И так, глядя в окно и размышляя обо всем, что я повидал и что натворил за последний день, я смотрел, как мимо проносятся зеленые пологие холмы, миля за милей. Карты… Тени… магическое путешествие… Джунипер… Владения Хаоса… все это окончательно смешалось у меня в голове, и я не мог распутать эту головоломку.
Я был искренне признателен дяде Дворкину за то, что он после многолетнего отсутствия все-таки вернулся за мной и спас меня. Но что-то мне подсказывало, что у него были на это свои основания. Интересно, какие? Какое место он мне, отвел в своих замыслах?
Почему-то мне казалось, что ответ мне не понравится.
ГЛАВА 6
Похоже, Фреда и вправду очень устала. Вскоре после того, как я укрыл ее одеялом, она начала похрапывать. Возможно, магия отнимала у нее куда больше сил, чем казалось мне, — хотя я до сих пор не очень-то верил в ее способность предсказывать будущее. Читая карты, Фреда не сказала почти ничего: несколько имен, несколько намеков на ужасные события, которые могут затронуть Дворкина и его многочисленное потомство — а могут и не затронуть.
Однако же я видеоизображение Джунипера — а потому не мог считать это пустой тратой времени. А еще я уразумел, что совершенно не хочу попасть во Владения Хаоса. У меня от этого места мурашки по телу бегут.
Проглядев в окно еще несколько минут и не обнаружив там ничего, кроме новых вопросов, я сдался. Может, Фреда и права, решил я, откинулся на спинку мягкого, удобного сиденья и вытянул ноги — а они у меня длинные. Ночь выдалась очень утомительная, а поспать мне удалось не больше пары часов. Надо попытаться это наверстать.
Я закрыл глаза. Я был полон усталостью по самое горло — и все равно долго ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. В голове продолжали сновать мысли, касающиеся сегодняшних событий; они порождали все те же вопросы, которые я уже себе задавал, но не приносили ответов.
В конце концов я все-таки уснул, но сказать, чтобы я спал как убитый, было нельзя. Да и назвать этот сон освежающим тоже было трудно. Мне снились Хельда, адские твари, горящие дома, зеленое пламя, кони, плюющиеся огнем, — а надо всем этим высился замок из волшебных сказок, разросшийся до кошмарных размеров, легендарный Джунипер.
Некоторое время спустя экипаж замедлил ход. Я почувствовал это и мгновенно проснулся, зевая и потягиваясь.
Напротив тихо посапывала Фреда, свернувшись клубочком. Я решил, что будить ее покамест не стоит. Лучше подождать, пока мы и вправду не доберемся до места.
Я отодвинул кружевную занавеску и взглянул в окно. Если закатное солнце не врало, утро сменилось вечером. На смену зеленым холмам пришли поля и огромный военный лагерь, тянущийся, насколько хватало взгляда. Длинные ряды шатров, загоны для лошадей, овец и коров, сотни костров, на которых готовится пища, и бессчетные тысячи солдат — и те, с лишними суставами на руках, и обычные люди. В экипаж звуки снаружи почти не проникали, но мое воображение послушно дорисовало шум большого лагеря, похвальбу солдат, отдыхающих или занятых каким-нибудь нехитрым делом, топот сапог, поскрипывание кожи и звяканье кольчуг.
Мы проехали мимо большого плаца, на котором маршировало несколько подразделений, а в отдалении я увидел солдат, которые, разбившись на пары, отрабатывали фехтовальные приемы. В общем, все тут было знакомо — но приняло такие масштабы, каких я никогда прежде не видал.
Король Эльнар собрал против адских тварей армию в восемь тысяч человек, и я считал, что он командует огромным войском. Но по сравнению с этим лагерем войско Эльнара было каплей в море. Здесь, должно быть, собрались десятки тысяч солдат — и мысль об этом повергла меня в благоговейный трепет. А мы все ехали вперед, мимо бесконечных шатров.
Но кому они служат? Маленькая крепость — вроде крепости Дворкина — просто не сможет прокормить столько солдат. У Дворкина должны быть союзники, причем могущественные. В Пятнадцати королевствах никто не смог бы собрать подобную армию и обеспечить ее всем необходимым.
Я открыл окно и высунулся наружу. Наконец-то я увидел конечный пункт нашего путешествия — Джунипер, в точности такой же, каким его нарисовал Эйбер. Но Эйбер не отдал ему должного.
На холме высился величественный замок, поросший мхом и плющом. Древние стены достигали в высоту добрых восьмидесяти футов. Сложены они были из массивных блоков высотой почти в мой рост. Да, здешнее строительное искусство впечатляло. Осаждать эту крепость будет ой как непросто.
Когда дорога свернула и устремилась к Джуниперу, сопровождавший нас эскорт отстал. Не замедляя хода, экипаж влетел на наклонный въезд, въехал в массивную арку ворот и, свернув направо, очутился во внутреннем дворе, мощенном красным плитняком. Затем экипаж остановился и слегка покачнулся — видимо, это Дворкин слез с крыши. Я коснулся руки Фреды. Она что-то вопросительно промычала.
— Мы приехали.
— Фреда села, зевая.
— Джунипер?
— Полагаю, да.
Фреда потянула за небольшой рычажок, расположенный в левой стенке, у двери. Дверь мгновенно отворилась, и выдвинулась все та же хрустальная лестница, столь хрупкая на вид.
Я спустился первым, разглядывая толпу, что как раз начала собираться. Здесь были и офицеры, и слуги в бело-красных ливреях; слуги несли воду и еще какие-то напитки. Еще я узнал двух сыновей Дворкина, которых видел на картах Фреды, — Локе и Дэвина. Похоже было, будто всем здесь не терпится немедленно поговорить с Дворкином — его окружили со всех сторон и заговорили все разом. Ну никак не менее десятка человек. Локе не обратил на меня ни малейшего внимания. Дэвин взглянул с любопытством, но ничего не сказал. Очевидно, для них я был слишком незначительной персоной.
Когда в проеме экипажа показалась Фреда, я предложил ей руку и помог спуститься.
Дворкин словно забыл про нас. Он был очень занят — отдавал приказы. Куда переместить войска, какие склады с провиантом вскрыть, как изменить расписание тренировок и патрулирования — как будто он был генералом и командовал этой армией.
— Пойдем, — сказала мне Фреда. — Он тут застрял надолго.
Она взяла меня под руку и повела к большим двустворчатым дверям, сквозь которые тек теплый, прогревшийся за день воздух. А еще через них тек поток слуг.
— Но если я ему понадоблюсь…
— Если ты ему понадобишься, он тебя найдет, когда сможет. Обычно он так и делает.
Я не стал спорить. Я до сих пор слишком мало знал, чтобы принимать решения. Но все же достаточно, чтобы понять: Фреда — пока мой единственный ключик к загадочной двойной жизни Дворкина. Надо катко умудриться побеседовать с ней наедине и попытаться ее обаять и еще что-нибудь разузнать, пока дядя не пожелает повидаться со мной. В конце концов, я хорош собой и всегда пользовался успехом у женщин. Быть может, если закрутить роман…
Двустворчатая дверь привела нас в большой зал для приемов. Правая стена была изрезана высокими узкими окнами. Витражи в окнах изображали сцены охоты и битв. Прочие стены были увешаны гобеленами с изображениями того же рода. Впереди на невысоком помосте стоял трон, а по сторонам — полдюжины деревянных кресел. Все они сейчас были пусты — чего отнюдь нельзя было сказать о комнате; не менее десятка слуг бежали куда-то с поручениями, тащили какие-то коробки, кипы свитков и пергаментов, подносы с едой и еще всякую всячину. Еще несколько слуг спустили из-под потолка огромную хрустальную люстру, подвешенную к центральной потолочной балке, и теперь хлопотали над ней, стирая пыль и заменяя свечи.
— Нам сюда, — сказала Фреда и направилась к двери, расположенной слева от помоста. Я заколебался на миг, потом двинулся следом.
Тут в зал влетел Дворкин со своей свитой, причем его спутники так и продолжали говорить одновременно. Мне послышалось, будто кто-то из офицеров назвал Дворкина принцем. Я оглянулся, потрясенный, но они уже втянулись в другую дверь.
Мы же прошли в широкий коридор. Я отметил про себя, как изменилась Фреда, очутившись в замке. Она постоянно улыбалась и кивала попадающимся по дороге слугам и солдатам. А они называли ее «леди» и кланялись. На меня они посматривали с любопытством, но никак не приветствовали. А Фреда никак не показывала им, кто я такой.
Мы свернули, свернули еще раз и поднялись по широкой винтовой лестнице на второй этаж. Здесь слуг было меньше, но они были постарше и казались более вышколенными. Они тоже кланялись, но говорили при этом не просто «леди», а «леди Фреда», словно привыкли общаться с ней.
В конце последнего коридора обнаружилась гостиная, устеленная коврами и заставленная удобными креслами и диванами. Большую часть западной стены занимало большое витражное окно — тоже с охотничьими сценами, — и закатное солнце наполняло комнату теплым, уютным светом.
— Фреда! — воскликнула сидевшая на одном из диванов женщина.
Я присмотрелся к ней. Она казалась старше Фреды, но они вполне могли быть сестрами. В обеих проглядывало неоспоримое сходство с Дворкином.
— Пелла, ты вернулась! — радостно поприветствовала ее Фреда. — Когда ты добралась сюда?
— Вчера вечером.
Трудности были?
— Ничего, заслуживающего упоминания.
Они обнялись, а затем Фреда вытолкнула меня вперед.
— Это Оберон.
Пелла приподняла изящно очерченные брови.
— Тот самый, давно пропавший Оберон? Я думала, отец…
— Нет, — с нажимом произнесла Фреда. — Оберон, это моя родная сестра, Пелла.
«Давно пропавший Оберон?» Интересно, что она имела в виду? Такое впечатление, будто она обо мне слыхала. Но откуда? Разве что Дворкин что-то рассказывал… Но зачем бы это ему?
Я решил пустить в ход все свое очарование, а потому поцеловал Пелле руку.
— Зовите меня Обере, — сказал я и обворожительно улыбнулся.
— А он сообразителен, — заметила Пелла. — Думаю, он еще заставит Эйбера побегать.
— Эйбер? — переспросил я. — Так он тоже здесь?
— Конечно, — откликнулась Пелла.
— Думаю, он вот уж год как не покидал стен Джунипера, — добавила Фреда.
— Как, совсем?
Я был озадачен. Конечно, замок казался красивым и удобным, но мне бы все равно не хотелось безвылазно сидеть здесь целый год. Я бы тренировался вместе с солдатами. А нет, так охотился бы или патрулировал леса, или просто исследовал неизведанные края.
— Он был слишком занят — ухлестывал за служаночками.
Я лишь моргнул в ответ и промычал нечто невнятное. Признаться, я был искренне удивлен.
— Он такой невинный, — заметила Фреда, обращаясь к Пелле. — Понимаешь, он вырос в Тени… Он совершенно ничего не знает ни об отце, ни о нашем семействе.
— Не такой уж я невинный! — возмутился я. Женщины дружно рассмеялись, но смех был добрым, и я на них не обиделся.
Тут сзади кто-то кашлянул. Я обернулся и обнаружил еще одну женщину. Она стояла, прислонившись к дверному косяку. Выглядела незнакомка весьма обольстительно. На ней было мерцающе-белое платье, с глубоким декольте, демонстрировавшим изумительную ложбинку на груди. Она была младше, чуть-чуть пониже и намного привлекательнее, чем Фреда с Пеллой — хотя и они были хороши. У женщины были коротко подстриженные каштановые волосы; макияж подчеркивал высокие скулы, бледную кожу и безукоризненно белые зубы. Она была красива и знала это.
Но когда она смерила меня хищным, оценивающим взглядом, я понял, что она мне не нравится.
— Оберон, это Блэйзе, — сказала Фреда.
В голосе ее появились отчетливые ледяные нотки. Очевидно, мы испытывали к этой женщине одинаковые чувства.
— Представляем друг друга? — раздался за спиной у Блэйзе веселый мужской голос. — Что, у нас кто-то новенький?
Мужчина шутливо подтолкнул Блэйзе, улыбнулся в ответ на ее негодующий взгляд и проскользнул мимо нее, словно красный вихрь.
— Эйбер? — спросил я, изумленно уставившись на него. Он был одет в точности так же, как на карте, — весь в красном с головы до ног.
— Совершенно верно! — Он рассмеялся, шагнул вперед и крепко пожал мне руку. — А ты, я полагаю, давно потерянный Оберон…
— Именно. Зови меня Обере.
— Если не возражаешь, братец, я тебя спасу от этих старых клуш.
И он подтолкнул меня к стене — точнее, к ручной тележке, уставленной бутылками с разнообразными крепкими напитками.
— Выпить хочешь?
— С удовольствием!
Я взглянул поочередно на Фреду, Пеллу — ну, и на стоящую за ними Блэйзе.
— Не желаете присоединиться? — вежливо спросил я.
— Эйбер знает, что я люблю, — отозвалась Блэйзе. Похоже, она все еще слегка дулась.
— Яблочное бренди, — с усмешкой произнес он и подмигнул мне. — Фреде с Пеллой — красное вино. А тебе, братец Оберон?
Опять этот «братец». Почему они называют меня так? Я совсем уж было хотел спросить, но вместо этого сказал:
— На твое усмотрение.
— Виски? Неразбавленное?
— Прекрасно. Для нынешнего дня — в самый раз.
Эйбер проворно наполнил бокалы, а я их раздал. Все уселись полукругом вокруг тележки с напитками. Пелла с Фредой болтали о каких-то неведомых мне людях, Блэйзе делала вид, будто внимательно их слушает, а Эйбер рассматривал меня сквозь бокал. Я пригубил свое виски и ответил ему таким же взглядом.
— Хорошее виски, — сказал я.
— Оно доставлено из одной удаленной Тени, ценой великих усилий и риска… Я лично его доставил. Лучшее виски, какое мне когда-либо встречалось.
— Можешь поверить ему на слово, — подала голос Пелла. — Он бродит по Теням больше любого из нас. И всегда возвращается с чем-нибудь вкусненьким.
— Все ради тебя, милая сестра! — рассмеялся Эйбер. А затем он вскинул бокал, словно собираясь провозгласить тост. — За короля и семью!
Все прочие последовали его примеру.
— За Дворкина, который меня спас, — сказал я. И лишь теперь я заметил наши отражения в длинном зеркале, висящем на дальней стене. Я был выше любого из присутствующих на голову; затем шли Эйбер и Пелла. Но мне бросилось в глаза не это — а наше сходство с Эйбером. Глаза у нас были разного цвета, а вот овал лица и форма носа — совершенно одинаковые. И что-то в нас наводило на мысль о семейном сходстве. Пожалуй, скулы, высокие и широкие. Такое сходство не могло быть случайным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29