— Напрасно!.. Ведь эта женщина поразительно красива.
— К чему вы говорите мне все это? Вы хотите сказать, что Анри любит эту женщину?
— Дорогая Маргарита, да успокойся же… Ты так бледна! Ну, мало ли что бывает? Генрих молод, а Сарра так красива… полно, успокойся! Лучше кликни Нанси и ложись спать, а во сне ты забудешь все свои огорчения… — и, кинув эти полные неясных намеков слова, Екатерина выползла из комнаты, как выползает ядовитая змея, сделав свое страшное дело.
Маргарита так и осталась стоять посредине комнаты, словно пораженная громом. Ее Анри!.. Да возможно ли это?
В коридоре за дверью послышался какой-то шум; кто-то поднимался по лестнице, примыкавшей к коридорчику. Маргарита прислушалась — это были мужские шаги.
«Наверное, это Анри!» — подумала она. Ей так захотелось поскорее избавиться от своих ревнивых сомнений, что она поспешно выбежала в коридорчик. Действительно, по лестнице поднимался какой-то мужчина.
— Это ты? — спросила Маргарита и обняла мужчину, вступившего в коридорчик.
Но тот ничего не ответил. — Это ты, Анри? — повторила Маргарита.
— Да, это я! — ответил тот. Маргарита отскочила, как ужаленная: это не был голос ее мужа. Правда, она узнала этот голос… Когда-то он заставлял ее сердце горячее и быстрее биться, и обладателя его действительно звали Анри… Но все это прошло, миновало, кануло в вечность…
От неожиданности, испуга и изумления у Маргариты так закружилась голова, что она покачнулась и непременно бы упала, если бы этот другой, ныне чужой ей Генрих, герцог Генрих Гиз, не подхватил ее в свои объятия и не помог войти в комнату.
Но момент первого изумления быстро прошел, и, овладев собой, юная королева гордо крикнула:
— Что вам нужно здесь и как вы осмелились забраться в мою комнату?
— Маргарита? — с мольбой сказал герцог.
— Уйдите отсюда, герцог, сейчас же уйдите! Но вместо того, чтобы подчиниться ее приказанию, Генрих Гиз встал перед нею на колени и страстно сказал:
— Нет, Маргарита, я не уйду отсюда до тех пор, пока не скажу тебе всего того, что я выстрадал во время нашей разлуки.
— Но уходите же, несчастный!.. Ведь мой муж может вернуться каждую минуту. Он убьет вас!
— Ваш муж? — презрительно переспросил Генрих. — Не бойтесь, он не скоро придет, потому что ему некогда; в этот час он лежит у ног вашей соперницы Сарры Лорьо!
— Вот как? — крикнула Маргарита. — Уже второй раз мне называют сегодня это имя. Значит, и вы тоже обвиняете наваррского короля в измене супружескому долгу?
— Да! — холодно ответил герцог.
— И вы докажете мне его измену?
— Я покажу вам его у ног этой женщины, если вы соблаговолите последовать за мной!
— О, если это так, если Генрих изменил мне, так горе ему! — крикнула молодая женщина.
— Пойдемте, и вы сами увидите! — повторил герцог.
Маргарита с судорожной торопливостью накинула плащ, надела маску и знаком предложила герцогу идти вперед. Ревность дурманила ей мозг и заставляла забыть всякую осторожность. Одна только мысль горела в ее голове: увидеть, убедиться, а потом… отомстить!
Они шли молча, будучи заняты каждый своими мыслями. Вначале герцог пытался завести разговор с Маргаритой, растрогать ее сердце воспоминаниями о былом счастье, но она резко прервала его излиянья, сказав:
— Герцог, я пошла за вами вовсе не для того, чтобы выслушивать ваши любовные признанья, а ради того, чтобы вы доказали мне на деле справедливость своих обвинений!
— Ну, так поторопитесь, — ответил ей герцог, подчиняясь моменту сильной злобы, — ускорьте шаги, потому что ваш Анри не будет сидеть всю ночь напролет у ног красавицы Сарры!
Маргарита вспыхнула и ускорила шаги. Так дошли они до Монмартрских ворот. Никто из них не проронил более ни слова, и только увидев себя вместе со своим спутником среди каких-то пустырей, наваррская королева спросила:
— Куда вы завели меня?
— Видите ли вы огонек, который горит в той стороне?
— Да. Это там! У Маргариты сильно закружилась голова, но она собрала всю свою энергию и снова ускорила шаги. Наконец они подошли к забору, окружавшему сад дома Сарры. Здесь герцог поднес руки ко рту и протяжно и уныло свистнул. С дерева ему ответили таким же свистом, и вскоре рядом с герцогом показалась гигантская фигура.
— Это ты, Пандриль? — спросил Гиз.
— Я!
— Он все еще там?
— Да. Тогда они двинулись вперед под предводительством великана Пандриля. Дойдя до большого тополя, росшего у самой ограды, Пандриль остановился и проворно, словно кошка, взобрался на дерево. Оттуда он подал герцогу знак.
— Он все еще там, — шепнул тогда герцог на ухо Маргарите. По знаку герцога Пандриль обхватил низко росший сук обеими ногами и откинулся верхней частью тела назад. Тогда герцог взял на руки Маргариту и подал ее Пандрилю; последний с ловкостью акробата вновь выпрямился и поднял наваррскую королеву достаточно высоко, чтобы она могла увидеть творящееся в доме Сарры Лорьо.
Переведя дух, Маргарита взглянула по направлению к открытому освещенному окну. Сарра сидела, а Генрих Наваррский стоял около нее на коленях и страстно целовал ей руки. Маргарита слабо вскрикнула и безжизненно повисла на руках Пандриля. Тот снова спустил ее вниз и передал герцогу, который жадно взвалил на спину молодую женщину и унес ее, как зверь уносит свою добычу.
XVII
В то время как герцог Гиз уносил бесчувственную Маргариту, Нанси как ветер неслась к Парижу. Подъехав к прибрежной потерне, она увидела Рауля, который добросовестно расхаживал взад и вперед.
— Рауль! — окликнула его Нанси, осаживая лошадь. Паж вне
себя от изумления подбежал к ней: он никак не мог понять,
откуда появилась Нанси, да еще верхом, когда он сам видел, как
она скрылась внутри дворца.
— Как? Это вы? — спросил он, не веря своим глазам.
— Я, я! Возьми повод! — ответила она, соскакивая с лошади. — Говори скорее: наваррский король вернулся в Лувр?
— Нет.
— А ты не видел, чтобы кто-нибудь выходил из Лувра?
— Да ведь вы не поручали мне следить за выходящими!
— Ну а все-таки?
— Сначала я увидел двух людей, которые вышли из бокового выхода. Один из них нес что-то на своих плечах. Они подошли к экипажу, дожидавшемуся их немного в стороне…
— Отлично! Ну а известно ли тебе, кто эти люди?
— Нет.
— А что они несли?
— Тоже не знаю!
— Ну, так я скажу тебе, что они несли меня… Только теперь мне некогда давать тебе объяснения… Больше никто не выходил?
— Не так давно вышла какая-то дама в сопровождении мужчины.
— Через потерну?
— Да.
— Боже мой, неужели? Привяжи скорее куда-нибудь лошадь и иди со мною! Только достань свой кинжал, потому что Лувр больше не безопасен для меня!
Рауль быстро исполнил требование Нанси, подал ей руку, и
оба они без всякой помехи добрались до комнаты Маргариты.
Дверь туда была открыта, и ни в спальне, ни в гостиной, ни в
кабинете наваррского короля не было никого.
— Боже мой! — пробормотала Нанси. — Теперь для меня совершенно очевидно, что несчастье совершилось.
— Я еще нужен вам? — спросил Рауль.
— Ну конечно. Побудь вот здесь, в кабинетике! — и Нанси втолкнула его в кабинет, примыкавший к спальне, а затем стала ждать.
Пробило два часа, и в коридоре послышались шаги. а затем в дверь постучали — Нанси сейчас же отперла дверь — перед нею был наваррский король.
— Здравствуй, милочка, — дружески сказал ей Генрих, похлопывая ее по щеке. — Что это ты так встревожена?
— У меня много забот, государь!
— А где же королева?
— Не знаю, право. Очень может быть, что она отправилась вернуть по назначению вышитый носовой платок, который ваше величество заняли где-то прошлую ночь!
— Что ты болтаешь о платке? — быстро спросил Генрих бледнея. — Шутки в сторону: где королева?
— Но я, право, не знаю, государь!
— Как ты не знаешь? Королева никогда не выходит из Лувра в это время, а если бы она и вышла, то она предупредила бы тебя!
— Но меня не было в Лувре в это время!
— Где же ты была?
— Меня везли связанной по рукам и ногам с глухой маской на лице и с капюшоном на голове.
— Да кто же это сделал?
— Те, кто находят мое присутствие при ее величестве стеснительным для своих планов, то есть люди герцога Гиза. Ваше величество! Я не знаю, что здесь произошло, мне неизвестно, где королева, но что вам угрожает катастрофа, это я знаю!
Не успела Нанси договорить свою пророческую фразу, как дверь резко распахнулась, и на пороге показалась Маргарита. Королева была бледна, как статуя; ее глаза сверкали, ноздри широко раздувались… «Королеве известно все!» — подумала Нанси.
Войдя в комнату, Маргарита остановила свой сверкающий взор на муже, затем обернулась к Нанси и повелительным жестом указала ей на дверь, промолвив:
— Вон! «Так! Теперь я в немилости!» — подумала камеристка, уходя. Затем Маргарита подошла на шаг к супругу и сказала:
— Государь, вы перестали любить меня, потому что любите другую.
Генрих сделал отрицательный жест, но Маргарита не дала ему и слова сказать.
— Женщину, которую вы любите, зовут Сарра Лорьо!
— Но, Маргарита, клянусь тебе…
— Не клянитесь, потому что вы дадите ложную клятву. Час тому назад я сама видела вас на коленях перед нею! Эти слова словно молнией поразили Генриха. Тогда королева заговорила снова:
— Государь, я — ваша жена перед Богом и, как таковая, должна делить вашу политическую судьбу. Вы обманули меня, и я разлюбила вас. Но вашей политической союзницей я все же останусь!
— О, Маргарита, Маргарита! — крикнул Генрих, падая на колени и стараясь схватить супругу за руки.
Но она с негодованием отстранилась и холодно сказала:
— Государь, не извольте никогда более говорить мне о любви. То, что прошло, не вернется более. Отныне между мной и вами будет общей одна только корона. Для вас я останусь наваррской королевой, но не требуйте ничего от моего сердца — оно умерло для вас навсегда!
И, не удостаивая мужа более ни единым взглядом, Маргарита ушла к себе в комнату, где и заперлась на замок.
XVIII
Рауль остался спрятанным в кабинете подле спальни королевы, и его положение стало критическим. Наваррский король был в гостиной, королева — в спальне; выхода не было ниоткуда. Впрочем, к чести Рауля надо сказать, что он думал не столько о своем освобождении, как о немилости, постигшей Нанси; причем был уверен, что стоит королеве застать его в этом кабинетике, и ее гнев на Нанси еще увеличится.
А опасность этого была близка. Несколько раз королева собиралась войти в свой кабинет, и уже бралась за ручку двери, но каждый раз почему-то отказывалась от этого намерения. Поглядывая в замочную скважину, Рауль видел, что королева то садилась в глубокой задумчивости, то принималась взволнованно ходить по комнате. Вдруг он с радостью увидел, что она решительно направилась к двери, выходившей в коридор. Терять время было нельзя. Рауль выскочил из своего убежища, скользнул к двери… и нос к носу столкнулся с наваррской королевой, которая хотела было пойти к матери, но в самый последний момент раздумала.
Увидев Рауля, он вскрикнула от неожиданности.
— Что вам здесь нужно? Как вы сюда попали? — нахмурившись, спросила она, но тут же угадала все. Она знала что в ее отсутствие Рауль пришел, чтобы поухаживать за Нанси, что их застал приход короля и он не успел спрятаться. И, забывая про свое собственное горе, она с насмешливой улыбкой спросила его: — Ты приходил сюда повидать Нанси?
Рауль краснел и бледнел, не находя слов для ответа. Тогда королева взяла его за руку, ввела в комнату и тут спросила:
— Ты был здесь, когда я вошла?
— Да.
— Тебя спрятала Нанси? Да? Ну, значит, ты слышал все, что здесь произошло? В таком случае, милый мой, ты проник в мою тайну и знаешь, что король изменил мне?
— Ах, ваше величество, — ответил Рауль, — ведь я знал это еще задолго до сегодняшнего вечера, но мы с Нанси делали все, чтобы скрыть истину от вашего величества.
— Иначе говоря, вы старались обмануть меня?
— Мы хотели избавить ваше величество от лишних огорчений!
— О, как вы изобретательны! — с горечью сказала Маргарита. — Кроме того, Нанси придумала какой-то способ удалить отсюда госпожу Лорьо, но…
— Слишком поздно!
— Но клянусь вашему величеству, что Нанси…
— Нанси одурачила меня!
— Бедная Нанси! А ей-то еще досталось и без того в сегодняшнем приключении!
— В каком приключении?
— Да ведь ее похитили!
— Кого похитили!
— Да Нанси!
— Уж не сошел ли ты с ума, милый мой?
Но Рауль, твердо решивший возможно более выгородить Нанси, не отступил перед сухим, насмешливым тоном, которым говорила с ним королева, и передал ей все то немногое, что ему было известно о похищении.
Ого! — подумала Маргарита. — Раз Нанси решили похитить, значит ее опасались, хотели удобнее прокрасться ко мне… Так вот на что вы пускаетесь, господин герцог? Хорошо же! Расставаясь с вами, я обещала вам дать ответ относительно наших будущих отношений… Ну так вы получите такой ответ, какого вы заслуживаете!«Затем она сказала Раулю:
— Ступай к себе, дитя мое!
— Не послать ли мне Нанси к вашему величеству?
— Нет… Может быть, позднее я и решу простить ее, но теперь… Нет, сейчас я не могу видеть ее! Ступай!
Настаивать было невозможно, и Рауль вышел. На лестнице он достал из кармана маленькую свечку, высек огня и принялся подниматься на верхний этаж, где были помещения пажей и камеристок.
Когда он дошел до двери комнаты Нанси, он увидел странную картину: дверь эта была заперта, а на пороге перед дверью сидела сама Нанси и горько плакала.
— Милая Нанси, — сказал Рауль, — не плачьте, королева простит вас. Она сама сказала мне это!
— Как, ты видел ее? Ах, боже мой, теперь я вспомнила, что ведь я толкнула тебя в кабинетик.
— Королева в данный момент очень раздражена против — продолжал Рауль, — но ее раздраженье уляжется, и я ручаюсь, что завтра…
Нанси вытерла слезы и перебила Рауля вопросом:
— У тебя имеются друзья среди пажей?
— И очень много!
— Так видишь ли в чем дело, милочка. Я забыла от волнений свой ключ у королевы на столе и теперь не могу попасть к себе.
— Понимаю! Ну что же, идите ко мне, а я сам устроюсь у Готье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16