Широкий письменный стол с компьютером, два кожаных кресла и диван составляли все убранство кабинета кузины, громко заявляя о том, что новая распорядительница клуба готова терпеть восточную роскошь, но только до тех пор, пока она не врывается в ее налаженный и обустроенный быт. Ее личный уголок был воплощением рациональности, расчетливости и современности.
– Хочешь кофе? – предложила Брижит, усаживаясь за столом и указывая Конни на кресло напротив.
– Хочу объяснений, – улыбнулась та. – Кофе может и подождать.
Бри несколько секунд помолчала, а потом, словно решившись, начала говорить – уверенно и быстро…
Несколько лет назад Гийом Фонтеро организовал элитный клуб, куда сначала был вхож лишь очень узкий круг людей. Началось все с того, что некоторые из его друзей не желали быть узнанными даже друг другом, общаясь по каким-то деловым вопросам. И тогда Фонтеро придумал гениальный ход – в его клубе все без исключения посетители должны были надевать маски. Бархатные полумаски выдавались гостям на входе охранником, который получил четкие инструкции – в отведенном ему помещении не должно находиться больше одного посетителя. Черная маска, как установил Гийом, означала, что гость ищет новых знакомств, а красная – что он здесь для встречи с определенным человеком. Как правило, красные маски дополнялись и другими «опознавательными знаками», по которым былые собеседники, пришедшие ради продолжения разговора, должны были узнать друг друга.
Замаскированные гости проходили в основной зал, где их ждал фуршет и ненавязчивое представление. Желающие более приватных разговоров устремлялись к деревянной панели в коридоре, на которой висели ключи от так называемых «кабинетов». Все ключи были в единственном экземпляре, так что посетители могли не опасаться быть подслушанными. Но маски не снимали даже в кабинетах – если гости решались открыть друг другу свои настоящие имена, они предпочитали не «светиться» в кругу остальных «замаскированных».
Первое время клуб Фонтеро помогал налаживать в основном деловые контакты. Но поскольку Гийом вращался в богемном мире, вскоре все его знакомые стали посещать клуб. Идея с масками чрезвычайно понравилась большинству гостей, но их как раз влекли не деловые и партнерские начинания. Под маской можно было флиртовать с любым понравившимся незнакомцем или незнакомкой, а потом уединиться с ним в одном из «кабинетов», не опасаясь быть разоблаченным «второй половиной». Ведь никто и никогда не знал, кто именно скрывается под масками. Если, допустим, на вечеринку приходили муж и жена, то вполне возможно, что вечер они завершали вместе, не будучи уверенными в том, что их партнер – законный супруг. Но, с другой стороны, не было уверенности и в обратном, поэтому такие измены и изменами не называли. Это была лишь пикантная игра, в которую с удовольствием включилась богема. Вскоре по широкой тусовке даже стал гулять особый термин – «клубный адюльтер».
Первое время Гийом пытался еще как-то предотвратить стремительное превращение делового клуба в эротический, но ситуация уже вырвалась из-под контроля, и он махнул рукой. Членство в клубе Фонтеро стало престижным и начало приносить весьма немалый доход организатору. Плюнув на мораль, Гийом распорядился оборудовать «кабинеты» широкими кроватями и прочими «аксессуарами» домов свиданий, а на прикроватные тумбочки в обязательном порядке класть упаковки презервативов.
Брижит риала о клубе Фонтеро совершенно случайно – один из ее новых приятелей неожиданно для молодой девушки назначил ей там свидание и очень удивился, поняв, что она впервые слышит об этом месте. «Не может быть, чтобы ты не была членом клуба твоего собственного имени!» – заявил молодой человек. В тот же вечер Брижит приступила к расспросам, и отмолчаться Гийому не удалось. Более того, строптивая внучка заявила, что намерена стать членом клуба. Во второй раз Гийому снова пришлось уступить – и через некоторое время Брижит уже была завсегдатаем клубных вечеринок.
Когда же после смерти Гийома Бри оказалась полновластной хозяйкой «клуба собственного имени», она принялась за дело с размахом. «Кабинеты» были немного переделаны – в них появилась различная тематика. Кроме того, Брижит стала сама писать сценарии для представлений, которые показывали гостям. Она сознательно добавила в них мистики и эротизма. Актеры и актрисы в светло-зеленых масках (такие носил в клубе обслуживающий персонал, а маска хозяйки была украшена еще и перьями, чтобы ее можно было сразу узнать) все чаще оказывались на публике полуобнаженными, стараясь максимально «завести» гостей.
Пестрая толпа приглашенных после этих представлений моментально расходилась по «кабинетам», которых через некоторое время стало уже не хватать. В клубе Фонтеро прибавилось завсегдатаев, искавших партнера на одну или несколько ночей. Постепенно Брижит выкупила все полуподвальное помещение одного из особняков на востоке Парижа – и элитный клуб превратился в некое подобие «дома свиданий» с той лишь разницей, что здесь не работали «девочки по вызову». Нет, все случалось по обоюдному согласию и совершенно бесплатно. Порой знакомства, заведенные в клубе Фонтеро, приводили к длительным романам и даже бракам, но и после свадьбы супруги бывали гостями этих роскошных «вечеринок».
Несмотря на весьма высокий ежегодный взнос и недешевую кухню (Брижит похвасталась, что ей удалось переманить шеф-повара одного из ведущих парижских ресторанов), количество желающих стать членами клуба Фонтеро постоянно росло. Он не нуждался в широкой рекламе и громких словах и приносил ощутимую прибыль. И хотя адреса его не было ни в справочниках, ни в путеводителях, каждую неделю на вечеринки приходило множество гостей…
– Я даже не предполагала, что… Гийом может заняться чем-то подобным, – слабым голосом произнесла Констанс, когда Брижит на минуту замолчала.
Только чувство врожденного такта в последнюю секунду удержало ее от возгласа: «Как этим можешь заниматься ты?!» Но невысказанная фраза повисла в воздухе, и кузина тут же ощетинилась, будто ожидала такой реакции:
– Не надо делать из меня притоносодержательницу! Я всего лишь помогаю людям знакомиться, общаться более свободно, чем они это делают в жизни. Человек под маской играет чужую роль и может позволить себе даже то, чего смертельно боится, когда снимает ее! Здесь не просто развлекаются, а порой находят партнера на всю жизнь. Каждый раз в зале полным-полно не только черных, но и красных масок! – Бри несколько секунд помолчала. – Ты предлагала свою помощь, верно? Но заставлять тебя никто не собирается. Давай договоримся: ты сегодня посидишь на вечеринке в любой маске по твоему выбору. Если поймешь, что тебе совсем неприятен наш «приют разврата», – она фыркнула, демонстрируя свое отношение к подобной точке зрения на клуб Фонтеро, – то просто откажешь мне и не станешь читать нотации. А если убедишься в том, что все не так уж страшно, я с удовольствием приму твою помощь.
– Хорошо. – Констанс поднялась с кресла, жалея и о том, что позволила кузине прочесть написанные на ее лице мысли, и о том, что этот разговор вообще состоялся. – Для чистоты эксперимента я, пожалуй, предпочту черную маску.
В ответ Бри неожиданно лукаво улыбнулась:
– Конечно, ты хочешь проверить, насколько чисто здесь играют и не бывает ли наглых приставаний, которым подвергаются несчастные дамы в «черных масках». – Она откинулась на спинку кресла. – Но может статься, что ты просто соскучилась по приключениям…
Чувствуя, как лицо ее заливает румянец смущения, Констанс выбежала из кабинета кузины. Да, надо признаться, что ей было… любопытно. Разумеется, она не собиралась долго участвовать в этих развлечениях, но надо же узнать, чем занимается сестра. Клуб Фонтеро – надо же! Конни фыркнула. Какое счастье, что сама она не Фонтеро, а Лакомб! Хорошо, она посетит сегодня эту «вечеринку», но больше ее сюда заманить не удастся! Это будет для нее всего лишь небольшим экспериментом – Конни просто надо убедиться, что здесь не происходит ничего предосудительного.
Она решительно прошествовала по коридору обратно и вскоре оказалась напротив стола охранника.
– Черную, пожалуйста! – потребовала Констанс и через секунду получила небольшую бархатную полумаску, скрывшую ее лицо ото лба до середины щек…
Не прошло и двух часов после начала вечеринки, как все намерения Конни уйти пораньше и не участвовать в «приключении» до конца были забыты. В полумраке основного зала, называемого «гостевым», неторопливо прогуливалось около пятидесяти человек в красных и черных масках. Порой некоторые из них останавливались, чтобы посмотреть представление. Глаза же Констанс были прикованы к сцене. Нежная и бесконечно чувственная сценка, словно сошедшая со страниц «Тысячи и одной ночи», буквально заворожила ее. Каждое движение исполнителей было пронизано эротизмом, от которого у Конни захватывало дух. Брижит оказалась по-настоящему талантливым сценаристом, и ее представление удостоилось искренних аплодисментов гостей.
– Великолепно сыграно. – Мужской голос прозвучал из-за спины столь неожиданно, что Констанс даже подпрыгнула. – О, прошу прощения, не хотел напугать вас!
– Н-ничего, – с запинкой ответила она, поворачиваясь лицом к собеседнику.
Высокий мужчина, заговоривший с ней, был в черной маске. Его светлые волосы казались тусклыми в полумраке зала, и на секунду Констанс даже посетила безумная мысль, что перед ней Тьери – ее давно забытая и потерянная любовь. Но темно-карие глаза, резко контрастировавшие с цветом волос, тут же вернули ее с небес на землю. Нет, конечно же это не он…
– Как вас называть, мадемуазель? – Незнакомец мгновенно завладел ладонью Конни и поднес ее к губам.
Она в последнюю секунду удержала на языке настоящее имя, которым чуть было не представилась от неожиданности. От поцелуя женщина почувствовала, как по спине побежали мурашки. Завораживающее желание вдруг окатило ее буквально с головы до пят. В его карих глазах пылал огонь – прошедшее представление явно произвело на мужчину такой же эффект, как и на саму Констанс. Судорожно сглотнув, она назвала первое попавшееся имя…
– Разрешите пригласить на танец? – И как только Конни поднялась с удобного дивана, обитого бархатом, таинственный кавалер тут же закружил ее в вальсе под мягкую музыку, струившуюся, казалось, откуда-то сверху.
После представления, по словам Брижит, всегда включали музыку, чтобы гости могли немного прийти в себя и определиться с партнерами. Млея от наслаждения в сильных руках неожиданного партнера, Констанс поняла, что это правильно. После того безумного всплеска, который последовал сразу за представлением, в ней рождались желание и нежность. Хотелось всю ночь провести в объятиях этого незнакомого мужчины, буквально излучавшего силу и страсть. Впрочем, почему бы и нет? Почему Констанс должна отказывать себе в маленьких радостях? Чертик искушения шептал ей, что она может насладиться сегодняшней ночью сполна и никто, кроме нее, никогда об этом не узнает. Да и человека, который сейчас так нежно кружит ее в вальсе, вряд ли еще встретит.
Констанс посмотрела в глаза незнакомцу и увидела в них отражение собственной страсти. Ни слова не говоря, он обхватил пальцами ее запястье и повел за собой – прочь с танцевальной площадки, в коридор, к деревянной панели, на которой еще висело несколько ключей. Сняв один из них, мужчина повлек ее дальше по коридору…
Дверь «кабинета» закрылась за ними, оставив их в подобии восточного шатра. Видимо, спектакль на тему «Тысячи и одной ночи» диктовал свои условия и здесь. Мягкий аромат чего-то невыносимо чувственного наполнял комнату. Из встроенных в стену динамиков лилась негромкая романтическая музыка. Под широкими складками прозрачного балдахина маняще белела широкая кровать с резными деревянными столбиками по углам. Напротив нее загадочно мерцала зеркальная поверхность…
Сильные руки повернули Констанс, и она оказалась стоящей лицом к случайному партнеру. Она не успела и вздохнуть, как его рот властно накрыл ее губы, подавляя, подчиняя себе. В первую секунду она хотела было воспротивиться напору, но тут же обмякла, крепко прижавшись к мощному телу. Сегодня вокруг нее был Восток – и она, восточная женщина, обязана подчиниться мужчине безоговорочно. От собственной податливости ее обдало жаркой волной. Уже ни о чем не думая, Конни отдалась ощущениям.
Язык таинственного незнакомца властно исследовал ее рот, юркой змеей обвивался вокруг ее язычка, скользил по губам, заставлял, задыхаясь, молить о пощаде. Оставив разгоряченные губы Констанс, мужчина спустился по шее к ключицам, одновременно расстегивая ее платье. Через секунду изысканный наряд растекся вокруг ее щиколоток нежно-сиреневой шелковой лужицей. Партнер подхватил Конни на руки и осторожно, как хрупкую драгоценность, уложил на широкое ложе. Она изогнулась в его объятиях, чтобы как можно плотнее прижаться к нему. Ее пальцы торопливо пробежались по пуговкам его черной рубашки, сброшенные покровы обнажили мускулистый торс, и ладони Констанс заскользили по груди и спине незнакомого любовника, тихо застонавшего от удовольствия.
Несколько секунд спустя он приник к ее груди, и его чуткий язык принялся описывать круги вокруг затвердевших от страсти сосков Конни. Она потеряла ощущение времени и пространства – мир сжался до крохотной точки, до уютной комнаты в восточном стиле, до шикарного ложа и мужчины, ласкавшего каждую клеточку ее тела. Его губы неторопливо проложили дорожку поцелуев от ямочки между ключицами к животу. Сильные руки скользнули по бедрам снизу вверх, осторожно пробрались под трусики и нежно освободили Констанс от последней преграды, отделявшей от бесконечного наслаждения. А через секунду его язык уже ласкал влажный бутон внизу ее живота. Конни изогнулась ему навстречу, судорожно ловя ртом воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14