— Прости, — извинился Чейз, и его широкая открытая улыбка, которую девушка видела впервые, разожгла огонь в ее крови прежде, чем она сумела с этим справиться.
Таша не отводила взгляда от ямочек на его щеках. «Бог мой», — застонала она про себя. Она научилась выдерживать его взгляд, но он совершенно ослепил ее этой своей улыбкой.
Ее уверенность бесследно растворилась в воздухе, и она поняла, что его власть над ней бесконечна. Их глаза встретились, и огонь, который она увидела, разжег пламя внутри ее.
Таша улыбнулась и нервно облизнула губы, а он наблюдал за ней с таким интересом, что у девушки где-то глубоко внутри заныло. Казалось, меж ними возникло электрическое поле, и она с трудом собралась с духом, чтобы хоть что-то произнести, прежде чем рассыплется в порошок от перенапряжения.
— Я всегда напеваю, когда что-нибудь делаю, — объяснила она смущенно.
— Я заметил, — прохрипел он, стараясь дышать осторожно, не причиняя боли сломанным ребрам. Их глаза снова встретились, и Таша почувствовала, как еще один электрический разряд рассек воздух, унеся остатки ее самообладания. — Итак? — произнес он, снова улыбнувшись.
Таша не понимала, о чем это он.
— Итак? — переспросила она. Чейз поднял руку, сморщившись от боли, и указал на ее голову:
— Твои волосы.
Ее волосы? В замешательстве она поднесла к ним руку и вдруг поняла, что он имеет в виду. Глаза ее округлились. Она совсем позабыла, что у Натальи волосы длинные.
— Ой, я… Я так нервничала, что постриглась. — Это звучало весьма глупо, но что поделаешь, Чейз не оставил в ее голове ни единой здравой мысли.
— Жаль. А я-то мечтал зарыться в них лицом, когда мы предадимся любви.
От этих слов ее щеки вспыхнули.
— Чейз! — прошептала она, без всякого, впрочем, возмущения. Его слова возбудили ее.
— Повтори, — мягко произнес он, вернее, простонал, но вовсе не от боли.
Мурашки пробежали у нее по коже. Все чувства, казалось, обострились до предела. Такого прежде с ней никогда не происходило.
— Что повторить? — вздохнула она.
— Мое имя. Тебе удается произносить его чертовски сексуально, — пояснил он, сопровождая свои слова таким взглядом, который, будь он здоров, заставил бы ее растаять. Впрочем, ей и сейчас показалось, что в ногах ее нет костей.
Мозг Таши будто переключился на чувственное восприятие. Она отчетливо знала, что ощущает и как реагирует Чейз.
— Ты что, обольщаешь меня? — спросила она беспомощно.
Огонек в его глазах разгорелся еще ярче:
— А тебе невдомек?
Хотя их разделяла комната, ей почудилось, что он дотронулся до нее, и у нее перехватило дыхание.
— Ты… Ты думаешь, это правильно?
— Ох, может, и нет, но я хотел убедиться, что не утратил свой шарм, — ответил он сдержанно.
— Нет, не утратил, — заверила она, рассмешив его, и сама пожалела об этом, заметив, что ему больно смеяться. — Тебе плохо?
— Мне было бы лучше, если бы ты была рядом.
Он протянул руку, и, как мотылек на огонь, она приблизилась и пожала ее. В ту же секунду электрический разряд снова пронзил ее, она вздрогнула и опустила потемневшие глаза.
— Забавно, да? — заметил он ласково, сплетая их пальцы.
— Ты тоже почувствовал?.. — Голос у нее сорвался.
Он кивнул.
— До самых корней волос. Я все думаю, чего бы лишился, если бы умер.
Только что кипевшая кровь застыла в ее жилах, леденя душу. Если бы он умер…
— Наташа? Что такое?
Беспокойство в голосе Чейза побудило ее поднять глаза.
— Ты мог умереть, — сказала она, только сейчас поняв, что он для нее значит и как близка была возможность потерять его, еще не обретя. Она представила опустевший мир без него и испугалась силе своих чувств. Еще два дня назад он был для нее всего лишь именем, а сейчас стал всем.
Пальцы Чейза сжали ее руку.
— Не думай об этом, дорогая. Этого не случилось. Я жив, — произнес он успокаивающе.
Таша ощущала силу этого человека, пусть даже прикованного сейчас к больничной койке. Да, он жив, и она безмерно благодарна за это судьбе.
— Я рада, — ответила она и, не будучи в состоянии развивать эту тему, сменила ее:
— Ты так и не сказал, понравилась ли тебе моя стрижка.
Он пару минут неуверенно разглядывал ее, потом кивнул:
— Тебе идет.
Улыбка осветила ее лицо.
— Что ж, спасибо. Ты проявил такт, но все равно приятно слышать, — рассмеялась она, вновь обретая самообладание.
— Всегда к вашим услугам, — произнес он как услужливый клерк, и Таша расхохоталась. Она взглянула на его подбородок.
— А ты, видимо, решил обзавестись щетиной. Как художник. И выглядишь чертовски… — Едва не сказав «сексуально», она резко замолчала. Но поздно: по глазам его было видно: он понял.
— Смешно слышать такое, когда я беспомощен, как котенок! — упрекнул ее Чейз, рассматривая ее покрасневшее лицо. — А ты совсем не пользуешься косметикой.
На этот раз Таша и глаза не подвела, совсем забыв, что Наталья никогда бы не допустила, чтобы ее увидели без «лица», даже в гробу.
— Я решила, что глупо выглядеть суперзвездой в больнице, — объяснила девушка, надеясь, что он не настолько знает Наталью, чтобы что-то заподозрить.
Вероятно, она оказалась права — он не стал спорить.
— А знаешь, я вообще не понимаю, зачем тебе нужна косметика. Ты и без нее удивительно красива! Какие глаза!
Таша задержала дыхание, растерявшись от его взгляда. Глаза… она-то каждый раз тонет в его глазах. Все на свете забывает и…
— Дорогой, ты проснулся! — Бодрое восклицание Элейн Калдер у двери прервало ее мысли, и Таша отошла в сторонку, чтобы дать возможность матери поцеловать сына. — Ой! Да ты мог бы и побриться!
— Тут одна медсестра предлагала, но я лучше попрошу отца.
Таша тактично вернулась к своим цветам.
— Вряд ли ты откажешься, если предложит та блондиночка. Она глаз с тебя не сводит, появляясь здесь, — пошутила она мягко.
— Ревнуешь? — поинтересовался Чейз, на что девушка подняла бровь:
— А что, стоит?
— Ну, ну, — вздохнула Элейн с укором. — Любой сразу же поймет, что вы с ума сходите друг по другу! Здесь воздух просто наэлектризован, — заметила она сухо, и заботливый материнский взгляд скользнул по лицу сына. — Я перебью вас на минутку, скажи только, как ты сегодня себя чувствуешь?
— Как после боя с Майклом Тайсоном, — ответил он, и все рассмеялись, однако Таша заметила напряжение в его лице. Она восхищалась его силой воли. О том, как ему больно, можно было догадаться разве что по линиям сжатого рта.
Джон Калдер тронул сына за плечо.
— Не сдавайся, сынок, и не волнуйся, в следующий раз я захвачу бритву.
— Спасибо, папа.
— Таша хорошо заботилась о тебе в наше отсутствие? — спросила Элейн, рассеянно поправляя пододеяльник.
Чейз схватил руку матери.
— Перестань суетиться, мам. Кстати, почему ты зовешь ее Таша?
Его родители озадаченно переглянулись.
— А ты разве нет? — Элейн в замешательстве повернулась к Таше.
Что еще будет не так? Как ее угораздило сообщить свое имя его родителям, а не ему самому? Все можно списать лишь на стресс, к тому же, находясь с ним в одной комнате, она просто теряла голову.
Таша взяла вазу и перенесла ее на столик у кровати.
— Твои родители зовут меня Таша, потому что это уменьшительное от Наташа, — произнесла она, растягивая слова. Поставив вазу, она отступила назад, разглядывая ее. Сердце выпрыгивало у нее из груди, когда она встретила его хмурый взгляд.
— Почему же ты мне раньше не сказала? — бросил он обиженно, на что имел право. И правда, почему? Она пожала плечами.
— Думала, ты предпочитаешь называть меня Наташей. — Что еще можно было ответить? Разумеется, он взглянул на нее изумленно.
— Не знал, что у меня есть выбор, — сказал он. Что ж, явно представился повод для ссоры.
Таша скользнула взглядом по лицам родителей Чейза и заметила легкое замешательство.
— Милый, разве это имеет значение? — какетливо спросила она и, довольная, увидела, как он нервно облизнул губы. Чейз откашлялся:
— Похоже, нам предстоит еще многое узнать друг о друге. Да нет же, это не имеет значения. Пожалуй, имя Таша больше подходит тебе в таком виде: с короткой стрижкой и без косметики.
— Отлично, потому что мне тоже так больше нравится, — ответила она неуверенно.
Отвернувшись, она закусила губу, стараясь скрыть румянец на щеках, румянец, вызванный осознанием того, что она, Таша Ларсен, смогла привести в замешательство такого человека, как Чейз Калдер.
Она оставалась, пока Чейз снова не уснул, утомленный попыткой поддерживать разговор. По пути домой заглянула в бакалею купить разные мелочи. На душе было легко от ощущения собственной силы. Но в какой-то момент, когда она потянулась за банкой с майонезом, ее вдруг осенило.
Что это ей взбрело в голову? Она флиртует с Чейзом Калдером! Да ведь он отвечает ей, полагая, что она — Наталья! Воодушевление, испытанное мгновение назад, исчезло без следа. Она влюбилась в жениха сестры, и потому будущего у них быть не может. В конце концов придется рассказать ему правду, и, когда Чейз узнает, что она — не Наталья, он ее возненавидит. Ну хорошо, пусть даже если у него не будет оснований ненавидеть сестру Натальи, почему он должен любить ее? Она любит его, а он ее вряд ли. Его влечет к ней, но это совсем другое дело.
Мысли эти подействовали подобно холодному душу, и Таша поняла, что ведет себя как дура. Она совсем не думала о последствиях, и теперь придется собирать осколки своего сердца. Больно, но у нее есть гордость. Она зашла не слишком далеко, так что еще можно расставить все по местам.
Своего влечения к нему ей не скрыть, но не надо давать ему понять, что ее чувства столь глубоки. Пора прекратить приносить себе вред. Ради себя самой следует взять себя в руки и держать дистанцию.
Обретя уверенность, со спокойной душой возвращалась она в свою уютную квартирку, расположенную не в самом престижном районе. Оставив сумки на кухне, собиралась отправиться в душ, когда заметила мигающий огонек на автоответчике. Она включила сообщение.
— Привет, это Энни. Проверяю, все ли остается в силе на сегодняшний вечер. Пока.
Таша схватилась за голову. Стиви! Совсем о нем забыла. Обещала ведь сводить сегодня на бейсбол десятилетнего сына Энни, ее подруги и коллеги по работе. Заранее купила билет, зная, что завтра у мальчишки день рождения.
Что ж, очень кстати. Вечером она, как обычно, собиралась заглянуть к Чейзу, но теперь представилась возможность начать приводить свою жизнь в порядок. И хотя сердце ее протестовало, разум твердил, что все к лучшему. Она опустилась в кресло и решительно потянулась к телефону.
Мать Чейза взяла трубку в ординаторской.
— Таша? Все нормально?
Пока нет, но скоро будет, уверяла себя Таша.
— Да, Элейн, все в порядке. Я просто забыла сказать, что не смогу зайти сегодня к Чейзу. Я договорилась сходить на бейсбол с другом. У него день рождения, и я не могу его подвести. — Она сама не понимала, зачем ей понадобилось скрывать, что ее спутник — десятилетний парнишка, но потом решила, что вымышленный поклонник когда-нибудь может ей пригодиться.
— Конечно, Таша. Чейз расстроится, но я уверена, он поймет, — ответила Элейн, хотя в голосе ее не прозвучало понимания.
Таша отмахнулась от чувства вины.
— Передайте ему, что я загляну завтра, — добавила она спокойно и повесила трубку.
Вздохнув, не двинулась с места, хотя дел было невпроворот. Любовь всегда казалась ей благом, но, похоже, напрасно. Сейчас было чертовски больно.
В конце концов она пошла на матч. Нет смысла сидеть как в воду опущенной. Да и ни к чему портить настроение Стиви, И в результате получила удовольствие. Таша обожала бейсбол, особенно приятно смотреть игру, когда кто-то рядом разделяет твой азарт. Как это замечательно — кричать и радоваться вместе со всем стадионом! И хот-доги с газировкой кажутся удивительно вкусными. На час или два она забыла обо всех своих
проблемах и была счастлива вместе со своим юным спутником, когда их команда выиграла.
— О-о-о, как здорово! — воскликнул Стиви, когда они уходили со стадиона.
— Что, понравилось? — спросила Таша улыбаясь, так как ответ был известен заранее.
Мальчик расхохотался в ответ, демонстрируя дырку от недавно выпавшего зуба.
— Это самый лучший подарок на день рождения! Ух, маме сейчас расскажу!
На мгновение Таша почувствовала жалость к подруге. Энни терпеть не могла бейсбол, но, будучи матерью-одиночкой, не хотела лишать сына радостей детства: ходила с ним на все матчи лиги и терпеливо выслушивала его бесконечные разговоры об игре.
— Зайдешь на чашку кофе? — спросила Энни, когда час спустя Таша привезла Стиви домой.
Таша собралась отказаться, но передумала. Почему бы не поговорить с подругой?
— Ты что, испекла шоколадные кексы? — спросила она, следуя за Энни на кухню.
Подруга улыбнулась, но сразу же посерьезнела, когда Таша не ответила ей на улыбку.
— Пахнет неприятностями, — заметила она, — насыпая в кружки растворимый кофе и выставляя на стол тарелку с кексами. — Никак мужчина?
— Почему ты так думаешь? — Таша села за стол. Энни усмехнулась.
— Потому что лишь мужчина может заставить женщину выглядеть так, как ты сейчас выглядишь. — Пододвигая дымящуюся кружку к подруге, она взяла другую и села напротив. — Так я права?
Как ни хотела Таша увильнуть от объяснений, обманывать лучшую подругу было бы непозволительно.
— Да, — призналась она честно.
— Я его знаю?
Таша откусила кекс.
— Нет, не знаешь.
— Симпатичный?
Таша представила себе лицо Чейза, и ее сердце защемило.
— Он великолепен.
Энни подперла голову рукой и с любопытством взглянула на нее.
— В чем проблема? Он женат? Таша вздохнула.
— Он помолвлен. С Натальей. Энни раскрыла рот от удивления:
— С твоей сестрой? — Она встречалась с Натальей лишь пару раз, когда та заходила в офис к Таше, и Энни она не понравилась.
После недолгого молчания Таша объяснила, что произошло. Рассказ вывел Энни из себя.
— Прости, но твоя сестра настоящая стерва! — воскликнула она, вскочив на ноги и пройдясь по кухне.
— Прощаю, — ответила Таша, испытывая к сестре те же чувства.
— Когда ты скажешь ему о ней?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18