– Ты безнадежна. Ладно, можешь предаваться меланхолии, если тебе так хочется. А я люблю праздники.– Многие любят, – отозвалась Ким, чувствуя себя немного виноватой оттого, что не может разделить воодушевление Барбары. – Моя мама всегда говорила, что Рождество – необыкновенный праздник, когда случаются разные чудеса.– Ха, чудеса? – засмеялась Барбара.– Она так говорила. Каждое Рождество она просила меня загадать какое-нибудь желание и обещала, что оно обязательно сбудется.– Ну и как, сбывалось?Ким пожала плечами:– Я не принимала эти разговоры всерьез. Я не верю в чудеса, тем более в рождественские. Рождество – это., такой же день, как и любой другой день в году. Просто люди в этот день становятся более чувствительными и сентиментальными.– А я согласна с твоей матерью, – убежденно сказала Барбара. – Например, в прошлом году я провела Рождество здесь, во Флориде, и все время думала, как было бы хорошо встретиться со своей семьей. И что же? В этом году вся семья собирается в Мэне. Моя сестра прилетает из Луизианы, брат – из Балтимора. Разве не чудо свело нас всех вместе? И разве не чудо, что мы до сих пор не поубивали друг друга?Ким отвела взгляд. Хорошо говорить Барбаре. У нее есть брат и сестра и родители, которые любят ее и друг друга. Ким было понятно нетерпение Барбары, она бы тоже радовалась празднику на ее месте.– Слушай, у меня есть «идея! – возбужденно вскричала Барбара. – Почему бы тебе не загадать желание? Если оно сбудется, значит, твоя мать была права, а если нет, тогда я.Ким покачала головой.– Ну же, Ким, – уговаривала Барбара. – Ну пожалуйста. Всего одно желание. Ну что-нибудь Например, чтобы в следующем месяце продались все твои картины.Ким знала, чего бы ей по-настоящему хотелось. И это не имело никакого отношения к ее профессии. Она хотела иметь семью.Барбара смутилась, увидев, как на лицо подруги набежала тень.– Что с тобой? Ты загадываешь желание?Ким заставила себя улыбнуться.– Я загадала: познакомиться на Новый год с кем-нибудь получше, чем в прошлый раз.– И все?– Ну да. – Ким отвернулась, чтобы Барбара не видела выражения ее лица, но подруга оказалась на удивление проницательной.– А может, – тебе все-таки взять да и позвонить ему? – спросила она.– Кому? Эду?– Нет, отцу. Я же вижу, как иногда на тебя накатывает.Ты скучаешь по нему.– Ничего подобного, – солгала Ким. – Как можно скучать по человеку, которого совсем не знаешь?Барбара вздохнула:– Неудивительно, что у тебя плохое настроение. Ты мне нравишься, Ким, и ты заслуживаешь лучшей участи.Ким открыла холодильник и стала бесцельно перекладывать продукты с места на место.– Вообще-то с его стороны было очень некрасиво так поступить, – продолжала Барбара. – Я хочу сказать: прекратить с тобой всякие отношения только потому, что ты уехала вместе с матерью…– Он посылал мне деньги…– Не последние, – заметила Барбара. – Но не отвечать на письма? Не звонить? – Она осуждающе покачала головой.– Ну ладно, Барбара. Спасибо. Давай сменим тему.Барбара пожала плечами, но решила больше не испытывать терпения подруги. Ким никого не пускала в свой внутренний мир, и приходилось считаться с этим.– Во сколько завтра начнет собираться, народ? – спросила она.– Крис и Лиза придут в три. Кейт будет около четырех.Я сказала им, чтобы они захватили купальники и приходили пораньше, если будет достаточно тепло для купания.– День благодарения на пляже, – мечтательно сказала Барбара. – Конечно, я скучаю по своей семье, но мне нравится идея немного поплавать перед тем, как приниматься за индейку.Зазвонил телефон, и она схватила трубку.– Алло? Да. Минутку. – Она передала трубку Ким. – Это тебя. Мужчина, – многозначительно добавила она, приподнимая брови.Ким нахмурилась и взяла трубку:– Алло?– Это Ким Риссон? – спросил низкий незнакомый голос. Серьезный тон говорившего сразу встревожил ее.Ким посмотрела на Барбару. Может быть, это распространитель какой-нибудь новинки?– Да, это Ким, – сказала она.– Говорит доктор Стивен Гаркави. Лечащий врач вашего отца. Кардиолог, – после небольшой паузы добавил он.Ким медленно села на стул.– Да, – упавшим голосом сказала она.– Вчера у вашего отца был сердечный приступ. Сейчас он находится в блоке интенсивной терапии в больнице Святой Марии.Ким молчала.– Ему повезло, что это случилось во время его дежурства, так как сразу была оказана необходимая помощь. С ним работала бригада лучших специалистов, но… боюсь, нам придется заменить митральный клапан и Произвести шунтирование. Сейчас мы ждем, чтобы его состояние стабилизировалось.Ким молчала, подавленная нахлынувшими на нее чувствами.– Он спрашивал обо мне? – наконец спросила она.– Он не мог разговаривать К счастью, я нашел ваш телефон у него в записной книжке.У отца есть ее телефон?– Насколько это серьезно?– Это зависит от степени поражения сердечной мышцы.Вы же знаете, у него это не первый инфаркт.Нет, она не знала. Она вообще ничего не знала об этом человеке.– Вы приедете сюда? – услышала она его вопрос.Ким молчала.– Ким, – повторил врач. – Вы можете понадобиться нам для принятия решения.Решения?!– Конечно, – быстро ответа она. – Я… я сейчас не выезжаю.Она положила трубку на рычаг – Что случилось? – взволнованно спросила Барбара.Ким посмотрела на подругу:– У отца был сердечный приступ! Кажется, его собираются оперировать.– Ну и совпадение! – Барбара Широко распахнула глаза. – Стоило тебе загадать желание, как раздался этот звонок… Что ты ищешь? – спросила она, видя, что Ким начала листать телефонную книгу.– Телефон аэропорта. Хочу улететь сегодня же.– Что? Сегодня? Перед самым Днем благодарения? Да ты просто не сможешь достать билет! Это будет настоящий кошмар Ким продолжала листать справочник.– Он, что, сам попросил их позвонить тебе?Не ответив, Ким начала набирать номер.Барбара скрестила руки на груди и встала перед ней – Откуда ты знаешь? Может быть, он даже не хочет тебя видеть?Ким подняла на нее глаза:– Ты так веришь в чудеса, в исполнение желаний и все в этом роде. И ты же говоришь мне, чтобы, я не ехал»?Барбара покачала головой:– Я не отговариваю тебя ехать. Я просто хочу, чтобы ты была, осторожной. Я знаю, как тебе хочется быть нужной ему. Но… что, если он придет в себя и не захочет тебя видеть?Может быть, у него теперь другая семья, другие дети. Подумай об этом, Ким. Подумай о том, что ты делаешь. И почему – Я ничего не знаю о его личной жизни. Я только знаю, что врач позвонил не кому-нибудь, а мне, и сказал, что именно мне нужно будет принимать решение. Поэтому я останусь там до тех пор, пока он не сможет сам принимать решения или пока не объявится кто-нибудь другой, кто будет принимать их за него. А если у него есть другие дети, что ж, прекрасно Отличная возможность познакомиться с моей новой семьей. – Она бросила взгляд в кухню. – Индейку пора ставить в, духовку. Ты справишься с ней без меня?– Конечно. – , Барбара немного додумала. – А как же твоя выставка?Ким озабоченно посмотрела на свою картину.– Надеюсь, мне не придется задерживаться в Мичигане надолго.Барбара вздохнула. Совершенно очевидно, что Ким не удастся отговорить от поездки. Да и неизвестно, стоит ли это делать.– Ты хорошая дочь, Ким, – сказала она и пожала плечами. – Надеюсь, Санта-Клаус это видит и простит тебе грехи минувшего года. Глава 2 С билетами все оказалось еще хуже, чем Ким ожидала.Она не сумела купить билет не только на прямой рейс, но даже на рейс с одной пересадкой. Единственное, что смогла предложить ей авиакомпания в этот самый загруженный день года, это лететь в Чикаго через Майами. В Чикаго она должна была сделать пересадку и сесть на рейс до Питтсбурга. И уже в Питтсбурге взять билет на Детройт. Ким ужаснулась, когда ей предложили сделать такой крюк, но при сложившихся обстоятельствах у нее не было выбора.И сейчас, ожидая рейса в питтсбургском аэропорту, она почувствовала, что терпение ее на исходе. Ни на секунду не упуская из виду пропускной пункт и двух контролеров у входа, она посылала им время от времени взгляд, представлявший собой нечто среднее между отчаявшимся и приторно-сладеньким, поскольку Ким не знала, какую тактику с ними лучше избрать. На предыдущий рейс она не успела, и сейчас был ее последний шанс. Следующий самолет полетит только утром.Она посмотрела на часы. Сейчас объявят посадку, и через несколько минут станет ясно, будет она в Детройте сегодня вечером или завтра.Ким огляделась вокруг. Пассажиры бегом устремились к контролю. Измученные родители тащили за собой капризничающих детей. В шумной толпе выделялся высокий красивый мужчина. И хотя Ким сразу решила, что он совершенно не в ее вкусе, внешность его была, безусловно, примечательной. Ким всегда считала, что умеет разбираться в людях, и этого молодого человека сразу определила как пляжного ловеласа. Он был строен, мускулист, с правильными, красивыми чертами лица и волнистыми каштановыми волосами. Кожу его покрывал темный загар, а щеки – двухдневная щетина. Одет он был в яркую рубашку тропической расцветки, джинсы и сандалии, за плечами у него висел большой красный рюкзак. Ким знала этот тип – «Эй, дамы, посмотрите, как я хорош». Красив и знает об этом. Увлекается серфингом и волнуется только о том, какой высоты будут завтра волны.Она наблюдала, как он подошел к контролю и начал что-то объяснять девушке-контролеру. Потом вытащил билет и показал ей. Ким поняла, что он интересуется тем же рейсом, что и она.Второй контролер начал пропускать пассажиров на посадку. Ким схватила свой багаж и пошла вперед. Она видела, как мужчина достал бумажник и вытащил из него удостоверение.Ким подбежала к ним и вмешалась.– Простите, – сказала она, чувствуя, что нервы ее на пределе. – Когда вы объявите, кто из очереди на резерв может пройти на посадку?Девушка уперлась взглядом в экран компьютера.– Простите, мадам. На этот рейс есть только одно место. И его получит этот джентльмен.– Что? Но я здесь раньше его, – сказала Ким, из последних сил сохраняя спокойствие. – Он только что появился!– Подождите, – спокойно сказал мужчина. – Я могу объяснить.– Это несправедливо – Слезы щипали ей глаза – Я жду здесь уже два часа, а вы отдаете билет неизвестно откуда взявшемуся человеку?– Мне очень жаль, мадам, – с фальшивым сочувствием ответила девушка.– Но я здесь ни при чем. У него приоритетное право на билет.– Пожалуйста, позвольте, я объясню, – снова начал мужчина.– Что значит «приоритетное право»? – возмутилась Ким – В какой стране мы живем?– Мне очень жаль, мадам, – повторила девушка и вручила мужчине билет – Этот вопрос вне моей компетенции. Я с удовольствием зарезервирую для вас билет на утренний рейс.– Пожалуйста, – спокойно обратился мужчина к Ким. – Я могу все объяснить.– Вы не понимаете! – перебила его Ким, и слезы потекли по ее лицу. – У меня очень болен отец. Он в больнице в отделении интенсивной терапии. Завтра утром может быть слишком поздно.Девушка-контролер закатила глаза, словно слышала это уже тысячу раз. Больная тетя, больной дедушка, больная собака, больной папа. Все это ей осточертело. Это был самый загруженный день года, и она не могла дать Ким билет на этот рейс Ким обернулась к мужчине. Похоже, она утратила расположение контролера, но ей удалось завладеть вниманием незнакомца.– Мы так близки с отцом, – стала объяснять она, понижая голос, но с прежней настойчивостью. – Его жизнь висит на волоске. Если я опоздаю, то не знаю, как буду жить дальше.Хм… По крайней мере отчасти это было правдой. – она в самом деле ехала к отцу.Раздался последний звонок на посадку, и мужчина посмотрел на билет.– Пожалуйста, – взмолилась Ким – Он может умереть до того, как я приеду.В конце концов, она действительно очень боялась за своего отца!Мужчина пристально посмотрел на девушку, словно прикидывая, можно ли ей верить. Потом вздохнул и протянул билет.– Ну ладно, идите.Ким бросилась в глаза строка, где стояла фамилия. Д-р. Э. Хофман. Она улыбнулась ему.– Спасибо, мистер Хофман Я так благодарна вам!– Желаю удачи, – безразличным голосом ответил он. * * * Ким держала в руках пластиковую кружку с горячим черным кофе и оглядывала комнату ожидания критического отделения Здесь было несколько удобнее, чем в отделении неотложной помощи. Потертые бежевые кушетки, стулья небольшая кухня.В десять часов вечера комната ожидания практически опустела Сейчас вместе с ней здесь сидела только одна семья, с тревогой ожидая вестей о дорогом человеке Родители сидели на кушетке и, держась за руки, смотрели бессмысленным взглядом в экран телевизора Две девочки, сестры, как поняла Ким, сидели на полу рядом с родителями и собирали картонную мозаику, детали которой были разбросаны на кофейном столике.Ким посмотрела в телевизор Звук был убавлен так сильно, что она почти ничего не слышала, но сменяющиеся картинки были настолько знакомыми, что звук и не требовался. В рекламном ролике местного автомобильного магазина мужчина (очевидно, владелец магазина), одетый Санта-Клаусом, тыкал пальцем в экран и что-то быстро говорил. Ким не сомневалась, что он обещал невиданные скидки в связи с наступлением рождественского сезона.– Простите, вы – Ким?Рядом с ней остановился мужчина с серебристо-седыми волосами, в длинном белом халате. Ким вздрогнула, чуть не расплескав кофе.– Я говорил с вами по телефону. Я – кардиолог, лечащий врач вашего отца. Меня зовут доктор Гаркави.– Здравствуйте, – сказала Ким, не зная, о чем ей следует спрашивать.– Я вас помню, когда вы были еще вот такой. – Он приложил ладонь к своей талии. – Но вы, наверное, не помните.Ким заморгала, напрягая память.– Может быть, вы поставите кружку, – предложил Гаркави, указывая на стол, – и мы с вами немного пройдемся?Ким молча поставила кружку на подоконник и оглянулась на семейство, которое сейчас смотрело на нее с сочувствием. Она храбро улыбнулась им и последовала за доктором в коридор.– Что происходит? – спросила она. – Мне не разрешают с ним видеться.– Я знаю. Мне очень жаль, но мы стараемся соблюдать осторожность. Ваш отец занимает ответственный пост в больнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13