейся от боли головой к холодному камню, облицовке очага Приюта. День определенно не относился к числу удачных. Слухи о Тэлии уже распространились повсюду, куда бы они ни приезжали. Хотя нынешнее их посещение Дальнополья было не первым, здешние жители встретили Тэлию с беспокойством и некоторым страхом, а многие — увешавшись талисманами от дурного глаза; они явно не слишком доверяли ее суждениям и способностям.Тэлия производила исключительно впечатление уверенности, сообразительности и полнейшей надежности, хотя Крис знал, что внутренне она вся дрожала с того самого момента, как они въехали в ворота деревни.С такой ситуацией ей приходилось сталкиваться снова и снова, каждый раз, когда они въезжали в очередное селение.Крис почувствовал, как на его плечо легла рука Тэлии.— Это у меня должна болеть голова, — мягко сказала она, — а не у тебя.— Черт возьми, хотел бы я, чтобы ты позволила мне что-нибудь сделать…— Что? Что ты можешь сделать? Прочесть им лекцию? Я должна завоевать их доверие, и завоевать настолько прочно, чтобы недоверие стало выглядеть глупо в их собственных глазах.— Я мог бы сделать вид, что всем руковожу я.— О, отличная идея. Тогда они всего лишь станут гадать, не управляю ли я тобой, как марионеткой, — язвительно отпарировала Тэлия.— Тогда я мог бы поддержать тебя, черт побери! — Крис ответил на злость злостью. Они свирепо пялились друг на друга, как пара разъяренных котов, пока Тэлия не опустила глаза, разрядив таким образом напряжение. Крис проследил направление ее взгляда и увидел, что ее руки крепко сжаты в кулаки.— Черт. Я уже совсем было собралась наградить тебя еще одним дружеским тычком, верно? — сказала она огорченно. — Я… Боги, мои щиты не в порядке, а приходится снова и снова сталкиваться с одной и той же картиной… Я дребезжу, как струна арфы, которую слишком сильно натянули.Сделав усилие, Крис заставил расслабиться собственные мышцы, в том числе и сжатые кулаки.— У меня должно хватать ума тебя не провоцировать. Рассудком я все понимаю. Ты должна вступить в бой и выиграть его в одиночку. Но эмоционально… мы оба в напряжении, и я не могу избавиться от желания помочь тебе.— Вот за это я тебя и люблю, павлин ты несчастный, — сказала Тэлия, беря его лицо в обе руки и целуя. — И… Гавани! Подожди-ка здесь… день выдался такой отвратительный, что я совершенно забыла!Крис озадаченно смотрел ей вслед; она выскочила за дверь Приюта и вернулась, смахивая с плеч снег.— Я оставила его в седельном кармане, чтобы не забыть, а потом взяла и забыла! — Она сунула ему в руку маленький сверток. — Счастливого Дня Рождения.— Откуда ты… — Крис искренне удивился.— Я…— Разверни, глупый. — Тэлия казалась необычайно довольной собой.В свертке оказалось кольцо, такое же, как то, что Крис подарил ей много месяцев назад.— Я… — Крис проглотил вставший в горле комок. — Я его не заслуживаю.— Черта лысого! Ты заслужил его раз десять и даже больше, пусть даже раз в неделю и вводишь меня в искушение тебя укокошить.— Всего один раз в неделю? — Крису удалось ухмыльнуться ей в ответ.— Ты исправляешься… или я исправляюсь. И я не забыла все-таки раздобыть парочку отличных свежих куропаток, медовую ковригу и бутылку очень хорошего вина. — Тэлия обняла его, привстала на цыпочки и поцеловала в кончик носа. — Ну, так мы будем как следует отмечать День Рождения, или как?
И вот пришел черед остановки, которой Тэлия боялась больше всех остальных, — в Вышнезове.За всю их поездку не выдавалось еще такого приятного зимнего дня: холодный, прозрачный как хрусталь воздух, солнечный свет столь чистый, что казался белым, безоблачное, голубое небо над лишенными листьев белыми ветвями березовой рощи, через которую ехали Герольды. Под ногами искрился снег; воздух был таким чистым и бодрящим, что казалось, будто пьешь охлажденное вино. Тэлия позволила радости дня поднять ей настроение: в конце концов, нет причин думать, что люди в Вышнезове окажутся сколько-нибудь хуже, чем другие, с которыми она имела дело. В высшей степени маловероятно, чтобы кто-нибудь, кроме старого скряги и его жены, помнил ее или то, как она едва не позволила собственным неприятностям отвлечь себя от дела, которое грозило стать серьезным.Они находились в нескольких милях от Вышнезова, когда в Тэлию внезапно врезалась стена страха, боли и ярости. Она покачнулась в седле, по-настоящему теряя сознание. Крис подхватил ее. Очнулась Тэлия с ощущением, словно ее ударили боевым молотом.Крис все еще поддерживал ее, не давая упасть с Ролана.— Крис… — задыхаясь, выговорила Тэлия, — твое Дальновидение… Посмотри, что в Вышнезове…Теперь настал ее черед поддерживать его, поскольку Крис усилием воли ввел себя в глубокий транс. В голове у Тэлии все еще звенело от мучительной боли, вызванной эмоциями, с которыми она столкнулась; она полной грудью вдыхала бодрящий воздух, стараясь прояснить сознание и восстанавливая щиты, — и на сей раз, для разнообразия, они заработали, причем в полную силу.Казалось, Крис едва успел погрузиться в транс, как уже начал силиться выйти из него, заморгал глазами, пытаясь вернуть потерянную ориентацию.— Северяне… набег… — проговорил он с трудом, все еще не вынырнув из тумана транса, — хотя как они миновали Печали…— Проклятие! И никакой помощи ближе, чем в двух днях пути. Сколько их?— Пятнадцать, может быть, двадцать.— Думаю, не так много, чтобы мы не смогли справиться…— Я надеялся, что ты закончишь стажировку, не повидав ни одной стычки, — неуверенно сказал Крис.Тэлия спрыгнула с Ролана и направилась к чиррам; под ногами у нее скрипел снег.— Ну, выбора у нас нет: беда пришла, и нам лучше заняться делом.— Тэлия, я обычный Герольд, но ты-то — единственный Королевский Герольд, который у нас есть…— И, кроме того, я стреляю лучше тебя, — решительно сказала Тэлия, вытаскивая из вьюка Криса его меч и кинжал и подавая ему через мохнатую спину чирры. — Если тебе от этого станет легче, обещаю не сходиться с ними врукопашную, если не буду вынуждена. Но ты передал руководство мне, и я говорю, что еду туда, если только ты мне не помешаешь. Десять — пятнадцать для нас двоих не слишком много… вот на одного — может быть.— Ладно. — Крис принялся пристегивать оружие, пока Тэлия отводила чирр в сторону от дороги. Шагая по поскрипывающему снегу, она завела животных вглубь густой поросли вечнозеленых деревьев, так, чтобы с дороги их не было видно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42