Но к счастью, с ней находилась Тамсин, которая Лоре во всем помогала. Какая замечательная дочь! Она прервала свой отдых, чтобы заботиться о матери.
Тамсин презрительно усмехнулась. Сколько раз за прошедшую неделю она слышала эти слова о дочерней преданности! Что бы они подумали, скажи она им, какие чувства испытывает на самом деле? Как бы они отреагировали на ее заявление, что она приехала домой только по настоянию Лоры? Что она совсем не хотела возвращаться в Бостон? Что ей приходится постоянно подавлять в себе обиду и разочарование оттого, что она была вынуждена прервать каникулы? Откуда им было знать, как тяжело скрывать ей от всех свое отчаяние?
Вернувшись в Бостон, Тамсин сразу же написала отцу, но ответа до сих пор не получила, а ей так хотелось узнать что-нибудь о Хайвеле. Она хотела сама написать ему, но, не зная, дома ли он, не решалась посылать письмо, чтобы оно не попало в руки миссис Уильямс.
Ночью, лежа в постели без сна, она приняла решение. Когда Лора достаточно поправится, чтобы выслушать ее, Тамсин хотела попросить мать, после возвращения Чарльза, конечно, позволить ей опять поехать в Уэльс. Тамсин еще не знала, как она подойдет к Лоре с такой просьбой. Мать, несомненно, будет возражать – ведь Тамсин придется прервать учебу, но девушка твердо решила доказать Лоре, что считает себя вполне взрослой и в состоянии самой распоряжаться своей жизнью.
Теперь, когда Лора вторично вышла замуж, роль Тамсин в семье несколько изменилась. Мать куда чаще обсуждала свои дела с Чарльзом, чем с дочерью, но Тамсин, как ни странно, это нисколько не задевало.
Хотя они все вместе и разговаривали о Лансе и Джоанне, у Лоры никогда не возникало мысли, что поездка Тамсин к отцу стала для девушки гораздо большим, чем обычный визит вежливости. Лора с неприязнью восприняла факт рождения сына Ланса, но Тамсин вспомнила, что сама она точно так же отреагировала сначала на эту новость.
Однако для Тамсин все было иначе. Ее связь с отцом оставалась прочной, как и раньше, а Лора отношения с Лансом порвала навсегда. Тамсин иногда думала, не жалела ли ее мать о том, что ради карьеры отказалась от любви такого человека, как Ланс. До поездки в Уэльс Тамсин тоже считала, что карьера станет для нее главным в жизни, но за эти несколько недель она узнала себя гораздо лучше. Хайвел оказался прав, утверждая, что жизнь в долине многому научит девушку. Только он не мог и предположить, что в этом обучении сам сыграет главную роль.
На следующей неделе пришло письмо от отца. Тамсин получила его утром, когда пошла, готовить для матери завтрак, потому что Лора взяла за правило завтракать в постели. Обычно, когда Тамсин возилась на кухне, у нее оставалось несколько свободных минут.
Захватив с собой письмо, девушка расположилась в большой модернизированной кухне, так непохожей на простую деревенскую кухню Джоанны или на запущенную кухню Хайвела, и открыла конверт.
Читая письмо, Тамсин словно вновь возвратилась в долину, в дом своего отца. Он благодарил дочь за письмо, радовался, что она не забыла о них, как только уехала из Уэльса. Он писал о возвращении Джоанны из больницы, о том, как набирает в весе Глин. Через шесть недель мальчика должны были крестить, и Ланс спрашивал, не могла бы Тамсин вернуться, чтобы присутствовать на крестинах.
Тамсин с огромным волнением прочитала теплое письмо отца, особенно те строки, где он писал, как они все скучают по ней; даже Джоанна говорит, что без нее дом опустел. Отец напомнил Тамсин об их последнем разговоре и очень просил считать Трефаллат своим вторым домом.
Тамсин с грустью дочитала письмо до конца. Ей было очень приятно сознавать, что отец любит ее, но, к сожалению, в письме не было ни строчки о Хайвеле. Почему? Неужели он до сих пор не вернулся? Или отец не считал нужным даже упомянуть о нем? Да и почему он должен был это делать? Ведь с его точки зрения, Хайвел значил для нее не больше, чем Дэвид, о котором Ланс не упомянул тоже.
Спрятав письмо в конверт, Тамсин встала и включила кофеварку. Девушке следовало понять, что для Хайвела ее возвращение в Штаты стало завершением их короткого знакомства. Он считает их отношения законченными, и надо с этим смириться. Помимо всего прочего он женат и, очевидно, не собирается в этом отношении ничего менять.
Но, получив письмо от отца, Тамсин стало еще тяжелее, чем прежде. Ее сердце разрывалось между желанием сказать матери, что хочет вернуться в Уэльс, и страхом разочарования, если Хайвел откажется относиться к их отношениям серьезно.
Несколько дней спустя в Бостон вернулся Джерри Торп. После того, как их планы сорвались, он уехал с родителями в Майями-Бич. Он был в восторге, когда узнал, что Тамсин уже приехала из Англии.
Джерри сразу же пришел к ней и с одобрения Лоры пригласил Тамсин покататься на машине его отца. Тамсин заметила, что в последнее время мать стала проявлять повышенный интерес к ее делам. Возможно, Лора догадывалась, что хотя Тамсин внешне и вела себя как обычно, что-то в ней переменилось. Лора не могла точно определить, что это за причина, иначе разговор об этом уже давно бы состоялся. Тем не менее, Лора с радостью встретила приход Джерри Торпа, с которым она связывала ситуацию, существовавшую до отъезда Тамсин.
Джерри остался преданно неизменным. Он привез Тамсин к морю; молодые люди сидели в машине и делились впечатлениями.
– Ну, как Уэльс? – спросил Джерри, закуривая сигарету. – А отец? Все было так же плохо, как ты и предполагала?
– Все оказалось иначе, – сдержанно ответила Тамсин. – Я… я хорошо провела время!
– Надо думать!
– Да. Папа был очень добр ко мне, и Джоанна оказалась совсем не такой, какой я ее себе представляла.
Джерри вздохнул.
– Тогда почему ты так быстро вернулась?
– Мама сломала ногу.
– Ну и что?
– Я была ей нужна. Чарльз еще не вернулся из своего турне.
– Твоя мать вполне могла нанять себе сиделку! Тебе не следовало мчаться сюда, чтобы изображать преданную дочь.
Тамсин опустила голову.
– Но ты же знаешь мою маму. Она хотела, чтобы я приехала.
– О да, я ее знаю, – подтвердил он.
Тамсин вздохнула.
– А ты чем занимался? В Майями-Бич было весело?
– Да, здорово! Я надевал рубашку только вечером.
– Ты отлично загорел, – улыбнулась Тамсин.
– И ты тоже. Я вижу, что климат в Англии не так уж плох.
– В Уэльсе, – поправила его Тамсин, задумчиво накручивая прядь волос на палец. – Да, погода была хорошей.
– Что ты там делала?
– Что? – Она пожала плечами. – Ну, я загорала, помогала Джоанне по дому…
– Вот так каникулы!
– Я ничего не имела против. Она ждала ребенка в это время. Он как раз родился за неделю до моего отъезда.
– Ребенок? – удивился Джерри. – Черт возьми, я думал… я хотел сказать… неужели тебя это не задевало?..
– Только сначала, – призналась она. – Но потом я поняла, что глупо было так себя вести. Я хочу сказать, что отец и Джоанна любят друг друга, поэтому им вполне естественно иметь ребенка.
– Наверное, – согласился Джерри. – Слушай, Тамсин, я скучал по тебе.
– В самом деле? – Она не смотрела ему в глаза. – Приятно слышать.
– По твоему холодному тону я понял, что ты по мне не скучала! – заметил он.
– Я… я этого не говорила… – попыталась оправдаться Тамсин.
– И не надо ничего говорить. Это очевидно. Ладно, Тамсин, я с самого начала подозревал, что безразличен тебе.
– Нет, Джерри!
– Я сам виноват. Я знал, что для тебя отказ от нашей поездки не имел такого большого значения, как для меня.
– Мне нравится быть с тобой, Джерри.
Он только кивнул, потом резко переменил тему разговора.
– Во вторник у нас будет турнир по теннису. Пойдешь со мной?
– Почему бы и нет? – согласилась она. – Это должно быть интересно.
К тому времени, как вернулся из своего турне Чарльз, а Тамсин, наконец, набралась мужества поговорить с матерью о возвращении в Уэльс, Лора убедила себя, что ошиблась, и ее дочь совсем не изменилась. Каждый день Тамсин встречалась с Джерри Торпом или с кем-нибудь из своих старых приятелей, и казалось, что поездка дочери в Европу и несколько недель, проведенных у отца, уже забыты.
Поэтому для Лоры явилось неприятным сюрпризом, когда вскоре после того, как ей сняли гипс, однажды вечером Тамсин спросила, не может ли она поговорить с матерью наедине.
В сердце Лоры сразу закралась тревога. Она нахмурилась.
– Мы теперь одна семья, дорогая. То, что ты хочешь сказать, можешь говорить в присутствии Чарльза.
После обеда Чарльз удобно устроился в кресле и развернул газету. Перед ним стоял бокал бренди. Осенний семестр скоро должен был начаться, и они с Лорой пользовались последними днями отдыха.
Тамсин помедлила, но делать было нечего.
– Хорошо, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты разрешила мне вернуться в Трефаллат.
Лора онемела от неожиданности, и даже Чарльз оторвался от газеты и удивленно уставился на девушку.
– Ты имеешь в виду… ты хочешь вернуться к отцу? – тихо спросила Лора.
– Да. На время.
– Что это значит – на время?
– Я думаю… месяцев на шесть…
– На шесть месяцев! – воскликнула Лора. – А как же твоя учеба?
Тамсин перевела дух.
– Она может подождать.
Чарльз встал и отложил газету.
– Не кажется ли тебе, что ты поступаешь неразумно? – спросил он. – Это идея твоего отца?
– Нет. Моя. – Тамсин было неприятно отвечать на вопросы Чарльза. Он остался для нее чужим человеком. Ей гораздо ближе оказалась Джоанна, хотя Чарльза Тамсин знала гораздо дольше.
– Но я не понимаю. – Лора в волнении начала обмахиваться платком. – Что ты собираешься делать в Трефаллате целых шесть месяцев?
Тамсин пожала плечами.
– То же самое, что я делаю здесь.
– Но ты не сможешь продолжать учебу! – повторила Лора.
– Я знаю. Как ни странно, мама, люди могут вполне обходиться без этого.
– О, это все влияние твоего отца! – теряя терпение, воскликнула Лора. – Я знала, что мне не следовало отпускать тебя к нему!
– Неправда! – возмутилась Тамсин. – Он не пытался влиять на меня. Это мое собственное решение. Я хочу вернуться.
– Я не понимаю, я просто ничего не понимаю. – Лора встала с дивана и чуть прихрамывая, подошла к бару, чтобы налить себе бренди. – Я всегда считала, что ты здесь счастлива.
– Была счастлива! – Тамсин беспомощно развела руками. – Мама, люди могут быть счастливы по-разному.
– Но раньше ты к этому не стремилась!
– Раньше я не знала своего отца! – ответила Тамсин.
– Вот именно, – заметил Чарльз. – Что бы ты ни говорила, совершенно ясно, все эти твои мысли исходят от него!
– Нет! – с жаром возразила Тамсин. – Дело не только в нем.
Лора нахмурила брови.
– Что это значит? – сердито спросила она. Тамсин нервно сжала руки.
– Ну… есть еще кое-кто…
– Кое-кто? – Лора удивленно уставилась на дочь. – Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, там остался человек, которого я хочу увидеть вновь.
Лора закатила глаза.
– О, Боже! Какая-нибудь очередная детская влюбленность!
– Ничего подобного! – воскликнула Тамсин; ее щеки пылали.
– Тогда что же это? Ради Бога, Тамсин, разве здесь мало молодых людей? Стоило тебе ехать за тридевять земель, чтобы влюбиться в какого-то прыщавого парня с угольной шахты!
– Это… это возмутительно! – в ужасе воскликнула Тамсин.
Чарльз поднял руку.
– Давайте не будем устраивать скандал, – спокойно посоветовал он. – Нельзя превращать разговор в обмен оскорблениями – это ничего не решит. Я предлагаю дать Тамсин возможность спокойно все рассказать.
Лора прижала платок к глазам.
– Я не хочу ничего слушать. Это отвратительно!
Чарльз строго взглянул на жену, и она замолчала, а он обратился к Тамсин.
– А теперь расскажи нам обо всем, – попросил он.
Тамсин нервно передернула плечами.
– Все очень просто. Я влюбилась.
– О, избавьте меня от этого, – простонала Лора.
– Это правда! – почти выкрикнула Тамсин. – Я ничего не могла с собой поделать. Это чувство оказалось сильнее меня.
– И кто этот молодой человек? – спросил Чарльз, словно не обращая внимания на расстроенный вид жены. – Где он живет? Чем занимается?
Тамсин вздохнула.
– Он… он не молодой человек, – тихо сказала; она.
Лора сразу встрепенулась.
– Что ты имеешь в виду? Кто же он?
– Он… он – друг отца, – объяснила Тамсин. – Писатель. Он живет в деревне.
– Писатель! – недоверчиво бросила Лора. – И о чем же он пишет?
– Дай ей возможность высказаться, – одернул ее Чарльз.
– Он пишет романы, – нехотя произнесла Тамсин. – Его зовут Хайвел Бенедикт.
– Хайвел Бенедикт! – Лора была потрясена. – Хайвел Бенедикт! Боже правый, Тамсин, у тебя роман с этим человеком?
– Я этого не говорила, – возразила Тамсин. – Ничего подобного, мама.
– Объясните мне, в чем дело? – недоуменно спросил Чарльз. – Ты знаешь этого человека, Лора?
– Знаю его? Конечно, знаю. Он кузен Джоанны. Он даже был на нашей свадьбе, моей и Ланса.
Чарльз был поражен.
– И в этого человека ты влюбилась, Тамсин?
– Да, – ответила девушка, не обращая внимания на возмущенное восклицание матери.
– И он влюблен в тебя?
Тамсин опустила голову.
– Нет, я этого не говорила, – тихо ответила она. – Он… он смотрит на меня, как на ребенка.
– Надо думать! – Ответ дочери немного успокоил Лору. – Боже мой, Чарльз, эта идея просто смешна!
Тамсин взглянула на мать.
– Почему смешна?
Лора бросила на нее возмущенный взгляд.
– Потому что этот человек слишком стар для тебя. И вообще он… не подходит.
– Для кого? – настойчиво допытывалась Тамсин.
– Для тебя… для меня… для всех! Тамсин, я была очень терпелива с тобой, но я больше ничего не хочу даже слышать об этом!
– Лора! – В голосе Чарльза звучало предостережение. – Лора, не поступай опрометчиво!
– Что? Почему я не могу поступать, как считаю нужным?
Чарльз нахмурился.
– Потому что Тамсин уже не ребенок, хотя ты, возможно, по-прежнему считаешь ее маленькой. В следующем месяце ей будет восемнадцать. Она уже достаточно взрослая, чтобы самой решать за себя.
Лора открыла, было, рот, чтобы возразить, но промолчала: она всегда прислушивалась к советам Чарльза и ценила его мнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19