— Сделать это по-настоящему, любимая? — хрипло прошептал он в горячую кожу Натали. — Разумеется. Но я обещаю тебе также что-то особенное. Я обещаю тебе медовый месяц, который ты не забудешь никогда.
— Иди ко мне! — Это была и мольба, и приказ, которому невозможно не подчиниться. — Скорее иди ко мне!
Натали лепетала в беспамятстве, прижимаясь ко рту Этьена, и он ощущал сладкий вкус ее мягких чувственных губ. Не открывая глаз, она торопливыми пальцами нащупывала и расстегивала пуговицы его рубашки. Потом распахнула ее и прижалась обнаженной грудью к груди Этьена. Почувствовав прохладное прикосновение ее розовых, нежных, как лепестки, сосков, он глухо застонал.
Опустившись на колени, он одним движением сорвал с Натали крохотные шелковые трусики и бросил их на ковер. Потом прижался губами к рыжему треугольнику волос и, медленно поднимаясь, покрыл поцелуями ее плоский живот, грудь и шею. Натали трепетала в его руках. И он, выпрямившись, обнял ее так крепко, что она задохнулась, почувствовав всю силу и мощь его страсти.
— О, продолжай… Я не могу больше… Он подхватил Натали на руки и бережно перенес на кровать. Подушки и одеяло полетели на пол, следом за ними забытая ночная сорочка и одежда Этьена. Натали, раскинувшаяся на льняной гладкости простыни, была нестерпимо соблазнительна. Ее стройное тело, разметавшиеся кудри, алый румянец на щеках. Этьен вытянулся рядом, прижавшись к ее бедру.
— Я знал, что это случится, — прошептал он хрипло. — Знал с того момента, когда впервые поцеловал тебя. Ты ответила с такой чувственностью, что я едва не сошел с ума от желания. Я и сейчас не могу ни о чем думать…
Этьен, склонившись, прикоснулся губами к груди Натали, затем медленно обвел языком кончики напрягшихся сосков. Натали вздрогнула и тихонько застонала от наслаждения.
— И ты не можешь. Знаешь, глядя на тебя, я совершенно теряю голову… — Он едва слышно рассмеялся. — Кто бы мог подумать…
— Действительно. — Натали улыбнулась, открывая глаза. — Для меня это полная неожиданность…
Легчайший вздох изумления вырвался у нее, когда она увидела, как великолепен был обнаженный Этьен. Стройное смуглое тело, сильные руки, узкие бедра. Дрожащими пальцами Натали провела по его животу, обводя впадинку пупка, и спустилась ниже, в густые вьющиеся заросли, к тому, что заворожило ее своей мощью. Под ее ладонью тело Этьена напряглось, он глубоко вздохнул и застонал.
Натали торжествовала. Он был полностью в ее руках — во всех смыслах слова. Как просто оказалось подчинить своей воле этого хладнокровного мужчину. Еще час назад она не смела поднять на него глаз. А теперь он вздрагивает от ее ласк, и она может делать с ним что угодно.
— Ты ведьма! — Упрек Этьена прозвучал восторженно. — Если продолжишь в том же духе, я не отвечаю за последствия.
— А может быть, меня интересуют как раз последствия. — Синие глаза Натали насмешливо поблескивали из-за упавших на лицо волос. — Может быть, я хочу…
— Я точно знаю, чего ты хочешь! — Этьен схватил ее за плечи и опрокинул на спину. — Ты хочешь узнать, что я чувствую. И хочешь испытать это на себе. Отлично. Когда ты дотрагиваешься до меня здесь…
Он медленно, едва касаясь, провел кончиками пальцев по всем изгибам тела Натали, от лодыжек до подбородка, потом задержал ладонь на сокровенном холмике.
— Это чувствуется так…
Этьен прижался к Натали горячим телом и, наклонив голову, захватил губами ее напряженный сосок. Свободной рукой он обхватил вторую грудь и легонько сжал. Его жаркое дыхание овевало кожу Натали.
— А иногда это чувствуется так…
Он медленно провел губами по ее животу, нежно коснулся языком пупка. Затем спустился еще ниже, к треугольнику рыжеватых волос, и, слегка раздвинув бедра Натали, стал целовать ее в самое сокровенное местечко, все глубже и сильней. Острое, как боль, наслаждение пронзило тело Натали, и она не смогла сдержать крика.
— Этьен!
Она забилась в его руках, переживая мгновения сладкого и мучительного восторга. Ничего больше не существовало в мире, кроме горячей волны страсти, захлестнувшей ее, кроме жарких губ в самой сердцевине ее тела.
— Этьен, пожалуйста!
Натали, приподнявшись, обхватила его руками, притягивая к себе, ногтями вонзаясь в плечи. Она безумно хотела его. Хотела почувствовать его силу в себе, хотела испытать чувство наполненности, дающее такое блаженство, утоляющее страстный голод плоти.
— Скажи мне, чего ты хочешь, любимая. — Голос Этьена был прерывистым, как его дыхание. — Я обещал тебе… Все, что хочешь… Только скажи мне…
— Ты знаешь, что я хочу!
Натали изогнулась на простыне и развела в стороны колени так, чтобы тело Этьена оказалось между ее приподнятых бедер. Она не могла ждать дольше. Единственное желание затопило ее, помрачая сознание.
— Я хочу тебя!
Но он, не торопился. Слегка отстранившись, он пристально смотрел на раскрасневшееся лицо Натали, на ее зовущие губы.
— Произнеси мое имя! — хриплым шепотом потребовал он. — Скажи: я хочу тебя, Этьен.
Натали сейчас сказала бы все, что угодно. Ее разум отключился, полностью подчиняясь желаниям тела. Зачем сдерживаться, когда они зашли уже так далеко? Тем более, что ей не придется лгать, в данное мгновение это была чистейшая правда.
— Я хочу тебя, Этьен!
Натали задохнулась под тяжестью мужского разгоряченного тела. И, слабо всхлипнув, застонала, почувствовав в себе его напрягшуюся мощь, медленные и сильные движения. Она обхватила руками его шею, стремясь слиться с ним в одно целое, губами прижимаясь к его полураскрытым губам. Ей казалось, что их сплетенные тела отрываются от смятой простыни, поднимаясь вверх, туда, где не существовало ничего, кроме этого все убыстряющегося движения.
Под закрытыми веками Натали пронеслась яркая вспышка. Она застонала, запекшимся ртом ловя воздух, дрожь прошла по коже. Наслаждение было подобно обмороку — или она действительно на мгновение потеряла сознание? И прежде, чем Натали успела опомниться, вторая волна блаженства буквально взорвала ее тело, закружила в водовороте, где не было ни времени, ни пространства.
Медленно приходя в себя в объятиях Этьена, Натали открыла глаза и увидела его запрокинутое лицо. И в ту же секунду громкий стон наслаждения сорвался с его губ. В последнем рывке он с сокрушительной силой сжал ее бедра, вдавливая, вминая в себя податливое тело Натали.
Это было началом долгой волшебной ночи. Они пили ледяное шампанское из звонких хрустальных бокалов. Но ни его холод, ни усталость прошедшего дня не остужали их разгоряченных, ищущих наслаждения тел. Страсть накатывала на Этьена и Натали, они бросались друг к другу, сплетались в любовной схватке и не могли насытиться.
Время, казалось, остановилось. И когда Натали, усталая и счастливая, посмотрела на окно, сквозь синий бархат штор уже пробивался розовый свет тихого майского утра.
Потянувшись, она склонилась над Этьеном и с нежной благодарностью поцеловала его в закрытые, обведенные темными кругами глаза.
— Я хочу кое-что сказать тебе, мой муж, — прошептала она, вытягиваясь на смятой простыне рядом с ним. — Мне не к чему придраться в том, как ты исполнял свои супружеские обязанности.
Натали была слишком утомлена, слишком переполнена ощущениями, чтобы заметить, как напряглось мускулистое тело Этьена. Он возвращался к реальности, вновь становясь самим собой. Но и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями и установить над эмоциями привычный контроль.
— Я хотел доставить тебе удовольствие. — В тихом голосе вдруг послышались пренебрежительные нотки. — Я обещал тебе незабываемый медовый месяц и собираюсь сдержать свое обещание.
Глава 7
— Не могу поверить, что я наконец здесь! восторженно воскликнула Натали, обводя взглядом окрестности. — Это же то самое место, о котором рассказывала мама!
Краем глаза она заметила озорную усмешку Этьена и резко обернулась к нему. Натали поняла, о чем он подумал в эту минуту. Побывать в Марафоне они могли уже давно, но после первой ночи, открывшей бездонные глубины страсти, все свое время они отдавали любви.
Натали не узнавала себя в зеркале: черты лица утончились, под глазами залегли голубоватые тени, губы покрылись нежными трещинками, следами жарких поцелуев. Дни и ночи перемешались, слившись в одну бесконечную погоню за наслаждением. Натали и Этьен жили, словно в забытьи: несколько часов беспокойного сна, легкий завтрак, купание в теплом море, солнце и обжигающий песок… И любовь — везде, где настигало желание. Так и получилось, что за десять дней они ни разу не покидали пределов виллы.
Кроме того, Этьен почему-то не хотел, чтобы Натали слишком быстро оказалась в Марафоне.
— Не стоит торопиться получать все удовольствия сразу, — терпеливо отвечал он на просьбы Натали, мечтавшей поскорей оказаться в городе, так много значившем в жизни ее матери. — Поверь, в Греции есть множество не менее интересных и замечательных мест.
Улыбка Этьена и его многозначительный, чуть насмешливый взгляд намекали, что он имеет в виду не только чисто эстетическое наслаждение памятниками старины и произведениями искусства.
Поэтому, прежде чем оказаться здесь, Натали и Этьен побывали во многих греческих городах. Они бродили по узким улочкам, заходили в прохладную тишину музеев и, взявшись за руки, подолгу простаивали возле какой-нибудь одной статуи или картины. Они обошли множество маленьких таверн, где им подавали жареную рыбу и холодное, с горчинкой вино. Они спускались по пыльным дорогам к тенистым оливковым рощам и отдыхали на нагретых солнцем древних камнях.
Натали отдыхала душой, наслаждалась каждым днем. Жизнь казалась бесконечным праздником, сбывалось все, о чем мечталось в юности, — путешествие в далекую загадочную страну, домик на берегу теплого моря, любовь… Она даже начала думать, что, может быть, их брак по договору окажется не настолько ужасным, что проблемы разрешатся сами собой.
— Здесь все кажется таким древним, неизменным, правда? — Натали и Этьен стояли на круглой, залитой солнцем площади в центре Марафона. — Не могу поверить, что мама гуляла по этим улицам…
— Ну, двадцать пять лет — не такой уж большой срок для города, построенного много веков назад. — Он улыбнулся и приложил ладонь к шероховатой каменной стене. — По сравнению с ее древностью, четверть века — как минута для нас.
— И вся моя жизнь. Не могу поверить, просто не укладывается в голове.
— Иногда вещи изменяются очень медленно, а иногда хватает одного мгновения, — сказал задумчиво Этьен.
Он вспоминал, какое сильное впечатление произвела на него Натали в первую их встречу. Этьен был так потрясен, что все мысли смешались. Он и сейчас бы не смог ясно сказать, какие чувства испытывает к этой женщине.
Натали стояла рядом, такая близкая. Она загорела и была похожа на девочку-подростка. Стройная, в облегающей бледно-синей блузке под цвет ее широко распахнутых глаз, под цвет моря и утреннего неба. Короткая юбка едва доходила до середины бедер, открывая длинные ноги с узкими щиколотками, вокруг которых сплетались ремешки сандалий.
Натали, почувствовав пристальный взгляд, откинула с лица растрепавшиеся под ветром волосы и обернулась. Ее улыбка была такой нежной и в то же время призывной, что Этьен ощутил нарастающее желание. Натали смотрела на него с нескрываемым любопытством.
— Очень загадочное высказывание, — медленно проговорила она. — Ты имел в виду что-то определенное?
Этьен отвел глаза: похоже, своим последним замечанием он раскрыл слишком многое из того, что хотел сохранить в тайне. Он обнял Натали за плечи и неторопливо повел по извилистой пустынной улочке.
— Если бы мы побывали здесь в самом начале весны, то смогли бы полюбоваться удивительным зрелищем. — Этьен решил сменить тему разговора и отвлечь Натали. — Представь: раннее утро, солнце только взошло, и вдруг тишину разрывают громкие звуки музыки и появляются люди, наряженные в козьи шкуры, с виноградными гроздьями в руках. Они смеются, поют и пьют вино…
— А дальше? — Натали действительно заинтересовалась рассказом и как ребенок дергала мужа за рукав, требуя продолжения.
— А дальше они убегают в горы и предаются там любви, — рассмеялся он. — Во всяком случае, так делали в древности. Этот праздник был посвящен Дионису, богу растительности и виноделия. И нередко действительно переходил в оргии — так гласят легенды.
— Потрясающе! Как жаль, что мы этого не увидели. — Натали зажмурилась, представляя веселое шумное шествие.
— Элиза наверняка видела, — с деланным равнодушием заметил Этьен. — Она разве не рассказывала тебе?
— Нет, никогда… Подожди, откуда ты знаешь, когда она была здесь? — с удивлением спросила Натали.
— Мы с Элизой говорили о многих вещах. И поверь, я знаю намного больше, чем ты думаешь. — Этьен обернулся с лукавой улыбкой. —Так, пойдем сюда.
Он свернул на еще более узкую улицу и через заросшую плющом арку вывел Натали на крохотную площадь. Там, недалеко от фонтана, стояли на тротуаре столики открытого кафе. Усталые и разгоряченные, Этьен и Натали опустились на плетеные стулья.
— Кстати, а как познакомились твои родители? — Сделав заказ и дождавшись ухода официанта, Этьен взял Натали за руку и нежно поцеловал в теплую розовую ладонь.
Натали почувствовала, что желание близости вновь охватывает ее тело. Прикосновения мужа обдавали ее жаром, намного более сильным, чем палящие лучи полуденного солнца. Чуть прищурившись, она смотрела на Этьена. Ровный загар покрывал его и без того смуглое лицо, отросшие волосы слегка выгорели и начинали непокорно завиваться на кончиках. Под глазами лежали темные тени — следы бессонной страстной ночи.
Натали поняла, что еще немного, и она, не выдержав, бросится к нему в объятия прямо здесь. Официант, принесший заказ, появился очень вовремя. Натали буквально выхватила у него свой бокал и прижалась щекой к холодному стеклу.
— Дорогая, с тобой все в порядке? — Нежный голос Этьена долетал откуда-то издалека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20