Ведь я жалкий недалекий человек…АБРОСКИН. Поедемте на рыбную ловлю.НЫТИК. Профессор, вы понимаете, какая это для меня честь, но, к сожалению, я иду записываться на абонемент, цикл лекций «Эстетика в быту». Рекомендую и вам. Впрочем, что я? Это ведь для таких неразвитых натур, как я, у вас, конечно, свои оригинальные концепции…АБРОСКИН (Здоровяку). А вы, друг мой? Куда вы ходите по утрам?ЗДОРОВЯК. В Лужники на занятия группы здоровья. Читали в «Огоньке»? Записывайтесь к нам, профессор! В нашей группе есть такие же, как вы, люди сложной судьбы. Занятия спортом помогают им сохранять исторический оптимизм.АБРОСКИН. У вас его небось полно.ЗДОРОВЯК. Хватает.АБРОСКИН. Вы небось до ста лет хотите прожить?ЗДОРОВЯК. До, двухсот.АБРОСКИН. А потом все же помрете?ЗДОРОВЯК. Там видно будет. Здоровяк и Нытик проходят по просцениуму, останавливаются, раскланиваются с Кисточкиным. КИСТОЧКИН (Нытику). У меня для вас хорошая новость. НЫТИК. Не шутите, Женя. Какие для меня могут быть хорошие новости?КИСТОЧКИН. Кроме шуток. В цирке новый аттракцион – «Купальщицы и морские львы». НЫТИК. Что вы?КИСТОЧКИН. Представляете? Морские львы и купальщицы плавают вместе…НЫТИК. Должно быть, это прелестно – юные гибкие купальщицы и тяжелые морские львы.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. У вас просто художественное воображение.КИСТОЧКИН. Бегите за билетами!НЫТИК. Бегу, бегу! Спасибо, Женя!АБРОСКИН (через сцену). А как же «Эстетика в быту»?НЫТИК. Профессор, вы даже не представляете себе, как взаимосвязаны две эти вещи! (Убегает.) КИСТОЧКИН (Здоровяку). А вы прекрасно выглядите. Откройте нам ваш секрет.ЗДОРОВЯК. Секрет прост – режим, умеренность во всем…ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Устойчивость к историческим событиям, не правда ли? Ведь прошли небось через все бури в таком вот виде?ЗДОРОВЯК. Правильно. И вот результат: склероз – ноль, давление – ноль, бессонница – ноль! (Уходит.) АБРОСКИН (вслед ему). Умственная деятельность – ноль!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А это кто там голос подает?КИСТОЧКИН. Идеалист из невинно пострадавших, тоже любопытный экземпляр.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А что он там стоит?КИСТОЧКИН. Совесть ему не позволяет выпить с утра, а хочется. Отсюда – все терзания духа. Старик чудила, но дочка у него, скажу тебе, первый класс.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Познакомь.КИСТОЧКИН. Я сам на нее точу. Не волнуйся, Петяша, и тебя обеспечим. Появляется Игорь, в руках у него авоська с детскими бутылочками и большая сумка, из которой торчит труба. Он подходит к буфету, высматривает, что бы там купить. ИГОРЬ. Килограмм пряников, пожалуйста. Буфетчица не двигается и молчит. ИГОРЬ (кладет на прилавок деньги). Оглохла, мамаша? Пряников отпусти!БУФЕТЧИЦА. Бумаги нет. ИГОРЬ. Давай сыпь прямо в сумку! БУФЕТЧИЦА. Здесь вам магазин, а не пивная. Игорь в растерянности отходит. БУФЕТЧИЦА (высовывается из ларька и расплывается в любезной улыбке). Молодой человек, хотите судьбишку свою узнать? Совершенно бесплатно.ИГОРЬ (в страхе). Поди ты, знаешь куда! Буфетчица возвращается в свое прежнее состояние. КИСТОЧКИН (показывая Треугольникову на Игоря). Вот еще один уникум. Джазмен.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Да, у вас тут не соскучишься.КИСТОЧКИН. Двадцать один год, а уже ребенка завел, живет в скудости. Раньше халтурил в группах и неплохо зарабатывал, а сейчас вообразил себя гениальным трубачом и репетирует без конца для какого-то неведомого сказочного концерта, которого никогда не будет. Работает на каком-то заводе подсобником, за 60 дубов в месяц. Принципы, понял? Служенье муз не терпит суеты.ИГОРЬ (проходит мимо них). Привет! Кир на весь мир с утра пораньше?КИСТОЧКИН (явно играя для Треугольникова). Игорь, мы тут спорим с товарищем о Джоне Маклафлине. Как ты к нему относишься?ИГОРЬ (сразу преображается). Я всегда сочувствовал Джону! Всегда сочувствовал его поискам!КИСТОЧКИН (Треугольникову). Ты понял, он сочувствует Джону Маклафлину! (Игорю.) А у самого у тебя к чему больше душа лежит?ИГОРЬ. Я стараюсь играть в разных манерах и в разных составах, но больше всего, как ни странно, люблю диксиленды.КИСТОЧКИН (Треугольникову). Сейчас скажет: в них есть мечтательность и наивный секс.ИГОРЬ. В них есть мечтательность и наивный секс.ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ну и дела!КИСТОЧКИН (Игорю). Вот товарищ с Севера приехал, он не понимает твоей любви к джазу. Строителям коммунизма, понимаешь ли, джаз не нужен, рок не нужен, вся эта херня не нужна. Им песни нужны, романтика!ИГОРЬ (запальчиво). Это ошибка, заблуждение. Джаз – ведь это тоже романтика, товарищ! О, будет когда-нибудь у меня огромный потрясный концерт! Товарищ, я берусь в один вечер привить вам любовь к джазу!ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Продолжай, продолжай, кореш! Игорь берет трубу и начинает играть свою тему. Он играет, закрыв глаза, забыв обо всем на свете. КИСТОЧКИН (Треугольникову). Смешно?ТРЕУГОЛЬНИКОВ (хмуро). Очень.КИСТОЧКИН (Игорю). В молочную кухню опоздаешь, парень Игорь играет. КИСТОЧКИН. Игорь, за прикормом опоздаешь! Игорь играет. КИСТОЧКИН. Ох, достанется тебе от Элки! Игорь играет. КИСТОЧКИН. Кочумай!ИГОРЬ (кончает игру). Что?КИСТОЧКИН (подходит к нему). Тебе башли нужны?ИГОРЬ (жалко бравируя). Башли мне всегда позарез.КИСТОЧКИН. На!ИГОРЬ. С какой стати?КИСТОЧКИН (усмехается). За игру.ИГОРЬ. Хм, первый раз мне забашлили за такую игру. (Берет деньги, уходит.) КИСТОЧКИН (Треугольникову). Смех, правда?ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Такая уж потеха… На сцене в пространстве между столом Принцкеров и столом Аброскина встречаются Оля и Футболист. ФУТБОЛИСТ. Привет. Ты куда?ОЛЯ. Я никуда. А ты?ФУТБОЛИСТ. Я на тренировку.ОЛЯ. А-а-а-а… (Равнодушно отворачивается.) ФУТБОЛИСТ. Ну, значит, как там насчет жизненных планов?ОЛЯ (манерно). По общему мнению, ты – малоперспективный товарищ.ФУТБОЛИСТ. Ошибка. Если хочешь знать, только еще иду к зениту славы. Если хочешь знать, сочетаю в себе качества силового игрока с тонким пониманием тактики. А дальше что – тренерские курсы, профессия не хуже других. Материально тебя обеспечу…ОЛЯ (кокетничает). А морально? А духовно? А в смысле любви?ФУТБОЛИСТ. Уровень повышу, не волнуйся. А в смысле любви… (Пытается ее обнять.) ОЛЯ (разрешает себя обнять, но сразу отскакивает). О чем ты говоришь? Ведь я еще несовершеннолетняя.ФУТБОЛИСТ. А в принципе согласна?ОЛЯ (разыгрывая экзальтацию). О, конечно, в принципе я за! Ты только забивай побольше голов, мой милый! Я хочу, чтобы мой рыцарь был в зените славы, чтобы слава его гремела по всем материкам и океанам, я хочу совершить с ним путешествие на летающей тарелочке! (Уходит.) Футболист, мрачный, выходит на просцениум. КИСТОЧКИН (показывая Треугольникову на Футболиста). Явление третье – те же и футболист. Привет, Буль! (Тихо.) Сейчас уж мы посмеемся.ФУТБОЛИСТ. Привет, Женя!КИСТОЧКИН. Буль, тут дружок у меня приехал с Севера, большой любитель футбола. Хочет с тобой познакомиться.ФУТБОЛИСТ (здоровается с Треугольниковым). А что футбол…КИСТОЧКИН. Что-то не пойму, Буль, – разочарование в футболе?ФУТБОЛИСТ. А что футбол – каторга!КИСТОЧКИН. Такие настроения в начале сезона? Придется сигнализировать в Центральный совет.ФУТБОЛИСТ. А что такое футбол? Булыгу в ноги, полил в угол, тащи, рабочий!КИСТОЧКИН (в восторге). Я ведь тебе, Петька, обещал паноптикум – смотри, какой прекрасный человек!ФУТБОЛИСТ (обращаясь в зал). А что футбол? Говорят, извилины стираются, когда играешь головой. Смотри, говорят, знаменитый футболист идет, а сами потом хихикают: ну и будка, мол, шесть на шесть. В консерваторию, говорят, футболисты не ходят, и вообще все они – пижоны и дураки. Мне Беккенбауэр как-то говорит: плюнь, говорит, Булька, на них на всех и развивай прыгучесть, твои, говорит, ноги золото могут делать. А что для меня футбол? Может, для меня настоящий футбол только и был, когда пацаном на Хорошевке мяч гонял. А иной раз в спортлагере забудем, что мы знаменитые, золотые, такие-растакие, и вот тогда бывает настоящий футбол. А если мы в режиме, значит, на девочек и не гляди, а после игры и самому тебе все до лампочки. А я ее люблю, как моряк с парусного корабля, а она как туманное виденье. А вы говорите – футбол! (Уходит.) КИСТОЧКИН (изнемогает от смеха). Ой, ой, вот потеха-то…ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Такая уж потеха… На сцене появляется Оля. Она подходит к столику, за которым в прежней позе сидит Светлана. ОЛЯ. Здравствуй, Света!СВЕТЛАНА. Здоровались уже.ОЛЯ. Что ты делаешь?СВЕТЛАНА. Готовлюсь к экзаменам.ОЛЯ. Разве осенью готовятся к экзаменам?СВЕТЛАНА. Нынче весна, ты что, забыла?ОЛЯ. Так не готовятся – без книг и без конспектов.СВЕТЛАНА. Да я и не готовлюсь, кто тебе сказал? Я просто думаю. Я такая девушка – мучающаяся, думающая…ОЛЯ. О чем ты думаешь?СВЕТЛАНА (встает). Дать Кисточкину или нет?ОЛЯ (вздрогнув). Ты его любишь?СВЕТЛАНА. Ну!ОЛЯ. А он тебя?СВЕТЛАНА. У-у-у!ОЛЯ (неожиданно начинает плакать в три ручья). Такая, да? Такая стала?СВЕТЛАНА. Брось, не плачь, все заживет.ОЛЯ (сквозь слезы). Ты красивая, гордая, грубая, тебе двадцать лет… Вон ты какая – милая моя…СВЕТЛАНА. Тебе нравится Кисточкин?ОЛЯ. Нет! Наверное, только мне он и не нравится. Все в нашем доме от него в восторге – и умница, и весельчак, и красавец, стильный такой и путешественник, а мне он не нравится.СВЕТЛАНА. Почему?ОЛЯ. Потому, что он не без странностей.СВЕТЛАНА (поет, явно кого-то пародируя). Осень пришла, пора моей мечты…ОЛЯ. Ведь ты сказала – весна…СВЕТЛАНА. Господи, а не все ли равно? (Садится и снова отрешенно смотрит прямо перед собой.) Оля смотрит на нее, отступает на шаг, еще на шаг, и, закрыв лицо руками, убегает. Завтрак у Принцкеров подходит к концу. Марк Борисович уже встает, причесывает свою редкую шевелюру. МАМА ПРИНЦКЕР. Нет, Марк, ты не прав – сейчас нужно все внимание семьи сосредоточить на Оле. Это очень рисковый возраст, и появляются опасные настроения. Принцкер пожимает плечами. (БАБУШКА (Маме). Деточка, ты не права. Ведь так бывает всегда. Я хорошо помню свою юность – сколько грез, сколько фантазий…МАМА ПРИНЦКЕР. Мама, ваша юность проходила в другую, принципиально другую эпоху. Марк, послушай!ПРИНЦКЕР (смотрит на часы). Прошу тебя, быстрее, я опаздываю на работу.МАМА. Дело в том, что я обнаружила у Ольги, случайно увидела, наткнулась буквально, вот на это письмо.ПРИНЦКЕР. Я опаздываю, давайте вечером…МАМА. Стыдись, Марк, речь идет о судьбе твоей дочери. И потом, ты уже занимаешь такое положение, что можешь опоздать на несколько минут.ПРИНЦКЕР (нервничает). У нас сейчас поставили какие-. то автоматические часы, они пробивают на твоем талоне точное время.БАБУШКА (со вздохом). Прогресс!МАМА. Я настаиваю! Это письмо Оле написал Женя Кисточкин.БАБУШКА. Боже мой!ПРИНЦКЕР. Женя? Какие-нибудь шутки, да? Поток остроумия? (Очень нервничает.) МАМА. Хороши шутки! Слушайте! (Подносит к глазам письмо.) Незамеченная входит Оля и замирает, увидев в руках матери письмо. МАМА (читает). «Милая Елка! Прости, что я так тебя называю, но мне нравится так тебя называть. Ты знаешь давно, еще с четырнадцати лет, что я тебя люблю, но между нами огромное расстояние – возраст. Ведь мне сейчас уже тридцать лет. Помнишь песню: отчего ты мне не встретилась, юная, нежная, в те года, года далекие, в те года?… Я знаю, что отзвуком на мое признание с твоей стороны будет только жалость, а жалость унижает человека. Мне остается только молчать и смеяться. Ведь зритель платит, смеяться должен он… Это смех сквозь слезы. Прости меня, Елка, за это письмо. Женя».БАБУШКА. Какой слог!МАМА (Принцкеру). Теперь ты можешь бежать к своим автоматическим часам.ПРИНЦКЕР. Да-да, я пошел.МАМА (драматически). Подожди, несчастный! На письме следы губной помады. Она мазала губы и целовала его! Что делать, скажите!БАБУШКА. Может быть, отказать ему от дома?ПРИНЦКЕР. Дельная мысль. (Смотрит на часы.) МАМА. Нет, Женя не виноват – Ольга сама вынудила его. Она кокетничает, строит глазки, усвоила себе походку этой Светланы, а Женя ведь здоровый молодой человек. Он тут ни при чем. Оля подбегает к матери и вырывает у нее письмо. ОЛЯ. Я сама написала это письмо! (Убегает.) ПРИНЦКЕР. Итак, все ясно. Я пошел. (Убегает, глядя на часы.) Он пробегает по просцениуму, на бегу раскланиваясь с Аброскиным и машет рукой Кисточкину. ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А это кто такой?КИСТОЧКИН (смеется). Это загипнотизированный человек, его гипнотизируют автоматические часы. Раньше он опаздывал минут на пять – на семь, все же выслужился до заместителя главного бухгалтера, а сейчас у них на службе поставили автоматические часы, и бедный кролик попал под гипноз. Смотри, смотри, как трусит. Как бы под машину не попал, глава славного кроличьего семейства. Автоматика для таких – страшное дело. На просцениум выбегает Оля, в руках у нее скомканное письмо. КИСТОЧКИН. А вот и крольчонок. Правда, славный крольчонок? Внимание, беру на себя роль удава! Он откидывается на стуле и гипнотизирующе смотрит на Олю. Та с трепетом смотрит на него, не решаясь сдвинуться с места. КИСТОЧКИН (громко, для Оли). Какое чувствую волненье… Весна, весна, пора любви!ОЛЯ (делает шаг к нему, но потом вскидывает голову и кричит, подражая Светлане). Глупости! Сейчас не весна, а осень!КИСТОЧКИН. Сначала я молчать хотела, поверьте, моего стыда вы б не узнали никогда…ОЛЯ (медленно двигается к нему, потом останавливается). Все это ерунда, а вы дурак! Вы не стоите ни копеечки. А мама для вас еще отдельно готовит, глупая, глупая. (Чуть не плачет.) ТРЕУГОЛЬНИКОВ (толкает Кисточкина). Довольно! Прекрати!КИСТОЧКИН (жестко). …Хоть редко, хоть в неделю раз в деревне нашей видеть вас, хотя бы слышать ваши речи, хоть слово молвить… Оля, прекратив сопротивление, подходит к нему и молча протягивает письмо. КИСТОЧКИН (обычным тоном). Оленька, я угадал текст этого письма?ОЛЯ. Вы! Вы… Вы… (Убегает.) КИСТОЧКИН (читает письмо, разражается дьявольским хохотом). Гениально! Шедевр эпистолярного жанра! Ой, умру! Петька, прочти! (Передает письмо Треуголъникову.) Ты понимаешь, это она сама себе написала от моего имени. Чудеса мастурбации!ТРЕУГОЛЬНИКОВ (резко встает). Ну, над всеми мы уже посмеялись?КИСТОЧКИН. Разве это смех? Помнишь, как мы с тобой раньше смеялись?ТРЕУГОЛЬНИКОВ.
1 2 3 4 5 6 7 8