Ну что ж, теперь нам следует отправиться в отдел мужской одежды.
Вместо того чтобы проверять в универмаге стойкость дамской косметики, следовало бы посетить врача и проверить собственные умственные способности, мрачно подумал Ник. Если Дженни опасна для его одежды, то Рэйчел опасна и для его разума, и для сердца.
* * *
Придя домой в десять часов и открыв входную дверь, Рэйчел услышала телефонный звонок. Бросив сумку со снаряжением для подводного плавания в холле, она поспешно взяла телефонную трубку.
– Рэйчел… Я рад, что ты дома. – Сердце ее пропустило такт. Ник! Сегодня утром он делал несколько многозначительных намеков насчет планов на вечер, а сейчас, очевидно, решил позвонить и узнать, дома она или нет. Неужели он ревнует, ведь именно этого она добивалась. – Надеюсь, что не помешал? – спросил Ник.
Рэйчел едва не рассмеялась. Она глубоко вздохнула и постаралась ответить спокойным голосом, сознательно уклоняясь от вопроса.
– Что-нибудь случилось?
– Да, конечно. Опять Дженни.
– Что произошло? – Печальные нотки в голосе Ника взволновали ее.
– Мне кажется, у нее высокая температура.
Она вся горячая. Сначала плакала, а сейчас успокоилась, но какая-то вялая.
– Ты позвонил врачу?
– Да. Медсестра посоветовала измерить Дженни температуру и перезвонить.
– А у тебя есть градусник?
– Где-то затерялся.
– Тогда я привезу.
– Спасибо, Рэйчел. – В его голосе почувствовалось облегчение. – Я очень признателен тебе. Дело в том, что миссис Эванс уехала на уикенд к своей дочери в Таксой. – Он немного помолчал. – Я надеюсь, что не испортил тебе вечер.
Испортил вечер? Нет, как раз наоборот. Самым лучшим в жизни Рэйчел было общение с Ником и Дженни, но она никогда не рискнет сказать ему об этом, зная его отвращение к обязательствам.
– Я приеду как можно быстрее, – сказала она.
Повесив трубку, она быстро кинула несколько вещей в сумку и вышла.
Когда полчаса спустя она подъехала к дому Ника, он открыл ей, не дожидаясь звонка. Очевидно, ждал у окна, держа Дженни на руках. Его тревожный вид взволновал ее.
– Как Дженни? – спросила она.
– Посмотри сама.
Девочка захныкала и протянула к ней ручки. Поставив в холле сумку, Рэйчел взяла девочку у Ника и нежно заговорила с ней:
– Здравствуй, моя любимая! Ты плохо себя чувствуешь, да? Она действительно горячая. – Щечки девочки были ярко-розовыми, тогда как остальная часть личика – неестественно бледной. Глазки, обычно ясные, сейчас были тусклыми. Рэйчел погладила мягкие, светлые волосики девочки, а та прислонилась к ее плечу и захныкала.
– Я заехала в аптеку и купила градусник. Давай измерим ей температуру.
Увидев, как побледнел Ник, она постаралась успокоить его:
– Мы поставим градусник под мышку. Ник облегченно вздохнул и взял ее сумку. Встряхнув градусник, Рэйчел осторожно расстегнула розово-белую пижамку и поставила градусник под мышку Дженни.
– Все не так уж страшно, как я думал, – заметил Ник.
– Когда Дженни почувствовала себя плохо?
– После того, как мы подвезли тебя к дому и ты ушла, она стала нервничать. Сначала я подумал, что она расстроилась, потому что нет тебя. Ты ведь знаешь, как она не любит, когда ты уходишь. Но ей становилось все хуже. Она не ела, не пила и постоянно трогала ушки. Даже не захотела купаться.
Рэйчел осторожно вынула градусник и ахнула:
– Сорок один!
– Это ведь очень высокая температура?
– Слишком высокая, – согласилась Рэйчел. – Но у маленьких детей так бывает.
– Я, пожалуй, позвоню снова медсестре. – После короткого разговора он повернулся к Рэйчел. – Она говорит, что мы должны дать детское жаропонижающее.
– Я уже купила. Оно в сумке.
– У тебя всегда все готово на любой случай? – удивился Ник, качая головой.
– Что еще посоветовала медсестра?
– Мы должны привезти Дженни к доктору в девять часов утра.
– Доктор принимает даже по воскресеньям? – Рэйчел удивленно подняла брови.
– Только один час, – кивнул Ник.
– Прекрасно! Слава Богу, не надо ждать до понедельника.
– Медсестра сказала, чтобы мы наблюдали за Дженни всю ночь. И если температура поднимется выше, то надо будет положить ее в ванну с тепловатой водой.
Мы. Это слово словно повисло в воздухе. То, что Ник так естественно включает ее в свои планы по уходу за Дженни, вызвало в ее душе приятные чувства. Он тоже, кажется, заметил, что его слова тронули ее. Сунув руки в карманы, он отвел глаза в сторону.
– Я не хотел просить тебя остаться на ночь. Рэйчел прижала Дженни к груди.
– Я останусь. На всякий случай я захватила кое-какие вещи.
Она заметила, как в его глазах мелькнуло облегчение.
– Прекрасно. Дженни сразу станет лучше, если ты останешься. И мне это тоже будет приятно.
Рэйчел взглянула на будильник, стоявший на тумбочке около кровати. Три часа ночи. Она договорилась с Ником следить за Дженни каждые два часа и для этого завела будильник, но он ей не понадобился. Уже одного того, что она сейчас в одном доме с Ником, достаточно, чтобы лишить ее сна.
Откинув покрывало, она надела тонкий хлопчатобумажный халат и тихо прошла через холл в детскую, где увидела Ника, который стоял у детской кроватки, одетый только в пижамные брюки. Скрестив руки, она прижала их к груди. Вспомнилось, как в прошлый раз они вот так же, в одних ночных одеждах, встретились на кухне, когда им обоим не спалось.
– Я… не ожидала встретить тебя. Как она?
– Не знаю. Мне кажется, у нее жар. Она дышит часто и неглубоко.
Рэйчел наклонилась и потрогала лобик девочки.
– Ты прав. Я поставлю ей градусник.
Вернувшись в детскую, она увидела, что Ник сидит в кресле-качалке и держит девочку на руках, прижав к своей обнаженной груди.
– Она плохо выглядит, – озабоченно сказал Ник. – Она вялая, а глазки тусклые.
– Высокая температура всегда так влияет на маленьких детей, – попыталась успокоить его Рэйчел.
Она осторожно поставила девочке градусник под мышку.
– Ей надо дать еще жаропонижающее. Я пойду принесу его, а ты пока присмотри за градусником.
Дав больной девочке лекарство, она посмотрела на градусник, и ее сердце опустилось.
– Почти сорок два.
Глаза Ника потемнели, и он почувствовал нервную дрожь во всем теле.
– Давай положим ее в ванну.
– Она такая вялая, как тряпичная кукла, встревоженно сказала Рэйчел, когда они вдвоем раздевали девочку.
Ник кивнул, наморщив лоб.
– Думаю, что Дженни не сможет сама сидеть в воде. Я сяду в ванну вместе с ней.
– Хорошо. Я подожду за дверью.
– Пожалуйста, не уходи. – Он умоляюще посмотрел на нее. – Я останусь в брюках, если это тебя беспокоит.
Ник осторожно передал Рэйчел ребенка. Вид покрасневшей от жара девочки, вялой и беспомощной, разрывал ему сердце.
Он сел в неглубокую ванну, согнув свои длинные ноги.
– Все в порядке. Давай мне ее.
Наклонившись, Рэйчел осторожно передала Нику девочку. Очутившись в воде, Дженни слабо застонала.
– Все в порядке, моя дорогая, – нежно сказал Ник. – Папочка здесь, с тобой…
Казалось, сердце Рэйчел разорвется. Она никогда не любила Ника так сильно, как сейчас. В глубине души она знала, что вообще никогда не полюбит другого мужчину так, как Ника.
Дженни она любила тоже. Чувствуя сильное душевное волнение, она опустилась на колени около ванны, взяла махровую мочалку и нежно начала протирать девочке личико и шейку. Она любила быть здесь с ними; любила чувствовать себя с ними одной семьей; любила принимать участие в их жизни и в хорошие, и в плохие времена. Может быть, особенно в плохие, потому что тогда они в ней нуждались больше всего.
Но проблема в том, что Ник не хотел нуждаться в ком-то, не хотел зависеть от кого-то, кроме как от самого себя. Он не ощутил еще радости единения с другим человеком, сладости совместной жизни. Но начинал ощущать все это с Дженни.
Рэйчел с трудом проглотила комок в горле.
– Как ты думаешь, сколько еще надо быть в ванне? – спросил Ник. – Дженни уже дрожит.
– Еще немножко, – сказала Рэйчел. – Давай постараемся ее развлечь.
Ник взял резиновую утку и поставил ее на край ванны, но девочка продолжала жалобно плакать.
– Вода в ванне становится холоднее, – заметил Ник.
– Тогда надо вынимать ее.
Она взяла полотенце и приняла Дженни. Ник встал из ванны. У Рэйчел пересохло во рту, когда она увидела, как мокрые пижамные брюки облегают его бедра.
Отведя глаза, Рэйчел завернула девочку в полотенце.
– Я пойду одену ее, – сказала она.
– Хорошо.
Через несколько минут он вошел в детскую, одетый в майку и широкие брюки.
– Температура опустилась на два градуса, сообщила Рэйчел.
– Слава Богу!
Они дали девочке бутылочку с соком, а потом почитали сказку. Через несколько минут Дженни сладко заснула у Рэйчел на руках. Осторожно, чтобы не разбудить девочку, она поставила ей еще раз градусник.
– Лекарство подействовало, – прошептала она. – Температура снизилась.
– Мы можем положить ее в кроватку? Рэйчел кивнула.
– Спокойной ночи, моя любимая, – прошептал Ник, погладив девочку по щечке. Его охватили чувства, неизвестные ему раньше.
Он пошел за Рэйчел в гостиную, освещенную лишь мягким светом луны.
– Все будет хорошо, – тихо сказал он. – Спасибо тебе за помощь. Я просто не знаю, что бы делал без тебя.
– Ты был прекрасен. Ты потрясающий отец. Ник вздохнул, потерев затылок.
– Честно признаюсь, я испугался. Она выглядела такой жалкой, маленькой и беспомощной…
– Я знаю.
– Хорошо, что ты была здесь, со мной. Глаза Рэйчел мягко блестели в свете луны.
– Я тоже рада, что я здесь.
Его сердце переполняли нежность, благодарность и еще что-то, чего он и сам не мог понять. Было очень естественно, что он обнял ее, и следующее, что надо было сделать, – это поцеловать ее.
Он понимал, что это стало бы очередной ошибкой. Но ее губы, почти касавшиеся его губ, были такие теплые, нежные и так ему необходимые, как и все тело под этим тонким халатиком… Он ощущал ее дыхание и стук сердца.
Она делала его чувства такими прекрасными… Она была для него всем в жизни, чего он даже не предполагал раньше. О Боже! Он так хотел ее – всю ее, полностью, каждую частичку, такую дорогую для него.
– Ник… – прошептала Рэйчел.
Ее задыхающийся от волнения голос, то, как она прижималась к нему, подчеркивали сильнее, чем слова, ее чувства. Внезапно Ник поднял ее на руки и понес к огромной кровати.
И вот Рэйчел в его постели, такая горячая, так жаждущая его, так страстно стремящаяся к нему… Ник знал, что если Рэйчел любит его, то это навсегда. Если она отдаст ему свое сердце, то ее любовь будет с ним на всю жизнь. Что за причина останавливает его?
Эта мысль возникла в его затуманенном от страсти мозгу и продолжала беспокоить. Он должен остановиться. Рэйчел – женщина, созданная для семьи. В отличие от него. Ник откинулся и сел на край кровати.
– Это ошибка, – прорычал он.
– Нет, это то, чего мы оба хотим.
– Если мы продолжим, то будем сожалеть об этом утром.
– Я не буду сожалеть, – уверенно произнесла она.
– А я буду, – проворчал он. – Лучше иди в свою комнату и поспи хоть немножко.
– Ты тоже собираешься лечь спать?
– Нет. Я собираюсь принять холодный душ.
Глава 9
В понедельник днем Рэйчел вошла в комнату отдыха. Там были Оливия и Патрисия.
– Оливия сказала, что ты провела уикенд с Ником. Что случилось? – возбужденно спросила Патрисия.
Рэйчел сама задавала себе этот вопрос. Опустив несколько монет в автомат, она вытащила банку кока-колы и направилась к столу.
– Дженни заболела, а няня уехала из города. Поэтому я провела субботнюю ночь в доме Ника, помогая ему ухаживать за девочкой, а на следующее утро ездила с ними к доктору. Вот и все.
– Я не про это тебя спрашиваю! – нетерпеливо воскликнула Патрисия. – Между тобой и Ником что-нибудь было?
– В какой-то момент мне показалось, что между нами должно что-то произойти…
– Ну и… – перебила Патрисия.
–..ничего.
– Ничего? – в один голос закричали подруги.
– Да, ничего. – Рэйчел утвердительно кивнула. – Он избегает меня, будто я прокаженная.
– Он что, стал холодно относиться к тебе?
– Не совсем так, но более сдержанно и подчеркнуто вежливо. – При воспоминании об этом Рэйчел охватило чувство досады. – Он стал настолько почтителен, как если бы я была престарелой представительницей королевской семьи, вот только не склоняется в поклоне.
– Значит, он держит себя в ежовых рукавицах! – Патрисия прыснула от смеха.
– Может быть, он и очень вежлив, – фыркнула Оливия, – но сегодня на совещании так был поглощен мыслями о Рэйчел, что ему трижды повторили один и тот же вопрос.
– Все это говорит о том, что ты ведешь себя правильно и наш план работает. – Патрисия многозначительно вздернула брови.
– Беда в том, что он старается держаться от меня на расстоянии, и ему нужен бинокль, чтобы разглядеть мои действия согласно плану.
– Ничего! Ты заставишь его переживать. – Патрисия радостно потерла руки.
– Я?
– Конечно. Чем больше он будет переживать, тем быстрее захочет измениться.
– Надеюсь, что, решив измениться, он не уедет отсюда в какую-то далекую страну. Обычно свои романтические проблемы Ник решает с помощью географической карты.
– Он этого не сделает, – заявила Патрисия. – Не сделает потому, что не захочет потерять место вице-президента.
– Все в порядке, Рэйчел, – кивнула успокаивающе Оливия. – Ты поймала его в свои сети.
– Пока еще нет, но я работаю над этим, – усмехнулась Рэйчел.
– А как твои уроки по подводному плаванию? – спросила Оливия.
– Великолепно. В этот уикенд я собираюсь сдавать экзамен в море и поеду в Канкун.
– В Канкун? – мечтательно вздохнула Оливия. – Вот так здорово!
В этот момент в комнату вошел Ник.
– Кто это едет в Канкун? – спросил он.
– Рэйчел! – хором ответили девушки. Ник взглянул на Рэйчел, в его глазах появилось удивление.
– Я не знал, что ты едешь в Мексику. Что так неожиданно?
– Не совсем.
– Тогда, как и положено, тебе надо написать заявление с просьбой предоставить тебе две недели отпуска.
– О! Я еду на уикенд, – быстро сказала Рэйчел.
Оливия сделала Патрисии знак глазами, и обе вышли, оставив Рэйчел наедине с шефом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15