— Здесь алмазов на два миллиона, Вы отправитесь к племяннику Муда-Хассина и скажете ему, что Сандокан, Тигр Малайзии, дарит ему эти алмазы, чтобы ускорить восстание.— А мне что делать? — спросил Каммамури.Сандокан снял с пальца кольцо особой формы, украшенное большим изумрудом, и протянул ему со словами:— Ты отправишься на Момпрачем, покажешь моим пиратам это кольцо, расскажешь им все, и пусть они отправляются на помощь племяннику Муда-Хассина. А теперь пора возвращаться: раджа подозрителен.Они снова вошли в разрушенный сарай, где их ожидал Брук в окружении своих офицеров.— Итак? — коротко спросил он.— Ада не последует за своим женихом, но при условии, что вы ваша светлость, удержите Тремаль-Найка в заключении в Сараваке, пока суд не решит его судьбу, — сказал лорд.— Пусть так, — после минутного размышления согласился Брук.Услышав это, Сандокан выступил вперед и, бросив на землю свою саблю и крисс, сказал:— Теперь я ваш пленник.Янес, Танадурам и Самбильонг тоже бросили оружие.Лорд Джеймс, расстроенный, с влажными глазами, подошел к радже и взял его под руку.— Ваша светлость, — спросил он, — что вы сделаете с моим племянником?— Выполню условия нашего договора.— То есть?— Отправлю его в Индию. Верховный суд Калькутты будет судить его.— И когда это произойдет?— Через сорок дней, на почтовом судне, прибывающем с Лабуана.— Ваша светлость… он мой племянник, и я тем не менее способствовал его аресту.— Да, милорд.— Он спас Аду Корихант, ваша светлость.— Я знаю это, но иначе не может поступить тот, кто зовется истребителем пиратов.— А если он даст слово навсегда покинуть эти моря?.. Если он поклянется никогда больше не возвращаться на Момпрачем?..— Остановитесь, дядя, — прервал его Сандокан. — Ни я, ни мои товарищи не боятся людского суда. Когда прозвонит наш последний час, тигры Момпрачема сумеют умереть достойно.Он подошел к старому лорду, который плакал, и обнял его. Потом повернулся к Аде.— Прощайте, сударыня, — сказал он, пожимая руку рыдающей девушке. — Не расставайтесь с надеждой.Он повернулся к радже, ожидавшему его у двери и, гордо вскинув голову, произнес:— Я в вашем распоряжении, ваша светлость.Четверо безоружных пиратов и Тремаль-Найк вышли из форта и заняли места в шлюпках. Когда шлюпки отчалили, направляясь к стоящей на якоре шхуне, все они обратили взгляды к островку.В воротах ограды стоял лорд Джеймс с Адой по правую руку и Каммамури по левую. Все трое плакали.«Бедный старик! Бедная девушка!.. — прошептал Сандокан, тяжело вдохнув. — Но ничего, разлука будет короткой. А ты, Джеймс Брук, потеряешь трон!..» Глава 15ЯХТА ЛОРДА ДЖЕЙМСА После грохота орудий и яростного сражения на островке вокруг форта и в бухте воцарилась глубокая тишина. «Роялист» поднял якорь и вышел в открытое море, пешие отряды ушли через лес в Саравак. Только яхта лорда Джеймса, стоявшая на якоре близ островка, ждала еще своего владельца.Сам старый лорд вместе с Каммамури сидел на развалинах форта возле рыдающей Ады, не зная, какими словами утешить несчастную девушку, снова после долгой разлуки потерявшую своего жениха.— Пора отправляться, племянница, — говорил лорд, — слезами горю не поможешь.— И в самом деле, госпожа, — подхватил маратх. — Нужно действовать, и очень быстро. Через сорок дней Сандокана отправят в Индию. А если это случится, Тремаль-Найка нам тоже не освободить.— У меня душа разрывается, дядя! Я как будто проклята на всю жизнь. Надо мною тяготеет проклятие Кали, этой страшной богини тугов. Никогда в жизни, наверное, я не буду из-за этого счастлива!— Брось этот вздор, Ада, и поехали.— Но куда нам ехать? Куда?..— На Момпрачем, — произнес чей-то голос за их спиной.Все трое живо обернулись и увидели перед собой высокого пирата с ужасно обезображенным и окровавленным лицом.— Кто вы? — спросил его лорд, попятившись.— Айер-Дак, один из пиратов тигра Малайзии.— Ты жив!.. — воскликнули Ада и Каммамури.— Я подумал, что живой буду полезнее капитану, чем мертвый, и, видя, что сражение проиграно, упал среди трупов.— Но ты же ранен!.. — вскричала Ада.— Пустяки, — пожал плечами пират. — Пуля слегка лишь задела голову.— Какая удача, что ты остался жив, — сказал ему лорд. — Ты поедешь на Момпрачем поднимать отряды Сандокана.— Я готов, милорд. Я слышал все, что сказал капитан, и мне достаточно любой лодчонки, чтобы выйти в море. Я соберу всех тигров Момпрачема и приведу их к племяннику Муда-Хассина.— Я дам тебе паровой катер, — сказал ему лорд. — На нем ты сможешь добраться до Момпрачема.— Когда я смогу отправиться туда?— Как только мы придем в Саравак. А сейчас на борт, друзья мои. Нам пора возвращаться в город.— Идемте, дядя, — осушая глаза платком, сказала Ада. — Вы больше не увидите моих слез. Я готова действовать.— Одно слово, милорд, — сказал Каммамури.— Слушаю тебя.— Не вызовем ли мы подозрений у раджи, вернувшись все вместе в Саравак? Не лучше ли, чтобы он поверил, что мы отправились в Индию?— А ведь верно, — сказал, подумав, лорд Джеймс. — Не стоит вызывать у него подозрений.— Милорд, — обратился к нему Айер-Дак, — а вы знаете, где находится племянник Муда-Хассина?— В Седанге.— Он на свободе?— Под надзором.— Если не ошибаюсь, Седанг расположен на одноименной реке?— Да.— Отправляйтесь туда и ждите меня в устье этой реки. Через две недели я явлюсь к вам с флотилией Момпрачема. А вы тем временем попытаетесь проникнуть к племяннику Муда-Хассина и поставите его в известность о наших планах.— Так и сделаем, — согласился лорд. — На борт, друзья, здесь нам больше нечего делать.Шлюпка с шестью матросами ожидала их у оконечности острова. В пять минут они добрались до яхты лорда Джеймса. Эта яхта, водоизмещением не больше ста пятидесяти тонн, имела узкий киль, срезанный под прямым углом нос, но была испытанной прочности, и оснащена, как шхуна, то есть имела гафельные паруса, что позволяло ей воспользоваться даже легчайшим бризом.Экипаж состоял из двадцати человек, в основном бугисов и малайцев, считающихся самыми отчаянными морскими волками на всем обширном Зондском архипелаге. Только боцман и помощник капитана были метисы, смешанной англо-индийской крови, воспитанники морской школы Бомбея.Едва лорд Джеймс взошел на яхту, как помощник капитана, высокий шатен со слегка смуглой кожей, продубленной морскими ветрами, спросил:— Мы выходим в море, милорд?— Да, — ответил старый капитан, — но пойдем в Седанг, а не в Саравак.— Хорошо, милорд. Есть еще приказания?— Предоставьте каюту этим людям, — продолжал лорд, указывая на Каммамури и Айер-Дака. — И велите осмотреть раненого.Он подал руку Аде и сам отвел ее на корму, в самую удобную каюту на яхте.— Это твой дом, — сказал он.— Спасибо, дядя, — ответила она. — Мы отплываем немедленно?— Сию секунду.— А когда мы придем в Седанг?— Через три дня, если будет благоприятный ветер.— Мне не терпится увидеть племянника султана.— Я думаю.— Удастся ли наша затея, дядя?— С помощью тигров Момпрачема, да.— Они и вправду такие страшные люди?— Ты видела, как они умеют драться. Когда же они узнают, что сам их главарь в плену, они все бросятся на выручку и не остановятся ни перед чем, чтобы спасти его.— Они так любят его?— До безумия. Я знаю этих людей: когда-то они были моими врагами. В сражении они более неукротимы, чем тигры. Даже пушки не могут остановить их.— Но найдутся ли сторонники у племянника Муда-Хассина?— Найдутся, и много. Солдаты боятся Брука, но и ненавидят его за высокомерие и его неслыханную жестокость по отношению к малайским пиратам. Даже английские газеты несколько раз поднимали крик негодования против его жестоких расправ.— Но он смелый человек и будет защищаться отчаянно.— Это так, но едва ли он устоит против восстания местных племен, которое может просто смести его.— Только бы нам освободить их, — вздохнув, сказала Ада. — Бедный Тремаль-Найк!.. Такая жестокая разлука, когда счастье уже улыбалось нам!.. Ах… дядя, мы оба рождены под несчастливой звездой.— Это последнее испытание, Ада. Когда мы освободим его, я отвезу вас на Яву или в Индию, но подальше от Калькутты, чтобы скрыть от мести жестокого Суйод-хана. Мы больше не расстанемся.— А Сандокан тоже поедет?— Нет. Этот человек не создан для спокойной жизни. Он если бы и поехал с нами в Индию, то лишь для того, чтобы вступить в жестокую схватку с тугами и их главарем. Но довольно. Отдохни немного в своей каюте, тебе это необходимо. А я поднимусь на палубу.Яхта уже вышла из бухты и плыла в обширном заливе Саравака, держа курс на восток. Море было пустынно. Даже берег, который вырисовывался на юге, казался необитаемым. Виднелся только темный лес, который простирался до самого моря, а дальше — гигантская вершина Матанга.Попутный ветер, который нес яхту со скоростью шести-семи узлов в час, был ровным и постоянным. Через два дня, самое большее, через три, если он сохранится, судно должно было достигнуть Седанга.После полудня, когда яхта находилась почти напротив Саравака, небольшой паровой катер был спущен с ее правого борта. Айер-Дак, рана которого, скорее болезненная, чем опасная, была осмотрена и тщательно перевязана, появился на палубе, готовый пуститься в путь к Момпрачему.— Ваши указания, милорд? — осведомился он.— Вы их знаете: снарядить суда и явиться к устью реки. Сколько человек осталось на Момпрачеме?— Двести, но они стоят тысячи.— А хватит у вас праос?— Хватит, так же как пушек на них и спингард.— Постарайтесь раньше времени не попадаться на глаза судам раджи.— Если встретим, мы уничтожим их, милорд.— И поднимете тревогу.— Это верно. Будем действовать с осторожностью.— Отправляйся: минуты дороги. Катер делает десять узлов в час, и через два дня ты сможешь быть на Момпрачеме.— До скорого свидания, милорд.Айер-Дак спустился в катер, где его ждали машинист и два кочегара, и дал знак отправляться.Через четверть часа быстрое суденышко казалось не более чем черной точкой, едва заметной на горизонте.А яхта снова взяла курс на восток, держась подальше от устья Саравака, чтобы не попадаться на глаза береговой охране раджи. Лорд Джеймс хотел прибыть в Седанг незамеченным.В семь часов вечера на следующий день, при очень свежем ветре, яхта достигла устья реки, на берегах которой располагался Седанг.Якорь был спущен на дно в маленькой заводи, полускрытой высокими деревьями, дававшими густую тень.— Никого не видно, дядя? — спросила Ада, поднявшись на палубу.— Устье пустынно, — отвечал лорд. — Седанг — малопосещаемый город.— Когда мы отправимся к племяннику Муда-Хассина?— Завтра, но нужно сменить обличье.— Что вы хотите сказать?— Белые люди будут тут же замечены, и раджа вскоре оповещен.— Что же нам нужно делать?— Увы, переодеться индийцами, девочка, и разрисовать себе лицо.— Лишь бы это помогло спасти Тремаль-Найка, — ответил Ада. — Я готова на все. Глава 16ГУБЕРНАТОР СЕДАНГА На следующее утро шлюпка с шестью гребцами из экипажа яхты поднималась вверх по реке по направлению к городу.Матросы были одеты в свои национальные костюмы, состоящие из цветных юбочек и маленького тюрбана, а лорд и Ада, смуглые, облаченные в богатые одежды, стянутые на талии широкими поясами из красного шелка, имели вид знатных индийцев. Каммамури же сохранил свой костюм маратха, который не мог здесь вызвать никакого подозрения.Река, неширокая и спокойная, была почти пустынна по берегам. Лишь время от времени встречалась одинокая даякская хижина на сваях да стаи качающихся на ветках обезьян.Зато птиц было великое множество. Среди бананов, пальм, каучуковых и камфорных деревьев, источающих резкий запах, летали туканы с огромным клювом, таким же, как и все остальное их тело, порхали стаи фазанов-аргусов, украшенных длиннющими перьями, и черных какаду. А иной раз можно было заметить огромных летучих мышей — туземцы их называют «кулангами» или летающими собаками — с такими широкими крыльями, что достигают иногда полутора метров.В полдень шлюпка, которая легко поднималась по реке благодаря приливу, оказалась напротив Седанга, причалив к одной из пристаней в предместье.Несмотря на гордое наименование города, Седанг был ни что иное как деревня, такая же как Кучинг, вторая крепость в княжестве Саравак. В то время в нем насчитывалось не более полутора сотен хижин, водруженных на столбах, в которых обитали прибрежные даяки, нескольких домиков с аркоподобными крышами, принадлежавших китайцам, да двух деревянных зданий, в одном из которых жил племянник Муда-Хассина, содержавшийся здесь как пленник, поскольку было известно, что он мечтает о возвращении трона, а в другом — губернатор, человек, всецело преданный радже и имеющий под своим началом двадцать вооруженных индийцев.Поскольку в Седанге не было даже скромной гостиницы, лорд Джеймс снял уютный китайский домик, расположенный у реки, на северной окраине города, где и поселились Ада и Каммамури.— Здесь моя миссия кончается, — сказал он племяннице. — Все, что я мог сделать для вас, не компрометируя свою честь английского моряка и соотечественника Джеймса Брука, я сделал. Несмотря на то, что Саравак — независимое государство и прямо не связан с Англией, несмотря на то, что я был жестоко уязвлен крайней суровостью Брука к Тремаль-Найку, в той войне, которую пираты готовы начать ради освобождения пленников, я участвовать не могу. Я остаюсь твоим дядей и твоим защитником, но, как англичанин, я должен сохранять нейтралитет.— Значит, вы хотите покинуть нас здесь?.. — с болью сказала Ада.— Это необходимо. Я возвращаюсь на свою яхту, но не покину устья реки до начала военных действий, чтобы в случае чего защитить тебя. Ты достаточно энергична, чтобы действовать и одна.— О, да, дядя!.. Я решилась на все.— Я оставляю четырех своих матросов, которые будут защищать тебя и помогать во всем. Они люди преданные, испытанной храбрости и будут подчиняться тебе, как мне самому. Прощай, и при любой опасности посылай ко мне одного из них. Моя яхта будет всегда наготове, и при первой же твоей просьбе я сразу поднимусь вверх по реке в Седанг.Они крепко обнялись, потом лорд снова сел в шлюпку и отправился на свою яхту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24