А Том все продолжал говорить:
– Кстати, я виделся с Флисс на этой неделе... Все улажено. Свадьба будет в сентябре. А до этого времени я бы хотел воспользоваться своей нечаянно свалившейся свободой и куда-нибудь уехать с Флисс. Она заслужила! Я так трусливо прятался от нее, оставляя ее мучиться в догадках... Не знаешь, как сейчас на Мальдивах? Там, случайно, не сезон дождей?
Он вопросительно уставился на Порцию, и она пробормотала:
– Не имею представления.
– Ну ладно, в туристическом агентстве нам порекомендуют что-нибудь подходящее. Как бы то ни было, нам точно не стоит ехать туда, где была ты. – Том нахмурился. – Ты здорово похудела. Просто кожа и кости! Тебе надо сходить к доктору.
– Это из-за перелета и смены часовых поясов.
Ей хотелось, чтобы Том поскорее ушел и оставил ее одну в ее стеклянном колпаке. Однако брат не уходил.
– От перелета так не худеют, – возразил он. – У тебя точно инфекция. Девушки худеют только по двум причинам: или когда они гоняются за мужчиной, который им нравится, или когда такой мужчина их бросает. К тебе это не относится, потому что после разрыва с Джеффри...
Он вдруг замолчал, с подозрением уставившись на сестру. Порция постаралась взять себя в руки. Она казалась самой себе хрупкой фарфоровой вазой, по поверхности которой расползаются трещины.
– Бог мой, – пробормотал Том. – Именно это с тобой и случилось? И этот человек причинил тебе боль?
Он шагнул вперед, протягивая руки, но Порция отступила назад. Он не должен к ней прикасаться, или она разобьется на кусочки! Только стеклянная стена, окружающая ее со всех сторон, сможет стать ей настоящей защитой.
– Я в порядке. Это... ничего серьезного, просто небольшая интрижка.
Том покачал головой:
– Интрижки не в твоем духе, сестрица! Если кому-то удалось уговорить тебя поехать с ним, это значит, что ты испытываешь к нему нечто серьезное.
Куда уж серьезней! Я должна была спасти для тебя Солтон!
– Он много значит для тебя? – В голосе Тома звучало сочувствие.
– Вовсе нет!
Трещины на ее тонкой броне делались все шире, а брат продолжал пристально смотреть на нее, исполненный сострадания.
– Я знаю, как тебя расстроила история с Джеффри, и все время надеялся, что ты найдешь кого-нибудь стоящего... с кем бы могла устроить свою жизнь... Послушай, а почему бы тебе не взять еще пару дней отпуска и не поехать в Солтон? Миссис Ти тебя откормит, и...
– Нет! – почти выкрикнула Порция. – Извини, Том, я не могу сейчас ехать в Солтон.
Она спасла Солтон для Тома, для его жены и детей, но цена оказалась такой, что сама она никогда больше не сможет жить там. Порцию захлестнула волна печали.
Если бы Том знал, на что мне пришлось пойти, чтобы сохранить поместье! Если бы он знал, чем я занималась с Диего Саесом! И хуже всего, – какое наслаждение я испытывала...
– Послушай, Том, – сказала она тонким, напряженным голосом, – мне просто нужно побыть одной.
Однако одиночество не принесло Порции облегчения. Напротив, ей становилось все хуже. Она оказалась и днем и ночью во власти своего демона, и он продолжал терзать ее.
Огромное чувство вины мучило Порцию. Вины за то, что продала свое тело в обмен на Солтон. За то, что воспылала страстью к мужчине, купившему ее. И самое страшное – вины за то, что продолжает сохнуть по нему! Страдания пронзали ее крошечными языками боли. Как можно любить человека который так с ней поступил? Который каждую ночь овладевал ею, движимый одной лишь полотью?
Какие жаркие и постыдные воспоминания!
Диего Саес заполучил ее, воспользовавшись шантажом, потому что не смог бы добиться своего иначе.
Но постепенно в ней начало пробуждаться другое чувство – долго подавляемое, погребенное в самой глубине ее души. Оно было опасно, так как грозило погубить все, ради чего она решилась на свой отчаянный, безрассудный поступок, но Порция понимала; ей с ним не справиться.
Придется признать существование этого чувства, или она сойдет с ума.
* * *
Диего Саес с непроницаемым видом откинулся на спинку своего кожаного кресла. Президент совета директоров Тенкорп продолжал свою речь, гадая, заинтересовал он своего слушателя или нет. С этим Саесом никогда не знаешь!
В противоположном конце комнаты, на широком черном кожаном диване сидел третий участник переговоров, и глаза на его узком лице непрестанно перебегали с президента на Диего Caeca.
Казалось, только вчера президент отправил Пирса Хадденхема прозондировать намерения приехавшего в Лондон Caeca, однако за это время настоящий вихрь разнообразных сделок и контрактов без устали носил его по разным учреждениям и организациям Сити.
Больше всего Пирса раздражала сделка с «Лоринг Ланчестер». Он снова вспомнил давний ужин банкиров в Сити и то, как Диего Саес смотрел на эту ледышку, сестру Тома Ланчестера.
Пирс поджал губы. Как это типично для таких, как Саес! Отхватил себе и банк, и эту сучку... Впрочем, насчет последней в Лондоне ничего толком не знали. Кое-кто из знакомых рассказал, будто Caeca видели на одном из приемов под руку со Снежной Королевой, а что уж там было дальше...
Совещание подходило к концу. Саес вел себя уклончиво, до подписания контракта настаивал на предварительном аудите предложения Тенкорпа. Вопрос тактики, не сомневался Пирс.
Пирс смотрел, как Саес встает и прощается. Знакомое чувство зависти снова охватило его при взгляде на высокую, крепкую фигуру: этот чертов красавчик имеет все, о чем только можно мечтать! Деньги, известность, женщин...
Хадденхем учтиво посторонился, пропуская Caeca первым в дверях, затем отправился провожать его по широкому коридору банка до лифта, предназначенного для особо важных персон. По дороге он сыпал подходящими к случаю анекдотами и шутками, но так и не дождался какой-либо вразумительной реакции собеседника.
Когда двери лифта распахнулись перед ними и они вышли в просторный холл, Пирс не удержался от того, чтобы не поддразнить самодовольного миллионера:
– Ну и как, нашли какие-нибудь золотые слитки в тайных сейфах «Лоринг Ланчестер»?
Саес в ответ взглянул на него холодно и без улыбки, ничего не ответив, и Пирс запустил еще одну стрелу:
– Хотя, разумеется, у вас был свой личный интерес, как мне сообщили доверенные лица... И что, скажите на милость, он того стоит, этот пропащий банк? Холодные коленки Порции Ланчестер сойдут в качестве компенсации?
Пирс даже не понял, как все произошло – только что он дразнил Диего Caeca и вот уже лежит, распростершись на спине, и кровь хлещет из сломанного носа, а рука сжимает выбитую челюсть.
А Диего Саес продолжал размашисто шагать к выходу, даже не замедлив шага.
Диего снедал гнев, который свернулся внутри него, как ягуар, приготовившийся к атаке.
Но гнев этот был направлен не на того мерзавца, что сейчас лежал на полу, корчась от боли, а на весь мир. Но более прочего – на двоих людей. На себя самого и Порцию Ланчестер.
Лицо Диего было мрачным, когда он уселся в свой лимузин с водителем. То, что с ним происходит, непростительно. Он пробовал развлечься с другими женщинами, благо недостатка в них никогда не было. После возвращения из Китая он обосновался в своей штаб-квартире в Женеве и перепробовал добрую дюжину вариантов – старые и новые знакомые, женщины разных типов и обличий, но каждый раз или отсылал их прочь, или уходил сам.
Он снова ощутил приступ гнева. Почему Порция Ланчестер все еще нужна ему? Почему теперь он жаждет не только тело Порции, которое уже ему принадлежало, но ее самое!
Почему только ее лицо стоит перед глазами днем и ночью, повергая его в мечтательную задумчивость? Как такое может быть? Женщина, которую он презирает. Женщина, которая считает, что слишком хороша для него, которая отдалась ему, чтобы спасти свое фамильное достояние... Как он может по-прежнему хотеть ее?
Машина притормозила возле отеля на Парк-Лейн. Что ж, он проведет здесь ночь и назавтра улетит в Нью-Йорк. Предложения Тенкорпа оказались пустой тратой времени: они не та компания, с которой ему бы хотелось иметь дело. Диего знал досье этой фирмы, но все равно приехал в Лондон на переговоры. Какая слабость с его стороны! И не стоит задаваться вопросом, почему он так поступил.
Это никак не связано с банком «Лоринг Ланчестер». Банком теперь руководит человек, который знает свое дело, так что предприятие даст вполне приличный доход к тому времени, как Диего вознамерится за хорошую сумму перепродать его какой-нибудь крупной международной структуре.
Он не окажется в убытке...
Лжец! Деньги вовсе не единственная ценность в этом мире.
Войдя в свой номер, Диего швырнул портфель на журнальный столик. Резким нервным движением Диего сорвал галстук и направился в ванную, но в этот момент зазвонил телефон.
– Да? – коротко произнес он в трубку.
– Это портье, мистер Саес. У меня здесь мисс Ланчестер, – произнес вежливый голос.
Диего окаменел. Ему это не послышалось? После очень длинной паузы – клерк почтительно ждал на другом конце провода – он медленно проговорил:
– Попросите ее подняться ко мне.
Со мной это уже было, подумала Порция, нажимая кнопку верхнего этажа. Однако теперь все было по-другому. В тот раз она вошла в лифт, собираясь продать себя этому человеку, а теперь...
Ее губы сжались в одну тонкую линию. Теперь речь идет об иной сделке. Порция вышла из лифта в широкий, тихий коридор.
Она не знала, когда Диего Саес окажется в Лондоне, но попросила секретаря банка «Лоринг Ланчестер» сразу же сообщить ей о его приезде. Звонок раздался этим полднем. Мистер Саес имеет одну запланированную встречу, а затем он свободен, сообщили ей. Да, он проживает в том же самом отеле.
Порция одевалась очень тщательно – строгий деловой костюм только что из чистки, модельные туфельки отполированы, волосы тугой косой свернуты на затылке, минимум косметики.
Она постучала, и Диего Саес открыл дверь, пропуская Порцию внутрь.
– Порция, – глухо проговорил он. – Какая неожиданность.
Расстегнув сумочку, Порция достала листок бумаги и положила на стеклянную столешницу журнального столика. И только после этого решилась посмотреть на него.
Лицо Диего походило на маску, обсидиановые глаза казались непроницаемыми.
– Это тебе, – сказала Порция ровным голосом и снова застегнула сумочку.
Она внимательно наблюдала за тем, как он берет листок, убеждается, что это чек, и смотрит на имя получателя.
– Что это?
– Это тебе, – сказала Порция. – Ты был очень хорош. Я не знаю, каковы расценки на рынке интимных услуг, но полагаю, что указанная сумма вполне компенсирует тебе затраченное на меня время.
Она повернулась, чтобы уйти, но тяжелая рука опустилась ей на плечо, заставив остановиться и обернуться.
Лицо Диего исказила гримаса дикой ярости.
– За что это ты платишь?
Внутреннее напряжение Порции возросло настолько, что, казалось, грозило разорвать ее тело.
– Я плачу, – выпалила она, – за весь тот секс, который получила с тобой. Ты был таким изобретательным. И я многому научилась, разумеется.
Порция могла бы рассмеяться, настолько разгневанным, оскорбленным и ошеломленным выглядел сейчас Диего. Однако у нее не было на это времени – вторая его рука больно ухватила ее за руку, и чек полетел на пол.
– Как ты смеешь? Ты продаешь мне себя, как шлюха, а потом предлагаешь деньги мне!
На этот раз она не смогла себя контролировать. Сбросив с себя его руки, она отступила назад и закричала:
– Ты мерзавец! Что я сделала, чтобы ты так поступил со мной? Я всего лишь отказалась лечь в твою постель, поэтому ты решил нажать на меня. Преследовал меня повсюду, только потому, что тебе захотелось переспать со мной, а мне ты был не нужен! И за это ужасное преступление – за то, что я посмела сказать тебе «нет», – ты начал меня шантажировать. Ты играл жизнью моего брата, чтобы заполучить меня!
Лицо Диего потемнело от гнева.
– Ты сама пришла ко мне и предложила себя, чтобы выкупить его долги.
Лицо Порции исказилось.
– Разве у меня оставался выбор? Ты ясно дал мне понять, что ничего другого мне не остается. Я правильно тебя поняла: или ты получаешь от меня то, что хочешь, или тебя больше не интересует наш банк. Что, по-твоему, мне оставалось делать? Я хотела спасти Солтон...
Ее голос пресекся, а он рассмеялся – хриплый, насмешливый смех заставил Порцию задрожать.
– Ты полагала, что просто придешь ко мне, высокомерно позволив пользоваться своими аристократическими прелестями. Не снимая перчаток, чтобы не испачкать свои ручки прикосновением ко мне.
Глаза Порции сверкали ненавистью и яростью.
– Ты прав. Мне не следовало снимать перчаток, потому что ты и вправду меня испачкал. Я не была шлюхой, когда явилась к тебе, но ушла именно такой. Ты об этом позаботился! Но теперь мне хотелось бы с тобой рассчитаться. И я принесла тебе этот чек.
– Миллион фунтов?
Его голое прозвучал тише, хотя по-прежнему дрожал от гнева.
– Миллион – это все, что я смогла собрать. Конечно, я происхожу из древнего и некогда богатого рода, но ты сам... Одному Богу известно, какой частью своей несчастной родины ты владеешь, сколько рабов трудится на тебя днем и ночью, пока ты слоняешься по свету в поисках развлечений и удовольствий, покупая себе банки и женщин. Так что можешь обналичить этот чек или порвать его, мне все равно. Вы купили банк «Лоринг Ланчестер», мистер Саес, но не меня!
Мир кружился вокруг нее, горло точно сжала стальная проволока. Кое-как найдя двери, Порция вышла в коридор, захлопнув их за собой.
Он смотрел ей вслед, и ни один мускул не дрогнул на его лице.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
– Молодец, Хайме, очень хорошо!
Порция наклонилась над шатким столом мальчика, читая, что тот написал.
– Спасибо, мисс!
Белозубая улыбка осветила смуглое лицо ребенка, поднятое к ней, и Порция улыбнулась в ответ.
– Теперь переписывай следующее предложение. – Она надеялась, что ее не очень уверенный испанский все же вполне понятен детям.
– Ну, Мария, теперь ты покажи мне: свою работу.
В классе было жарко: здесь не имелось не только кондиционера, но даже и обычного вентилятора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14