В результате уже в мировую войну армия вступила с отличными полками, посредственными дивизиями и плохими армиями.
Из старых командармов, слава богу, в белой армии нет никого. Ее вожди составились из начальников дивизий и полковых командиров. Поэтому они нередко добивались значительных успехов. Но ни один успех не стал победой. Так будет и дальше… Даже и любимый вами Слащев – как только блистательно выигранный им бой потребует стратегического развития, он закончится в лучшем случае оперативным коллапсом. И переходом к обороне на более-менее выгодном рубеже. А потом – тем, чем закончился прорыв Деникина к Орлу. Беспорядочным отступлением…
– Спасибо, полковник. Ваше мнение мы непременно учтем. И постараемся выйти из порочного круга. Вот, допустим, если в ходе развития спланированной Слащевым операции мы сначала… Ну, убедим Врангеля сделать то, что вы считаете необходимым, а потом… – Берестин остро отточенным красным карандашом показал на карте то, что придумал, сидя над планшетом своего компьютера.
– А что, – Сугорин с интересом и вдруг пробудившимся уважением посмотрел на Берестина. – Такой ход будет весьма неожиданным для обеих сторон… Если о нем раньше времени никто не узнает.
– Об этом мы позаботимся.
– Только учтите, господин генерал, у вас будет один-единственный шанс. Либо выйдет по-вашему, либо…
– А чтобы никакого «либо» не было, вот тогда-то здесь мы и введем в бой ваш батальон… – Берестин подробно изложил свой замысел.
– А теперь обсуждение считаю законченным. Вас, господин полковник, я прошу составить боевой приказ батальону, исходя из моего плана. Вы, капитан, на основе этого приказа займитесь практической подготовкой. Разбейте батальон на взводы и боевые группы, определите потребность в оружии и боеприпасах, проведите командирскую учебу на картах и начинайте тренировки личного состава. Срок – двое суток. В восемь ноль-ноль двадцать девятого доложите о готовности. Если возникнут вопросы – разрешаю обращаться в любое время.
– И еще, – добавил Берестин, вставая. – Если все пойдет, как я рассчитываю, придется вводить здесь обычаи и порядки японской армии. Чтобы выпрямить палку, надо ее перегнуть в обратную сторону. За малейшее неисполнение приказа и даже за неоправданную пассивность в боевой обстановке будем карать беспощадно, вплоть до отстранения от должности и разжалования… – Он чуть ли не с ностальгическим чувством вспомнил, как хорошо обстояло дело с дисциплинарными взысканиями на руководимом им под личиной Маркова Западном фронте.
– А еще у японцев есть хороший обычай. Там фельдфебель или унтер бьет солдата бамбуковой палкой, а потом предлагает объяснить, за что последовало наказание…
– И вы что же, думаете, что такие меры помогут?
– Господин полковник, – Берестин даже развел руками от полноты чувств, – вам что, мало всего пережитого и одной эмиграции, чтобы во второй еще раз на досуге порассуждать о роли сознательной дисциплины в гражданской войне? Удивлен, честное слово, удивлен вашей позицией… Ну, ничего, у нас еще будет время обсудить эту тему, а пока прошу вас вместе с капитаном подготовить схему действий батальона в предложенном мной варианте.
…Пока Ирина одевалась, Новиков спросил ее, сможет ли она не только разыграть роль целительницы, наследницы жрецов майя, но и внушить Врангелю некоторые истины, которые он должен будет счесть собственными, выстраданными мыслями.
– Боюсь, что нет. Я немного владею способами логического воздействия на собеседника, да и то не в полной мере. Берестина я сумела убедить сотрудничать со мной, а тебя вот нет, хотя мы с тобой были гораздо более близкими друзьями…
– Наверное, именно поэтому. – Новиков вздохнул, вспомнив о прошлом, виновато опустил глаза.
– Для этого тебе лучше обратиться к Сильвии. Она владеет невербальными методами внушения в совершенстве.
Пришлось Новикову разыскивать Сильвию в лабиринтах шести верхних палуб корабля. Благо, что он и без помощи Воронцова имел возможность получать нужную информацию.
Бывшая аггрианка встретила его на пороге своей каюты одетая по-домашнему, в джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами.
Если бы он не знал, то никак не смог бы заподозрить в этой женщине, похожей на американку из Северо-Восточных штатов, даму, на протяжении сотни лет принадлежавшую к наиболее аристократическим кругам Великобритании.
– Чем я обязана столь неожиданному и приятному визиту? – спросила Сильвия, скромно приопустив длинные ресницы.
«Ах ты, стерва рыжая», – беззлобно, скорее даже уважительно подумал Новиков, еще не зная о ее сговоре с Берестиным, просто чутьем профессионального психолога догадываясь о претензиях этой проигравшей, но не побежденной женщины на лидерство. Пусть пока даже в прекрасной половине их компании.
– Войти вы меня пригласите?
– Конечно-конечно, прошу меня извинить. – Она провела Андрея в тот самый холл, где позировала Берестину. Указала на глубокое кресло у камина.
– Что-нибудь выпьете?
– Спасибо, до заката солнца не употребляю. Разрешите говорить без преамбул?
– Пожалуйста. Случилось что-нибудь серьезное?
– Думаю, что пока нет. Просто не хочется тратить время на протокольные фразы, не нужные ни вам, ни мне.
– Возможно, так действительно будет лучше. А то даже странно получается – вы как бы негласный лидер здешнего общества, а мы с вами даже ни разу не говорили по душам…
– Наверное, это моя вина. Постараюсь ее загладить. Итак, Сильвия, вы действительно сознательно и чистосердечно решили стать членом нашего… э-э… коллектива? Вот черт, никак не могу избавиться от стереотипных выражений.
– У вас есть в этом сомнения?
– У меня лично нет. Но я хотел бы услышать ваш ответ.
– Если вам нужно это услышать, то да. Клятвы требуются?
– Клятвы – нет. А вот практическое подтверждение, пожалуй, потребуется. Сейчас мы с Ириной собираемся на ужин к генералу Врангелю. Постараемся обсудить с ним ряд важных вопросов. Прошу вас поехать со мной.
– С вами к Врангелю? – искренне удивилась Сильвия. – Зачем я вам? Подтвердить вашу близость к британскому королевскому двору?
– И это было бы невредно. А заодно удивить генерала красотой наших дам. Вы вместе с Ириной – достаточно яркая пара, согласны?
– Мы – это вы, она, я, и кто четвертый?
– Правильно. Четвертый нужен. Если это будет Берестин?
– Почему он? – насторожилась Сильвия, и Новиков, уловив ее эмоцию, подобрался тоже.
– Возможно, вы предпочли бы общество Шульгина, но для пользы дела я бы хотел представить Врангелю именно Алексея. Поскольку он должен занять должность главного военного советника.
– Ах, вот как, – в ее голосе послышалось облегчение, и Новиков сделал в памяти очередную зарубку. Будет о чем подумать на досуге.
– Согласны?
– Не имею оснований возражать. И это все?
– Почти. Вам придется сыграть еще одну роль – этакой роковой женщины, владеющей древними секретами врачевания. Неплохо бы вам надеть черный парик, подвести глаза, подкрасить губы бордовой помадой…
Сильвия надменно вскинула подбородок.
– Уж если мне придется играть такую роль, я сама в состоянии подобрать подходящий образ…
– Ради бога, – поднял руки Новиков. – Конечно, не мне вас учить, это я так, исходя из вкусов текущего времени. Но в принципе вы согласны?
– Вы же сами сказали, что считаете меня членом своей команды.
– Отлично. Теперь дальше. Вы проводите сеанс лечения с помощью браслета, одновременно производя всякие пассы и бормоча заклинания… Но мне еще нужно, чтобы вы внедрили в подсознание пациента некоторые идеи. Что он действительно считает Берестина своим советником, настолько умным и авторитетным, что любая его рекомендация по кадровым и стратегическим вопросам должна приниматься не только без сопротивления, но и ценой конфронтации с любым другим генералом белой армии. И еще – чтобы любой сотрудник Врангеля, который попытается внушить ему недоверие ко мне, Берестину, Шульгину, вообще любому из нас, воспринимался им как агент большевиков или Антанты, мечтающий лишить генерала единственных верных и бескорыстных друзей…
Сильвия, до того стоявшая перед Новиковым, опершись локтем о каминную полку и словно нетерпеливо ожидавшая, когда он выскажет все, что намеревался, и оставит ее в покое, сейчас вдруг посерьезнела, опустила голову, подошла к креслу и села, положив на колени ладони со сплетенными пальцами.
– Знаете, Алексей, а ведь вы требуете от меня почти невозможного.
– Отчего же? Мне казалось, вы не останавливались и перед более радикальными вмешательствами… Не только в психику отдельной личности, но и в человеческую историю.
Сильвия сожалеюще покачала головой.
– Не так. Вы ведь знаете Ирину довольно давно?
– Восемь лет, с некоторыми перерывами.
– Ну вот. А позволила она себе хоть раз вмешаться в вашу психику, даже имея куда более веские основания? Когда вы не отвечали на ее чувства, когда отказались помогать ей в ее миссии, когда, наконец, нужно было спасать из временного сдвига вашего соперника Берестина?
– Вы все это знаете? – не смог скрыть удивления Андрей. – Преклоняюсь. Не зря вы занимали свой пост…
– Наверное, да. Так вот, она убеждала вас, как могла, страдала, унижалась даже, но внушать вам что-либо помимо вашей воли не сочла возможным. У нас это как бы категорический императив. Убить противника в случае необходимости допускается, но вторгаться в глубины его личности… Да что далеко ходить – Шульгина ведь мы хотели сломать, сами находясь уже в отчаянном положении, исключительно методами внешнего воздействия. Почему и проиграли…
– Тогда зачем вам вообще способности к невербальному воздействию?
– Исключительно для самообороны. На случай, если противник применит такие методы первым.
Новиков задумался. Чтобы собраться с мыслями, обвел взглядом холл, в котором оказался впервые. Хотя выглядел он достаточно сумрачно из-за темных дубовых панелей, мебели, обтянутой мягкой шоколадной кожей, персидских и афганских ковров кровавых оттенков, все равно чувствовалось, что хозяйка этого жилища – женщина. Витали здесь запахи изысканных терпких духов, стояли на полках разные безделушки, да и зеркал было многовато для такого помещения, обитай здесь чопорный джентльмен соответствующих интерьеру времен.
Разговор с Сильвией его озадачил. Плоская картинка начинала приобретать объемность. Раньше он думал, что только Ирина оказалась такой «человечной», прочие же аггры – монстры, какими их рисовал Антон. А вот теперь и Сильвия…
Надо придумать довод, способный ее переубедить. А то ведь беда – слишком много в его окружении появилось персонажей с принципами. Олег, эта инопланетянка… Кто следующий?
– Понимаю, – осторожно сказал он. – Но сейчас, по-моему, особый случай. Во-первых, стоит ли держаться за устаревшие принципы? Обстоятельства изменились довольно резко. Вы уже не резидент, обязанный соблюдать дипломатический протокол, а просто земная женщина, и вам следует исходить из этого. Мы теперь с вами люди одного клана, и интересы этого клана имеют приоритетное значение. Во-вторых, мое предложение не подразумевает вмешательство с какими-то враждебными целями. Планируемое мною внушение должно облегчить достижение жизненно важной для самого субъекта вмешательства цели и избавить его от опасного раздвоения личности… Так сказать – превентивная терапия. Вы должны это учесть, когда будете взвешивать «за» и «против».
Сильвия смотрела в пол, машинально покачивая ногой. Андрей изучал ее омраченное тяжелыми раздумьями лицо и вновь удивлялся, насколько не соответствует реальность нашим о ней представлениям. Как все было понятно в начале этой истории, и как все смешалось теперь. Даже на примере сидящей перед ним красивой женщины. Неужели всего месяц назад он воспринимал ее как смертельно опасного монстра?
– Я попрошу вас, Андрей, – наконец сказала она. – Оставьте меня на какое-то время. На час, на два… Потом я сама зайду к вам.
– Хорошо. Вы знаете мою каюту?
– Знаю.
– Тогда буду ждать. Имейте в виду, что генерал нас пригласил к восьми. Катер отойдет от трапа в семь.

ГЛАВА 6

Сильвия пришла вовремя. Новиков открыл дверь и буквальным образом обалдел. Она не воспользовалась его советом и придумала себе совсем другой облик. Наверное, она знала лучше, как должна выглядеть жрица майя или еще какой-нибудь забытой цивилизации. Когда Андрей говорил с ней, он держал в воображении экстрасенсшу (или экстрасенсорку?) типа пресловутой Джуны, а тут перед ним стояла красавица из легенд. Чьих? Возможно, даже атлантских.
Лицо и открытые выше локтей руки покрывал нежный, персикового оттенка загар. Пышные, цвета красного дерева волосы стягивал золотой обруч, украшенный сапфирами. И такого же сапфирового тона глаза с поблескивающими в них искрами сияли на ее невыразимо прекрасном лице.
Одета Сильвия была в свободную бледно-фиолетовую тунику.
– Потрясен, – только и сумел сказать Новиков, отступая в глубь каюты. Там ждала Ирина, тоже готовая к поездке, но ее туалет не мог соперничать с тем, который изобрела Сильвия.
Соотечественницы обменялись вежливыми полупоклонами и острыми, кинжальными взглядами.
– Генерал, конечно, будет сражен, но не слишком ли тяжело вы его контузите?
– Думаю, все будет в порядке. Я постараюсь, чтобы он воспринял меня должным образом. – Лицо Сильвии осталось почти неподвижным, шутку Андрея она как бы не поняла.
– Вам виднее. Только, пожалуй, вам стоит накинуть сверху какой-нибудь скромненький плащ.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10