– Если при нем не оказалось удостоверяющих личность документов, то нет. – Он заглянул в обеспокоенное лицо миссис Крейн. – Я займусь этим.
– Благодарю вас. За все, что вы для нас сделали. И Рональд тоже благодарен вам. – Она бросила на сына осуждающий взгляд.
– Я хочу ему кое-что сказать. – Суровое лицо Юджина повернулось к парню. – Ты должен окончить школу. Если я узнаю, что ты не ходишь туда, я вернусь. Ты меня понимаешь? – Тот молча кивнул, и он продолжил: – Я кое-кого здесь знаю. Думаю, у тебя будет возможность подработать, но только после школы. И только если у тебя будут хорошие оценки. – Он достал из кармана рубашки визитную карточку и отдал ее миссис Крейн. – Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится.
Глаза женщины наполнились слезами благодарности, она слабо улыбнулась.
Роберта следила за Рональдом. Но теперь ее внимание переключилось на Юджина. С изумлением и радостью она увидела нежность в его взгляде, обращенном на хрупкую женщину. Она поняла его чувства. Его не оставила равнодушным ситуация, в которой оказался Рональд, горевший решимостью помочь матери и злостью на бросившего их отца.
Она поняла, что сейчас увидела своего партнера совсем с другой стороны. Под грубоватой внешностью скрывались нежность, доброта к детям и к слабым и обиженным. Он маскирует эти чувства за фасадом сурового мужчины, не желая, чтобы кто-нибудь даже заподозрил об их существовании.
Роберта молчала, пока они ехали по городскому шоссе. Неожиданно Юджин остановил машину, прервав ее размышления. Выглянув в окно, она увидела, что они находятся на берегу, и вопросительно посмотрела на него.
– Почему мы остановились?
– Я думал, ты захочешь поговорить. – Его глубокий хрипловатый голос звучал нежно.
Она сделала вид, что рассматривает сложенные на коленях руки. Сказать ему о своих чувствах означало бы расстаться с частью своей души. Готова ли она к этому? Роберта ни с кем никогда не делилась сокровенными чувствами. Осознав, что Юджин первый, с кем она могла бы поделиться ими, она поняла, в какую мрачную и замкнутую женщину превратилась. Роберта снова уставилась в окно и наконец, собравшись с духом и глубоко вздохнув, заговорила:
– Ты был прав все это время.
– В чем?
– Конрад оказался бы в безопасности под твоей опекой. Если бы я могла сказать ему об этом. – Она повернулась к нему, ожидая увидеть его реакцию. Юджин не ответил, и она снова вздохнула, часто заморгав, чтобы удержать набежавшие слезы. – Сразу после смерти родителей у нас с Конни были такие же споры. Ему было тринадцать, и он хотел работать в местном овощном магазинчике. Мне еще удалось его убедить, что страховка матери и отца позволит нам сохранить дом и оплачивать его учебу в школе. – Она почувствовала ком в горле. – Я стала учиться на юриста и подрабатывала по ночам. Я почему-то все время верила, что нам удастся выкарабкаться.
Она не упомянула об одиночестве и грусти, которые испытывала от того, что у нее почти не оставалось свободного времени, не было возможности почаще бывать с братом и его друзьями.
– И вот теперь я без работы и не имею ни малейшего представления, что мне делать дальше.
– Ну, я уверен, что мы что-нибудь придумаем.
– Конни – все, что у меня есть.
– Знаю, – с нежностью произнес Юджин, и его рука, лежавшая на спинке сиденья, коснулась ее плеча. – Пойдем, я хочу показать тебе кое-что. – Он открыл дверь и вышел.
Роберта выскользнула из машины следом за ним. Сильный бриз моментально растрепал ее волосы. В октябре в этой части Калифорнии зима еще не наступала, но у залива всегда было холоднее. Она сняла туфли и оставила их в машине. Юджин взял ее за руку и повел к воде.
Они стояли, наблюдая за прибоем.
– Была здесь когда-нибудь? – спросил он, глядя на нее с высоты своего роста.
– Проезжала мимо, но никогда не останавливалась. Как называется этот залив?
– Бока Чика, в переводе с испанского – «маленькое устье». Красота, не правда ли? – Они помолчали. – Ты когда-нибудь ловила рыбу? – спросил Юджин.
Она покачала головой. Он подошел и встал позади нее. Она откинулась назад, прижавшись спиной к его широкой груди. Его руки обхватили ее сзади и пальцы скрестились на её талии. Ей не хотелось никуда идти.
Долго они стояли, не двигаясь, зачарованно любуясь красотой работы небесного художника.
– Бетти, – прошептал он, глядя на нее со смешанным чувством. Пригладив рукой ее растрепанные ветром волосы, он нежно коснулся ее губ.
Ее имя на его устах, произнесенное так мягко, подействовало на Роберту словно физическое прикосновение. Ей хотелось запустить пальцы в его взлохмаченную ветром шевелюру. Она инстинктивно приподнялась на цыпочки, в то время как он слегка наклонился, чтобы уравнять разницу между его ростом и ее невысокой фигуркой.
Его губы были мягкими и нежными. Он раскрыл языком ее губы, их языки встретились, она ощутила вкус соли. Этот поцелуй под ярко пламенеющим закатным небом, казалось, длился вечность.
Роберта судорожно вздохнула, обвила руками его шею и крепче прильнула к нему, чувствуя, как хрупкий мостик, разделявший их, рухнул. Осознав, что все ее существо радостно откликается на его поцелуй, Юджин обнял ее еще сильнее. Его губы скользнули вниз по ее шее, осыпая кожу частыми горячими поцелуями. Его дыхание возбуждало ее. Пальцы, гладящие ее бедра, стали более настойчивыми.
Ей было так хорошо в его объятиях. Здесь никто не мог помешать им – ни срочный звонок, ни чей-то визит. Их неудержимо тянуло друг к другу.
Но обстоятельства, разделявшие их, продолжали существовать – долг Юджина и чувство вины, которую Роберта испытывала перед братом.
С огромным усилием Юджин оторвался от нее, напоминая себе, что ему придется арестовать Конрада, когда они найдут его.
А Роберта в этот момент вспомнила, что у него назначено свидание с высокой голенастой блондинкой, и она не знает, собирается ли он увидеться с Денизой потому, что та ему нравится, или потому, что хочет выудить у нее какую-нибудь полезную информацию. А не использует ли он ее точно так же, чтобы добраться до Конрада?
Ветер прекратился.
– Уже поздно, – сказала она, – нам пора возвращаться.
Он внимательно посмотрел на нее, словно стремясь запомнить черты ее лица.
– Хорошо. Кажется, я забыл, что у тебя свидание с Гилбертом.
12
На следующее утро Юджин появился ровно в девять. Когда она открыла ему дверь, он повел ноздрями.
– Хм. Пахнет чем-то вкусным.
Он был в форме – светло-коричневой рубашке и брюках цвета хаки. Как обычно, на голове у него была кремовая шляпа. Роберта невольно подумала, что он в любой одежде выглядит ужасно сексуально.
– Я готовлю завтрак. Присоединишься? – Она развернулась и направилась на кухню.
Он последовал за ней.
– Думал, ты не пригласишь.
– Свежий кофе в кофейнике на столе. Наливай сам. Ты какую яичницу предпочитаешь?
– Сверху не зажаренную. Из пяти яиц.
Она удивленно приподняла брови. Он улыбнулся:
– У меня сегодня с утра хороший аппетит.
Роберта разбила яйца одно за другим на шипящую сковородку.
– А мне казалось, тебя еще переполняет чувство сытости от тех овощных паштетов, что ты ел вчера.
Она готова была откусить себе язык. Что он делает ночами, ее не касается. Она достала из тостера четыре ломтика хлеба и бросила их на тарелку рядом с плитой. Юджин наблюдал за ней.
– Ну, если строго придерживаться фактов, то я ужинал вместе с телевизором.
Роберта, собиравшаяся переложить яичницу на блюдо с беконом, который она поджарила раньше, замерла со сковородкой в руках.
– Не говори только, что Дениза Роквелл не сдержала обещания и не приготовила тебе ужин.
Он непонимающе смотрел на нее какое-то мгновение.
– Ах, вот ты о чем, – наконец сказал он.
Роберта поставила на стол тарелки и села, нахмурившись.
– Ты же говорил мне, что она пригласила тебя вчера на ужин.
Беря с тарелки тост, он пожал плечами.
– Да, но я не говорил, что принял ее приглашение.
Она сглотнула.
– Ты не принял?
– Угу. Я здорово устал вчера. Должно быть, повлиял морской воздух.
Их глаза встретились. Роберта первая отвела взгляд. После неловкой паузы она встала.
– Тебе лучше поторопиться с завтраком, если ты хочешь в десять быть у Луиса.
Ее сердце пело.
Луис жил в доме, унаследованном от дяди. Несколько спален выходили окнами на огромную хорошо подстриженную лужайку. Дом и площадка вокруг него были окружены высокой кирпичной стеной. Слуга провел посетителей в отделанный темными деревянными панелями кабинет, где Луис уже ждал их, удобно расположившись в темно-вишневом кожаном кресле.
– Доброе утро. Пожалуйста, садитесь. – Он кивнул в сторону стратегически поставленных напротив его стола двух стульев. – Не хотите ли что-нибудь выпить? – Его кофейно-чайные глаза скользнули по Юджину и остановились на Роберте.
Они вежливо отказались.
– Чем я могу вам помочь? – спросил Луис.
– Мы хотели бы узнать, не удалось ли вам что-нибудь еще вспомнить относительно смерти вашего дяди, – сказал Юджин. – Что-нибудь, что вы забыли упомянуть раньше.
Луис на мгновение задумался и покачал головой.
– Нет, к тому, что я уже сказал вам, мне нечего добавить. – Он опять взглянул на Роберту. – Я удивлен, увидев вас вместе.
– Я здесь не по поручению окружного прокурора, мистер Болдуин, – пояснила она, – а как заинтересованное лицо. С разрешения мистера Эронсона.
– Понимаю, – ответил он.
Юджин наклонился вперед.
– Вы упоминали, что в ту ночь, когда умер ваш дядя, здесь была вечеринка.
Луис кивнул.
– Да, небольшая вечеринка. – Откинувшись в кресле, он внимательно разглядывал Юджина.
– И кто присутствовал?
– Глен Джефферсон, его жена Кэтрин, сын Фреда – ему двадцать восемь, он работает на фирме. Еще Гейбл Патрик с женой Сильвией, ну и я, конечно.
– Гейбл Патрик?
– Президент «Патрик корпорейшн».
– Это была деловая встреча?
Луис пожал плечами.
– Да нет. Дядя и Гейбл давно дружили.
– Был еще кто-нибудь?
– Секретарь дяди, Дениза Роквелл.
– Ваш секретарь теперь.
– Да, – улыбнулся он.
– Вы с дядей ладили нормально?
Луис поднял со стола тяжелый пресс для бумаг и стал внимательно разглядывать его.
– Не всегда. Иногда наши мнения по поводу некоторых решений в сфере бизнеса расходились. – Он поставил пресс на место. – Мой дядя был щедрым человеком. Щедро дарил свое время. Я всегда наслаждался теми часами, которые мы проводили вместе.
– Ваш дядя делился с вами своими проблемами, секретами? – задал очередной вопрос Юджин.
– Если у него и были секреты, он унес их в могилу, – спокойно, ровным голосом ответил Луис. – Мой дядя не был святым, мистер Эронсон. Есть люди, которые не любили его. Он был очень могущественный человек. Как личность и как профессионал.
– А Джефферсон? Как вы думаете, был бы он способен убить вашего дядю? – спросила Роберта.
– Все возможно, полагаю. Но я так не думаю. – Он внимательно посмотрел на нее. В его глазах впервые за все время вспыхнул интерес. – Простите мою некомпетентность в этих вопросах, но у меня создалось впечатление, что два свидетеля уже дали показания на Конрада Стаута.
Юджин еще больше наклонился вперед.
– Один из ваших слуг видел, как он выходил из дома, но никто не видел, как он совершал убийство.
Другой свидетель вообще больше не сможет давать показаний.
– Понимаю. Я думал, что в данных обстоятельствах исключены какие-либо сомнения. – Он склонил голову набок и обратился к Роберте: – Если ваш брат невиновен, почему он скрылся?
Она взглянула ему прямо в глаза.
– Не знаю. Может быть, боится. Или знает что-то, но не имеет возможности прийти в полицию. Не исключено, что Конрад появился в этом доме в тот момент, когда ваш дядя уже был мертв, и он видел, кто его убил. Как вы сказали, все возможно. Человек считается невиновным, пока его вина не доказана, мистер Болдуин. – Она с трудом сдерживала волнение.
Луис вздохнул.
– Вы правы, конечно. Извините. Просто мне очень хочется, чтобы это все скорее закончилось. – Затем он вежливо обратился к Юджину: – Хотите узнать что-нибудь еще?
– Нет, это все. – Тот встал. – Спасибо.
Роберта наклонила голову, выражая благодарность, тоже встала и оглядела комнату. Вдоль одной из стен стояли полки с книгами. Среди них были триллеры, детективы, а также руководства по ведению различных отраслей бизнеса. Часть другой стены занимала коллекция оружия. Около шкафа с оружием стоял еще один, поменьше. Он привлек ее внимание, и она подошла поближе. Потом взглянула на Луиса и удивленно приподняла бровь.
– Похоже, очень дорогие игрушки, – резюмировала она, кивая на несколько лежащих в ряд ножей.
– Да. – Луис встал рядом с ней. – Дядя начал собирать их несколько лет назад.
– Он всегда держал их запертыми?
– Нет, не всегда. Иногда он доставал что-нибудь показать друзьям, а потом забывал запереть шкаф. Я всегда напоминал ему об этом. В ту ночь, когда дядю убили, он показывал Фреду Джефферсону нож…
– Которым дядю позже убили? – закончила она.
– Да. – В первый раз Луис выдал свое напряжение.
– Извините. Еще раз благодарим вас за то, что смогли уделить нам время, – спокойно сказала Роберта и повернулась к выходу.
Пока они не выехали на шоссе, она молчала, потом заговорила.
– Юдж, тебе никакой из этих ножей не показался знакомым?
Он покачал головой.
– Нет, а что?
– Я только подумала, не принадлежал ли нож, которым убили Альваро Камоэнса, тоже к этой коллекции?
– Не исключено. Каждый из этих ножей отличается от других. Вполне можно предположить, что кто-то взял нож и убил им Альваро. Но позволь мне напомнить тебе – ты сама мне говорила, что Конрад ходил пару раз к Болдуину. Он тоже мог украсть нож.
– Хорошо, – сказала она. – А что, если во время одного из его визитов Говард Болдуин показал ему нож, как, например, Фреду, и, может быть, даже дал ему его подержать, и таким образом отпечатки пальцев Конрада оказались на ноже. А убийца Камоэнса знал об этом и использовал этот факт, чтобы свалить вину на моего брата.
Юджин некоторое время задумчиво молчал.
– Да, такая вероятность не исключена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22