водолей интернет магазин сантехники 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

никогда ей не быть прежней, ибо впервые в жизни она полюбила. Да, она любила Рауля. Но это невозможно… Это ужасно.
Почти подавленная этим открытием, Саманта застыла на лестнице. Не слыша ее шагов, Рауль обернулся. Минуту девушке казалось, что воздух между ними буквально пронизан какими-то пульсирующими токами.
– Готовы? – Он выпрямился.
–Да.
Опасаясь выдать себя дрожью, Саманта скользнула мимо него и пошла к двери. На улице он без предупреждения схватил ее за руку. Девушка резко повернулась, боясь, что, прикоснувшись к ней, он откроет ее секрет.
– Подождите минуту. – Рауль вытащил из кармана фонарик. – Дорога оставляет желать лучшего.
Он крепко сжал ее локоть и повел рядом с собой, освещая дорожку фонариком. Саманта вынуждена была повиноваться. Она не видела в темноте его лица. Но рука, теплая и крепкая, обвивавшая ее руку, прикосновение бедра к ее бедру вызывали у девушки еще большую дрожь.
Дорожка стала шире, и наконец луч фонарика осветил бледный песок пляжа. Рауль сжимал ее руку уже не так сильно. Воспользовавшись этим, Саманта совсем освободила ее, пробормотав:
– Я могу справиться сама, спасибо.
– Хорошо. – В его тоне звучала легкая ирония.
На берегу она положила на песок полотенце, быстро сняла с себя рубашку и шорты и бросилась в темную воду. Краем глаза она видела, как Рауль, скинув с себя халат, тоже вошел в воду и быстро поплыл. На его плечах играли блики лунного света.
Наплававшись, он вернулся на берег. Саманта вышла из воды вслед за ним, взяла полотенце и начала поспешно вытираться, не снимая мокрого купальника.
– Вы не будете переодеваться? – поинтересовался он, вытирая волосы.
– Нет. – Саманта не могла сказать, что забыла взять белье, а надевать шорты и рубашку на голое тело не хотелось.
– Вы замерзнете.
– Не думаю, – ответила она вызывающе, хотя ее уже начало трясти, правда, не только от холода.
Бросив полотенце на песок, Рауль медленно положил руки ей на плечи.
– Сэмми… – начал он мягко.
В ужасе от мысли, что он заметит ее чувства, девушка отчаянно старалась избежать ищущего взгляда мужчины. Но его прикосновение заставило Саманту затрепетать, а когда он склонился к ее лицу, губы сами приоткрылись для поцелуя.
Сначала он был сдержанно нежен, но постепенно становился все более страстным. Его язык сплетался с ее языком, его руки беспрепятственно скользили по ее спине и бедрам. Она напряженно застонала и прижала его к себе. На этот раз Саманта с радостью поняла, что не будет ни страха, ни робкого отступления. Что бы ни случилось в эту ночь – все правильно. Она отдастся ему страстно, с готовностью, с любовью.
Они опустились на колени. Песок был холодным. Саманта чувствовала, как руки Рауля снимают с нее мокрый купальник, ощущала тепло мужчины, его мощь. Ее податливое тело уступало ласковой силе.
Как и в прошлый раз, он взял в рот ее сосок и стал водить по нему языком. Она застонала. Его лицо опустилось ниже, он стал целовать ее живот, обхватив руками бедра. Потом ищущие губы опустились еще ниже. Девушка изогнулась дугой, и что-то похожее на рыдания вырвалось из ее горла.
– Пожалуйста, Рауль.
Ее голос был протяжным от желания, а пальцы снова и снова запутывались в его волосах. Он поднял голову, чтобы посмотреть на Саманту, и одной рукой повернул к себе ее лицо.
– Что вы хотите, дорогая? – спросил он очень мягко. – Вы хотите моей любви?
Он нежно провел другой рукой по ее бедрам. Желание пронизывало ее почти физической болью. Она услышала свой возбужденный крик:
– Да, о да, Рауль! Вы же знаете, что я хочу!
И схватив его руку, все еще лежащую у нее на лице, она прижала ее к губам. Но в следующий миг почувствовала, что мужчина отталкивает ее от себя.
– Хорошо. Я очень рад.
С огромным трудом ей удалось вернуться в реальность. Глаза Саманты расширились от изумления, когда она увидела, что мужчина поднялся на ноги и спокойно смотрит на нее.
– Рауль! – вскрикнула она в отчаянии. Но он уже надевал халат.
– Что такое?
– Я… я думала, что вы хотите соединиться со мной…
Больше она не могла говорить, спазм сдавил горло. Наступила тишина. Рауль безмятежно смотрел на лежащую у его ног девушку, слишком сломленную, чтобы прикрыть свою наготу, а потом сказал:
– Я могу желать вас чисто физически, как мужчина желает привлекательную женщину, но ничего более. – Он сделал паузу и нанес последний, убийственный удар: – Видите ли, моя милая, я не привык иметь интимные отношения с женщинами, которых презираю.
– Но почему?…
– Потому что я завлекал вас точно так же, как вы завлекали меня прошлой ночью. О, это довольно просто – сначала немного подразнить, а потом проучить. – Его голос кнутом хлестал по нервам. – Думаю, что проучил вас. И все же вы хотите меня, не так ли?
Она собрала остатки своей гордости:
– Нет, нет, не хочу!
Но его губы слегка дрогнули в усмешке. Он присел возле своей жертвы на корточки.
– Да нет же, хотите. – Он насмехался над ней! – Не лгите мне. И себе тоже.
Саманта отодвинулась. Он положил руку ей на грудь. Соски сразу же набухли от прикосновения. Скинув его руку, она свернулась калачиком и закусила губы до крови. Он выпрямился и хотел поднять ее на ноги, но девушка оттолкнула его.
– Оставьте меня в покое!
– О, дорогая. Сердитесь, что не можете сделать по-своему? Но я предупреждал вас, – его голос стал тверже, – что вы недостаточно сильны, чтобы сопротивляться мне, и я подчиню вашу волю своей.
Да, но вы не предупредили меня, чтобы я не влюблялась в вас, подумала она с отчаянием.
– Ну, вы идете? – В его голосе уже слышались нотки нетерпения. – Я должен еще поработать перед ужином.
– Нет.
– Как хотите. – Он положил рядом с ней фонарик. – Тогда увидимся позднее.
Саманта желала сейчас только одного – остаться здесь, на морском песке, и умереть. Но гордость, упрямая гордость заставила ее выпрямиться и сесть. Рауль шел по берегу. Она наблюдала за ним, пока он не исчез за деревьями. Какое-то время слышались его шаги по каменной тропинке, потом все звуки стихли, кроме шума волн. Одна волна почти коснулась ее ног, но Саманта смотрела на нее, ничего не чувствуя. Конечно, ей следовало понять, что такой человек, как Рауль, будет мстить. Странно, она была настороже весь день, а вечером расслабилась, осознав, что любит его…
Еще одна волна набежала, еще… Саманта лежала на холодном песке, тяжело дыша, как раненое морское животное, которое выползло на берег, чтобы умереть. Боль и унижение заливали ее сознание волнами горечи.
10
Карандаш замер в воздухе. Саманта глубоко задумалась. Надо, чтобы вода падала из ручья в бассейн единым потоком, это будет очень эффектно, особенно днем. А может, сделать ряд каскадов? Тоже получится красиво. Она может даже…
Впрочем, какое это все имеет значение? Карандаш выскользнул из пальцев и скатился по чертежу на пол. Она никогда не увидит законченным свое творение, никогда не пройдет по этому декоративному мостику, над эскизом которого так самозабвенно трудилась вчера, никогда не омоет пальцы в этом красивом маленьком фонтане, никогда не будет сидеть в тени деревьев в этой беседке… Кто-нибудь другой однажды будет прогуливаться рука об руку с Раулем по этим извилистым аллеям, мимо бассейна.
Кто-нибудь другой…
Линии чертежа расплывались перед глазами. Глубоко вздохнув, Саманта снова склонилась над доской.
Кто-то взял из ее рук угольник. Подняв глаза, она встретила взгляд Рауля, отчужденный и бесстрастный, как всегда. Внутри у девушки опять все задрожало, но она взяла себя в руки.
– Вы что-нибудь хотите?
От ее холодного безразличного тона он нахмурился.
– Хочу сказать вам в третий раз, что обед уже полчаса как готов.
– О, простите. Пожалуйста, извинитесь за меня перед Лусией, – Саманта старательно демонстрировала хорошие манеры, – но скажите ей, что я не голодна. Мне достаточно одного сандвича – здесь, пожалуйста.
Его хмурый взгляд стал еще более неодобрительным.
– Вы не обедаете уже третий день. Лусия начинает беспокоиться. Она думает, вам не нравится ее стряпня.
– Но вы же знаете, что это…
– А так как ее семья служила моей семье целыми поколениями – не говоря уже о том, что она отличная повариха, – то сегодня вы будете обедать.
– Послушайте, но я не голодна.
Он передернул плечами.
– Стакан вина улучшит ваш аппетит.
Быстро отодвинув стул вместе с сидящей на нем девушкой, Рауль поднял ее на ноги. Она приложила ладонь к голове, которая закружилась от многих часов сосредоточенной творческой работы, и инстинктивно сделала движение рукой, чтобы ухватиться за ближайшую опору, – ею оказалась грудь Рауля. Девушка почувствовала биение его сердца. Впервые после того вечера на берегу он прикоснулся к ней – или она к нему – и теперь она опять дрожала. Глаза их встретились, и, казалось, это было нечто большее, чем просто обмен взглядами.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Рауль сделал шаг назад, странно скривившись. В тот же миг Саманта отдернула от его груди свои руки, будто их обожгло. С вышел, ни разу больше не взглянув на нее. Девушка молча стояла у доски, глядя ему вслед. Кого обманывают, думала она, те поэты, которые воспевают радость любви? Любовь – ужасная вещь. Это непереносимая боль, от которой нельзя избавиться, это мрачная пустота, которую не может заполнить ничто, кроме…
Саманта, вздохнув, пошла следом за Раулем.
– Еще кофе? – спросил он, когда они заканчивали обед.
Она одарила его вежливой улыбкой:
– Нет, спасибо.
– Коньяка тоже не хотите?
Она покачала головой, наблюдая, как мужчина налил себе в фужер янтарную жидкость, покрутил его в пальцах с отсутствующим видом, а потом залпом выпил, запрокинув голову. Она видела линии его горла, легкое движение мышц при глотании. Поставив фужер, он поднял на нее глаза. Их взгляды встретились, и Саманте показалось, что на нее налетела буря и закрутила в своих объятиях. Дыхание ее участилось.
– Сегодня в одной из горных деревень – фиеста, – сказал Рауль. – Ничего особенного, но это настоящее, а не сделанное напоказ представление. Вам понравится.
– Вы так думаете? – Она плотно сжала губы.
– Конечно.
Девушка бросила на неге возмущенный взгляд. Это был уже прежний Рауль. Последние три дня он держал себя е ней вежливо-официально, с ледяным безразличием, которое могло заморозить, если бы она это допустила. Но теперь он демонстрировал высокомерную уверенность в том, что она пойдет на фиесту и получит удовольствие.
– Я думала, что у меня будет свободная ночь, – холодно сказала Саманта.
– Нет необходимости как-то особенно одеваться, – продолжал испанец, словно не замечая ее недовольства. – Это будет очень простой деревенский праздник.
– Не есть тенниска с лягушками будет в самый раз? – ядовито спросила девушка.
– Не совсем. – Его голос был совершенно спокоен. – Не сомневаюсь, вы подберете что-нибудь подходящее. – С этими словами Рауль вышел.
Оставшись одна, Саманта долго смотрела невидящим взглядом на букет гвоздик в центре стола. Что со мной происходит? – подумала она с отчаянием. Следовало стукнуть кулаком по столу и крикнуть: "Я не пойду, и вы ничего не сможете сделать, самодур и тиран!" Именно так поступила бы прежняя Саманта Браун. Но она пойдет, она знала это, пойдет, чтобы быть с ним еще несколько драгоценных часов.
Но если любовь делает тебя такой слабой и ранимой, то чем скорее преодолеешь эту глупость – нет, это безумие, – тем лучше.
Поднявшись в свою комнату, она быстро приняла душ, расслабляя мышцы спины и плеч, уставшие от долгой работы над чертежной доской, и подошла к гардеробу. Поделом будет мавританскому снобу, если она наденет тенниску с лягушками. Девушка уже достала эту рубашку, когда глаза ее сами остановились на менее вызывающей одежде, висящей в дальнем углу.
Когда она сошла вниз, Рауль ожидал ее на террасе, сидя за столом и глядя на гвоздики.
Он тоже переоделся: на нем была белая рубашка и темно-серые брюки, а на спинке стула висела черная кашемировая кофта. К лампе подлетел привлеченный светом мотылек, и он осторожно отогнал его. Мотылек вернулся, и Рауль снова отогнал его, но в третий раз не успел – мотылек влетел в круглый стеклянный абажур, затрепетал от палящего жара свечи и упал, умирая. Вот так же будет и со мной, подумала Саманта. Внезапно ее охватил страх. Если я не буду бороться, буду уничтожена. Так же как бедный мотылек, сгорю в пламени своей любви.
В эту минуту Гонсалес поднял глаза и увидел ее, стоящую в тени. Девушка заставила себя выйти на свет. Холодные глаза испанца осмотрели шелковую сине-зеленую юбку, покрой которой подчеркивал изящную линию бедер, зеленовато-желтую блузку, облегающую стройное тело.
– Если вы готовы, пойдемте, – сказал он и первым стал спускаться по лестнице.
Саманту охватило разочарование. Ведь она, затаив дыхание, ждала его реакции, ждала, как он оценит ее выбор одежды. Сердце ее трепетало, на щеках выступил румянец.
Деревня уютно располагалась в горах. Большая часть побеленных домов, повернутых фасадами к головокружительному спуску в долину, была скрыта кронами деревьев. Из маленьких окон пробивались видные издалека бледно-оранжевые полоски света.
С момента, как они отъехали от виллы, Рауль не произнес ни слова. Правда, разразился целым потоком испанских ругательств в адрес водителя ехавшей перед ними машины, который сделал какой-то неправильный маневр.
Припарковавшись на краю деревни, Рауль повел Саманту по узкой мощеной булыжником улочке, напоенной ароматом ночных цветов. Впереди слышалась музыка. Улочка вывела их на площадь, заполненную народом. Рядом с каменным фасадом церкви на временно сооруженном помосте расположился оркестр. Часть площади занимали столы, уставленные едой и вином. Меж деревьев, окружавших площадь, тянулись гирлянды огней.
Только что закончился танец, звучали аплодисменты и смех. Рауль взял два стакана с красным вином и повел Саманту к одному из столов.
На помост вышла моложавая женщина в черном, с гитарой. Раздались хриплые криви и аплодисменты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17


А-П

П-Я