Тоска, мучившая ее несколько дней — точнее, два дня, с той самой минуты вечером в пятницу, когда она покинула дом Джонаса Тейта, — немного рассеялась при виде Купера Дугана. Небрежно облокотившись на перегородку у пульта дежурной, коллега улыбался Зои.— Привет, Куп. — Она отложила карту в сторону. — Не то чтобы хмурая, просто немного не в себе. Понедельник. А ты что здесь делаешь так поздно? Неужто в третью попал?— Ага, — кивнул тот. Зеленые глаза весело сверкнули из-под длинной пшеничной челки. — Время от времени я тоже наслаждаюсь ночной сменой. Может, перекусим вместе? У тебя скоро перерыв?Зои со вздохом посмотрела на часы.— Нет, извини, не раньше чем через час. Зои и Купер подружились еще в детстве. Зои предпочитала не вспоминать тот эпизод, когда она удрала из дому от своих тетушек и целый месяц болталась по улицам Филадельфии. Если бы не знакомство с Купером, она вообще похоронила бы эти ужасные воспоминания. Она сбежала от существования, казавшегося ей убогим. Жизнь на улице быстро заставила ее понять, что такое истинная убогость.— Ну и ладно. Тогда позавтракаем? Зои покачала головой.— Не получится. У меня свои планы на следующий день. Во всяком случае, я надеюсь, что они останутся в силе.— Важное дело?— Сижу с ребенком.Он театрально закатил глаза.— Боже мой, как ты выдерживаешь! Тебе что, в роддоме ревущих младенцев не хватает?— Я люблю детей, — спокойно отозвалась она.— Ага, поэтому своих у тебя нет.Она инстинктивно вздернула подбородок.— Тебе прекрасно известно почему. Он кивнул, скривившись.— Мне известно только то, что ты мне сама заявила: «Этот мир — слишком ужасное место, чтобы я позволила еще одному ребенку страдать здесь», — передразнил он ее. — Фу! — Купер наклонился и дернул ее за косу. — Поосторожнее, Зои, а то еще сама поверишь в это.— Я верю.Он окинул ее скептическим взглядом.— Значит, я ошибся и твой страх иметь детей никак не связан с тем, что случилось с Эдди?Она медленно поднялась и встала перед ним — щеки ее пылали, глаза метали молнии. Но в отличие от большинства мужчин Купер ее нисколько не боялся. В конце концов, именно он спас ее в самый черный период ее жизни. Он был единственным человеком, видевшим ее отчаяние, слабость, и Зои не удалось бы напугать его никакими устрашающими позами, взглядами или словами. Возможно, за это она его и любила.— Ты сам не понимаешь, что говоришь, Купер. Страх тут ни при чем. Как и то, что случилось с… Эдди. — О Боже, подумала она, с трудом выдавив последнее слово. Сколько же прошло времени с тех пор, как она произносила это имя?Голос Купера потеплел:— Зои, ты, кажется, забыла, кто перед тобой. Уж я-то прекрасно знаю, почему ты замкнулась в себе. После того, что произошло с тобой, это вполне понятно. Но…— То, что со мной произошло, — перебила она, — осталось в прошлом. И никак не связано со мной нынешней.— Как скажешь, детка. Как скажешь, — кивнул Купер, всем видом давая понять, что остался при своем мнении.— Послушай, а тебя на рабочем месте не ждут? У меня тут дел по горло.— Намек понял, — послушно отсалютовал Купер.Он развернулся было к выходу, но Зои вспомнила, о чем хотела его спросить.— Эй, Куп!— Да? — быстро обернулся тот.— Ты ведь часто бываешь в нашем крыле, верно?Он небрежно дернул плечом.— Случается, когда выдается свободная минутка. В этом крыле самые хорошенькие медсестрички.Зои комплимент проигнорировала.— И с ребятами, конечно, треплешься в туалетах?— Ну, я бы так грубо это не называл… — забубнил, защищаясь, Купер.— Ладно-ладно. Скажем, ведешь светские беседы. А что там… — Она замялась, соображая, как выудить нужные ей сведения. — А там… вообще… что-нибудь говорят… обо мне?Купер выгнул бровь — то ли от удивления, то ли просто чтобы потянуть время.— О тебе? — эхом протянул он.— Обо мне, — сухо повторила Зои.— Н-ну, так сразу и не ответишь… Всякие, знаешь, разговоры бывают среди мужчин — о хоккее, винах, стюардессах, оружии…— Ну а… обо мне?Он впился в нее подозрительным взглядом.— А зачем тебе?— Мне стало известно из достоверного источника, что сильная половина «Ситон Дженерал» видит во мне… мм… смертельную угрозу мужским ценностям.— Ах, это! — Купер махнул рукой. Она негодующе фыркнула.— Что значит «Ах, это»? Вы действительно обо мне такого мнения?— Да не волнуйся ты так, Зои. Воспринимай это как комплимент. Джеффа Пирсона вообще никто не любит.— Но…— Мы, мужчины, все тебя очень уважаем, детка. Ты, можно сказать, одна из нас.Одна из них? О Боже, только этого не хватало! Что за радость быть одной из них?— Э-эй, нашла о чем переживать. Нет ничего зазорного в репутации крепкого орешка. — И с этим обнадеживающим замечанием Купер удалился.Крепкий орешек, повторяла про себя Зои, глядя ему вслед. Значит, вот как называют ее коллеги-мужчины? И Джонас думает о ней так же? А разве могло быть по-другому? Она и есть крепкий орешек. Все эти годы Зои старалась убедить окружающих, что с ней лучше не связываться. Так что ж теперь удивляться, если мужчины обходят ее стороной. Ведь она именно этого и добивалась.Добивалась. Раньше. До прошлой пятницы. До тех пор, пока волею случая не оказалась на пороге дома Джонаса Тейта и не увидела его испуганным, неуверенным и ранимым. До тех пор, пока не осознала, что не все мужчины такие людоеды, какими она их себе представляла. По крайней мере один из них, кажется, совсем не людоед.Зои снова взглянула на часы. Скоро два часа ночи. Интересно, что делает Джонас? А Джулиана — спит или опять изводит его плачем?Неизвестно откуда взялась мысль, что ее место там, с ними, в этом большом доме. И что она ответственна за них обоих.Ну, до тех пор, пока у них все не наладится, поправила она себя. Самое меньшее, что она может сделать, — это помочь Джулиане обрести покой и счастье с Джонасом. Малышка не должна почувствовать себя лишней, как когда-то она, Зои, чувствовала себя в доме своих тетушек.Два часа ночи, беззвучно повторила она и потянулась за отложенной медицинской картой. Потом представила, как Джонас, в шелковых пижамных штанах, качает Джули на одной руке, а другой пытается согреть бутылочку. Им не обойтись без ее помощи. И если Джонас той ночью заставил ее уйти, это не значит, что она не может вернуться сегодня утром.Она справится и с Джонасом Тейтом, и с теми сумбурными чувствами, что он в ней вызывает, в душе поклялась Зои. Она же, в конце концов, крепкий орешек! Глава 5 Это всего лишь сон. Галлюцинация. Мираж. Джонас стоял в проеме двери и, мрачно насупившись, разглядывал веселую женщину, возникшую на пороге его дома. Солнце выкатывалось из-за деревьев напротив, и золотые лучи, играя в ярко-рыжем водопаде волос, образовали вокруг ее головы ореол, до неприличия похожий на нимб. Однако Джонас-то точно знал, что Зои Холланд можно назвать кем угодно, только не ангелом. Если уж на то пошло, она порождала в нем скорее дьявольские чувства.Одной рукой Зои прижимала к себе пакет с овощами, а в другой держала небольшой саквояж. На этот раз ее привело сюда явно не поручение Лили Форрест. Судя по всему, она собиралась провести у него несколько дней.— А вот и я-а-а! — звонко пропела она, скользнула мимо него и побежала сразу в гостиную.Джонас захлопнул входную дверь и потуже затянул пояс на халате. Даже завязал второй узел. Зачем? На этот вопрос он не смог бы ответить. Зои до сих пор ни разу на него не покушалась, однако, приди ей такое в голову сейчас, он бы не стал возражать.— Вижу. Но… что ты здесь делаешь?— Сижу с малышкой, — сообщила она. — Забыл? Мы же договорились, что следующие две недели я буду помогать тебе с Джули.— Но ты, кажется, передумала. Зои беззаботно повела плечом.— Ну так что ж? Я еще раз передумала. Ты мне, кстати, должен за продукты. И вот это я запишу на твой счет, — она кивнула на пакет с овощами. — Так. Где можно положить вещи?— Вещи? Какие… вещи?— Ну, пижаму, туалетные принадлежности и прочее.Джонас помотал головой, все еще не в силах свыкнуться с мыслью, что она сменила гнев на милость.— Ты что, будешь здесь ночевать?— Одну-две ночи, пока ты не отоспишься. А потом буду приходить по утрам и сидеть с Джули до вечера — до твоего возвращения с работы.— Ты же вроде поменялась с Джаннетт на ночную смену.— Все улажено. Сегодняшнюю и завтрашнюю ночи я свободна.Он недоверчиво сощурил глаза.— Сколько хлопот ради меня.— Не ради тебя, — быстро напомнила она. Джонас кивнул. На него вдруг навалилась такая усталость, какой он не испытывал за всю жизнь.— Ну конечно. Как я мог забыть? Ты все это делаешь ради Джулианы. — Джонас поднял руку и с силой прижал ко лбу, словно пытаясь удержать мысли там, где им положено быть. — Минуточку, давай расставим все точки над i. Ты согласна помочь мне?— Именно.— Несмотря на то что я «самым гнусным образом соблазнял» тебя?Зои с шутливым укором изогнула бровь.— Но ты ведь не соблазнял, верно? Так ты, во всяком случае, сказал. Это было всего лишь недоразумение, — снисходительным тоном добавила она.Джонас с трудом подавил в себе желание схватить ее в объятия и зацеловать до потери сознания, чтобы продемонстрировать, насколько она была права в своих обвинениях в пятницу вечером. Вместо этого Джонас лишь тяжело вздохнул и коротко кивнул.— Ага. Совершеннейшее недоразумение. Зои улыбнулась в ответ, прекрасно понимая, что он лжет.— Так я и думала.— Значит, ты действительно готова пожертвовать нам с Джулианой целых две недели? Честно?— Честно, — заверила она.— Спасибо.— К вашим услугам, доктор. Так где можно положить вещи?Несколько долгих минут Джонас молча разглядывал Зои, как будто видел ее впервые. Любовался ее красотой… изумрудной зеленью ее глаз, напоминавших ему летний луг. И поражался своему отчаянному желанию погрузить ладони в густые огненно-рыжие пряди… поднести их к губам. Но на этот раз ему открылось что-то новое. Зои Холланд раньше представлялась Джонасу настоящей занозой, крикливой, воинствующей особой, рожденной исключительно для того, чтобы портить жизнь мужчинам. Он различал в ней одни лишь острые углы — и никакой нежности. Но сейчас он решил, что был не прав. Сейчас он увидел и нежность, и неуверенность. И неожиданно понял, что воинственность Зои — это только игра. В нем разгорелся огонь любопытства: почему же Зои так ведет себя, если на самом деле она вовсе не тот крепкий орешек, каким ее считают коллеги в больнице?— Ты можешь устроиться в комнате, смежной с детской, — услышал Джонас свой голос — он сам не понимал, каким образом за всеми этими мыслями у него сложился ответ на ее вопрос. — Там проще всего услышать Джулиану.— Отлично. — Зои положила пакет с овощами на журнальный столик и махнула саквояжем в сторону лестницы. — Веди.Он на мгновение представил себе, что было бы, если бы он повел ее не в обещанную комнату, а к себе в спальню. Заработал бы, наверное, хороший синяк под глазом. Шутка, конечно. Но в каждой шутке… А потом Зои уж точно исчезла бы из его жизни навсегда.Джонас не без усилий прогнал видение: Зои, обнаженная, соблазнительная, в его постели.— Джулиана спит, — сообщил он, уже поднимаясь по лестнице.— Как она вела себя — получше? Он покачал головой.— Нет. Если не считать пятницы, когда ты была здесь, она при виде меня постоянно кричала. Она меня терпеть не может.— Ничего подобного. — Зои вошла вслед за Джонасом в комнату и кинула саквояж с вещами на кровать. — В любом случае ты получишь передышку, Джонас. Выспишься сегодня как следует — и утром все увидишь в ином свете.Глаза Джонаса вспыхнули, когда она произнесла его имя, и у Зои возникло отчетливое ощущение, что у него в голове витают мысли, которых там быть не должно. Стены комнаты вдруг сошлись вокруг нее, ей стало трудно дышать, и она едва подавила в себе инстинктивное желание бежать.— Мм… может, займемся каждый своими делами? — неуверенно предложила она. — Тебе пора собираться на работу, а я пойду положу овощи в холодильник. Когда Джули проснется, я ее покормлю. С этой минуты весь день в твоем распоряжении.— Весь день в моем распоряжении, — медленно повторил Джонас. — Трудно себе представить.В его голосе слышалось безнадежное отчаяние, и у Зои затрепетало сердце.— Джули перевернула всю твою жизнь, да? — тихо спросила она.Джонас вздохнул. Их взгляды встретились, и она вдруг увидела на его лице почти нечеловеческую усталость.— Полностью… — пробормотал он едва слышно. — Скажи мне раньше кто-нибудь, что это крошечное, безобидное существо способно принести с собой такой хаос, я бы ни за что не поверил.— Я понимаю тебя, — кивнула Зои. — Но знаешь что? Если нельзя вернуть прошлую жизнь, то можно постараться создать новую, где будет место и тебе, и Джули.
Джонас улыбнулся. Ему хотелось расцеловать Зои за то, что она так старается подбодрить его. Черт, да кого он дурачит? Ему хотелось целовать ее совсем не по этой причине.— Спасибо, Зои.— За что? — изумленно распахнула она глаза.— За поддержку.— Все наладится, Джонас. — От ее улыбки у него закружилась голова. — Вот увидишь. Первые шесть месяцев всегда самые тяжелые для родителей. Но со временем тебе будет с малышкой легче и легче.— Ты говоришь так, будто по опыту знаешь. Волна тоски едва не затопила Зои, но она быстро справилась с собой.— Мои близкие друзья недавно стали родителями, и их проблемы мне хорошо известны. А сама я детей не хочу.— Откуда такая определенность?— Я давным-давно приняла это решение.— Почему?— Неважно. Решила — и все.— Но…— Ты опоздаешь на работу, — перебила она его. — Лучше поторопись.Джонасу не хотелось никуда торопиться. Он и Зои впервые разговаривали, не прибегая к взаимным упрекам и колкостям. К своему удивлению, Джонас понял, что хочет получше узнать Зои, узнать, почему при такой любви к малышам она твердо решила не заводить своих. Но больше всего ему хотелось, чтобы она продолжала смотреть на него так, как сейчас — будто в самом деле волнуется за него, будто он ей небезразличен.Он открыл было рот, чтобы сказать что-то — правда, сам еще не сообразил, что именно скажет, — но в этот момент Джулиана, как по сигналу, подала голос. Один требовательный звук — и Зои испарилась из комнаты, оставив Джонаса в одиночестве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18