– Я сама могу позаботиться о себе, – громко и отчетливо сказала Делия, отчаянно боясь повторения того, что случилось в пятницу вечером.
– Мало ли что может произойти! – возразил Уолтмен и, когда Делия повернула ключ в замке, распахнул дверь, вошел в крошечную прихожую и зажег свет.
Малогабаритное помещение не годилось для таких мужчин, как Барри. Рост не играл здесь никакой роли: во всем была виновата его могучая аура, и Делии стало не по себе.
Однако уходить он явно не собирался: наоборот, осматривался с любопытством, видимо ожидая, что квартира расскажет о своей хозяйке нечто интересное.
– Кофе хотите? – спросила Делия, в глубине души мечтая, чтобы он как можно скорее убрался отсюда. Останавливало ее только одно: невежливо выгонять человека, который сделал крюк, чтобы подвезти ее и Мелани.
– Спасибо, с удовольствием, – к ужасу хозяйки, ответил он.
На первом этаже коттеджа располагались гостиная, кухня и подсобные помещения, а на втором – две спальни и ванная. Конечно, домик невелик, но Делию вполне устраивал. Пока здесь не появился Уолтмен. Приступ клаустрофобии усилился, когда незваный гость последовал за Делией на кухню и прислонился к дверному косяку.
– Ничего, если кофе будет растворимый? – спросила она, ставя чайник.
– Чем проще, тем лучше, – прозвучал небрежный ответ.
Не чем проще, а чем быстрее, подумала Делия, встревоженная нехорошим прищуром, с которым Уолтмен рассматривал ее фигуру.
По дороге на кухню она сняла жакет и теперь жалела об этом.
– У вас здесь очень уютно. – От хрипловатого голоса у нее похолодело в животе. – Но неужели вы не страдаете от одиночества?
– Вообще-то нет, – ответила она, насыпая в чашки растворимый кофе и по-прежнему не поднимая глаз.
– Что значит «вообще-то»? Делия пожала плечами.
– Ну… у меня много подруг, есть любимые занятия, так что на страдания от одиночества просто не остается времени.
– И какие же у вас любимые занятия кроме плавания? Бег трусцой?
Слава богу, наконец-то безопасная тема! Делия подняла глаза и улыбнулась. Но улыбка тут же замерла у нее на губах: во взгляде Уолтмена читалось неистовое желание. Оно тут же исчезло, однако этого мгновения было достаточно, чтобы женщину охватила дрожь. О, она хорошо помнила этот взгляд!..
5
Делия завозилась с чашками, блюдцами и ложками. Жилка на шее пульсировала так, что, казалось, вот-вот лопнет.
– Вы не ответили на мой вопрос, – спокойно продолжал Уолтмен. Он не сдвинулся ни на шаг, но одного его присутствия было достаточно, чтобы у Делии все валилось из рук.
– Какой вопрос? – И зачем она только его впустила? От этого человека ее мог спасти только высоченный железобетонный забор, да и то вряд ли. Он пробил бы в заборе брешь и пролез в нее. Ага, чайник вскипел, надо быстрее заканчивать это кофепитие…
– Я спросил, чем вы занимаетесь в свободное время, – негромко напомнил Уолтмен.
– О, у меня множество увлечений. – Она стала наливать кипяток в чашки, пытаясь держаться как можно увереннее. Если Уолтмен поймет, что повергает ее в трепет, это будет иметь самые ужасные последствия. – Но главное из них – танцы… Молоко, сахар?
– Нет, не надо, – ответил он. – Давайте я отнесу кофе в комнату. – Внезапно его губы оказались совсем рядом с ухом Делии, и ее вновь одолела дрожь. Плохо дело…
– Ну, если хотите… – Она поставила чашки на поднос и отступила в сторону, стараясь не касаться Уолтмена. Кухонька тесная, и Делия предпочла бы все сделать сама.
Гостиная была побольше, но, когда гость сел за стол, показалась совсем крошечной. Хозяйка задернула шторы; опустилась в самое дальнее кресло – подальше от опасного человека. А тот не сводил с нее глаз.
Он поставил поднос на стоявший в центре низкий полированный столик из мореного дуба, и Делия порадовалась тому, что их разделяет хоть это препятствие.
Комната была уютная, практично меблированная и украшенная несколькими акварелями кисти покойного Энтони Бейсингера. Но присутствие Барри Уолтмена лишило гостиную и намека на уют. Скорее бы он выпил свой кофе и убрался…
– И какие танцы вам нравятся? – Гость сидел вытянув ноги, чувствовал себя как дома и уходить не собирался. Его чашка все еще стояла на подносе, но Делия поторопилась взять свой кофе: надо было чем-то занять руки.
– Пожалуй, латиноамериканские. Я вхожу в сборную Камдена по танцам. Мы уже выиграли несколько соревнований. – Господи, одернула она себя, ну зачем поддерживать беседу, если хочешь, чтобы человек как можно скорее ушел!
Уолтмен с улыбкой кивнул и посмотрел на Делию сквозь полуопущенные веки.
– Представляю вас в бросающем в дрожь испанском платье. Фигура у вас превосходная, в самый раз для танцев. Я с первого взгляда обратил внимание на вашу гибкость и грацию. Но теперь мне еще труднее видеть в вас адвоката. Странное сочетание – юриспруденция и хореография…
– А какие у вас увлечения, мистер Уолтмен? – холодно спросила Делия, решив, что он над ней посмеивается.
– К сожалению, у меня не хватает на них времени. – По его лицу было видно, что он продолжает представлять ее в соблазнительном наряде.
– Я горжусь и своей работой, и своим увлечением, – не постеснялась она высокопарных слов. – Мне нужно и то и другое. Ничто не успокаивает лучше, чем смена занятий.
– У вас есть братья или сестры? – Неожиданный вопрос заставил ее широко раскрыть глаза.
– Есть младший брат. Он военный моряк и живет в Калифорнии.
Уолтмен приподнял бровь.
– Он не захотел пойти по стопам отца? Забавно… Как адвокат он принес бы больше пользы, чем его сестра…
– Вы женоненавистник! – От гнева у Делии потемнели глаза. – Я делаю свою работу ничуть не хуже других! Отец гордился мной!
– Не сомневаюсь. Такой дочерью гордился бы любой отец, – согласился Уолтмен. – Умная, образованная, красивая… но абсолютно не похожая на адвоката. Думаете, при такой внешности кто-то будет воспринимать вас всерьез?
– И какая же у меня внешность? – прошипела Делия.
– Чарующая. – Он обезоруживающе улыбнулся. – Искушающая, пленительная… Прикажете продолжать?
Делия опешила.
– Допивайте свой кофе и уходите.
– Вы не любите комплиментов?
– Не люблю, если их делает такой человек, как вы, – отрезала она. – Узколобый консерватор, не желающий понять, что времена изменились и место женщины не только на кухне. Кстати, о еде. Скажите, вы часто бываете в ресторане «Пойнт-Плезант»?
Он недоуменно нахмурился, подобрал ноги и выпрямился.
– Редко.
– Тогда почему вы оказались там сегодня вечером? – Может быть, он ехал следом, подумала Делия, дождался, когда мы с Мелани вошли в ресторан, и повредил ее машину, чтобы предложить свои услуги?
Впрочем, эту гипотезу пришлось тут же отбросить. По словам Мелани, машина барахлила давно. И все же встреча в «Пойнт-Плезанте» казалась весьма подозрительной. Тем более что Уолтмен не производил впечатления человека, привыкшего обедать в одиночку.
– Рейчел уехала к брату в Нью-Йорк, – объяснил он. – Готовить не хотелось, вот я и решил поесть в городе.
История звучала правдоподобно, но… Должно быть, на лице Делии отразилось сомнение, и Уолтмен с кривой усмешкой добавил:
– А вы решили, что я преследовал вас? О господи, Бейсингер, зачем мне это? Встретив вас в этом ресторанчике, я удивился не меньше, чем вы.
– И все же признайтесь – совпадение слишком странное… Я ведь бываю в «Пойнте» от силы раз в год.
– Мне следует извиниться за то, что нарушил ваше уединение? – хмуро осведомился Уолтмен.
– Вы нарушаете его и сейчас, – напомнила она.
Он поднял чашку и посмотрел Делии в лицо. О господи, эти бездонные глаза… Ей пришлось сделать несколько глотков кофе, чтобы смочить пересохший рот. Близость этого человека доводила ее до исступления. Ну почему их отношения не ограничились официальными рамками?
– Интуиция подсказывает, – не сводя с Делии темных глаз, протянул он, – что вы хотите избавиться от меня, потому что не в состоянии справиться с собой…
Боже, он видит меня насквозь!
– Чушь! – с жаром возразила Делия. – Типичная мужская самоуверенность! Я устала, вот и все, а завтра у меня трудный день!
Гость посмотрел на часы и усмехнулся.
– Совсем не так поздно, всего-то начало одиннадцатого. Я думаю, вы лукавите.
– Зачем мне это делать?
– Чтобы защитить себя. Только тот, в ком не осталось нормальных человеческих чувств, не стал бы вспоминать о случившемся в пятницу.
– Неужели вы решили, что это для меня что-то значит? – с вызовом спросила она. – Да когда человек волнуется, с ним может случиться что угодно!
– А вы волновались?
– Еще бы! Вы явно пытались доказать, что я плохой адвокат, и прощупать, как я отношусь к легкому флирту. Смею вас уверить, у меня нет к нему тяги. Не знаю, что на меня нашло, но обещаю – повторения не будет! Вам больше не удастся обманом заманить меня к себе!
Уолтмен склонил голову набок и бросил на Делию раздосадованный взгляд–дескать, ничего-то ты не понимаешь, глупая девчонка.
– Мне нужно было поговорить с вами, Бейсингер, чтобы как можно лучше узнать женщину, которая будет защищать моего сына. – Он иронически ухмыльнулся: – А я сумел выяснить гораздо больше, чем хотел.
– Черт бы вас побрал! – с негодованием воскликнула она. – Вы пытались проверить, достаточно ли я нравственна для своей работы? Поэтому и поцеловали меня? Хотели любой ценой помешать мне защищать Майка? – Делия была вне себя от гнева – зеленые глаза метали молнии. – Но вы не добьетесь своей цели! – с силой воскликнула она. – Работа значит для меня все, вам не удастся подкопаться под меня!
– Я вовсе не собираюсь доказывать вашу некомпетентность, – искренне изумился Уолтмен. – Время покажет. Зато мне абсолютно ясно другое: вы очень красивая женщина и в состоянии свести с ума кого угодно. А ваша фигура, походка…
– Может, вы еще скажете, что я щеголяю своей сексуальностью? – хмуро перебила его Делия. – Мне не нравится тот оборот, который приняла наша беседа. – Она поднялась из-за стола. – Я прошу вас уйти.
Гость тоже встал, но, вместо того чтобы направиться к двери, подошел к удивленной Делии, посмотрел ей в глаза, и у нее тут же закружилась голова.
Я пьянею от одного его запаха, с ужасом подумала она. Этот мужчина возбуждает во мне чувства, о которых лучше и не думать…
А тот поднял руку и трогательным жестом коснулся золотистых волос, обрамлявших ее лицо и волнами падавших на плечи. Затем его пальцы едва притронулись к ее щеке, и этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы между мужчиной и женщиной проскочила искра электрического разряда. Несколько мгновений Делия не могла сдвинуться с места, полностью покоренная его чарами. Она с облегчением перевела дух, когда Уолтмен поспешно опустил руку.
– Вот теперь мне действительно пора, – виновато пробормотал он и, не говоря больше ни слова, вышел из дома. Делия тихо закрыла за ним дверь, немного постояла, прислушиваясь к удаляющемуся шуму мотора, а затем взяла чашки и понесла их на кухню.
Лучше бы он не прикасался к ней… Но ведь она и не провоцировала его. Если не считать того, что пару секунд стояла как зачарованная и упивалась его запахом…
Естественно, уснуть в ту ночь было невозможно. А когда она все же сумела задремать, зазвонил будильник.
Делия чувствовала себя так, словно пробежала марафонскую дистанцию. К концу дня стало немного полегче, но она не могла избавиться от мыслей о Барри Уолтмене. Как и следовало ожидать, позвонила Мелани и поинтересовалась, чем закончился вчерашний вечер.
– Кажется, ты выпустила джинна из бутылки! – лукаво заметила она.
– Мистер Уолтмен просил передать, что не может позволить тебе защищать своего сына, – с легким злорадством заявила Делия.
– В самом деле? – В голосе коллеги чувствовались нотки разочарования. – И что ты ему ответила?
– Чтобы он катился ко всем чертям. Мелани рассмеялась.
– Так и сказала? Ну, в общем, будем действовать, как и договорились. Знаешь, что я думаю? – Ее голос посерьезнел. – Ты ему нравишься. Именно тут и зарыта собака. Он заявил, что терпеть не может деловых женщин, но уже попался на крючок. Поэтому и злится.
– Не выдумывай! – запальчиво бросила Делия. – Это просто смешно! Я нравлюсь ему ничуть не больше, чем он мне. После окончания процесса мы с ним больше не увидимся. И слава богу!..
Неделя сменялась неделей, приближался суд, и, к облегчению Делии, Уолтмен больше не показывался. У Майка состоялся долгий разговор с Мелани Голдберг, после которого она уверенно заявила, что победа у них в кармане.
Сон у Делии постепенно наладился, хотя ей все еще снились поцелуи Барри. Да, если бы познакомиться с ним при других обстоятельствах…
В день слушания дела Майка она надела строгий костюм цвета морской волны, голубую блузку, туфли на среднем каблуке и тщательно заколола пышные волосы. Затем слегка подкрасила глаза и губы, надела жемчужные серьги.
Сегодня она увидит Барри Уолтмена! При этой мысли в кровь выплеснулось столько адреналина, что бедная женщина пришла в смятение. Мелани помалкивала, но была уверена, что Делия влюблена в отца своего клиента. Что же будет, если подруга убедится в своей правоте?
Делия еще никогда не являлась на заседания в таком невменяемом состоянии, как в этот раз. Во время рассмотрения дел ее ум был остр как бритва… и таким же должен быть сегодня. Надо справиться с наваждением.
Наваждение! Это слово повергло Делию в трепет. Она ведь не сходит по Уолтмену с ума? Просто считает его довольно привлекательным, вот и все. Столько дней не вспоминала о нем, так что ему не удастся выбить ее из колеи.
Но тогда почему при встрече с сыном и отцом Уолтменами в здании суда ее сердце чуть не выскочило из груди? Впрочем, она ничем не выдала себя и сохранила достоинство, сухо и деловито поздоровавшись, как того требовал от адвоката этикет.
Сын был бледен от волнения, у него тряслись руки; отец же не проявлял никаких эмоций и смотрел на адвоката Бейсингер с подобающей случаю серьезностью.
Через несколько минут в приемную влетела Мелани, увидела мрачную троицу и залилась смехом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17